Знаете, такая огромная тема, тема обманов .

А как дело с этим в России, где жили и живут очень талантливые люди?

С очень большой фантазией и юмором..


Конечно, Россия тоже была издавна богата разными мистификаторами.

Совсем немного пока коснемся этой темы на родных просторах.

Это позволит потом перейти к очень актуальной теме - теме подделок в СОВРЕМЕННОМ МИРЕ.

Ну и как это всё может, в итоге, быть связано с нами и тем, КАК мы формируем свое субъективное
восприятие всего происходящего на нашей планете.

Радио, как известно любому школьнику, изобрел Попов , хотя радистов почему-то и у нас иногда называют на профессиональном сленге "маркони".
Паровоз тоже изобретен братьями Черепановыми, а фамилия Уатт – это так, для шибко умных;
таблицу Менделеева одновременно с нами изобрел какой-то иностранец,
а уж про "лампочку Ильича" можно и не вспоминать.

Что до успехов воздухоплавания и особенно космонавтики, то тут, несомненно, у России приоритет. Гагарина с Циолковским никуда, слава Богу, с пьедестала не скинешь. Однако у истоков этого приоритета лежит небольшая историческая фальсификация.

Итак...


В фильме Андрея Тарковского «Андрей Рублев» есть такой эпизод: русский мужичок, наполнив горячим дымом большой мешок, поднимается ввысь. «Лечу-у!» – кричит он. Но земля стремительно приближается, крик восторга сменяется воплем ужаса и… Затемнение.
Отчего люди не птицы?



Этот эпизод основан на легендарном событии, которое долгие годы считалось историческим фактом. В 1901 году впервые была опубликована рукопись «О воздушном летании на Руси с 906 лета по Р. Х.». В ней содержалась такая запись: «1731 год. В Рязани при воеводе подъячий нерехтец Крякутной фурвин сделал как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, от него сделал петлю, сел в нее, и нечистая сила подняла его выше березы, и после ударила его о колокольню, но он уцепился за веревку, чем звонят, и остался тако жив, его выгнали из города, он ушел в Москву, и хотели закопать живого в землю, или сжечь. Из записок Боголепова». (С.М.Боголепов – рязанский полицмейстер во второй половине XVIII века, а слово «фурвин» переводили как «большой мешок». – С.М.) Иными словами, подьячий, мелкий чиновник, совершил полет на тепловом аэростате, опередив французов братьев Монгольфье на пятьдесят лет.

В нерехтских былях и небылицах короткая запись из старинной рукописи разворачивается в эпическое сказание. Жил в городе Нерехте чудак-человек. Засмотрится, бывало, в небо и обо всем на свете позабудет. А ходил он в заплатанной одежонке, из лаптей лыко торчало. Cмеялись над ним, но больше жалели – на Руси чудаков любят.

Птиц он очень любил, все их повадки знал, умел свистеть по-птичьи. Звали его, бывало, на охоту: «Пойдем уток стрелять!» Он отказывался: «Нет, братцы, я птиц убивать не буду, грех это. Птица, она совершенней человека, маленько до ангела не дотянулась». «Ладно, будешь тогда селезнем крякать, уток из камышей выманивать».

Придут они на речку Нерехту, на запруду, охотники оружие наизготовку держат, а чудак наш в камышах крякает. Только не селезнем-щеголем, а уточкой-серошейкой: «Сидите смирно, детушки, охотники близко!» Охотники ждут-пождут, да уйдут ни с чем. А мужичка того прозвали Крякутным за его усердное кряканье. Настоящее имя забылось, а прозвище запомнилось.

Хотелось Крякутному на мир посмотреть. Рассказал ему как-то один купец-рязанец: «У нас в Рязани – грибы с глазами, их едят – они глядят!» «Забавный какой город, – решил Крякутной, – надо пойти посмотреть». Грибов с глазами, правда, не видал, зато работу себе нашел. Взяли его подьячим в приказ, то есть писцом в городскую управу.

Вот раз зимой, рано утром, поспешал Крякутной на службу. Мороз стоял знатный, во всех домах печи растопили, дымки из труб столбами в небо поднимались. Посмотрел Крякутной на клубы дыма и встал как вкопанный. В эту минуту все в одно сошлось – отчего дым из трубы вверх идет и почему искры от костра ввысь летят… Не пошел он в приказ, а явился к начальству за расчетом. На полученные деньги накупил он ткани-парусины, крепких ниток и сел за шитье. Долго шил, до самой весны.

