Американский писатель Чак Паланик рассылает своим фанатам пластиковые копии ампутированных человеческих органов и регулярно вспоминает дедушку, который выстрелил из ружья в бабушку. Читайте статью о самом опасном писателе Америки, совершившим своё первое убийство во втором классе.

 Чак Паланик пакует коробки: методично укладывает томики Уолта Уитмена, тщательно расставляет коробочки с вишней в шоколаде, грузит маленьких резиновых уток, свечи, ластики, искусственные собачьи какашки, именные ожерелья из бусин и освежители воздуха с ароматом терияки. В накачанных руках Паланика мелькают коврики для ванной в виде говяжьей вырезки, а также пластиковые муляжи отрубленных конечностей – ноги, кисти, ступни. Похоже, что в этот момент Чак абсолютно счастлив и спокоен. Паланик работает над своими текстами в то время, когда не занят отправкой причудливых вещичек в книжные магазины (рекламное приложение к книгам) и тысячам поклонников. Все знают его как автора «Бойцовского клуба», экранизированного Дэвидом Финчером, хотя Чак написал еще несколько романов – те же «Уцелевший», «Колыбельная», «Удушье», «Невидимые монстры». Некоторые стали бестселлерами, некоторые – нет, хотя, в общем, они похожи друг на друга. Паланика интересуют ситуации и явления, связанные с выбросом тестостерона: жестокие драки, массовые самоубийства, некрофилия, эстрогенная терапия, хаос, сексуальная озабоченность, эмбриональные мозговые клетки, телекинез, ненависть к попсе и телевидению, освобождающая сила единения. Те же вопросы обсуждают между собой синие воротнички, готы, анархисты, хронические бездельники и татуированные фрики. Все они называют Чака современным Куртом Воннегутом и посещают его литературные вечера, где он травит байки из своей жизни и отвечает на вопросы. Этой ночью Чак вскочил часа в три ночи – ему все не давала покоя рецензия Джанет Мэслин из «Нью-Йорк Тайме». Раньше она всегда поддерживала Чака, а теперь облила грязью его последний роман «Уцелевший». Статью Паланик так и не дочитал до конца: ему хватило пары терминов – в частности, там фигурировали слова «уродство» и «перегиб». «Огромное количество людей регулярно смешивает меня с дерьмом», – угрюмо говорит себе под нос Чак, который сейчас не может сосредоточиться ни на чем другом, кроме укладывания бесконечных коробок. Сейчас у него появился ассистент, и вместе они раскладывают небольшие шарики, сделанные из замазки Mylar, – так называемые «конфетти». Паланик так увлечен процессом, что начинает нервничать: «Теперь возьми две разноцветные полутораметровые ленты! Да нет, другие! Дальтоник чертов. Ну-ка возьми Мистера Утку и положи его плоской частью в уголок коробки. Бери какашки и клади их на свечи, я тебе сейчас еще принесу "конфетти". Люди должны находить их у себя в коврах и через год, понимаешь?» Чак оборачивается ко мне, его явно «несет»: «Меня вставляет, когда я думаю, что каждую неделю около сотни этих коробок оказываются у чьих-то дверей. Как-то мне написал один парнишка, рассказавший, что они делали ожерелья со своими именами еще в школе». Тут же Паланик вспоминает еще один случай из детства: красотка Гленда Хаас, в которую он был когда-то влюблен, порвала такое «именное» ожерелье, и сверкающие бусины рассыпались по всему коридору. Когда Паланик бросился поднимать их, Гленда впервые посмотрела на него и кокетливо заметила: «А ты вроде ничего, раньше я думала, что ты полный тормоз». Чак разом хватает несколько «конфетти» и пихает их в коробку: «В тот момент я понял, что все мои одноклассники говорили ей, что я отсталый. Тот случай в коридоре меня окончательно уничтожил». Чак Паланик любит смаковать грязь: в рассказе «Кишки» (он входит в «Убежище») мальчишка мастурбирует в семейном бассейне и для большего эффекта решает присесть на вакуумный насос, который выдирает ему кишки. Глядя на 43-летнего Чака, трудно рассмотреть