Я очень давно не появлялся в собственном блоге - и, признаюсь, меня сюда после определенных событий не очень-то и тянуло. Но вот теперь появился повод пообщаться, выслушать ваши мнения.
Если вы внимательно читаете «СЭ», то обратили внимание, что на этой неделе у нас произошла небольшая революция: вся вторая полоса отдана рубрике «До первых петухов. Футбол: факты и комментарии”. Вот я и хотел бы выяснить: заинтересовала вас эта новая рубрика – или не вызвала особых эмоций? Читаете ли вы материалы, которые мы теперь публикуем на второй полосе? Какие запомнились особо?
А поскольку революцию одной полосой мы скорее всего не ограничим, да и Новый год уже не за горизонтом, еще один, более глобальный вопрос:
- Чего, на ваш взгляд, не хватает пока “СЭ”? Что вы хотели бы видеть на наших страницах в 2009-м?
Будьте уверены: все ваши мнения и предложения будут изучены и обсуждены самым тщательным образом.

Тем, кто заглядывал в предыдущую тему в этом блоге, известно, что речь там шла об уже очень давних событиях. О лете 1991 года, когда у группы сотрудников «Советского спорта» возникла идея создать новую газету. И уже было название – «Спорт-Экспресс». А больше ничего не было.
Если вам интересно – продолжим.
Итак, 1 июля 1991-го мы подали заявления об уходе. Вернее, передали их секретарю главного редактора Наташе Пельтихиной (она аж рот раскрыла от удивления). Затем наступила получасовая пауза. Видимо, Кудрявцев пытался разработать тактику поведения.
Наконец, главный вызвал к себе Кучмия. Разговор у них получился долгий, со стороны Кудрявцева - на повышенных тонах. Кучмий же был спокоен: в той атмосфере, какая царит в "Сов. спорте", работать невозможно, а потому мы приняли решение уйти, и это решение окончательное. Уходим для того, чтобы выпускать новую газету. Всё.
Затем в кабинет Кудрявцева стали вызывать остальных - по очереди. Не знаю, что главный говорил другим (наверное, сулил высокие зарплаты и должности, убеждал, что из затеи с газетой ничего не получится), мне же предрек скорый и неизбежный конфликт с Кучмием: мол, мы с ним - без Кудрявцева в качестве "сдерживающего начала" - никогда не найдем общего языка, переругаемся и разойдемся. Я позволил себе в этом тезисе усомниться - и ответил что-то вроде "жизнь покажет".
Она и показала.
Как я уже рассказывал, было подано 13 заявлений, но одного "заговорщика" Кудрявцеву удалось-таки уломать, он свое заявление разорвал. Остальные стояли на своем - даже после того, как было созвано собрание трудового коллектива.
Собрание это единогласно (в "Сов. спорте" все всегда было единогласно, ослушников Кудрявцев немедленно заносил в черные списки) осудило наш поступок. А когда "митинг протеста" закончился, к нам стали подходить коллеги - и журналисты, и стенографистки, и секретари, и водители. Все говорили примерно одно и то же: "Молодцы, ребята! А можно вместе с вами?"
Мы благодарили и советовали не спешить. Подождать месяц-другой. Ну зачем, к примеру, было уходить водителям, если у нас не было машин? Да и вообще ничего не было, кроме мечты. И бумаги из Министерства печати о регистрации "СЭ".
Прошло время, и эти люди все равно оказались вместе с нами.

