Париж - это три-четыре дюжины деревень. Пре­дельный парижский люкс - это жизнь не в трип­лексе на авеню Монтень и уж тем более не на Елисейских Полях, а в одной из этих крошечных деревушек, где-нибудь на Butte-aux-Cailles или в квартале Муфтар, на Монторгой, в Сан-Поль, в Маре...

Это тихая, размеренная жизнь среди таких же, как ты, в крошечной деревеньке, слов­но улизнувшей с карты Парижа, обычно при­мыкающей к древнему рынку. Но главное - это жизнь, невидимая для остальных, с невидимыми с улицы садами, где поют настоящие соловьи, где пьют чай в четыре пополудни под цветущей вишней и отдающее смородиной белое в восемь вечера в гостиной с широко распахнутыми в сад окнами...

Это деревеньки, в которых Жюль и Жанетт идут в гости к Пьеру и Пьеретт через дорогу с кипящей кастрюлей, в которой буль­кает галльский петух в вине... Это булочники, молочники, зеленщики, которые знают, что у вас родился сын, или что вы ищете патефонные диски Пиаф, или что вы спите до трех дня и вас лучше не беспокоить с доставкой...

 

 Иногда деревни эти отрываются от булыжника, от асфальта и разбрасывают свои улицы и площади на крышах города. Это деревни террас, больших и крошечных, почти всегда засаженные жимолос­тью, виноградом, дроком, кустами малины, жас­мином, сиренью, иногда целыми рощами берез, кипарисов, даже ив. В поднебесных этих дере­веньках стоят мраморные обеденные столы, висят гамаки, вращаются телескопы, рябит вода бассей­нов. ..

И здесь царит главное правило парижского люкса: тишина, небо, цветы, друзья, все свои, все свое. Градусом выше на шкале местного люкса -деревни плавучие. Это жизнь на воде, бормо­тание мелкой волны под мостом, речной ветер, мостки, перекинутые в город, в Лютецию, на гербе которой написано: fluctuat пес mergitur -«зыблема, но непотопляема»...

Дом на воде может быть роскошной яхтой дорогого дерева, крытого черным японским лаком, бросившей якорь напротив Лувра, но чаще жилой баржей, «пениш», моторизован­ной или нет, это уж на ваш вкус. Дело это не дешевое. Речной дом стоит от 300 тысяч евро до миллиона. «Пениши» бывают многопалуб­ными, длиной за 40 метров, или крошечными, бывшими в прошлой жизни речными букси­рами.

Возле моста Сюлли стоит такой нахох­лившийся двухкомнатный буксирчик с целой поленницей дров на корме и сонной овчаркой на трапе. А в тесноватой плавучей деревень­ке, что начинается сразу после моста Конкорд, немало «пенишей» с трюмами в два теннисных корта. На таких устраивают вечеринки на 200 человек, танцуют под аккордеон и гитару...

В последние годы самая модная и весе­лая деревенька сдвинулась вниз по течению, за Issy-les-Moulineaux, на границу с городом. Здесь пришвартованы яхты и «пениши» круп­ных бизнесменов, но здесь же селятся и акте­ры, писатели, музыканты. Это тот самый берег Сены, что писал Клод Моне, берег, обросший бетоном, но все еще с зарослями осоки и камыша, низовье Сены с ее островами, щука­ми и дикими утками..

 

Что правда, то правда - стоянку в большом Париже найти нелегко, но как только вы ее нашли, нашли себе место по душе, на левом ли, на правом берегу Сены, вас подключают к городу: к канализации, водоснабжению, элек­тричеству, телефону, кабельному Интернету, ТВ...

Вы платите за постой, с вас дерут налог за проживание в столице. Но на палубе у вас пляж, дует пресный речной ветер, как и положено, в кадках у вас все та же сирень и форзиция, за будкой кабины - душ, дальше - большой дере­вянный стол, и вы ужинаете с друзьями возле моста Александра Третьего или Мирабо в лучах садящегося за Эйфелевой башней, за холмами Сен-Клу солнца и экономите на старом бордо: легкая качка тому подмогой...