Время не лечит, но делает нас радушней, и равнодушней, как правило, по ночам. Жаль, никогда не взбивали мою подушку тонкие пальцы бродячего скрипача, жаль, никогда...это больше уже не жалит, схватит, отпустит, и все, проходи, живи. Мы бы взорвали все наши миры, пожалуй, если бы я не боялась твоей любви. Время не терпит, когда вспоминают бывших, крутится жизнь, не давая сойти с тропы..."Да, не сошлось"- с ностальгией друг другу пишем, члены кружка "Фотография для слепых". Мы - огого, мы могли бы, но лень и глупо, ветер закружит, помчится наперерез... "Помнишь, как мы..."- я до крови кусаю губы, помню, как мы не попали в страну чудес. Ты извини, бьется в клетке моя синица, новый амант, феерически, бла-бла-бла.В каждом из них я искала твои ресницы, руки, и лоб...и пока еще не нашла.


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ

Щербатый мост, заросший бородой.
Под ним река, забрызганная светом,
Стрекозы замирают над водой
И, кажется, хихикают при этом
Над пескарем, несчастным и худым
Который им грозит из-под воды.
На берегу два важных рыбака
И барышня с ромашковым подбоем.
И на троих в измазанных руках -
Побитый мяч, ведерко голубое,
Две удочки, пять мятых земляник,
И книжка "Африканский проводник".
Царит июль, он щедр на облака,
На сонных пчел, на запах медуницы...
И солнце рассыпается в руках
И пылью оседает на ресницы,
И времени, как радости, полно.
И я была там...Кажется. Давно.


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ

Кто на дороге моей зажег
Мертвые огоньки?
Губы искусаны - это Бог
Кормит меня с руки.
Вот он - прищурился свысока
В мутный лорнет зимы...
"Дочь неприкаянного полка,
Нитка моей сумы,
Сука, скулящая под окном
На ледяной цепи...
Кровь, закипающая вином,
Скоро ли выкипит?"
"Господи - я говорю ему,
Хватит метафор - пли!
Тоже мне, выткал себе суму,
Рыбами на мели
Бьются в ней нити, лови-держи,
Мертвым не страх, а страсть!
Ты медяками кидаешь жизнь
в липкую нашу грязь,
Ходишь, и думаешь - прорастет
Дерево в райский сад?
Вырастет девочка, и вернет
Яблоко то назад?
Господи, накося - надкуси!
В этом с тобой - равны."
Носят ли Господа в небеси
Те, кто ему верны?


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ

В начале было слово - я люблю. На выдохе, горячечно, поспешно, мой нежный грех, я к сердцу приколю два лепестка для вечности кромешной - граница здесь - отделим свет от тьмы, вот инь и янь - и это - тоже мы...В потоках вод, от неба до земли, от хлябей - там, до пролитого кофе мы линии по коже провели, запечатлев твой четкий римский профиль в углу страницы Книги бытия, у вечности - подмокшие края, ведь в пене вод, от дрожи до волны, разлиты мы, и мы отражены...Тянулись ввысь тяжелые цветы, гудели пчелы, звезды догорали, мы познавали горечь немоты, и тяжесть изувеченной морали, прикрыв надежду фиговым листом мы остывали в воздухе пустом, мы умирали, в муках не найдя ни адреса, ни даже телефона, и приходили звери, и дитя кормило льва с немытого тефлона, а мы сидели врозь, по сторонам - и раздавали даром имена...
А после выпал джокер на зеро, и ты пришел, и выломал ребро, открыв себя до дна, до сквозняка - вот, сердце здесь, а тут - моя рука, обвей меня, как яблоко - змея, и в день шестой не буду создан я, покуда ты не сядешь у огня, вот здесь, всегда - не будешь ждать меня. Нам тесен рай, уйдем за горизонт, забыли зонт - и к черту этот зонт, откроем дверь, и сядем на диван...И в день седьмой закончатся слова.


