Цитата сообщения ZeRu Классика, обязательная к прочтению. Часть 6

Смотрите также: Классика, обязательная к прочтению. Часть 1 * Часть 2 * Часть 3 * Часть 4 * Часть 5

Бог ты мой! Прошел ровно год, как мы опубликовали последний пост в этом "сериале". Много воды утекло, по тем или иным причинам про обязательную библиотеку мы не говорили. Нет, тему литературы и увлекательных чтений мы не забывали и в дальнейшем будем к ней возвращаться. Вот, помнится, нас очень попросили составить список из русской классики. Справедливо, она ведь прекрасна, и, к сожалению не всем знакома. Но взять все 10 произведений исключительно из русской литературы кажется невозможным. Но так и быть, в этот раз русской классики будет больше.

1. «В дурном обществе», Владимир Короленко

Почему каждый обязан прочесть этого тонкого воспевателя падших душ? Про мытарства и маргинальщину Владимир Галактионович не понаслышке знал, ибо в свободное время вел активную правозащитную деятельность. Борьба за права «сирых и убогих» прославила его в ту пору во многом больше, чем литературная карьера. Власти относились к народнику Короленко, как к буйному смутьяну, и еще со студенческих лет отсылали его в бесконечные ссылки. В одной из таких ссылок (а именно в Якутии) и было написано это произведение.

Короленко не хуже Горького разбирался в проблемах низших классов. В ссылке ведь людей образованных не всегда найдешь, вот и приходилось развлекаться изучением жизни простого мужика. Такое общение перенесено и в рассказ, только вместо популярного писателя и правозащитника, мы видим сына судьи, подружившегося с детьми местной голотьбы. Больные дети, погруженные в горе отцы и просвещение где-то под конец - выглядит скучно, а если еще и вспомнить, что сие произведение изучалось в школе, то захочется немедленно отбросить, и взяться за Сартра, чтобы прослыть интеллектуалом. Понятно, что в произведение есть понятная и доступная мораль, отменно прописана несправедливость, но читать его в школьном возрасте, когда ты думаешь сбривать усы, и когда гормон лютует, и нравится всякая музыка без разбора, не стоит.

Тут ведь потаенных смыслов гораздо больше, и поймет их только человек хоть сколько-нибудь понимающий жизнь. Детям не интересно читать про детей, им такие книги кажутся несерьезными, но нет, это не рупор пропаганды как «Тимур и его команда», это глубокий анализ той пропасти, которая за 150 лет лишь на сантиметры стала уже. Ничего ведь не изменилось: много нищеты, и минимум сострадания.

2. «Господа Головлевы», Михаил Салтыков-Щедрин

Восхищаясь сатирой английской и американской, мы устаем настолько, что не остается совершенно никаких сил на дифирамбы сатире отечественной. У нас ведь еще во времена Диккенса и Марка Твена обитал человек, собравший своеобразную антологию русской глупости, и обличивший народный идиотизм в крылатые выражения. В школьные годы было совершенно не интересно читать сатиру середины века XIX, и искать в ней злободневные нотки дней теперешних. Ну жрут невежественные тупые генералы ремни - и пускай, в наши дни по телевизору тупых чинуш еще похлеще поносят, чем Михаил Евграфович в своем позапрошлом веке.

Смотреть на дикого помещика, оставшегося на белом свете в одиночестве, и на похождения пескаря (мы уже у Крылова читали про умных и глупых животных) было скучно. К тому же, Щедрин пишет по-народному, подражая слогу сказок да кабацких историй, речь была иной, прелести в ней нет. И вот так забрасываешь его, пока не натыкаешься случайно, лет через 10 на его высказывания о русском мире, и проникаешься, и начинаешь копать все глубже и глубже, пока не натыкаешься на вполне современную семейную историю, и диву даешься.

Вот Арина Петровна, дама деятельная, но на деньгах помешанная, а вот Порфирий, человек своего времени, только прозвище у него Иудушка… ну интересно же, что это за персонаж такой. А вот сам прочти, и узнаешь. Книга поглощается влет, буквально за 3 часа, и того старомодного слога нет, напротив речь гениальная, кинематографичная, и только подчеркивает колорит вырождающейся дворянской семьи. Хотя не только дворянской, эдакая энциклопедия на все времена, почему хитровыдуманность, жадность и глупость сгубят тебя и твоих безобразных родичей, несчастный семьянин.