А когда снег растаял, затащил Крякутной на крышу своей избушки огромный мешок. Надел горловину мешка на печную трубу и начал мешок дымом наполнять. Народ собрался: «Пошто дым в мешок собирает?»

Наконец, мешок будто ожил – бока его округлились, шар стал тянуться вверх. Крякутной плотно завязал горловину веревкой, смастерил петлю, сел в нее – и отпустил шар на волю. «Лечу, братцы, лечу-у!» – заголосил подъячий. Толпа внизу ахнула. Одни крестились, другие бранились: непорядок это, человеку летать не положено.

Тут поднялся ветер и понес шар прямо на колокольню. В это время на звонницу поднялся пономарь. Как многие звонари, он был глух, как тетерев, оттого и не слышал ничего.
Вдруг видит – человек в воздухе висит. «Ты откуда?» – не нашел он ничего лучшего как спросить.
«Оттуда!» – не нашел ничего лучшего как ответить Крякутной.
И тут начал падать. Пономарь бросил ему веревку от языка колокольного, Крякутной уцепился за нее и повис снаружи, под перилами звонницы, а колокол ударил так звучно, как разве только на Пасху звонил…

С тех пор житья не стало Крякутному.
По вечерам в его окна летели камни, доброхоты советовали убираться из города, обещались избушку его спалить. Однажды Крякутной собрал пожитки и сам запалил свою избушку с четырех углов, словно сжигал всю прошлую жизнь. Когда пламя занялось, он уже шагал по московской дороге. С тех пор след его надолго затерялся.

…Прошло немало лет. Однажды появился в городе Нерехте странник с котомкой за плечами и с посохом в руке.
Никто его не узнавал, но он шел по городу уверенно, словно бывал здесь когда-то.
В одной улочке он остановился перед заколоченным домиком.
Потом на кладбище поплакал над чьей-то могилкой. К вечеру постучался в ворота одного монастыря. Так появился в Нерехте еще один монах. Он часто поднимался на колокольню и подолгу смотрел ввысь.
Когда он звонил в колокола, горожане останавливались, заслушавшись, иные говорили: «Ах ты, Господи, точно крылья за спиной вырастают!..» Если есть у человека душа, есть и крылья, а они всегда в небо тянут.


ВОТ ТАКАЯ ИСТОРИЯ про КРЯКУТНОГО..
Но всё не так просто.

Началась же история про Крякутного почти двести лет назад.
После победы над Наполеоном и «двунадесятью языцами» Россия окончательно осознала себя великой державой и почти одновременно обрела, наконец, свою историю: в 1816 году вышли первые тома «Истории государства Российского» Н.М.Карамзина. Уже не античные сюжеты, не фантазии в духе «шотландского чародея» Вальтера Скотта, а эпизоды отечественной истории сразу оказались главными темами русской литературы, живописи, музыкального и театрального искусства.
Просвещенное дворянство стремилось заполучить в свои библиотеки древнерусские рукописи и старинные книги.
Разумеется, серьезные собиратели древностей в России начали свою деятельность гораздо раньше.
Так, А.И.Мусин-Пушкин, открывший нам «Слово о полку Игореве», собирал библиотеку рукописей с 1755 года.
Но именно после Отечественной войны и публикации «Истории» Карамзина собирательство стало для многих проявлением патриотизма или же просто модой.

Так или иначе, но в России, говоря современным языком, сформировался рынок отечественного антиквариата. Спрос на древности был велик, но предложение бедновато. Древнерусских рукописей сохранилось мало.
Деревянная Русь часто горела, в огне гибли целые библиотеки и хранилища.
Да и камень не всегда хранил бумагу и пергаменты – в московском пожаре двенадцатого года погиб единственный список уже упомянутой рукописи «Слова о полку Игореве».

Естественно, появились и умельцы-фальсификаторы, поставлявшие на рынок поддельные манускрипты. В то время научные методы анализа источников практически отсутствовали, и для мошенников открывалось поистине необъятное «поле чудес в Стране Дураков». Обладателями подделок стали не только неофиты, но и такие опытные собиратели, как тот же Мусин-Пушкин или историк А.Малиновский.

Но был среди «антикварваров» один довольно странный фальсификатор – историк-любитель Александр Иванович Сулакадзев

Он вел свой род от грузинских князей Сулакидзе. Со временем потомки обрусели и превратились в Сулакадзевых.
Александр Иванович не получил систематического образования, но был начитан во всех областях знаний, и имел пылкое воображение.
Но одновременно был поклонником графа Калиостро и мистики вообще.
Современник писал: «В Петербурге было одно не очень благородное общество, члены которого, пользуясь общею тогда склонностью к чудесному и таинственному, сами составляли под именем белой магии различные сочинения, выдумывали очистительные обряды, способы вызывать духов, писали аптекарские рецепты курений и т.п.
Одним из главных тут был некто Сулакадзи, у которого бывали собрания, и в доме его висел на потолке большой крокодил».

