Когда приезжаешь в страну богатую природными ресурсами, наивно веря "статистикам" мирового экспорта нефти, невольно ожидаешь увидеть привычные атрибуты всеобщего процветания: ухоженные улицы, опрятные дома, парки, театры, торговые центры, общедоступные места отдыха и развлечений.

Лично я турист непритязательный. Пятизвездочный отель с хлорным бассейном - не мой конек. Моя душа жаждет приключений, ярких знакомств и активного отдыха с адреналином. Но, увиденная бедность меня просто повергла в шок. Ни на минуту меня не покидало давящее чувство обреченности и безысходности и ощущение нереальности происходящего, как будто я попала в страшный фильм или кошмарный сон.

Особенно меня поразили бедные кварталы Лагоса (или Легоса, как называют этот мегаполис сами нигерийцы). Трудно представить, что это ужасное место находится на ТОЙ ЖЕ планете Земля, где цивилизация достигла немыслимого размаха.

Высотные стеклянные бизнесцентры, обустроенные пляжи, парки, мемориалы и даже интернет 3G повсеместно - все это есть в Лагосе, но миллионы представителей простого местного люда никогда даже не соприкоснутся с этими благами современности. 

Давно я мечтала "помочить ноги в океане". И эта мечта была чуть ли не одной из первых в моем голубом розовом списке.

Нигерию - одновременно чарующе прекрасную и отталкивающе уродливую - на западе омывает Южный Атлантический океан. Только один этот факт дает неискушенному путешественнику повод для безграничного счастья. Я дождаться не могла, когда же, когда мы задвинем все неотложные мужнины дела и отправимся ТУДА.

Впервые я увидела океан из окна автомобиля, когда двоюродный брат мужа Фэстос с его другом повезли нас на экскурсию по городу. Мы въехали на длиииииинннннный мост - Third Minland Bridge, соединяющий островную часть Лагоса с материковой частью города. 

Вид из города на Third Mainland Bridge - самый длинный мост в западной Африке. Его длина составляет без малого 12 километров.

В Нигерии нет понятия "вечером" в нашем понимании. Закаты внезапные и скорые, темнеет резко, как будто кто-то там наверху отключает рубильник. Все погружается в непроглядную темноту. В эту темноту мы и въехали на нашей маршрутке. Дядя Огостин всю дорогу держал связь с родней в деревне, и к нашему приезду нас уже ждали на остановке братья Харрисона на мотоциклах. Оказывается, мы еще не доехали до конечного пункта и, чтобы добраться до деревни, мне предстояло еще прокатиться на легком байке. Мы помчались неведомо куда в густой тьме, по обеим сторонам дороги плотной стеной стоял непроходимый лес. Я прижалась к своему водителю и тряслась от смеха и страха. Я ночью в джунглях несусь на мотоцикле. Видели бы меня мои друзья!

Приехали быстро. Почти ничего не было видно. Кое-где светились керосинки. Из небольшого домика выглянула мама Харрисона, увидела долгожданных гостей и с криком бросилась к нам навстречу. Она обхватила меня и Харрисона за колени и не давала нам пошевелиться. На ее крик стали сбегаться люди со всей деревни. Убедившись, что ничего страшного не случилось, они не торопились расходиться, наоборот, тащили с собой лавки и рассаживались кружком во дворе.

Очень скоро весь двор заполнился народом. Они подходили к нам, обнимали Харрисона, поздравляли его маму с приездом сына. Только по многочисленным голосам я могла догадываться, что происходит вокруг. Уставшая, голодная, я больше всего хотела убежать и спрятаться. 

Притащили генератор, на ощупь закрутили провода, генератор затрещал, замигала лампа и "проявились" люди. Их было много. Очень много. По сверкающим улыбкам я сделала вывод, что люди мне рады. Они таращились на меня, переговаривались между собой, смеялись, кивая в мою сторону, и с нескрываемым восхищением смотрели на Харрисона.

