Глава 2. Скоморошья слободка
- Спокойнее, папаша! Инфаркт не дремлет!.. Ого, меня, кажется, собираются убивать на месте! Может, поцелуешь перед смертью, а, дядя Дездемон? Как насчет огневой ласки? И обжечь, и опалить? А, старый факс? Или батарейки сели? - лениво поинтересовалась Улита.
- Смотри, Меф! Похоже, в датском королевстве не все ладно, - хихикнула она, обращаясь к Мефодию. - Всякий раз, как я пытаюсь его поцеловать, он начинает дрожать. Перестань греметь костями, я сказала! Эта прозаическая деталь меня угнетает!(Улита)
Правило первое: мне не хамят. Правило второе: мои просьбы надо воспринимать как приказ, а приказ как стихийное бедствие. Правило третье - мои друзья - это часть меня, а меня не обижают... Правило четвертое... Впрочем, четвертое правило ты нарушить не сможешь, потому что не доживешь до этого момента!(Улита)
-Слушай, почему ты назвала меня Мефодием?
- Не знаю, почему... Как-то само в голову прыгнуло. Ну ты же на меня не обижаешься, киска? Ты доволен? - спохватилась Зозо.
- Киска доволен и счастлив! - подтвердил Мефодий и ушел в комнату.
Зозо Буслаева спала на раскладном диванчике под пледом, побитым молью и годами.
- Меф, позавтракай чем-нибудь и иди куда-нибудь! В школу там!.. - томно сказала она из-под одеяла.
- Чем позавтракать? - спросил Мефодий.
- Чем хочешь. И, умоляю, не угнетай меня бытом!
Злиться на Грелкина было так же невозможно, как обижаться на пингвина.
Боря Грелкин был одним из тех, чье присутствие одноклассники не замечают даже в самую большую лупу.
С Борей требуется по возможности говорить мягко, чтобы он не умер от ужаса.
Мефодий зажмурился, досчитал мысленно до десяти, чтобы не порвать Борю на десять маленьких идиотов.