Ночная Гостья...
Сказать, что испытываю такую уж большую любовь к Бессоннице, было бы большим преувеличением. Но мне удалось заключить с ней нечто вроде договора: она наведывается ко мне не чаще двух-трех раз в сезон, а я – не обстреливаю ее снотворным, оно плохо влияет на ее здоровье и характер. Так что к ее визиту прошлой ночью я отнеслась вполне миролюбиво.
А Бесс с порога затараторила:
- Ой, я понимаю, не вовремя, но… тут такое дело… Ты ведь пишешь сказки?
- Пишу, тебя вон придумала…
- Вот-вот, так я по старому знакомству… Тут одному… одной… В общем, помощь твоя нужна.
- Да какая помощь в два часа ночи? И какие сказки? Сейчас у меня нет ничего на примете…
- У меня… у нас есть! Вот послушай, потом сама скажешь…
Бесс отодвинулась немного в сторонку, и в комнату вошла девица. Ну не могу я иначе определить это существо. Тощее тело, нелепая короткая стрижка, давно потерявшая былую форму, огромные перепуганные глаза… В руках это создание держало огромный нелепый старомодный зонт непонятной расцветки. Зонт был, к счастью, сложен, иначе в комнате совсем не осталось бы места. Баська, спавшая на кресле и разбуженная нашими голосами, уставилась на новую гостью округлившимися, фосфорически загоревшимися глазами…
Через минуту она снова свернулась клубком и громко замурлыкала. По губам девицы пробежала слабая улыбка.
- Вот, прошу любить и жаловать,- промолвила старшая из посетительниц. – Ей просто необходимо поговорить с тобой за жизнь. Выслушай, а потом перескажи другим.
- Имейте совесть! – возмутилась я. – Что, поговорить за жизнь нельзя днем? Я только этим и занимаюсь в Интернете… Кстати, как вас зовут, прелестное дитя?
Прелестное дитя смущенно опустило ресницы и тихо пролепетало:
- Зоэ…
- О! – совсем развеселилась я. – Мадемуазель Жизнь желает поговорить за жизнь! А фамилия есть?
- Тайм…
Тут мне почему-то стало немного не по себе… Жизнь Время… Как-то уж слишком… символично. И вообще, девица меня как-то смутно беспокоила, кого-то она определенно напоминала… Кого? Я хотела спросить у Бесс, где она нашла эту странную личность, но в комнате ее уже не было. А Зоэ уже сидела в кресле, тихонько поглаживая кошку, и выжидательно смотрела на меня. И я сдалась. Мы долго сидели с ней и говорили. За жизнь. Уже через пару предложений перешли на «ты». И я, набравшись смелости, спросила:
- Послушай, а мы не дальние родственники? И маму тоже Зоей звали.. Почему мне твое лицо знакомо?
- А ты когда в последний раз в зеркало смотрела?
Не может быть! Она же совсем еще молодая, а я – старуха. Ну хорошо – пожилая женщина, но она-то – девчонка! Зоэ хмыкнула, будто прочитав мои мысли:
- Но ты же сама себя часто ведешь как девчонка, особенно в своем дневнике. Да и не чувствуешь себя обычно такой уж старой…
- Так ты – МОЯ жизнь? Но о чем ты хочешь со мной говорить, ведь мы все друг о друге знаем…
- О своих сестрах, других Жизнях. О нашем общем отце – Времени…
- Но что говорить о Времени! Никто даже толком не знает, что или кто это…
- Ну да, вы не знаете, а что вы с ним делаете? Убиваете, пытаетесь обмануть, провести, замедлить, ускорить, остановить… А Жизни? Транжирите, прожигаете, бездарно губите… Нам же больно!!!! Обзываете нас бесцельными, бессмысленными, пустыми, скучными, мрачными… Как только не обзываете!... Пытаетесь продать и купить, заесть чужую, оборвать… Как вам, люди, не стыдно?...
На глазах у Зоэ выступили слезы, и я постаралась ее как-то отвлечь.
- Послушай, а что это ты зимой – с зонтиком ходишь? Ведь сегодня даже снег не идет…
- Это не зонтик! – сразу развеселилась моя гостья. – Это – часы твоей жизни. Вот, смотри! – и она раскрыла зонт.
Посмотреть было на что. Натянутое на спицы полотно оказалось довольно пестрым. Больше всего это напоминало лоскутное шитье – лоскут небесно-голубой, серные заплатки, куски золотисто-солнечного цвета, травянисто-изумрудного… были серые, грязно-болотные, розовые, чисто-белые… Ну что ж, все это были цвета моей прожитой жизни… На оси зонтика крепились стрелки. Обе они почти сошлись на двенадцати…
- Что, уже все? – внезапный холодок хлестнул по сердцу.
- Что – все? Ты о чем? Я же вот она, тут! А на часах – скоро полдень. Ты же еще столько задумала, запланировала… Нет, перед ВСЕ зонтик станет прозрачно-серо-туманным, никаких красок не останется… почти. Будет только одна полоска, самая твоя любимая. Но это – потом… Мы же еще не дошли туда…
- И все-таки, почему полдень? Ночь же на дворе…
-Ты очень устала? Тебе все надоело, хочется только заснуть? Навсегда?
- Навсегда? Спасибо, пока не хочется…
- Вот видишь…Понимаешь, все вы приходите на рассвете, когда встает солнце и обещает долгий прекрасный день. И вы живете в этом дне… лет до 3-5… А потом наступает рабочий день – садик, школа, учеба, работа… А некоторые прямо из детства шагают в вечерний сумрак… В закат, только не такой красивый, как бывает в природе…
- И ничего-ничего нельзя сделать?
- Сложно, но можно. Если еще не село Солнце, если еще есть силы и желание, надо ПОВЕРНУТЬСЯ к свету. Ведь темнота впереди – чаще всего ваша же собственная тень.
- Интересно… А если уже поздно с Солнцем?
- Ну… Можно, по крайней мере, сделать Закат красивым. Если постараться… А еще есть люди, которые так и живут с Солнцем. Что бы ни делали, куда бы ни шли… Иногда их здорово обжигает, до боли. Иногда и солнечный удар случается. Но они не изменяют Солнцу. Вот у них закат – красивый.
- А Жизнь… Долгая, короткая… От кого зависит? От вас, Жизней?
- От Отца, Времени… Это уж он решает, кому сколько. Но ведь и короткая жизнь может быть прекрасной, и длинная – кошмарной. Это уже – ваша забота – как с нами обходиться…
Мы немного помолчали. Несколько выбитая из колеи этим разговором, я спросила:
- Ну, хорошо, но что ты от меня-то хочешь? Я тоже тебя обижаю? Ты уж прости…
- Да нет, ты не очень плохо себя ведешь,- развеселилась Зоэ. – Но… Расскажи ты людям о наших проблемах. Ведь очень трудно понравиться тому, кто тебя постоянно ругает, твердит, что тебя у него нет, что ты никуда не годишься… И вообще он тебе не рад! Ну почему бы вам не брать пример хотя бы с животных? Они-то любят свою Жизнь!
Я глянула на Басю. Та уже совсем освоилась, развалилась на коленях у гостьи кверху лапами и сквозь сон тихонько мурлыкала, явно довольная нашими Жизнями…