3. «Чевенгур», Андрей Платонов

Одни называют Платонова «Русским Джойсом и Кафкой», другие - нудным и бесталанным антисоветчиком (что по большому счету неправда). Но это не столь важно. Лет 70 в нашей стране по идейным соображениям обходили вниманием, загубленную системой, творческую и человеческую судьбу Платонова. Он и репрессий хапнул, и нападок, и невежественных плевков тупого скопища уродов, и помер как нормальный непринятый советский писатель - в нищете и забвении. А потом, лет 50 спустя его роман публикуют за рубежом, и уже такие небезызвестные ребята, как автор легендарной фекальной саги о фашистах - Пьер-Паоло Пазолини, и не менее уважаемый Антониони высоко хвалят данную книгу. Ты вроде и умер, а все равно приятно.

И с тех пор фамилия Платонова начала воскресать из могилы народного забвения, и люд, как будто извиняясь за доставленный при жизни дискомфорт, то фестиваль в его честь устроит, то какую-нибудь премию, а то и вовсе назовет его едва ли не самым значимым творцом темной эпохи коммунизма. Ответить на вопрос, почему «Чевенгур» при жизни писателя не публиковали, довольно просто сразу после прочтения. Чевенгур - это такой заповедник коммунизма времен НЭПа, куда все стремятся, но никто ничем не хочет заниматься. Зачем, ведь при коммунизме все будет отлично, он наступит скоро, надо только ждать. Там все будет бесплатно, и все будет в кайф, там, наверное, вообще не надо будет умирать.

Да, это слова из песни «Гражданской обороны», но они точно передают настроение оскотинившихся и зажравшихся лодырей, где никто ничего не делает, только бьет буржуев. Туда и стремятся два главных героя, которые очень напоминают Санчо и Дон Кихота. Абсурд какой-то? Возможно, но иногда кажется, что вся наша страна живет в бесконечном Чевенгуре, ожидая уже не коммунизма, а обещанной райской жизни. Ждем, не работаем, ничего не делаем, жрем подножный корм из грязи, и удивляемся, а чего же все по-старому.

Платонов резок, искренен, и не понимает смысла в коммунизме, хотя и пытается быть объективным, кидаясь из концепции «революция - это приход к власти дураков» к «оправданию послереволюционного ужаса дореволюционным». Ярым сторонникам идеологии не понравится, но если откинуть политику, то можно увидеть странные истории людей, как будто снятых Антониони, Форманом и Пазолини.

4. «De profundis», Оскар Уайльд

Довольно русской искренности, окунемся ненадолго в холодный британский цинизм, потому как под дождем, в вечной сырости, под жестяным небом и в поле чертополоха других писателей не рождалось. Но мы любим английскую литературу, и Оскара Уайльда, человека минорного, остроумного и несчастного. Не будем лишний раз упоминать «Дориана Грея», роман замечательный, но благодаря фильму ставший ругательством. Не будем расписывать совершенно дивный рассказ «Кентервильское приведение», по которому советские мультипликаторы сняли гениальный мультик. Но прочитать про самое доброе приведение в мире, которое очень старалось быть плохим, непременно стоит.

Не будем настаивать на сказках, понятных и интересных даже взрослым, на повестях в духе времени, остановимся на произведении мрачном, с которого безысходность буквально капает. Как известно, последние годы Уайльда выдались совсем уж безрадостными. Его посадили в тюрьму по обвинению в запретном в ту пору гомосексуализме. От него отвернулись друзья, его все покинули, и вот, в застенках Редингской тюрьмы он пишет печальное письмо-исповедь, «Epistola: In Carcere et Vinculis», которое его последний друг Роберт Росс переименовал в то самое «De Profundis».

Здесь полно скулежа, самолюбования и жалоб на несправедливое отношение к его венценосной особе. Уайльд так любил себя, что вызывает страшное желание бросить в него кирпич. Это не Оскар Уайльд, это сломанный человек, который в отчаянии вывалил наружу все то, что скрывали его произведения. И, наверное, впервые за всю историю его литературной деятельности, он ничего не выдумывает, не изображает страдания, не играет в трагедию, он действительно все это переживает.

