Командир украинских добровольцев Юрий Береза и 150 его подчиненных уже теснили промосковских сепаратистов в их последнем оплоте — Донецке, когда российские солдаты и бронетехника явились, точно из ниоткуда, и окружили их в пригороде Иловайске.

Ни спутники, ни беспилотники не засекли неожиданное появление российских колонн. Пограничный пост, который силам вторжения необходимо было миновать, не предупредил бойцов Березы о скорой атаке. Шедшие за добровольцами солдаты также не сообщили о появлении врага — более того, изрядная часть из 700 призывников правительственных сил просто дезертировала.

Добровольцы обращались к Киеву за помощью, и из столицы в ответ им обещали прислать подкрепление, продовольствие и боеприпасы. Однако бойцы так ничего и не получили и были вынуждены пять дней есть траву и пить дождевую воду. Все это время они находились под непрерывным снайперским огнем — «как дичь перед охотниками», с горечью вспоминает Береза два месяца спустя.

В Иловайске погибли 107 добровольцев, а 700 бойцов из регулярных и нерегулярных частей попали в плен. Это наглядно продемонстрировало степень развала украинской армии со времен обретения страной независимости.

Постоянная армия в миллион человек, унаследованная Украиной, когда в 1991 году распался Советский Союз, сократилась всего до 100 тысяч человек — причем аналитики считают даже эту цифру преувеличенной. Когда поддерживаемые Россией сепаратисты начали в марте свои территориальные захваты, Игорь Тенюх, бывший в то время украинским министром обороны, заявил парламенту, что у Украины в боеспособных подразделениях, готовых противостоять агрессии, имеется не больше 6 тысяч солдат.

Украинская часть некогда грозной советской Красной армии долго гнила с головы. Высокие посты в военных структурах превращались в удобные награды за политическую поддержку, оказанную правящей партии. После того, как в феврале был свергнут союзный Кремлю президент Виктор Янукович, текучка кадров в военном руководстве усилилась. Четвертый за восемь месяцев министр обороны Степан Полторак был назначен президентом Петром Порошенко на этой неделе и утвержден парламентом во вторник.

Расходы на оборону упали до ничтожного, по сравнению с советскими временами, уровня. В прошлом году Украина, по данным ее министерства обороны, выделила на свои вооруженные силы 1,9 миллиарда долларов, лишь 10% которых было предназначено на модернизацию вооружений и подготовку личного состава. Между тем, Россия потратила 4,47 миллиарда долларов. По оценке справочника ЦРУ, ее постоянные силы и население призывного возраста втрое больше, чем у Украины.

Последние серьезные военные учения на Украине проходили девять лет назад, утверждает Игорь Смешко, бывший глава Службы безопасности Украины, возглавляющий сейчас президентский комитет по вопросам разведки.

С тех пор, как страна получила независимость, она не ввела в строй ни одного нового самолета. Вся ее воздушная мощь свелась примерно к трем десяткам истребителей и к постоянно сокращающемуся флоту устаревших вертолетов, хотя с развалом Советского Союза Украина унаследовала 1500 самолетов и вертолетов, утверждает советник президента Юрию Бирюков, отвечающий за сбор средств для добровольческих подразделений.

По мнению аналитиков, вероятно, самой серьезной ошибкой была неготовность сменявших друг друга украинских лидеров считать российских соседей потенциальной угрозой.

«Когда армия год за годом стремительно сокращалась, все этому только радовались, — вспоминает Бирюков. — Кто мог нам угрожать, если Россия, США и Европа были нашими друзьями и союзниками».

В некоторых случаях обороноспособность страны размывалась осознанно. В 1994 году, когда Киев подписал Договор о нераспространении ядерного оружия, Украина передала России для демонтажа свою долю советского ядерного арсенала — почти 1300 межконтинентальных баллистических ракет. Взамен Россия, Соединенные Штаты и Британия пообещали уважать украинские границы.

Российский президент Владимир Путин нарушил это соглашение, начав в феврале свою кампанию территориального грабежа с захвата украинского Крыма. Однако более чем два десятилетия коррупции, стратегических ошибок и разбазаривания ресурсов привели к тому, что Украина оказалась самым плачевным образом неспособной остановить ставших врагами русских братьев.

«Мы должны были сражаться с первого дня, еще с Крыма», — считает Максим Дубовский, заместитель командира полка «Днепр-1», разгромленного в Иловайске. Захват Россией полуострова, служившего базой ее Черноморского флота, лишил Украину ее собственных морских баз.