Я не могла дождаться, когда же наконец мы покинем душный и шумный Лагос и отправимся в деревню, в которой родился и провел детство мой муж. Нас сопровождал дядя Огостин. В деревне планировали пробыть дня три.  Зачем-то забрали из отеля все своё барахло, сумки с зимними куртками и шапками, хотя можно было запросто дать денег управляющему и поехать налегке. Но Харрисон сказал нельзя. Нельзя так нельзя! Тащи баулы, я не верблюд!

Решили выехать пораньше, чтоб не чалить по жаре. Добрались на такси до маршрутки, купили билеты, загрузили багаж, заняли места. Я традиционно у окошка. Хорошо сидим. Ждем. Говорят, ждем пассажиров, которые тоже хотят поехать в деревню, но еще окончательно не решили, ехать ли им сегодня. Ждем. Вроде как собрались все желающие. Расселись, рассовали свои мешки, тюки, чемоданы во все оставшиеся щели. Сидим. Ждем. Вокруг маршрутки лоточники-продавцы фальсификата снуют: Rolex, Omega, Longines, Rado возьмите, отдам недорого! Смешные! Пассажиры в маршрутке шикают на лоточников и отмахиваются от них, как от надоедливых мух. Солнышко встало высоко и жарит так, что в баню не ходи!

К маршрутке уверенно направляется небольшого роста человек в штатском, достает из кармана пиджака маленькую потрепанную библию и начинает проповедовать. Читает надрывно, с выражением, иногда поёт. Маршрутка слаженно хором вторит: "Amen!" и подпевает. Проповедь закончилась, пассажиры благодарят проповедника и суют ему в руки измятые найра. Мне становится скучно и я снова смотрю в открытую створку доменной печи окно. Припекает. Пассажиры, просветленные коллективной молитвой, готовы ехать. Водитель, кажется, не готов. Он не спеша ходит вокруг микроавтобуса, проверяет наше терпение давление в шинах. 

Нигерия настолько неторопливая, насколько и внезапная. В один миг на корабле вспыхнул бунт пассажиры начинают роптать. Это в европах люди ропщут, бубня себе под нос. В Нигерии - это же трубы иерихонские. Как заголосили! Водитель вскочил в маршрутку, поехали...

Путешествие по дорогам между штатами Нигерии однозначно заслуживает отдельного рассказа. 

Неухоженные первозданные тропические заросли сменяются пейзажем, достойным великих художественных полотен. Какие в Нигерии небеса! А пальмы! 

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,

Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,

Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.

Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф. 

Николай Гумилев, 1907

Нигерия - это не совсем та Африка, какой ее себе представляет среднестатистический европеец. Нас научили по телевизору, что Африка это пустыня, сафари на джипах, львы, лениво переставляющие огромные лапы по растрескавшейся земле, неторопливый жираф, дожевывающий макушку одинокого раскидистого дерева, крокодил, поджидающий свою несчастную жертву в виде волоокой лани с витыми рожками, и, наконец, непроходимые джунгли, в которых гнездятся загадочные белозубые люди в бусах вместо одежки.

Как же мне всего этого хотелось: и льва погонять, и почитать жирафам Гумилева, и потискать волосатых горилл, и носорога подразнить, и победить злого крокодила, спасая из его клацающей пасти несчастную очумевшую лань, и узнать у африканцев секрет белоснежных зубов.

Однако в Нигерии мартышки, львы, жирафы и гиппопотамы не разгуливают по дорогам. Заботливыми черными руками остатки несъеденной нигерийской фауны перемещены в консервации - огромные зоопарки с приближенной к естественной для разной живности средой обитания.

А вот рептилии не возражали против моей мечты слиться в экстазе с живой природой. В городе мне на каждом шагу попадались на глаза наглые ящерицы, которые там живут абсолютно везде и никто из местных не обращает на них никакого внимания.