Предательство любимого человека и заточение открыло в нем то хорошее, чего не доставало в его рафинированных, эстетичных героях. Конечно, не обошлось без сочинительства, он все-таки хотел оправдаться перед друзьями. И только за такую честность его хочется простить. Это истинный Оскар Уайльд, можете считать это автобиографией отдельного момента.

5. «Витязь в тигровой шкуре», Шота Руставели

«Витязь в тигровой шкуре», также «Витязь в барсовой шкуре», «Рыцарь в тигровой шкуре» - у этой эпической поэмы названий много, но суть не меняется. Называйте, как хотите, только первозданный вид все равно не удастся увидеть. Да, написанная в 12 веке поэма предположительно казнохранителем царицы Тамары, государственным деятелем и просто хорошим человеком - Шота из рода правителей Руставского майората, была многократно переписана многочисленными подражателями. Вот так, за много веков творение одного грузинского вельможи превратилось в по-настоящему народное творчество, а сам Шота - в национальный мем, именем которого называют рестораны грузинской кухни.

Жизнь самого Шота окутана многочисленными тайнами и легендами. Самая распространенная - про его любовь к царице Тамаре, но так и не известно, был ли этот роман взаимным, или же напротив, безответными страданиями, как говорит Сосо Павлиашвили: «старого грузина». Тамара очень много сделала для превращения Грузии в мощную политическую единицу, ненадолго, но грузинам понравилось. Вот и считается, что описанная в сюжете любовь мудрой молодой правительницы к полководцу в мехах посвящена одной из самых ярких страниц в истории страны. Хотя, ходят слухи, что это перевод персидской поэмы, а то и вовсе, поэтизированный народный сказ.

Как бы то ни было, прошло почти 10 веков, а «Витязь в тигровой шкуре» так и остался самым выдающимся произведением грузинской литературы. Красота и богатство языка, эпичность произведения, культурная значимость - сколько бы Иберия талантов не породила, Шота не перекрыть. В поэме идеализируется как преданность вассала, так и долг перед царем - высшим патроном. В ней очень много от европейского рыцарского романа. Но что самое интересное, здесь нет религиозного лоска и прославлений высших сил, никакого ислама, персидского суфизма, христианских догматов.

В ту эпоху даже просвещенный восток потихоньку заковывался в религиозные кандалы, а Руставели сохранил свободу авторской мысли, что не может не радовать. Единственное что раздражает - чувствительность грузинских мужчин. Увидел прекрасную царевну - упал в обморок. Побратался с заезжим витязем - порыдал от счастья. Про концовку и говорить нечего, сплошной хэппи-энд. Но прочитать стоит. Во-первых, это признанный шедевр мировой литературы, а во-вторых… да собственно и все.

6. «Дом на набережной», Юрий Трифонов

Были в истории нашей страны времена, когда «Черный воронок» и люди в кожаном пальто могли приехать к каждому. Но жизнь продолжалась, люди выживали, запуганные сволочи, мрази, карьеристы и паскуды встречались повсеместно, жизнь под страхом провоцировала развитие самых худших человеческих качеств. Но нужно было жить, аресты и процессы стали обыденностью, и некоторые совершенно не обращали на них внимания, люди влюблялись, трудились, заводили семьи, а их история превращалась либо в памятную табличку на фасаде дома, либо в номерную могилу на лагерном кладбище. Это если брать выдающихся людей, с простыми людьми, думаю и так все ясно.

Если вы бывали в Москве, то наверняка видели огромный дом на Берсеневской набережной. Махина, построенная для того, чтобы расселить в ней всю элиту. Помимо квартир, в доме уместился целый театр («Театр эстрады») и кинотеатр «Ударник». Половина жителей - выделенные синим имена в Википедии, есть как люди заслуженные, так и твари. Поговаривают, что в доме есть 11-й подъезд, в котором нет квартир. Легенда гласит, что именно в этом подъезде велась прослушка элиты на предмет выявления врагов народа. Сколько этих врагов выявили - расскажут в музее при этом доме. Писатель Трифонов родился и жил в этом доме.