План был такой. Решить все организационные и технические вопросы за месяц и 1 августа выпустить нулевой, пробный номер. Чтобы спустя две недели приступить уже к регулярному выпуску газеты.
Сроки эти, на самом деле, были абсолютно нереальными. Потому что газета, а тем более ежедневная, - это далеко не только 12 журналистов. Нужны помещения для работы, мебель, пищущие машинки, телефоны, факсы. Нужна фотолаборатория и фотооборудование (кстати, нужны и фотографы, которых у нас не было). Еще нужен художник, который продумает весь дизайн газеты и создаст ее логотип. Нужна корреспондентская сеть - как по стране, так и за рубежом. Нужна подписка на спортивную ленту ТАСС и такие же ленты зарубежных информационных агентств. Но и это еще цветочки. Газету кто-то должен сверстать, а значит, нужны верстальщики, обеспеченные компьютерами. Газету кто-то должен напечатать, а значит, необходимо договориться с типографией. И, наконец, ее нужно распространить - чтобы она попала в киоски, к частникам, а в перспективе - и к подписчикам. И не только в Москве, а по всей стране.
Вот всем этим мы и стали заниматься уже через день, 3 июля. В комнатке площадью 2 на 3 метра, которую нам выделил давний друг и товарищ, главный редактор журнала "Олимпийская панорама" Александр Ратнер. Спасибо, Саша, это была огромная помощь, только вот комнатка была такая тесная, что все двенадцать человек (а затем и те, кто постепенно стали к нам присоединяться) одновременно поместиться там не могли. А потому первое заседание редакционного коллектива 2 июля провели... в бане.
Да-да, в бане. Выручил Сергей Вишняков, о котором я уже упоминал - прекрасный журналист, наш товарищ по "Сов. спорту", к тому времени ставший бизнесменом. У него был оздоровительный клуб с баней, вот туда он нас всех и пригласил. Обсуждали весь ворох стоявших перед нами проблем, завернувшись в простыни и под пиво. А когда делали перерыв - отправлялись в парную.
Видит Бог, это было лучшее заседание в моей жизни! И весьма продуктивное. На нем обсуждали, кому чем предстоит заниматься с организационной точки зрения, и размышляли над концепцией будущей газеты. В частности, пришли к выводу, что в "СЭ" найдется достойное место и для таких видов спорта и турниров, которые до того появлялись в нашей печати чаще всего под рубрикой "Их нравы".
Знаете, какие это виды? Нет, вовсе не плевки на дальность и не бег задом наперед. Это автогонки "Формулы-1" и заокеанский хоккей, это НБА и, представьте себе, зарубежный футбол. Даже теннис, ведь тогда было принято освещать разве что Уимблдонский турнир и "Ролан Гаррос".
Да, российская спортивная журналистика с тех пор ушла далеко вперед. То, что теперь кажется абсолютно естественным, привычным, летом 91-го было новаторским, революционным. Ну вот, к примеру, решили мы, что ВСЕ матчи чемпионата страны по футболу будем освещать «в номер». И когда вышли первые номера «СЭ», именно это, возможно, произвело на наших первых читателей просто невероятное впечатление. Знаете, почему? А потому, что «Сов. спорт» давал тогда «в номер» только один матч, а репортажи об остальных встречах появлялись только спустя сутки...
Как ни странно, достаточно быстро удалось решить вопрос с типографией, хотя он был одним из сложнейших, - по той простой причине, что главный редактор "Сов. спорта" сделал все, чтобы нас никто не печатал (он и "телеги" на нас писал, и взятки руководителям типографий предлагал). Нам отказали все по очереди - "Московская правда", "Правда", "Красная звезда". Оставался единственный шанс - "Известия", но там Кучмий поначалу тоже услышал равнодушное "нет".
И вдруг - произошло чудо: заместитель гендиректора известинского издательства Дмитрий Плессер согласился взять нас под свое крыло. Был подписан контракт на печатание, и 1 августа, как мы и планировали, в свет должен выйти пробный, "нулевой", номер. Было решено и другое: с 14 августа начнется уже и регулярный выпуск "СЭ".
Наконец, у нас появилось помещение! Тому же Кучмию вместе с Женей Малковым удалось попасть на прием к самому Ивану Силаеву, всесильному тогда председателю Совета министров РСФСР, и тот выделил будущей газете полуподвальную пустующую квартирку на Пушечной улице – точнее в грязном дворе с огромной помойкой. Квартирка эта находилась в чудовищном состоянии, но - не беда, ремонт удалось сделать за несколько дней, и вот уже четыре комнатки блестели свежевыкрашенными полами, были поклеены обои, и вид наш будущий дом приобрел вполне цивильный.
Чуть позже - еще до столов и стульев - появились пишущие машинки, и материалы, предназначенные для первого номера, некоторые из нас писали лежа на полу.
Наверное, со стороны зрелище выглядело захватывающим. Только вот я этот момент пропустил: поехал в Будапешт на этап «Формулы-1» (репортаж об этом был опубликован в самом первом номере «СЭ»), а когда вернулся, в редакции уже появилось несколько стульев).
Но даже первый номер был еще впереди. А сегодня я ведущий редактор уже 4730-го номера.
Выжили. Встали на ноги. И знаете, почему?
Потому что мы с самого начала были командой.
Но об этом – в другой раз.