в нем садиста: как правило, он носит белые хлопковые рубашки, заправленные в штаны цвета хаки, его ремень всегда затянут очень высоко, а на ногах красуются рыбацкие мокасины. На обложках книг Паланик выглядит как фотомодель. В жизни – так себе, разве что темные волосы уложены предельно аккуратно. Сейчас Чак живет в Ванкувере (штат Вашингтон), где у него уютная квартира с холодильником – там нет ничего, кроме дюжины банок пива да пары засохших кусков пиццы. Сейчас Паланик – сама любезность, и с его манерами никак не вяжутся все те убийства, кремации и суициды, от которых буквально лопаются книги Чака. В колледже при Орегонском университете, где Паланик изучал журналистику, он время от времени становился Ником – этим именем Чак пользовался, когда знакомился с девушками, накачивался наркотой или напивался. Когда-то Паланик качался, и у него были серьезные проблемы с одеждой. Однажды ему так надоело подбирать маечку попросторней, что он помчался в магазин для фермеров и купил 15 одинаковых костюмов, в которых ходят члены секты меннонитов. В течение шести месяцев сектант Паланик шлялся по городу в шляпе, подтяжках, коричневых брюках и громоздких ботинках. Для того чтобы поддерживать репутацию эксцентрика, Чаку постоянно приходится провоцировать журналистов. Однажды Паланик с мрачным лицом заявил, что у него есть диафрагма телеведущей Опры Уинфри и он планирует продать ее посредством интернет-аукциона eBay. Все критики знают, что в промежутке между предпоследней и окончательной редакцией своей книги Чак бреется наголо, а затем еще и смазывает голову щелочным депилятором, придающим черепу идеальную гладкость. По его словам, именно таков «способ осознать, что даже совершенство нуждается в чистке». Паланик родился в маленьком фермерском городке Бербенк – его семья жила прямо напротив бара, откуда практически не вылезал отец Чака. Фред и Кэрол Паланик постоянно грызлись друг с другом, а когда где-нибудь поблизости случалось крушение поезда, отец семейства, работавший на железной дороге, вел всех домочадцев рыться в дымящихся обломках. «Жутко волнительное было дело», – вспоминает Чак. В четырнадцать Паланик ушел из дома, в шестнадцать признал свою гомосексуальность, в восемнадцать узнал от отца подлинную историю гибели бабушки и дедушки. Сначала Чак думал, что они умерли от дифтерии. На самом деле все было иначе. Фред Паланик прекрасно помнил события того дня, хотя ему было всего лишь три года от роду. Выглядывая из-под кровати, Фред видел только отцовские ботинки и дымящееся ружейное дуло – только что его папаша убил жену, поставив кровавую точку в ссоре из-за покупки слишком дорогой швейной машины. Так и не найдя сына, чтобы его прикончить, дедушка Чака Паланика вставил в рот дуло и нажал на курок. «Это показалось мне незаурядным событием, случившимся в заурядной семье», – с ледяным спокойствием сообщает мне Чак. Когда Паланику исполнилось 24 года, он начал работать инженером по установке передних осей в одной из автомобильных компаний. Путешествуя по Америке на старенькой развалюхе, Чак все время ввязывался в драки, иначе он просто не мог расслабиться. В 1991 году Чак вступил в писательское сообщество Тома Спанбауэра и мало-помалу начал писать сам. «Бойцовский клуб» появился, когда Паланику было 34 года. Издатель для дикого и необузданного романа нашелся моментально. Когда Дэвид Финчер экранизировал его, Чак всерьез опасался за вменяемость своего отца, который был буквально одержим страстью к Вайноне Райдер, пробовавшейся на главную женскую роль. «Папа всегда был настоящим кобелем, и разумеется, он пытался подкатить к ней!» Год спустя папаша снял по объявлению какую-то девицу по имени Кимсет – после третьего свидания их обоих пришил ревнивый муж, уничтоживший тела в костре. «Я прекрасно понимаю отца и его одержимость женщинами. В конце концов, на его глазах