Особая дата. День Защитника Отечества. Только почему все решили, что это "международный мужской день"? Это раньше было: если ты - мальчик, значит в будущем пойдёшь в армию и станешь пресловутым "защитником Отечества". Соответственно поздравлять с этим днём нужно каждого представителя данного пола. А сейчас, когда каждый первый жаждет "откосить", поздравлять парней, ребят, мужчин, которые не думали даже и не подумают идти служить, как-то лицемерно. По отношению к ним и к себе.
В моём ближайшем окружении, в сознательной части моей жизни не было ни одного военного человека. Хотя нет - брешу - один есть. Просто я общалась с ним довольно редко и положительных эмоций не возникло. А раз так - уважать данный праздник у меня не было повода. До последнего времени.
Этой осенью мой хороший друг пошёл в армию. Я уже писала об этом на прошлый праздник, но тогда сбрехала со сроком. То ли пацаны решили пошутить, то ли я не так поняла, то ли просто ступила, как обычно. Пошёл он на год, в общем. И у меня на конец-то появился повод гордиться и с чистой совестью говорить: Поздравляю тебя с Днём Защитника Отечества! До недавнего времени.
Наверное, я ещё долго буду вспоминать этот февраль с содроганием.
Для нашей воловской шоблы 23 февраля 2010 года это другая знаменательная дата: нашему Паше - 9 дней. А 10 марта ему было бы 21.
За каких-то полгода потеряла двоих близких друзей детства. Оба оставили свои семьи, друзей и девушек. Так, а ну не ной. Костя за этот год четверых близких людей схоронил - держится.
Вот и ты крепись. Расклеилась, тоже мне.
Макс умер 1 сентября. Замечательно просто. Ага. Передоз. Не знаю кололся он или нет - при мне только травку курил и пил периодически, но сердцу и этого могло хватить. И в очередной раз оно не выдержало. Нету нашего раздолбая, приколиста и другана. Закончился. Пережила. Долго не верила, не могла понять, осознать. Как будто розыгрыш жестокий и только. Переваривала мысли, события, слова, убеждала себя в том, что - всё. Сколько б ты ни ждала, ни надеялась, Макс больше не придёт к костру со своим: "Привет, чувак!". Полгода уж прошло. Теперь в вашей компании -1.
Ага. Как же! Столь же нежданно негаданно нас стало уже -2.
15 февраля. Всех на фиг забыла вчера поздравить. Вообще забыла, что праздник был. Только сегодня вспомнила - поздновато уже.
Одиннадцать вечера - звонок с Ксюшиного номера. Поднимаю трубу - сбросили.
Чё за нафиг?
Перезванивают тут же - "Перезвони мне", и по голосу слышу - хрень приключилась. Ксо, как бы ни чего совсем ужасного. Звоню.
"У нас несчастье - Паша умер".
"Что?" Послышалось, приглючило. Да бред, Макса только недавно схоронили. Ну не правда же!
"Паша Лаптев умер!.. Он у нас в армии был, знаешь же? Его там грузовиком раздавило. Мы ещё не знаем, когда привезут его. Но ты, если можешь, приезжай на похороны."
Мозг кипит, сознание плывёт - как во сне всё. Ксюша - его сестра и голос - чуть не в истерике. Значит - правда... "Да, хорошо. Я поняла", и отключилась.
Маме тут же растерянно, шокировано, будто для себя: "Ксюша щас звонила... Паша умер. В армии, машиной, грузовиком... Это я тогда с ними обоими в последний раз прощалась... Ну как так? Ведь не кто-нибудь - Пашка. он никогда не был невнимательным, безответственным. Так ведь не..." и в слёзы.
Мама сама в шоке, пытается меня успокоить. Отстраняю. Нет. Не время. Обнимешь - разревусь. Пойдём лучше погуляем.
Взяли фотик. Я им уже несколько лет не пользовалась. А сегодня мне пофиг на размытость, на освещение. Это - мой реквием. И поминала двумя литрами "кровушки" сиречь сока томатного. Я эти снимки не просматривала ещё. Забила карту до отказа, посадила аккумуляторы и только что купленные батарейки, заработала охрененную простуду, лихорадило конкретно. Первые сутки вообще показались вечностью:
Не разреветься, сообщить Кате - ей никто кроме меня не догадается сказать, не говорить Тане - ей скоро выписываться незачем ей сейчас нервничать; купить билеты, собрать вещи, купить плеер, чтоб в дороге не сойти с ума от мыслей, узнать, что его привозят завтра и на похороны я не успеваю, и всё-таки разреветься в метро, тут же заставить себя успокоиться и терпеть, думать о другом, шутить улыбаться; купить пару книг, чтоб загрузить мозг и так к ним и не притронуться; думать, понимать, осознавать и не плакать, не плакать, не плакать.