Да, уже сама обстановка дома Сулакадзева завораживала посетителей.
А к нему в гости являлись коллекционеры, поэты и писатели.
Александр Иванович был страстным собирателем и со временем составил обширную коллекцию.
Однако, наряду с подлинными рукописями, книгами и предметами, он показывал гостям довольно сомнительные «экспонаты» – например, уродливую палку, которую он выдавал за посох Ивана Грозного,
или камень, на котором будто бы отдыхал Дмитрий Донской после Куликовской битвы.
С особой гордостью демонстрировал древнюю рукопись «Ответы новгородских жрецов», написанную рунами (руническая письменность использовалась на Руси еще до освоения кириллицы, а на севере и после ее введения).


Если же кто-либо из опытных собирателей замечал, что на такие «открытия» требуются исторические доказательства, Сулакадзев с обидою восклицал: «Помилуйте, я честный человек и не стану вас обманывать!»

Конечно, он обманывал, но не ради наживы, как другие фальсификаторы.
Как говорится, ничего личного.
Он фантазировал на темы событий русской истории и воплощал свои фантазии в поддельных документах.
Это был Мюнхгаузен от Истории Российской.

Чаще всего Сулакадзев лишь слегка подправлял подлинники.
Изменит, бывало, дату – и вот уже государство Российское становится древнее на пару столетий.
Впрочем, иногда Александр Иванович изготавливал фальшивки «на злобу дня».

Например, в 1819 году он издал труд «Опыт древней и новой летописи Валаамского монастыря» как раз перед паломничеством императора Александра I на Валаам. В эту книгу Сулакадзев включил выдержки из несуществующих летописей, будто бы имеющихся в его коллекции. В них, в частности, утверждалось, что сам апостол Андрей посетил Валаам, а потом почему-то заехал в место, где позднее возникло село Грузино. Почему именно туда отправил Сулакадзев апостола? Потому что Грузино – имение графа Аракчеева, царского любимца.

Одним из произведений Сулакадзева стала рукопись «О воздушном летании на Руси с 906 лета по Р. Х.»
. Надо сказать, что он всегда старался опереться хоть на малую толику правды.
Так и в эту рукопись он включил немало летописных свидетельств о попытках россиян подняться в небо.
Сами русские летописи часто описывали события явно легендарного свойства.
В «Повести временных лет» действительно говорится о том, как князь Олег под стенами Царьграда велел поставить ладьи на колеса, и они, развернув паруса, понеслись посуху к городу. Другая летопись дополняет рассказ: Олег, «сотвориша кони и люди бумажны вооружены и позлащены, и пусти по воздуху на град», чем окончательно поверг греков в ужас. Достоверным считается и сообщение о том, что при Иване Грозном «смерд Никитка» совершил полет в присутствии царя и стечении народа. Видимо, полет был удачным, потому что летчику отрубили голову «за дружество с нечистой силой».

Между прочим, сообщению о полете нерехтца Крякутного предшествует такая запись: «1724 года в селе Пехлеце Рязанской провинции: приказчик Перемышлева фабрики Островков вздумал летать по воздуху. Сделал крылья из бычачьих пузырей, но не полетел... – Из записок Боголепова». А сразу после рассказа о Крякутном – еще один опыт воздухоплавания: «1745 года из Москвы шел какой-то Карачевец и делал змеи бумажные на шестинах, и прикрепил к петле. Под него сделал седалку и поднялся, но его стало кружить, и он упал, ушиб ногу и более не поднимался. – Из записок Боголепова». То есть речь в рукописи идет не столько о триумфах отечественных Икаров, сколько о тернистом пути в небо.ооо




Надо добавить, что рукопись Сулакадзева «О летаниях…» была присоединена к другой его работе, схожей по характеру и приведенным сведениям, – «Хождения или путешествия россиян в разные страны света».


В 1832 году великий мистификатор приказал всем долго жить. Вдова пыталась продать его собрание за неслыханную цену – 25 тысяч рублей!
Кое-что все-таки разошлось по частным коллекциям, но большая часть собрания пропала, рассеялась по белу свету.
Полвека спустя книготорговец Шляпкин распродавал за бесценок подлинные раритеты вперемешку с фальшивками.
«Произведения» Сулакадзева всплывают до сих пор и заставляют ученых ломать копья в спорах. Считают, что и знаменитые деревянные дощечки с руническими письменами – «Велесова книга» – его творение.


