"Дед поставил на огонь котелок, начал варить похлебку.

- Вот, милые вы мои, - сказал дед, закуривая, - бродите вы, как нанятые, по лугам, по озерам, а того нету у вас в понятии, что были все эти луга, и озера, и леса монастырские. От самой Оки до Пры, почитай, на сто верст, весь лес был монашеский. А теперь народный, теперь тот лес трудовой.

- А за что им такие леса были дадены, дедушка? - спросила девочка.

- А пес их знает за что! Бабы-дуры говорили - за святость. Грехи они наши замаливали перед матерью божьей. А какие у нас грехи? Грехов у нас, почитай, никаких и не было. Эх, темнота, темнота!

Дед вздохнул.

- Ходил и я по церквам, был грех,- пробормотал смущенно дед.- Да что толку-то! Лапти даром уродовал".

 

К. Паустовский_Мещёрская сторона