Его родители были одними из тех, кого репрессировали без вины. Про быт и нравы его жителей он знал не понаслышке, собственно, многие герои «Дома на набережной» имели свои реальные прототипы - жители этого самого дома, друзей детства. Вот и история получилась совсем реальной. Главный герой - карьерист, который искренне завидовал жителям большого дома, и всеми правдами и неправдами пытается достичь высокого положения в обществе. Его друзья - дети партийных бонз и академиков, у всех свои цели, свои грехи.

Эта история раскаяния, предательства, головокружительного восхождения к вершинам, и столь же молниеносного падения на самое дно. История в духе времени. И если уж хочется хоть немного понять ту эпоху, и немного разобраться в человеческих мотивах - то бегом читать.

7. «Осень патриарха», Габриель Гарсия Маркес

Как правило, отзывы об этой книге сводятся примерно к следующим словам: «Интереснейший роман, который просто невозможно читать». Это сплошной поток сознания, в котором за 2 страницы не встретишь и точки. Раньше у Маркеса такое встречалось в единичных случаях, как например, в романе «100 лет одиночества», где было одно предложение на две страницы. Но то единичный случай, а это - целый роман. Казалось, что знаешь Маркеса от и до? А вот нет, Маркес может предстать с самой неожиданной стороны. Это же магический реализм, штука сама по себе непредсказуемая.

На этот раз Маркес пытается раскрыть тему одиночества власти. В центре повествования - вечный диктатор (для Южной Америки персонаж типичный), который правит 100 лет, и в чьей жизни больше мифа, чем правды. И автор прекрасным языком, чудной речью, описывает все эти мифы и легенды стереотипного тирана банановой республики. Только у банановых диктаторов коровы не бегали по дворцу, и не было прочих странных вещей, присущих магическому реализму. А может, и были, черт его знает, вы весь роман думаете о том, могло такое случиться, или нет.

Здесь есть немного от Батисты, Муссолини и других известных усатых, безусых и бородатых диктаторов, а потому приходится проводить аналогии с реальностью. Такое ощущение, что Маркес пробрался в самую сущность власти, причем абсолютно любого режима и на любом отрезке времени. И это было очень круто, хоть и читалось очень муторно.

P.S. А еще, именно отсюда, пожалуй, самая выдающаяся фраза о ценности чего-либо. Вот она:

8. Пьесы и сонеты, Уильям Шекспир

Уильям Шекспир был очень классным парнем. Он любил театр, плодить детей, развлекаться, гульбанить с актерами, пить вино. Остается только восхищаться, как сын простого перчаточника научился воспевать любовь и человеческие трагедии столь прекрасным куртуазным языком. Сторонники теорий заговора знают ответ, под псевдонимом Шекспир писала либо группа авторов, либо отдельно взятый вельможа, который тщательно скрывал свои литературные таланты за псевдонимом (потому как в те времена, написание пьес считалось занятием недостойным аристократа). Так это или нет - вопрос сложный и бессмысленный.

Пока есть свидетельства о существовании, родившегося в Страдфорде, актера, руководителя труппы, оккупировавшей театр «Глобус», который еще и самостоятельно писал постановки. Мы будем верить в существования этого обаятельного, плешивого, похожего на спаниеля, драматурга. Говорят, актером он был посредственным, и потому выделял себе роли небольшие и второстепенные.

Представьте себе Англию 17 века. У мужчин в ушах серьги, у Англии благодаря активно колонизаторской деятельности в казне много золота, у торгашей на прилавках диковинные товары, а у простых лондонских лицедеев все так: кабаки, проститутки, много вина, кочевание из одой сцены на другую, поэтические состязания, и где-то между этим - написание пьес. Правда, в ту эпоху театр перестал считаться развлечением низменным, для простого народа, потихонечку труппами стали раздавать королевские патенты, а начитанные вельможи стали брать лицедеев под свое крыло, ибо престижно и почетно. В таких условиях кардинальной смены мира простой актер из Страдфорда написал свои пьесы, которые только в 19 веке стали пользоваться почетом.