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ

Мой город переполнен сентябрем…
Прозрачной дымкой, сумрачной прохладой…
Чугунный росчерк парковой ограды,
И черной арки ломаный проем…

Иду, не поднимая головы,
(Из перехода – соло саксафона…)
А в сонном парке мраморные львы
Со страхом ждут явления Самсона.

И дворники, похожие на птиц,
Нахохлившись, воюют с листопадом,
И водостокам снятся водопады…
И шорох ассирийских колесниц,

Я чувствую, почти неотличим,
От шороха машин на повороте,
А в плеере – Лучано Паваротти,
И ноги я успела промочить…

А дома – плед, Ремарк, и тишина,
А за окном уже неотвратимо,
Стоит сентябрь, и город пахнет дымом,
И тонет в лужах палая луна...


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ

Сентябрь на грани. Звезды коротки -
Три точки вдоль. Транскрипция пространства...
Мы - шрамы лет на линии руки.
Заложники земного постоянства.
Нас пишут ангелы. Мы - их черновики.


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ

И в каждом рассвете - зерно наступающей ночи, и каждое слово - порою становится вещим, работа героя придумана для одиночек, как отданы им для других бесполезные вещи. Запястья сковав, мы порою себя обрекаем на холод ночей, и будильник - как клекот орлиный, но Герда, увы, не приходит для всякого Кая, и вечность лепить нам приходится из пластилина. Блаженнейший дар - проходить по краям и по граням, себя раздарив, обеспечить себе неприступность, но верность себе - тот клинок, что ладони изранит, свидетель потерь - побелевшие, ровные губы. Прощаться легко, уходить равнодушному легче, себя удержав, для кого-то сработать опорой, но будет апрель, и настанет сиреневый вечер, и может быть, он не послужит нам новым укором...
...
О, этот выбор принять непросто, у одиночеств скупые лица, и под доспехом свербит короста желанья просто остановиться...У всякой Герды - одна дорога, но вот дойдет ли - вопрос отдельный, а одиночеств у жизни много, и все, как водится, беспредельны. Прекрасен замок из льда и стали, поют герольды, свирели плачут, но если кукольники устали, то это, друг, ничего не значит. Пойдешь направо, пойдешь налево, свернешь в тенета заботы нежной, не улыбается Королева, когда ее называют снежной...И это выбор, и эти путы, у всех рассветов оттенок странный, но выбирая, не перепутай - так отдирают бинты от раны. Кого оставить, куда вернуться, и путь свободы с лихвой оплачен - но постарайся не оглянуться на Королеву - она не плачет, она, прощаясь, глаза закроет, всегда спокойна, всегда при деле, и, провожая своих героев, она рассвет им под ноги стелет.
...
А герои убивают драконов, а герои рассыпаются пылью, и на бархатной подушке - корона, про которую однажды забыли. Для героя нет ни сна, ни покоя, у героев переполнен мобильный, а корона все равно под рукою, замусоленная карта у Билли... Там начерчены тропинки пунктиром, разукрашены поля черепами, но наполнена уютом квартира, и возможности себя исчерпали. Вышивание по снежной пороше - вот искусство, и натянут на пяльцы тот, чей выбор позабыт-позаброшен, тот, кто гладил ей холодные пальцы, тот, с которым уходила, не плача, тот, к которому однажды вернулась...Не решается простая задача - почему ты, уходя, оглянулась? Что оставила и что потеряла, что нашла и от чего отказалась? Как же солнце беспощадно играло на сапфирах, украшающих залы, где гуляло беспокойное эхо, где ветра к тебе без стука врывались, отчего тебе теперь не до смеха, может, нити, наконец, оборвались? Что же будет? На провисшем канате королева улыбается нежно, за свободу королева заплатит, тем, что проволокой ноги изрежет...Тот, кто встретит королеву босую, не сумеет пересилить азарта - за собой она пунктиром рисует королевскую козырную карту.


© Мария Хамзина (mousss)
ЖЖ