Стихи моего отца, написанные в далёких семидесятых не теряют своей актуальности. Хамья, разбогатевшего на "чужом" много, а рабочий люд нищенствует.
Поэма "ХАМ"
Рабочий класс – не лоботряс,
Рабочий класс весь мир потряс.
И на развалинах хламья
Дворцы воздвиг не для хамья.
Не хамья рабочий люд
Потел и строил свой уют.
Не для хамья ни ел, не спал
И больше нормы выдавал.
Не хамья он воевал,
Не хамья он голодал.
Не для хамья старался он –
Простой рабочий гегемон.
Когда писался «Капитал»,
Рабочий класс уже вставал.
Но он ещё не знал тогда,
Что Хам живуч, что Хам – беда.
И наш духовник папа Карл
Никак не думал, не гадал,
Что Хам окажется сильней,
Чем арсенал его идей.
Великий гений не учёл,
Что Хам труды его прочёл
И детям, внукам наказал,
Чтоб против Маркса не вставал.
Великий гений полагал,
Что главный враг есть капитал
И только классовой борьбой
Рабочий справится с нуждой.
Капиталист, такой - сякой…
Его мозолистой рукой
За горло взять и задушить,
А там, потом, свободно жить
Рабочий класс не лоботряс,
Рабочий класс весь мир потряс.
И залп «Авроры» над Невой
Разрушил банковский покой.
Матросских клёшей чернота,
От самосада духота.
И дым, и шум, стрельба, гомон –
За дело взялся Гегемон.
« Капиталист?Такой - сякой..» -
Меж глаз мозолистой рукой.
А там ещё двоих ведут
На пролетарский «правый» суд.
«Поймали, вишь, капиталистов –
В очках, одеты дюже чисто!»
«Капиталисты? Вашу мать…
Обоих к стенке! Расстрелять»
Отвисли в страхе подбородки,
От пота взмокли их бородки,
Трясутся дрожью их тела,
Забыты русские слова.
«Трясёшься, как кленовый лист?
А…Ить, ещё капиталист.
Давай шагай, ядрёна вошь,
Враз жарко станет, как помрёшь.»
И гнутся слабые коленки.
Всё ближе, ближе, ближе к стенке
И вдруг прорвало немоту,
Когда зашли за ту черту :
«Мы оба с ним учителя,
За что же нас вы расстреля…»
Взорвались залпы дружным эхом.
Ещё в конвульсиях тела,
А он трясётся «правым» смехом :
«Ишь, брешут как, учителя!»
Идёт налево и направо
С капиталистами расправа
Гудит народ тугой струной,
Гремит война над всей страной.
Когда писался капитал»,
Великий Маркс ещё не знал,
Что Хам окажется сильней
Всепобеждающих идей.
Он думал так, что Хам – пустяк,
А если точно, то никак
Не думал он о Хаме том,
Когда писал свой толстый том.
Рабочий класс – остов, костяк.
Капиталист же – враг, сорняк.
И если тот сорняк убрать,
Наступит рай и благодать.
Сорняк, как вы уже узнали,
Без промедления убрали,
А благодати нет и нет
Уже седьмой десяток лет.
В науку кинулись искать,
Куда же делась благодать?
Бумаги горы исписали
Причины разные искали,
Куда же делась благодать?
И где её теперь искать?
Учёных тьма, а умных нет.
Затмился дурью белый свет.
Искали ,дурни, светлый путь.
А что нашли? Куда свернуть?
Пока искали благодать,
Порастеряли, что пожрать.
Впотьмах толчём мы в ступе воду
Про революции, свободу,
Не зная больше, что сказать,
Себя мы стали восхвалять.
Сеем воздух, ветер жнём,
Пашем воду – хлеба ждём.
Пилим лес и нефть качаем,
Через дружбу разливаем
Свой рабочий горький пот –
СЭВ нам тапочки пришлёт.
А японцам газу надо –
Тянем трубы в стан Микады.
Там транзисторы берём
И под музыку живём.
Трали-вали, труля-ля-ли,
Что имели – распродали.
Дуракам достался рай.
Не работай – продавай.
Всё налево и направо –
Мы на то имеем право.
Мы – хозяева страны,
А «внутри» мы все равны.
Трали-вали, ликовали,
Пили, ели, танцевали
Под недобрую дуду
И творили ерунду.
Рабочий класс – не лоботряс,
Рабочий класс весь мир потряс.
Но вот не выдержал и он,
Сломался бывший «гегемон».
Ворует, пьёт, халтурит он,
Забыл рабочий свой фасон,
Слюнтяям губы распустил
И власть былую упустил.
Способен лгать и делать подлость,
Забыл про честь, былую гордость.
И научился зад лизать
Тому, кто может больше дать.
Как самый пакостный купчишка
Умеет вырвать свой рублишко.
За тот же рубль, забыв о чести
Он научился рабьей лести.
И лезет брата продавать
Лишь рубль Иудин тот урвать.
Халопский дух в рабочем классе
Смердит как в застоялом квасе.
И, если правду всю сказать,
То он не класс уже, а блядь.
Любой паршивый фараон
Ему внушает свой закон.
Теперь ищейка, филер, гад
Что захотят, то и творят
Над ним, разбившим царский трон.
А был когда-то Гегемон.
Бежит с работы Гегемон,
В кулак зажав получку,
И на углу встречает он
Рабочую летучку.
Тут гегемоны не галдят,
Вопрос решают кратко.
Как деды в старь они глядят
За стражами порядка.
«А, ну, друзья, по рублику
И «вздрогнем» за республику»,-
Стакан проделывает круг, за ним второй и далее.
И каждый тут друг другу – друг. Едины пролетарии.
Тут разговоров полный рот
Про баб и производство.
И каждый душу отведёт
За всё дневное скотство.
28 марта 1980г. Волгодонск.