Плачевное состояние украинской экономики заставило страну сократить производство оружия, кормившее восточные регионы. Это усилило безработицу и недовольство, приведшие к текущему конфликту. То, что продолжает производиться, продается в другие страны, в том числе в Россию.

Даже если бы западные союзники Киева снабдили Украину, которая не входит в Организацию Североатлантического договора и не может претендовать на защиту НАТО, современным вооружением, не получилось бы интегрировать его в украинский устаревший советский арсенал без масштабной и дорогостоящей модернизации, говорит Владимир Грек, раньше занимавшийся в украинском министерстве обороны вопросами разработки вооружений.

Чтобы модернизировать свои вооруженные силы, Украине нужно вкладывать в это не меньше 5 миллиардов долларов в год, считает Грек. «Нам необходимо перевести военно-промышленный комплекс в режим военного времени с круглосуточным производством, чтобы армия как можно скорее получила новое оружие».

Проблемы регулярной армии привели к возникновению множества добровольческих частей. Некоторые из них — в частности, полк Березы — координируют действия с командованием в Киеве, получая доступ к армейским танкам и артиллерии. Другие — например, националисты из «Правого сектора» — воюют на свой страх и риск, иногда проявляя жестокость, придающую определенный вес заявлениям Москвы о «неофашистах» на Украине.

Голодные и плохо вооруженные украинские солдаты временами бежали с поля боя еще до первых выстрелов — как было, например, при отступлении в секторе «Д» в Иловайске. Армейское подразделение, стоявшее в конце августа на отдаленной границе с Россией у Азовского моря, бежало, когда две колонны российской бронетехники прорвались через блокпост и захватили город Новоазовск.

«У нас нет горячей пищи. Мы едим сухие пайки, а когда они заканчиваются, ищем что-нибудь на полях», — рассказывает Андрей, 21-летний солдат, находящийся в Киеве в отгуле. Свою фамилию он не назвал, чтобы его не наказали за жалобы. По его словам, когда он уезжал в отпуск, командир советовал ему не возвращаться, говоря, что «нет смысла умирать за страну, которой на тебя наплевать».

Украинцы, находящиеся вдалеке от зоны военных действий, признают, что конфликт не кажется им чем-то реальным. В Киеве мало что указывает на тот факт, что всего лишь в часе лета от столицы идет война. На рекламных щитах и телевизионных ток-шоу господствует тема предстоящих 26 октября парламентских выборов. Большинство горожан, у которых нет родственников на фронте, война, судя по всему, не волнует.

«Наши лучшие и храбрейшие молодые люди каждый день умирают на Восточной Украине, и я уже не знаю, стоит ли им оставаться там и продолжать сражаться», — говорит 43-летняя Анжела Половинко, дизайнер одежды из Киева.

Хотя прискорбное состояние украинской армии многих приводит в уныние, украинские власти утверждают, что зато боевой дух у солдат и добровольцев Киева, сражающихся за само существование Украины, выше, чем у их противников.

На Украине, в ходе операций, причастность России к которым Кремль отрицает, погибли сотни российских солдат. Их возвращающиеся гробы стали «холодным душем для их матерей и для многих из тех, кто поддерживал путинскую политику в отношении Украины», — заявил Андрей Парубий, бывший секретарь Совета национальной безопасности и обороны, сейчас возглавляющий ведомство в Киеве, которое координирует помощь добровольческим подразделениям.

Путин одерживал верх над верными киевскому правительству частями, пока он держал на границе с Украиной 40 тысяч российских солдат, утверждает Парубий. «Но чем глубже Путин вторгается на украинскую территорию, тем меньше будет значить его превосходство в вооружениях, технологии и численности, так как украинцы - все, как один, - поднимутся, чтобы защитить родину».

Однако количество отважных патриотов ограниченно. Владимир Тугай, 38-летний бывший десантник, сражавшийся вместе с Березой в Иловайске, говорит, что он чувствует себя преданным, но не знает, кем именно.

Тугай, раненный осколком в шею в середине августа, вспоминает, как юный солдат с оторванной ногой тянулся к нему в кузове пикапа, служившего пунктом первой помощи.

«Он кричал: “Мама! Мама! Мама! Помоги! Забери меня домой!” — рассказывает Тугай, который до сих пор не может забыть крики обреченного. — Мне хотелось в тот момент, чтобы я был его матерью. Через минуту он умер».

Источник