Первого июля ветераны «СЭ» отметили важную редакционную дату. Отметили скромно, без фанфар, но праздник не стал от этого менее значительным. Потому как это был наш День независимости. Первого июля 1991 года на стол главного редактора «Советского спорта» легла пачка заявлений об уходе. И уже на следующий день группа уволенных начала готовить первый выпуск новой спортивной газеты.
О том, что в те дни 1991-го происходило, я когда-то писал в своих интернет-колонках, публиковавшихся уже тоже давно, в первые месяцы спорт-экспрессовского портала. Но аудитория тогда у нас была крохотная, и колонки эти читали от силы несколько сот человек. Так что теперь можно и повторить – для куда более внушительной. Разве что какие-то мелочи подправлю. И надеюсь, что прочитать это кому-то из вас будет небезынтересно.

Итак, в июне 1991 года мы работали в "Сов. спорте", тираж которого тогда был заоблачным - пять с лишним миллионов экземпляров (незадолго до этого цена на газету возросла - до пяти копеек). В одной только Донецкой области (Союз еще не распался) у нас было, если не ошибаюсь, более 200 тысяч подписчиков - шахтеры спорт уважали. В Москве и Ленинграде, естественно, тираж был и того больше.
Так чего же нам не хватало? Сидели бы себе в "Сов. спорте" - в кабинетах, отделанных дорогими деревянными панелями, - чем плохо? Что за сила заставила нас покинуть насиженное - и в общем-то теплое - местечко, предпочтя ему полуподвальную квартиру на помойке?
Прежде всего была мечта - о газете действительно европейского уровня, газете для болельщиков и спортсменов, которая целиком - от первой до последней строчки - была бы посвящена спорту. А еще - о газете независимой, без назойливого спорткомитетовского подчинения, когда любой чиновник мог вмешиваться в сугубо журналистские дела.
Но была у нашего решения уйти и другая причина, о которой известно меньше. Мы больше не могли работать под руководством главного редактора "Сов. спорта" Валерия Кудрявцева.
Это был очень талантливый человек. У кого есть возможность, найдите подшивку газеты за 70-е годы. На репортажах Кудрявцева нынешним молодым журналистам учиться надо. Потом он поступил в Академию общественных наук, после нее работал в отделе пропаганды ЦК и, наконец, вернулся в «Сов. спорт». Главным редактором. И это было здорово. Потому что он придал редакции мощнейший импульс. Те пять с лишним миллионов экземпляров в день – в первую очередь, его заслуга.
Меня Кудрявцев считал своим младшим товарищем и многому меня научил. Я всегда буду благодарен ему за то, что он, поверив в мои способности, назначил меня сначала редактором международного отдела «Советского спорта», а затем и заместителем главного редактора.
Но в какой-то момент Кудрявцев стал меняться. С каждым днем все сильнее. Это уже был совсем другой человек. На планерках он теперь рвал и топтал предложенные отделом иллюстраций фотографии. Кричал так, что на других этажах было слышно. Сталкивал людей, унижал их, никакого иного мнения, кроме его собственного, для него не существовало. Кудрявцев везде подозревал заговор - так удивительно ли, что в конце концов заговор и впрямь состоялся?
От прежних товарищеских отношений не осталось и следа. Между собой мы теперь зло называли главного редактора больным на голову и, увы, были, как оказалось, недалеки от истины: спустя несколько лет у Кудрявцева нашли болезнь мозга, которая его и сгубила. Когда он умер, мы в "СЭ" собрали деньги, передали его вдове...
А тогда, в июне 91-го, стало окончательно ясно: больше так жить нельзя. И мы приступили к конкретным действиям.
Центром заговора стал кабинет первого зама главного редактора "Сов. спорта" Владимира Кучмия. Там проходили наши - секретные - совещания. Там (а еще и в моем кабинете, который был рядом) вербовали новых "заговорщиков", в том числе и не из редакции (хорошо помню, как я договаривался о будущем сотрудничестве с Виктором Гусевым - он тогда работал в спортивной редакции ТАСС). И именно там был проведен конкурс на лучшее название для нашей газеты. Победил Леонид Трахтенберг: "Спорт-Экспресс" - это его идея.
У каждого был свой фронт работ. Кучмий взял на себя самые важные - организационные и финансовые - вопросы. Это он предложил вариант, обеспечивавший независимость будущей газеты: создать акционерное общество журналистов, которое и станет владельцем "СЭ". Он же - вместе с Сергеем Вишняковым (прекрасным журналистом, который годом-двумя ранее ушел из "Сов. спорта" в бизнес, и не без успеха) - занялся поисками банка, который был бы готов предоставить обществу ссуду. Такой банк был найден, и нам дали три миллиона рублей (президент банка сказал: "Журналисты вы известные, в вашу идею я верю".) - сумму по тем временам достаточно приличную. Кстати, деньги эти мы банку вернули осенью того же года.