Не омрачай его путь своими слезами. Пусть ему будет легко и светло.
Как хорошо, что я заболела - лихорадка почти отключила мозг, я даже в поезде не злилась на пьяных военных, устроивших драку и дебоширивших в моём, так сказать, купе до пяти утра. Плеер всё-таки спас. не зря денюжку потратили.
Приехать и не находить в себе сил позвонить его родственникам. Только общему другу сообщила, как и обещала, что приехала. Если б не ребята, я б наверное так и просидела всё это время в доме. Вставая с кресла только чтоб натаскать уголь, затопить печь, накормить-напоить пса и кота. Почти не ела. Всё та же кровушка и пару кусков хлеба - чтоб не свалиться окончательно. И я не плакала. вообще. Даже стоя у могилы улыбалась нервно и почти ничего не могла сказать. Нужные, давно созревшие слова застряли в горле. не получается заставить язык сказать это вслух. поэтому несу бред.
"Hisashiburi dana~... Круто. Прекрасно. Великолепно!.. Что ж всё так охренительно-то, а?.."
Костя что-то рассказывает. Ветер, горячка, давление, шапка на ушах - почти ни черта не слышу, но не переспрашиваю.
А Макс буквально в пяти метрах лежит. Да...
Народу, говорят, было много. Молодёжи много. Даже серьёзные мужики, которых ни разу не видели плачущими, обрыдались.
Пашка...
Вокруг всё траурно-белое.
А Кристина говорит: "Лежал - улыбался. ... Из груди как будто вырезали всё и выкинули. И сейчас там пусто-пусто."
А Маша на следующий день уехать не смогла - истерика.
А матери его скорую дважды вызывали.
А Ксюха держится и вспоминает как он отчебучивал что-то.
А девушка у него - Настя - красивая, старше его и хороший человек, понравилась.
А Анжеле кажется, что он уехал куда-то и скоро вернётся. А Костя говорит, что на кануне они с ним по нэту обсуждали фотку старую, где он лежит под большим колесом трактора и делает вид, что его задавило и ржали.
А пацаны не распространяются о своих переживаниях.
А я дома сижу. Одна, не считая живность. Лихорадю. Брежу. Ни гхыра почти не соображаю. Но по виду не скажешь - я даже улыбаюсь, шучу, разговор поддерживаю.
Я так рада, что они приходили ко мне, вытаскивали на улицу. не на долго, пускай. Я сама бы не вышла вообще. Говорили, вспоминали, смеялись, дурковали. С кем-то немножко совсем, с кем-то дольше. С кем-то вообще не о том и не так. С кем-то только об этом. По разному.
Я только в последний день плакала. Одна. Когда фотки рассматривала. И немного, когда отпевали за девятый день и в поезде. Там заставляла себя успокоиться - нефиг людям мешать молиться и спать соответственно.
Вот в поезде развезло конкретно, да. еле успокоилась. Утром еле сдерживалась, да и сейчас... Чё-то расслабилась совсем.
А Паша умер.
Каждый день начинается с этой мысли. Ещё до того как проснётся сознание, появятся внятные мысли: "Паша умер". И засыпая, валясь с ног: "Паша умер". И до сих пор не верится.
Каждый раз, как мы вспоминали его коры, приключения общие, события, смеялись. Каждый раз мне виделось, что он сидит рядом и так же хохочет во всё горло: "Ну вы там зажигаете!" или "Во дают!", "Ну ты корянишь!" и тут же на полном серьёзе, спокойным голосом :"Ну ладно, ладно. Хорош". И от этого веселье только удваивается. Но это только кажется. Его рядом нет и не будет.
Я всё ещё не могу осознать.
Даже помянув. Даже отпев. Даже заказав панихиду. Даже увидев могилу. Даже увидев его мать и наших общих друзей.
Надо поверить. Но пока это выше моих сил.
Пашка. Мы очень любим тебя. Мы так скучаем по тебе. Нам всем тебя очень не хватает. Мы будем ждать тебя. Возвращайся поскорей. До встречи в следующей жизни.
Всё. Ком в горле. Плачу.