Над Бёллем

Любая проза имеет запах.
этим она отличается от стихов.
стихи нужно слушать, они звучат, поют,
а прозу обоняют.

Бывает,
она пахнет чуть заметно,
так что можно этого и не почувствовать,
бывает и наоборот

Генрих Бёлль, например,
его тексты имеют терпкий, но сложный аромат
цветков дикого лимона, который далеко не всем по вкусу,
у Паскаля Киньяра проза такого с гнилостцой запаха,
который сначала отпугивает.

Хорхе Луиш Борхес пишет запахом паутины и денег.

Проза Чарльза Буковски отдает сигаретами бенсон-и-хеджес, наверное, поэтому я так их люблю.

Абунин, Пилевин, Тупцова, Пердумов, Фряй и подобные пахнут
одинаково: мышью, которая неделю назад сдохла от заворота кишок под полом.

Ирвин Вельш(ранний), Том Стоппард, Хантер Томпсон,
и иже с ними пишут так что когда их читаешь
откуда-то из далека постоянно веет марихуаной
больницей, и еще немного трухой старого пня.

Герман Гессе. "Игра в Бисер" и "Степной Волк" пахнут шиповником, который уже переспел, обмяк, сожми его в пальцах и понюхай их.

Тексты Умберто Эко тоже пахнут паутиной, но нужно
добавить запах вазочки отлитой из пластмассы в
конце пазапрошлого века.

Книги Достоевского почти абсолютно индивидуальны,
но везде витает аромат деревенской избы.