При жизни Шекспира считали прекрасным драматургом, его постановки собирали толпу зевак, но нравился он далеко не всем: одни считали его лучшим, другие, неплохим, третьи - кошмарным творцом, смешивающим комическое с трагическим. Его слог больше подходил для декламации, чем для игры, что смущало многих, в текстах полно метафор, которые простой люд не всегда понимал (зато ценили поэты и вельможи). Но потрясающая красота и вечные темы обессмертили его имя.

Что читать? Исключительно все. Нужно прочитать странную историю про рефлексивного, склонного к депрессии датского юношу, который на волне переживаний видел призрак отца, и загубил почти весь двор. И историю про несовершеннолетних, по нашим меркам, веронских подростков, которые поддавшись эмоциям переходного возраста сбежали из дома, и по глупости загубили и себя и родителей. И знаменитую историю об опасности жадности с нигилистическими монологами («Макбет»). Только не относитесь к историческим пьесам, вроде «Короля Лира» и «Ричарда II» как к истине в последней инстанции.

Начни с самых «попсовых», в хорошем смысле этого слова, произведений вроде «Гамлета», «Сна в летнюю ночь», «Ромео и Джульетты». Ну и конечно же сонеты. Вы ведь хотите изъясняться красиво? Благо, Самуил Яковлевич Маршак, Михаил Леонидович Лозинский и многие другие очень постарались, чтобы язык великого британца не потерял при переводе его красоту. А вот Пастернак, признаться честно, переводил… ну так себе, много споров вызывает знаменитый поэт.

9. Избранные стихотворения и поэмы, Артюр Рембо

Добро пожаловать в европейский декаданс, прекрасный и трагический. Загадочные символы, обилие библейских цитат, тихий лиризм, кого-то вдохновят стать поэтом, кого-то, само собой, оставят равнодушным.

До последнего момента терзали сомнения, относительно того, кого же из легендарной гейской парочки включить в подборку - Верлена или Рембо, зрелого мужа, или прекрасного юнца. Оба посвящали друг другу прекрасные цветы, Верлен катал молодого Рембо с собой по Европе, фактически забрав его из семьи. Правда, в пылу ссоры прострелил своему любимому Артурику руку, за что был посажен в тюрьму, и лишен самой большой любви на свете. Нам таких истериков не надо, поэтому остановимся на молодом Рембо. Про него еще Высоцкий упоминал:

«- Задержимся на цифре 37. Коварен Бог -
- Ребром вопрос поставил: или-или!
- На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо,
- А нынешние как-то проскочили».

Но, разумеется, не этим славен поэт. И не тем, что благодаря одному ветерану Вьетнама и Афганистана в его фамилии ударение ставят на неправильный слог. Рембо славен своей поэзией, которая рисует картины, а не пустые кривые эскизы. Все с надрывом, все через страдания. Он просто выпускал наружу все что накопилось, и оформлял это в прекрасную поэтическую рамку. Рембо не придумывал, он так жил, так видел, так чувствовал. Поэзия и была его образом жизни, наверное, поэтому он так и не принял свою славу, оставшись в нищей Африке.

Кстати, собрание сочинений опубликовал именно бывший любовник, Верлен. Тем, кто страсть как любит изящную поэзию, строго рекомендуется ознакомиться с материалом.

10. «Разбойники», Фридрих Шиллер

В свое время выход шиллеровской драмы стал настоящим событием и откровением для немецкой молодежи. Особенно горячо драма была принята именно ими. Самые юные поклонники пьесы пытались воплотить прочитанную историю в жизнь и отправиться вместо атамана Карла Моора в леса. Правда, встречались и те, кто обвинил Шиллера в подрыве устоев.

Влияние «Разбойников» в литературной среде было неописуемо сильным. По всему миру появились подражатели, даже среди русских писателей наблюдается шиллеровская отметина. Например «Братья Карамазовы» Достоевского буквально пахнут немецким лесом. А Лермонтов, его «Два брата» - это та же самая история, только со своим колоритом и «русскою душой».

Шиллер мрачен, оттенки пьесы серые, но чем-то, он, черт возьми, цепляет. Не зря ведь ему приписывают создание первого на территории Германии эпохального театра. Шиллер устарел, даже несмотря на свое влияние, но это не значит, что он скучен и неинтересен. В конце концов, истории про двух братьев всегда, точнее зачастую, получаются слишком уж интересными. Для фанатов немецкой классической литературы - обязательное чтение.