убили мать, которую он впоследствии безуспешно искал. Затем он находит женщину, и на сцене снова появляется человек с ружьем. Безупречная концовка для истории, как будто бы некая сцена была доведена до логического завершения». Сюжеты Чака Паланика практически всегда основаны на реальных событиях. Когда он читал «Кишки» на литературном вечере и дело доходило до того момента, когда мальчик перегрызал собственные кишки, чтобы не утонуть, многих начало тошнить прямо в зале. Кое-кто даже терял сознание. В таких ситуациях глаза Паланика начинают сверкать, только тогда он заводится по-настоящему. Персонаж из тех же «Кишок», засунувший себе в задницу морковку, существовал на самом деле и до публикации истории был лучшим другом Чака. Анекдот о парне, залившем свой член воском, тоже реален. На первых литературных вечерах сразу посыпались вопросы: где находится ближайший бойцовский клуб и как туда попасть. После «Кишок» фанаты все чаще рассказывают Паланику, например, о первом опыте мастурбации с использованием зубной щетки Cookie Monster. Чак уверен в том, что такие истории необходимо коллекционировать и записывать: «Это отражение огромного человеческого опыта, на который я смотрю с журналистской точки зрения. Скорее я бухгалтер или журналист, чем писатель. Кстати, пишу я довольно средне. У меня хорошо получается компилировать кучу историй, я грамотно собираю информацию. Но не все так просто. Например, мои новые романы сложно экранизировать. Ты представляешь, как Дакота Фаннинг говорит Мэрил Стрип: "Мама, а почему моя зубная щетка пахнет, как влагалище?"» Поклонники Чака – люди специфические, с этим не поспоришь. Они совсем не похожи на яппи: большинство поклонников Паланика, как и он сам, выросло в автомобильных трейлерах. Все они до смерти преданы Чаку. Самые стойкие зависают на его официальном сайте, где каждый может почитать наброски рассказов, присоединиться к сообществу писателей, купить футболку за 12 баксов, а также наклейки на бампер всего за доллар. Во время гастролей с литературной программой Чак постоянно видит фанатов с обожженными руками – так они отдают честь «Бойцовскому клубу», где эта тема является лейтмотивом. Раньше Паланика просили оставить на руке или ноге автограф, а потом прижигали эту подпись, оставляя метку навечно. Фанатов Паланика легко встретить в калифорнийском парке Мендло, в книжном магазине Кеплера. Бритые наголо люди с пирсингом в губах носят бусы, которые Чак сделал своими руками, и умиляются его резиновым уткам и игрушечным какашкам. Паланик с удовольствием общается с ними: «Книгу подписать для вас? Как вас зовут? Джек? Мэтт? Для кого подписать? Без разницы?» Как оказалось, Мэтт не смог подъехать, а вместо него заявилась мамаша с охапкой паланиковских книг в руках. Женщина дает Чаку мобильник с сыном на другом конце провода, и писатель мрачно говорит туда: «Мэтт! Ты умрешь через семь дней». Однажды после выступления Паланику подарили вибратор, а затем девочка лет тринадцати вдруг заявила Чаку: «Я хочу твою сперму! Оплодотвори меня!» Тем временем ее мамаша скалилась и повторяла: «Ну разве она не милашка, а?» Собранного материала Чаку хватит еще на добрый десяток книг. Ничего удивительного. Однажды он планировал самоубийство и даже вел дневник, куда записывал все мысли, вертевшиеся в тот момент в голове. Паланик предполагал наглухо закрыться в квартире, пустить газ, немного выпить и отправиться в мир иной. Однажды Чак Паланик признался, что о нем столько пишут во многом из-за болезненного интереса журналистов к садомазохизму. У Чака до сих сохранилась странная привычка стричь ногти: когда он их срезает, то кладет себе в рот и наслаждается, сжимая и разжимая челюсти. В колледже он зарабатывал на жизнь продажей экстази и грибов, а однажды, накачавшись ЛСД, Паланик отправился в тренажерный зал, где сорвал себе пару шейных позвонков, а