Мне, помню, было поручено разработать основные принципы подачи материалов в "СЭ". А еще зарегистрировать новую газету в министерстве печати РСФСР (мы хотели позиционировать «СЭ» как первую российскую независимую спортивную газету). В принципе, труда это не составляло - подготовь соответствующие бумаги, сдай их в министерство - и жди регистрации в течение 40 дней. Но все дело было в том, что ждать мы не могли: 26 июня был последним днем подачи заявок в подписной каталог "Союзпечати" на следующий год, а мы очень хотели объявить подписку.
Что делать? Я решил любым способом "выйти" на министра - им тогда был Михаил Федотов, один из создателей знаменитого Закона о средствах массовой информации. И... Не буду рассказывать, каким образом, но спустя всего несколько дней я оказался в компании, где был и Федотов. Более того, я сидел рядом с ним. Объяснил ситуацию. Федотов сразу все понял, сказал: "Приходите завтра ко мне, помогу".
И помог. Наутро я был в министерстве. Федотов вызвал сотрудника, который отвечал за регистрацию, и попросил: "Сделайте все побыстрее. Журналисты, которые хотят учредить "Спорт-Экспресс", известны всей стране. Что их проверять?"
Документ, который подтверждал регистрацию "СЭ", мы получили 25 июня - как раз в срок. И успели попасть в каталог (хотя потом, как помнят давние наши читатели, от подписки на 1992 год пришлось отказаться - начался невероятный виток инфляции, деньги стремительно обесценивались, и мы рисковали обанкротиться уже к февралю).
После этого оставаться в "Сов. спорте" было уже бессмысленно - надо было полностью переключаться на "СЭ", и мы решили, что 1 июля (если не ошибаюсь, это был понедельник) дружно положим на стол Кудрявцеву заявления об уходе. Так и сделали - все "заговорщики", кроме одного: он сказался больным (может, и действительно у него в тот день случился приступ "медвежьей болезни"), а затем остался в "Сов. спорте".
Кудрявцев вызывал каждого по очереди, пытался переубедить. Но "сломался" только Толя Чернышев, заместитель ответственного секретаря. Через пару лет он был уже первым заместителем главного редактора, но стал много пить, и сердце не выдержало. Ему в тот момент, наверное, и сорока не было...
Но все это было позже, а тогда, в июне, еще работая в старой газете, но душой - уже в новой, мы упивались вдруг возникшим внутри нас чувством свободы. Помню, как проводили совещание дома у Елены Вайцеховской (под ее знаменитый борщ) - обсуждали принципы подачи материалов, спорили о том, какие должны быть рубрики, какими будут в "СЭ" репортажи с соревнований, технические результаты (наш футбольный "компот", то есть составы команд и технические данные о матче, был придуман именно тогда - под борщ).
Тогда же, во второй половине июня, Лев Россошик отправился вместе с Кудрявцевым в Париж - по приглашению газеты "Экип". Кудрявцев французского не знал, Россошик исполнял при нем роль переводчика, но вместо того, чтобы переводить, информировал экиповцев о наших планах. Вернувшись в Москву и рассказывая нам об этом, жутко хохотал: эта мальчишеская выходка доставила ему море удовольствия.
Чтобы зарегистрировать общество журналистов, нужно было оформить соответствующие документы у нотариуса, но к ним стояли очереди на многие недели (времена-то были какие!). В конце концов нашли нотариуса, который был готов за взятку оформить документы побыстрее. Причем взятка была специфической - он попросил опубликовать в "Сов. спорте" рекламу о продаже... английских бульдогов.
Опубликовали - а что было делать? Но напрямую сделать это, естественно, не могли: какое отношение имеют бульдоги к спортивной газете? И тогда Ольга Линде написала заметку о спортивных увлечениях собак. А в конце была приписка: особенно, мол, спортивны английские бульдоги, щенков которых, кстати, вы можете приобрести по адресу...
В те дни было много всего - и драматичного, и комичного. А впереди лежала неизвестность. Мы даже и представить не могли, сколько трудностей нас ждет.
25 июня - редакционный День регистрации. 1 июля - День независимости. А потом - 14 августа. День, когда вышел первый номер «СЭ».
В этом году, кстати, придется аккурат на Олимпиаду.

