Инициация


- Ты в магазин? Купи мне шоколадку, Резвей, - попросила Лида. – Очень хочется есть, а до обеда еще о-го-го сколько!

Вот, стерва, а! Так подставить, а теперь спокойно о чем-то меня просить! Лидка Фрайбергер, несмотря на сложившийся стереотип о некрасивых немках, отличалась офигительной внешностью. Она это знала, и самое хреновое, она этим во всю пользовалась.

Сидящий в кабинете народ дружно скалится. Всем интересно, как я отреагирую. Епт.

Шеф дал нам с Лидкой проект. Свою часть проекта я выполнил, а наша деловая стрекоза Лидочка, занятая куда более важными делами, не успела. И ладно бы не успела да покаялась – шеф бы побурчал и продлил бы срок – нет!

Утром, на планерке, не моргнув глазом, заявила: «Михаил Степанович, выполнение проекта задержано по вине Резвея, не собравшего в срок данные по заказчику». Резвей – это моя фамилия.

Я от удивления потерял дар речи. А Степаныч, старый хрыч, внимательно изучив длиннющие Лидкины ноги, заканчивающиеся где-то на уровне его груди, вынес вердикт. Проект закончить до завтра, Резвея лишить квартального бонуса.

В общем, послать Лидку в далёкие края или принести шоколадку, вопрос не стоит. Первое сделать не позволяет врожденная робость и воспитание. Оставалось второе. Но вопрос в том, как бы ответить, окончательно не растеряв остатки гордости. Если бы мы с Лидкой были одни, я бы просто согласился, но коллектив, до этого сосредоточенно кликающий мышками, замолк и превратился в само внимание. Поворочав мозгами, я нашел, казалось бы, компромиссное решение.

- Хорошо, - буркнул я, - но с тебя чашка горячего кофе к моему приходу.
- Щас, разбежался, - скривила губы Лидка, - не маленький, сам нальешь.

Такого ответа я не ожидал. Где-то в углу программистов послышался отчетливый смешок. Это Саня Бородаенко не сдержал презрения. Он вообще всех презирает, а меня – особенно.

- Резвей, и мне сигарет купи, белый «Мальборо»! Белый, слышь, не красный! – заорал стажер Панченко.
- А мне щенка, кроссовки и барабан! Ладно, Резвей? С получки отдам! – то Бородаенко не удержался и проявил остроумие.

***

Шел дождь, чавкающая грязь при каждом шаге взлетала вверх и норовила приземлиться на мои штаны, моросящий дождь заставлял жмуриться, а это при моем плохом зрении плюсов в ориентации на местности не давало.

Коммунальные службы перекопали участок дороги возле офиса, сменили трубы, но вновь заасфальтировать забыли. Местность напоминала колхозное поле после уборки урожая.

Мимо с гудением пронесся грузовик. Его водитель весело погрозил мне кулаком, сбивая с толку. Комья слякоти залепили штаны и куртку. Сопутствующие водопады грязи залили очки и лицо. В голову упорно лезли мысли о ковровых бомбардировках. Настроение начало ухудшаться. Хотелось кого-нибудь убить.

Цель, ради которой я вышел из офиса, явно не стоила всех мучений. У меня разболелось горло, и мне хотелось смягчить его какими-нибудь леденцами. До продуктового магазина недалеко, и черт меня дернул рискнуть в такую погоду выйти из офиса!

В магазине душно. Остановившись у витрины с колбасами, я снял очки и протер их платком. Вытер лицо, одел очки – жизнь стала налаживаться. За кассой стоит женщина лет сорока, очки в роговой оправе грозно сверкают, копна обесцвеченных волос делает продавщицу похожей на пришельца из восьмидесятых. На меня – ноль внимания.

Пока я приводил себя в порядок, в магазин зашел еще один покупатель. Тяжелые ботинки, облепленные грязью, щетина и короткая прическа – молодой парень, классический рабочий класс. По магазину прокатился запах перегара и пота.

- Бутылку водки и два пива! – на удивление приятным голосом попросил парень.
- Какое именно пиво?
- Мне «Самурай», а вот этому… - здесь он повернулся ко мне. – Тебе какое «Клинское», чудик? И зовут-то тебя как?

«Эх!» - пронеслось в голове, - «Неудобно отказываться».

- Мне, пожалуйста, «Арриву». А зовут меня Резвей.
- Слышала? «Арриву» ему! И пару пластиковых стаканчиков! – рявкнул он. – Оч приятно, Резвей! Меня Лёхой зовут! Верняк моя фамилия!
- Я, конечно, извиняюсь, Лёха, - робко спросил я, - но чем вызвано угощение?
- Братуха, так ты получается сам себя извиняешь, что ли? – поинтересовался Лёха.
- В смысле, - не понял я.
- Ну вот смотри: я умываюсь значит, я умываю сам себя, да? Получается, ты извиняешься перед самим собой?
- М-э, - промычал я, - ну, так же говорится… Извините.
- Вот, это уже по-русски. А повода нет – просто увидел хорошего человека и захотелось его угостить.