потом вывихнул обе руки: «Я до сих пор помню этот звук! Он был абсолютно потрясающим! Все вокруг тут же начали блевать». Когда-то Чак любил выпить и покурить, а теперь крепко сидит на болеутоляющих. Свою гомосексуальность Чак хранил в секрете до 2003 года, когда случился конфуз: журналист Entertainment Weekly написал о том, что Паланик – гомик, перепутав указания писателя. На самом деле Чак просил его ни в коем случае этого не делать. Дело едва не дошло до мордобоя: «Мне искренне жаль, что я тогда устроил этому журналюге черный пиар, размещал какие-то аудиофайлы про него у себя на сайте, постоянно говорил об этом случае в разных интервью». С некоторых пор на своих литературных вечерах Чак перестал читать «Кишки», заменив их на «Горячую заливку». Герой этого рассказа попадает в термальный источник где-то на северо-западе и сваривается заживо. Как пишет Паланик, «в воздухе висел аромат крупных ломтиков бекона, только что брошенных на шипящую сковороду» . Перед тем как умереть, бедняга проходит все этапы жуткой агонии, его плоть отваливается целыми кусками, а вокруг бегают голодные волки. Чак очень внимательно относится к раскрутке книг, проводит разъяснительные беседы с персоналом магазинов, всегда готов объяснить суть своей истории и значение тех самых сувениров из коробок – освежителей воздуха с ароматом терияки и прочих «отрубленных конечностей». «Моя идея состоит в том, чтобы равномерно распределить ароматизаторы по всему помещению. Уловили? Здесь двести баллончиков. В зависимости от количества зрителей каждый второй, третий или пятый должен получить по экземпляру! Это создаст интересный эффект – ожидая начала моего выступления, люди начнут перешептываться и как-то друг с другом контактировать». Сотрудник магазина понимающе качает головой и говорит Паланику, что за сценой могут появиться дети, потом предлагает закрыть дверь. «Отличная идея! – радуется Чак. – Тогда я смогу спокойно прочитать "Горячую заливку". Все будут чувствовать аромат жареного мяса, им пропитается все помещение. Я найму несколько человек, которые измажутся стейками. Так будет гораздо эффектнее». Когда Чак Паланик начинает читать свой рассказ, в нужных моментах люди стонут и бешено хлопают после жуткой развязки. Тогда Чак начинает швыряться в зрителей пластиковыми органами – так, по его мнению, нужно приободрять тех, кто до сих пор не отошел от сцены гибели человека в кипятке. В зале стоит настоящее безумие: «Я хочу руку! Кинь мне ногу, Чак!» Раздав сувениры, Паланик начинает обстоятельно отвечать на вопросы, а каждый, кто задаст хотя бы один, получает коврик для ванной в виде говяжьей вырезки. «Я придумал такой способ общения для того, чтобы уютнее чувствовать себя в обществе людей. Благодаря раздаче этого хлама я не робею и не задумываюсь над тем, какого хрена на меня пялятся зрители». Когда Паланик учился во втором классе, его одноклассник принес в класс золотую рыбку и моментального приковал к себе всеобщее внимание. Взбесившийся Чак дождался, когда дети уйдут на перемену, и вылил в аквариум флакон очистительного средства. Разумеется, рыбка моментально погибла, а ребята из класса долго обсуждали, кто бы мог это сделать. Паланик так никому ничего и не рассказал: «Я буду сожалеть об этом всю жизнь, но важность самого опыта меньше не становится. Каков человек во втором классе, таким он и останется навсегда». После этих слов Чак начинает лихорадочно вспоминать все грязные истории из своей биографии и входит от этого перечисления в абсолютный раж. «Меня бесит куча вещей! Хамство водителей на дороге, длинные очереди на почте, ужасное обслуживание в ресторанах. Я бешусь от любого пустячного повода, хотя и пытаюсь вроде бы работать над собой. Сохраняя спокойствие, гораздо проще делать все те вещи, которые делаю я. Убью ли я при случае еще одну золотую рыбку? Что за вопрос! Непременно!».