"СЭ" часто называют "Футбол-экспрессом", потому что футбола на наших страницах больше, чем любого другого вида спорта.
Так вот имею честь сообщить, что на один день мы становимся "Хоккей-экспрессом". 10 полос из 16 про чемпионат мира (в том числе и вся первая полоса) - это абсолютный рекорд хоккея в нашей газете (и, готов предположить, вообще в отечественной ежедневной периодике).
Не в качестве рекламы: если бы я был любителем хоккея, обязательно купил бы этот вторничный номер "СЭ" - на память. И потом внукам показывал бы.

Как вы, скорее всего, уже знаете, сегодня был озвучен новый состав российского правительства. И среди новичков-министров любители футбола обнаружили хорошо знакомое им лицо: министерство по делам спорта, туризма и молодежной политики возглавил Виталий Мутко.
При этом Вячеслав Фетисов сохранил за собой кресло главы Росспорта. Сам Росспорт отныне входит в это самое министерство с длинным названием. И, получается, Мутко стал фетисовским начальником.
На самом деле, слухи о предстоящем назначении Виталия Леонтьича ходили все последние недели. Поговаривали, что подобный вариант абсолютно не устраивает Фетисова (оно и понятно: зачем ему еще один босс?) и что, представьте, именно этим объяснялся кучный вброс компромата на Мутко в интернете и в ряде газет.
Но мы на слухи и компромат обращать внимания не будем, а зададимся несколькими вопросами. И первый из них – какой смысл в создании нового министерства?
Я поговорил с одним знающим человеком, и он таинственным голосом сообщил мне, что это все – под Олимпиаду-2014, поскольку необходимо увязывать множество вопросов. Теперь, мол, для решения этих вопросов создана вертикаль: премьер-министр Путин – вице-премьер Жуков – министр Мутко – глава федерального агентства Фетисов. И дела пойдут куда быстрее.
Готов предположить, что еще одна вертикаль – это очень даже хорошо. Одна беда: в то, что Мутко и Фетисов сумеют сработаться, мне при всем желании верится с трудом.
Вопрос второй: почему Фетисов решил остаться в Росспорте – при том что по его самолюбию, безусловно, нанесен удар – и чувствительнейший? Один из вариантов: он получил от нового премьер-министра, который его когда-то и выдвинул, определенные гарантии. Остается гадать, какие.
Вопрос третий: новый – государственный - пост Мутко вынуждает его, судя по всему, покинуть РФС. Когда это произойдет? И кто, в таком случае, возглавит наш футбол? И, наконец, станет ли от этого нашему футболу лучше?
Надеюсь, умные люди в ближайшие дни объяснят нам, что к чему. А пока, признаюсь, смысл этой загогулины мне абсолютно не понятен.