С этими словами он расплатился с продавщицей и кивком показал следовать за ним. Я совсем забыл и про леденцы, и про Лидкину шоколадку – словно какая-то невероятная сила подталкивала меня вслед за Лёхой. Он шел упругим и четким шагом уверенного в себе человека, расправленные плечи и высоко поднятая голова только усиливали впечатление. Мы вышли из магазина. Дождь не прекращался.

- А куда пойдем-то?
- Да сядем сейчас на лавочке в скверике, тут недалеко.
- А дождь?
- Ты что, растаять боишься?

Желание задавать вопросы испарилось.

Что я делаю? Куда я иду с этим человеком? Я искал объяснений и не находил их. Разум подсказывал, что надо вернуться в магазин и купить необходимое, все то, что заказали ребята из офиса, где меня через минут двадцать по закону подлости начнут искать. Но желания возвращаться туда не было.

***

Дождь выполнил свою миссию и прекратился. Из-за облаков на минуту сверкнул луч солнца. В сквере пусто.

Леха сел на мокрую от дождя скамейку, а его вид говорил о том, что Лёху не заботят такие мелочи. Я робко примостился рядом. Открыли пиво. Пить холодное пиво на улице при такой мерзкой погоде большого удовольствия не представляло.

- Ну, как пиво? – спросил Лёха.
- Пиво как пиво, - пожал я плечами, - холодное.
- Ясно. Ну, рассказывай! – после небольшой паузы сказал Лёха.
- О чем?
- Как о чем? Чем живешь, чем дышишь. Кто ты вообще такой?

Потребность высказаться и выпитое на голодный желудок пиво развязали мне язык. Через минут двадцать Лёха знал обо мне все. Какими-то ненавязчивыми вопросами и глубокомысленным хмыканьем он направлял мой рассказ и, дослушав, подвел итоги:

- Итак, Сергей Резвей, 27 лет, жены нет, родители далеко, девушки тоже нет, работаешь рекламщиком. Работой доволен, но в коллективе авторитетом не пользуешься. Зачем живешь-то, Серега? В чем смысл?
- Смысл? Жить.
- Жить, чтобы жить? Не парь мне мозги! Наверняка у тебя есть какие-то мечты, планы, цели. Проблема в том, что ты пытаешься угодить всем, зачастую в ущерб себе. Все, что тебе нужно для счастья, это осознать, что все твои мечты – вполне исполнимы, и зависит все только от тебя. Стань эгоистом, в хорошем таком смысле. Наберись здоровой наглости. Будь грубее и не бойся казаться невоспитанным, сейчас воспитанные люди не в моде – перестань через слово вставлять «пожалуйста» и «извините». Отвечай односложно и предельно конкретно – если хочется ответить «нет», скажи «нет и точка!». Забудь о воспитании – в этом мире выживает не самый воспитанный, а самый наглый. Стань хамом – хамство упрощает взаимопонимание. А теперь запомни – все вышесказанное относится только к тем, кто пытается тебя использовать. Неважно, сестра это, шеф, коллега или просто случайный прохожий. Вот простой пример: ты спешишь на работу, но тут тебя останавливает прохожий и просит сигарету или огня, не важно. Как ты поступишь?
- Конечно, дам сигарету, - не задумываясь ответил я.
- И опоздаешь на работу?
- Да нет, это же не займет и минуты.
- А вот послать его или просто ответить отказом не займет ни секунды! А представь, что по дороге на работу тебе встретились десять прохожих, стреляющих курево. И ты из-за них опоздаешь на работу, что несомненно, не приведёт твоего шефа в восторг. При таком подходе рано или поздно твои опоздания приведут к увольнению или лишению премии.
- Да меня уже и так лишили премии…
- Вот видишь. Эта длинноногая б... Лида живет себе припеваючи, гуляет, на работе x... пинает, а что в итоге? Мой кореш Серега без премии, а стерва Лидка посмеивается над ним, да еще и гордится своей находчивостью…
- Она не б..., она хорошая, - промямлил я.
- Так ты к ней неравнодушен что ли? – изумился Лёха. – И ты думаешь, что если и дальше позволишь ей ездить на себе, то она и ноги раздвинет?
- Ну, ноги не ноги, но…
- Знай, Резвей, что нормальная баба никогда не будет не то что спать, а даже встречаться с неуверенной рохлей. Тем более, такая стерва. Зачем ей с тобой встречаться, если ты и так под нее стелешься? – Лёха на секунду призадумался, а потом воскликнул. - Да тут же поле непаханое! Слушай, а че ты со мной-то пошел? Тебе же на работу надо было возвращаться?
- Э-эх…
- Короче! Я буду не я, если не сделаю из тебя мужика! Вот номер моего сотового, - сказал Лёха, протягивая мне визитку. - Позвони мне после работы – попьем пива и продолжим беседу. А сейчас иди в офис и попробуй хоть оставшееся рабочее время быть мужиком!

С этими словами Лёха встал и направился к магазину. Я повертел его визитку – дорогая темно-зеленая бумага и белым шрифтом надпись: «Лёха».

Продолжение следует :-)