Предложение было принято с восхищением и благодарностью.

И вот уже первая гостья расположилась за столиком, предварительно отдав своего ребенка на попечение другой мамаше.

Устроившись, она представилась:
- Ангелина.
Она не совсем понимала как надо себя вести, потому, что вот так вот, вблизи, с Пилигримом еще не общалась, но знала, насколько это важный человек и что нечто волшебное может произойти в беседе с ним. Она была еще молода, лет двадцати, и все ее смущение и растерянность были написаны на ее милом лице.

Пилигрим улыбнулся мягко и просто:
- Я Лоурэнс. Что скажите, Ангелина?

Дело в том, что она не знала что сказать, она даже не задумалась о чем говорить перед тем, как подойти, и сейчас волнение и вовсе перекрыло ей доступ к кислороду.
А еще эта духота – так, что она раскраснелась и уставилась в чашку кофе, стоявшую перед Пилигримом. Повисла неловкая пауза.

- Ну что вы Ангелина, право слово, нет ничего страшного, что вы пришли и сели, и нет ничего плохого в том, что не знаете с чего начать. Расскажите лучше о своем ребенке.

Она восприняла эти слова Пилигрима как спасательный круг и вцепилась в него всеми силами. Некоторых женщин не надо просить, чтобы они рассказали о своем ребенке - они и так рассказывают о нем. Если же их попросить об этом, то они могут часами тараторить - о том, какой он хорошенький, какой он замечательный, о том что у него получается, что у него не получается, о том какие упражнения ему даются, о том как их он исполняет, не исполняет, о том какой потенциал мамаша в нем видит, о том как его хвалят окружающие и т.д.

Лоуренс понимал, что сейчас последует и потому, выслушав мамашу всего лишь 2 минуты, в тот момент, когда она набирала воздух, чтобы продолжить рассказывать, прервал ее:
- Расскажите мне Ангелина, чем необычен ваш ребенок ?

Слово "необычность" привело ее в замешательство, потому что ей казалось необычным всё, что было в ее малыше.
Она считала, что он в любом случае отличается от своих сверстников, и это отличие в любом случае в лучшую сторону.

Но что конкретно - все это было бы слишком широко сказано. Но ничего сказать тоже нельзя.
Она пожала плечами - как бы говоря "я не знаю..."
Пилигрим заметил:
- Каждый ребенок необычен по-своему. Чем необычен ваш?

Она взглянула в глаза Пилигриму (сама не зная почему) и вдруг, как будто бы ее окатило прохладной водой, вдруг все её эмоции, все её волнение, переживания, сомнения и вопросы - все вдруг стали пустыми и отошли на второй, а то и на третий план. Она вдруг поняла, что от неё хотят услышать и как это надо сказать.
- Иногда, когда он смотрит на меня - я понимаю что этот ребенок - гораздо старше, чем кажется, а может быть даже старше меня - произнесла она медленно и с чувством, как бы размышляя над каждым словом.

- Хорошо - ответил Пилигрим. Как вы думаете, человеку имеющему такой взгляд - сколько лет в тот момент?

Ангелина все еще пребывала в этом состоянии углубленности и ответ ей дался легко:
- Там не человеческий взгляд, там что-то другое.
- А вы пытались в эти моменты обратиться к нему?

Она отрицательно помахала головой.
-Ну тогда попробуйте, только обращайтесь не как к ребёнку, а как к тому, кого вы видели, хорошо?

Она медленно, как бы проглатывая сказанное, закивала головой и до нее дошло - КАК ей правильно относиться к своему ребёнку не только в те моменты, когда он так смотрит на нее, но и во все остальные.

Надо относиться как к обладателю того взгляда, той Мудрости что была в том взгляде, того возраста, чтоб обладать таким взглядом. Это понимание совершило грандиозный переворот в ее сознании и настолько большой, что если бы не это состояние углубленности, она, может быть, даже сошла бы с ума, как ей потом казалось. Но в тот момент она все понимала и понимала верно. С этим пониманием она встала и медленно, как бы неся что-то очень важное, пошла в сторону своего малыша.