Лучше поздно, чем никогда! Выполняю обещанное - и, наконец, предоставляю свой блог в распоряжение Александра Боброва и его великолепных фотографий.
Но сначала - несколько строк о герое дня. Саша Бобров - фигура в «СЭ» значимая. Во-первых, он руководит освещением международного футбола, который, сами знаете, занимает в нашей газете немалое место. А во-вторых, он главный спец по вопросам футбольного судейства. Подборки «Золотой мантии» - его рук дело.
Но при всем этом Бобров - в отличие от многих своих коллег по «СЭ» - предпочитает находиться как бы в тени. Вот и от предложения вести свой блог отказался категорически: мол, ни к чему все это. Остается только догадываться, почему Александр старается не светиться. Может, все дело в том, что когда-то он закончил оч-чень серьезный вуз, где, кроме всего прочего, готовили в Штирлицы, и какие-то прежние привычки дают себя знать и теперь?
Он даже отдыхает не так как все. Если выдалось несколько свободных дней - летит на Кольский полуостров в Ловозерские тундры. За последние полгода побывал там (и не один, а с женой) трижды - в сентябре 2007 года, феврале и апреле 2008-го.
И вот перед вами его фотографический отчет об этих поездках. Подписи к снимкам тоже, естественно, дело рук Боброва.
Снимок номер один. В сентябре довелось вдоволь наестся брусники и вороники, по которой мы ходили в буквальном смысле слова. К тому времени уже почти сошли морошка и черника.

". В такой спартанской обстановке приходилось коротать время в веже - домике оленеводов. Шкуры, сверху спальный мешок - и постель готова.

Один из многочисленных ручьев-речушек, спускающийся с гор в Ловозеро.

Где-там вдали город Кировск с его рудником.

На борту лодки одного из оленеводов, которую зажали льды в ноябре. Позднее удалось только немного освободить ее из ледяных тисков. Лед на Ловозере будет стоять примерно до второй декады мая.

Одну из засад на своих оленей, которые пасутся на больших по протяженности территориях, оленеводы устроили рядом с вот таким симпатичным распадком.

Геодезическая вышка на вершине горы, которую природа превратила в необычную снежную скульптуру.

Гора Нинчурт ("Женская грудь") в Ловозерских тундрах. Сторонники теории, согласно которой в этих краях и находилась Гиперборея, полагают, что где-то там на вершине был храм гиперборейцев.

Та же Нинчурт с другой стороны.

Заснеженные горы Ловозерских тундр.

Первый выезд в горы на поиски оленей из-за сильных ветра и снега завершился неудачей. Наш снегоходно-санный поезд по пути домой.

Сентябрь, пожалуй, один из самых красивых месяцев в тундре. На фоне таких красок забываешь, что температура всего лишь градусов пять тепла и дует сильный ветер.

Осенью тундровая куропатка "окрашивается" под цвет камней, зимой она практически полностью белая.


Накидка из обычного сукна неплохо спасала в апрельскую непогоду от ветра.

Любимец всех и вся полностью домашний олень Нянька на цветном травяном ковре. К сожалению, напуганный и покусанный чужими собаками минувшей зимой он ушел в горы.

Таких солнечных дней в феврале было немного. Все больше пасмурность, снег и сильный ветер, от которого спасал непродуваемый комбинезон, очки и балаклава.

В сетки попадался вот такой сиг, который местные тут же засаливали. На следующий день можно было делать отличный бутерброд с красной рыбой.

Сейдозеро, священное озеро саамов (малой коренной народности Заполярья). На солнце оно красивое и добродушное.
В феврале нам очень повезло: пока было свободно от облаков ночное небо, Заполярье порадовало цветным сиянием, растянувшимся на все небо. В отличие от куда более частого серо-зеленого в этом сиянии присутствовали оттенки красного и желтого.



Но через мгновение погода меняется, и озеро тут же становится стальным и неприветливым.

Каждое утро в поисках еды в гости к нам прилетали сойки.

Так выглядит вежа - дом, в котором можно жить и летом, и зимой. Чуть поодаль - чум, в котором комфортно летом и осенью (при горящем внутри костре). Зимой мы в нем жить уже не рискнули.

В санях - все, что осталось от трех олених: мясо и шкуры. Жалко их, конечно. Но для местных олень многие века был и близким другом, и едой, и одеждой, и лекарствами, и транспортным средством.


Перина из ягеля в сентябре. Ягель - основная еда оленей.

Ну вот, все фотографии Саши Боброва, наконец, размещены в сете. Уфф... Классно, правда. Я когда первый раз увидел - прямо обалдел. И немедленно захотел в тундру.
Так что - смотрите и кайфуйте.

На самом деле в отпуске длиной 10 дней я уже побывал. И вернулся в редакцию больше недели назад. Но абсолютно не было времени, чтобы рассказать вам, как это все было.