Второе рождение подьячего



Сулакадзев создал Крякутного, а прославил его в начале XX века Александр Алексеевич Родных
Он был талантливым математиком, двадцати трех лет от роду написал книгу «Признаки делимости на первые сто чисел».

Неожиданно для всех Родных оставил прежние занятия, погрузился в мир книг, начал изучать историю науки.

В это время первые авиаторы России осваивали французские аэропланы, затем опробовали и отечественные машины.


А.А.Родных планировал написать фундаментальный труд по истории воздухоплавания в России в шести томах, но осуществил только часть своего замысла, издав «Иллюстрированную историю воздухоплавания и летания в России» в двух книгах.

Она открывалась уже упомянутым походом князя Олега на Царьград и завершалась 1812 годом

Сообщение о полете Крякутного А.А.Родных опубликовал впервые в журнале «Россия» в 1901 году и затем неоднократно помещал его в своих статьях и книгах.
История эта приобрела известность, даже в Мюнхенском музее науки и техники на одном из стендов в 1910 году появилась страница из русского журнала со статьей и иллюстрацией об этом первом аэронавте.

А.А.Родных умер в декабре 1941 года в блокадном Ленинграде. Была утрачена и часть его библиотеки. Однако рукопись Сулакадзева «О летании…» сохранилась, и в 1951 была передана в Рукописный отдел Библиотеки Академии наук СССР.
Имя Крякутного прогремело с новой силой.
На то было несколько причин.
Перовая была в том ,
что в конце 1940-х годов в СССР развернулась беспощадная кампания по борьбе с «низкопоклонством перед иностранщиной» и «безродным космополитизмом»

Вторая причина нового взлета Крякутного состояла в том, что готовился к изданию фундаментальный сборник документов «Воздухоплавание и авиация в России до 1917 года», где сообщение о полете Крякутного занимало видное место.
Во втором издании Большой Советской Энциклопедии (начало выходить с 1950 года) была помещена статья о Крякутном, а более авторитетного издания, чем БСЭ, тогда в СССР не существовало.
В честь 225-летия этого события выпустили памятную почтовую марку, а в городском парке Нерехты установили памятную стелу. Выход и книги, и марки планировались на 1956 год.

И тут грянул гром: при более тщательном анализе документа, в нем были обнаружены исправления.
Вместо слов «нерехтец Крякутной фурвин» первоначально было написано «немец крещеной Фурцель».
(Кстати, филологи всегда недоумевали по поводу слова «фурвин» – не знали такого.)
Тут припомнились все сомнительные обстоятельства: и подмоченная репутация Сулакадзева,
и то, что сами записки Боголепова нигде не обнаружились и никем, кроме внука, не упомянуты.
И теперь ученые мужи, подобно чиновникам в финале «Ревизора», недоумевали: «Точно туман какой-то ошеломил, черт попутал!» Скандал! Шарик лопнул, миф о Крякутном сдулся.



Через два года в научной печати появилась, наконец, статья об этой подделке.
Но кто ее читал, кроме специалистов?
И подьячий Крякутной продолжал регулярно появляться на страницах журналов и газет.
Это человеческая жизнь быстротечна, а мифы живут в веках.



Не будем слишком строги к Александру Ивановичу Сулакадзеву.
Его шалости сродни литературным мистификациям..

Как говорил Мюнхгаузен в известном фильме: «Ну ладно, не летал! Поймите, не этим славен Мюнхгаузен, а тем, что не врет!»
В этом остроумном парадоксе глубокий смысл.

Правда вымысла – если она умна и художественно талантлива – бывает достоверней реальности!!!!!!!!!


источник
http://www.sovsekretno.ru/magazines/article/1654




И еще, как сказал Марк Твен
Правда необычайнее вымысла: вымысел должен придерживаться правдоподобия, а правда в этом не нуждается.

Серия сообщений " В мире обманов и подделок":
Часть 1 - Мистификации и мистификаторы.
Часть 2 - 2012 год. Ожидание конца света
Часть 3 - Как страшно жить.Правда о дрожжевом хлебе.
...
Часть 11 - Осторожно.. аспартам.
Часть 12 - Вода. ... Структурированная.. Батмангхелидж Ферейдон.
Часть 13 - Наша еда или что мы едим.