Реальна ли магия романа «Сто лет одиночества»? На такой, либо подобный вопрос должен был ответить анализ нашумевшего романа. Он действительно удивительный, великолепный, страстный, пряный до головокружения, как аромат цветущих растений в тропиках, и, конечно магически завораживающ, (особенно для читающего населения соц. лагеря, живущего по карточкам, в том числе и на литературу).
И вот, чтобы избежать ответственности или спрятать свою несостоятельность в оценке произведения (можно сказать явления) - проще спрятаться за шаблон, пусть уже наполненный смыслами авторитетными учеными искусствоведами, - но все это вливание нового вина в старые мехи – магического реализма.
Звучит креативно, эффектно, ничего, что создает крикливо-рекламный эффект, к тому же – осюморон – демонстрация способности к парадоксальному мышлению (гений - парадоксов друг). Но задача анализа – это как раз «разоблачение» магии, а не затемнение содержания.
Когда авторы анализа определили жанр романа как «магический реализм», он был преисполнен желания - польстить автору, предать некое превосходное качество, поместил в ряд оригинальных, значительных произведений – почти аванс гениальности. Но вся эта семантика сосредоточена в существительном - реализм, а за эпитетом – это именно эпитет (подразумеваемое украшение) – латентное содержание: этнический, фольклорный, даже примитивный – архаический. В нем даже содержится элемент культурной колонизации под видом восторженного одобрения.
Реализм всегда являлся подпоркой в двоичном определении жанра, или приправой – отбить привкус подпорченного продукта в купе же предложенного блюда. К таким относятся, в ряду многих – соцреализм. Кажется, Сальвадор Дали, с сюрреализмом выпадает из предложенного тезиса, но не надо забывать, что его искусство во многом провокативно и название или определение в живописи – сюрреализм – тоже элемент провокации.
В современном мире искусство по ранжиру не подразделяется: футуристы, кубисты, да-даисты, символисты, концептуалисты и долгий ряд других в поддержке и покровительстве «генеральной линии» реализма не нуждаются – они тверды в «грехе» и стоимость их произведений порой выше передвижников.
Роман «Сто лет одиночества» проявление великой культуры, составной части мировой! Так неужели он не заслуживает, хотя бы неологизма для своего статуса.