А рассказать хочется. Чем я хуже Маламуда - у меня тоже фотоаппарат есть. А в Израиле, где мы с женой и сыном побывали, купив тур, есть что поснимать.

С Женей Федяковым тягаться не буду (помните его фотосериал из того же Израиля, когда наша сборная там в Кубке Федерации играла?). У меня все скромненько. Всего-то несколько снимков. А начну, пожалуй, с того, что меня в Израиле больше всего поразило. С озера Кинерет (оно же Галилейское море), на берегах которого Иисус когда-то творил свои чудеса. Надо сказать, что антураж он выбрал идеальный. Галилейское море – да это же рай земной!

Там же несет свои святые воды Иордан, где ваш покорный слуга совершил омовение. Выглядел я в этот момент, согласитесь, чрезвычайно солидно. Даже слишком. Что касается рубахи, то их продают тут же – с соответствующими надписями на необходимых каждому языках.

То, что Иордан – речка невеликая, известно многим. Но чтобы невеликой она была до такой степени! Этого я, признаться, не ожидал. Вода зеленая, но чистая. И, скажем так, бодрящая. В чем как раз в этот момент убеждаются мой сын Андрей и жена Юля. Еще две тетки к нашему семейному паломничеству никакого отношения не имеют.


Это, естественно, Мертвое море. Андрей потом ноги вообще под прямым углом поднял – и ничего. На дне вместо песка – сплошным ковром здоровенные кристаллы соли. Вода липкая, глицеринистая. Говорят, чтобы у себя в ванной достичь такого же эффекта, нужно высыпать три мешка соли.



Иерусалим. На Голгофу - к Храму Гроба Господня - ведут узкие арабские улочки, сплошь в лавках. Там, кстати, продаются майки с Путиным и Медведевым в палестинских платках (не помню, как это точно называется). До сих пор жалею, что не купил.


И именно там, в считанных метрах от главного христианского храма, висит этот грандиозный плакат. Крест, согласитесь, вызывает особое умиление.

А вот еще одно объявление. Этот указатель я увидел в Тель-Авиве.

Иерусалим. Стена плача. Обратите внимание, сколько в щелях между камнями записочек. Бог прочитает?


И, наконец, снимок, который мне особенно дорог. Эйлат. Ресторанчик Паго-Паго. На заднем плане – для масштаба - руки и живот моего 9-летнего сына. Было вкусно.

В общем, я опять хочу в отпуск!
P.S. Но на самом деле это еще не все. Тема будет продолжена (надеюсь) уже в ближайшие часы!

С огромным удовольствием объявляю Фестиваль спортивной частушки и прочего народного творчества открытым! Пока отправляюсь на редакционную планерку, а когда вернусь, то, надеюсь, здесь уже появятся ваши первые перлы. Повеселимся!

Те, кто читал мою предыдущую запись, знают, что к нам в редакцию приехал знаменитый американский историк спорта, профессор Университета Южной Калифорнии Боб Эйдельман. Который рассказал, что приглашен принять участие в конференции о будущем мирового спорта в Стэнфорском университете. Именно это - будущее спорта - и стало предметом более чем активного обсуждения в моем блоге.
Надо сказать, что Боба наша дискуссия просто потрясла - ему было очень интересно. И, главное, теперь он собирается передать ваши точки зрения умникам из Стэнфорда. Так что мозговые усилия тех, кто выступил со своими прогнозами, не пройдут даром. С чем я всех и поздравляю.
Боб прекрасно говорит по-русски, а вот пишет гораздо хуже. Поэтому он решил обратиться к вам по-английски. Вот его короткое послание:

Dear Friends and fellow sports fans,
I was asked to appear at a conference on the future of sport. There is one big problem with this invitation. I am a historian. I deal with the past. All of my pathetic attempts to predict the future have been colossally wrong. This is why I do not bet on sports. Yet, you have given me much to think about and I will convey your thoughts to the mighty minds of Stanford. The internet can be a wonderful thing. Consider me your messenger. Please accept my enormous thanks.

Professor Bob

Надеюсь, все все поняли. Боб жутко благодарен и доведет ваши мысли до стэнфорских мудрецов.
Я тоже, со своей стороны, хочу поблагодарить участников дискуссии. Вы такие умные! А с умными людьми приятно общаться.
А еще вы - разносторонние. И потому в ближайшее воскресенье я предлагаю вам немного повеселиться - давайте-ка проведем фестиваль спортивных частушек, где найдется место и событиям очередного футбольного тура, и хоккейным полуфиналам - и много еще чему. Готовы? Тогда днем в воскресенье и начнем.

К нам в редакцию приехал давний друг и дорогой гость – профессор Университета Южной Калифорнии Боб Эйдельман. В узких кругах историков спорта о нем широко известно – Боб крупнейший (мирового уровня!) специалист в области советского и российского спортивного движения. Знает больше, чем любой наш историк от спорта за исключением разве что Акселя Вартаняна, на встречу с которым г-н Эйдельман сегодня сразу же и помчался.
Но это все присказка, а сказка – вот она. По словам Боба, вскоре ему предстоит поездка в знаменитый Стэнфордский университет, где состоится то ли конференция, то ли свободная дискуссия на тему “Будущее спорта”. Умные головы со всей Америки (социологи, психологи, физиологи и разные другие ологи) будут размышлять над тем, что нас ждет.
А действительно, что? Как изменится спорт через двадцать, пятьдесят, сто лет? Сохранятся ли популярные ныне виды – или уступят свое место другим? Куда приведет коммерциализация? Насколько близок предел человеческих возможностей? Что будет с Олимпийскими играми?
Вот все эти вопросы Боб на меня и вывалил, предложив – заочно – принять участие в стэнфорской дискуссии. Мол, американцам без моего мнения – никуда, и он обязательно передаст его куда и кому надо.
Я, в свою очередь, предложил вместо своего мнения – ваше. Сказал, что попрошу пофантазировать на тему “Будущее спорта” посетителей моего блога. Среди которых много действительно мудрых людей.
Тут Боб просто просиял.
И теперь мы вместе будем ждать ваши варианты будущего. Только не надо обсмеивать все подряд, хотя и совсем серьезными быть не обязательно. Обычно мне не нравится, когда журналисты “СЭ” обмениваются посланиями в блогах, но в данном случае участие моих коллег в обсуждении я бы только приветствовал. Это ж так интересно - представить, что там, впереди.
И вправду – что?

Сколько же меня здесь не было – месяц! Сначала на блог жутко не хватало времени, потом загрипповал. И вот, наконец, сегодня вернулся в редакцию.
Самое время: футбол начинается, чемпионат страны! И у меня к вам по этому поводу сугубо конкретное предложение: давайте-ка тряхнем стариной. Помните, как в конце прошлого года все дружно - по горячим следам – готовили репортажи о матчах (тогда это были встречи еврокубков) и свои комментарии, а затем публиковали их в этом блоге? Может, повторим?
Итак! Вниманию тех из вас, кто захочет принять участие в нашем Супертурнире Суперрепортеров!!! План следующий.
Сначала нужно посмотреть как минимум один из матчей первого тура. Затем собраться с мыслями. И, наконец, сесть за комп, чтобы создать шедевр, который потрясет как ваших читателей, так и высокое жюри в моем лице.
Можно написать репортаж об одном матче или этот матч прокомментировать. Можно подвести итоги всего тура – как кому хочется. Полная свобода творчества!
Всем остальным предлагается эти репортажи и комментарии с удовольствием читать, хвалить и критиковать. В этом же блоге. Надеюсь, получится занимательно: всегда интересно читать умные заметки и общаться с хорошими людьми.
Итоги высокое жюри подведет в понедельник. Каким будет приз, я, честно говоря, пока не придумал. Но – постараюсь не обидеть.
В общем, за работу, товарищи! Да здравствуют ваши репортажи и комментарии! Ура!!!

В мощнейшей лавине воскресных стартов, матчей, побед, неудач, медалей и рекордов не затеряется, надеюсь, одно сугубо локальное достижение. На самую высокую гору Африки - Килиманджаро - в составе небольшой российской группы сегодня поднялась корреспондент "СЭ" Елена Рерих, развернувшая там флаг нашей газеты.
Килиманджаро, конечно, не Эверест, но все-таки это внушительные 5895 метров. А Елену Георгиевну, напомню, в октябре прошлого года мы поздравляли с 70-летием. В общем, знай наших!