 В Нигерии все имеет свою цену или стоимость. Любой хлам, который мы, не задумываясь, отправили бы на помойку, в Лагосе будет отмыт, оттерт, прищурившись оценен и выставлен на продажу. На каждый товар, как говорится. И купцы не заставляют себя ждать.

Улицы, улочки и переулки - это бесконечные торговые ряды. Купить можно все. Не факт, что ваша покупка будет функционировать должным образом и служить вам верой и правдой. Смысл нигерийской торговли заключается не столько в том, чтобы удовлетворить покупательский спрос: на первом месте - процесс торговли и движение денежных знаков. 

В Нигерию мы прилетели 30 октября 2010 года поздно вечером. Я сначала даже не поняла, что это уже Лагос и мы уже прилетели. Командир объявил, что мы снижаемся и идем на посадку в аэропорт имени Мухаммеда Мурталы. Одинокие, редкие и разрозненно мерцающие огни мегаполиса совсем сбили меня с толку после празднично и призывно сияющего Стамбула. Я не переставала вопрошать: "А где же Лагос? Это Лагос?" Было такое ощущение, что мы неслись к земле в кромешной тьме и неожиданно мягко упали на взлетно-посадочную полосу. "Ну, сели и сели", - подумала я и зааплодировала. Меня почти никто не поддержал. "Не налетались, что ли?" - подумала я.

Аэропорт встретил влажной жарой, от которой вся европейская одежда на мне сейчас же взмокла.

Паспортный контроль состоял из двух очередей: нигерийцы и иностранцы. Иностранцы должны были заполнить immigration cards, из-за чего наша очередь тянулась невыносимо долго. Не дождавшись от родственников мужа подтверждения бронировки отеля до отлета из Киева, графу место жительства в Нигерии я опрометчиво оставила незаполненной. Это не могло не привлечь внимание офицера. Пришлось на ходу вспоминать названия гостиниц, которые мне попадались в сети. "Lekki Beach Hotel", - выпалила я. Офицер смешно защелкал языком. Кроме вопроса, где я собираюсь остановиться, нигерийского пограничника интересовало, где я научилась так искусно врать английскому языку.

Получив за следующей стойкой заветный штамп, я воссоединилась с мужем, который уже давно прошел паспортный контроль, и мы отправились за багажом. У нас была одна совсем небольшая сумка, которую мы ждали минут 20, сверля глазами багажную ленту. Пресловутая нигерийская неторопливость! 

Аэропорт был полон народом и, несмотря на небольшую площадь, я очень боялась потеряться в шумной, копошащейся толпе. Секьюритиз не обратили на нас ни малейшего внимания, ведь мы не тащили никаких чемоданов и баулов, в то время, как владельцев объемного багажа на тачках досматривали по полной. 

Когда дверь аэропорта вытолкнула нас наружу, я просто ахнула. Казалось, весь многомиллионый город собрался здесь и приветствовал нас криками "Taxi! Taxi! Taxi!"

Одних только встречающих нас "родственников" было трое: дядя, двоюродный брат и водитель-друг брата. Встреча была шумная и радостная.

У нас сразу забрали вещи. Я испугалась, что это навсегда. Все по очереди обнимались и целовались. Не имея ни малейшего представления ху из ху, я горячо обнималась и целовалась с водителем. Только узнала я об этом потом, когда уже окончательно раззнакомились.

Мы долго брели в темноте, хоть глаз выколи, к стоянке, где был оставлен автомобиль. Путь нам освещал фонарик и керосинки и свечки многочисленных уличных торговцев. Лагос приветственно рычал моторами и на разные лады беспрерывно гудел клаксонами автомобилей, галдел звонкими и сочными африканскими голосами, грохотал железными повозками по разбитым дорогам, тарахтел разнокалиберными генераторами и трещал тысячами мотоциклов: "Welcome to Nigeria! Welcome to Lagos".

Я давно обещала рассказать вам о нашей поездке за визой для Гали.

Нигерийское посольство в Киеве - это небольшой трехэтажный белостенный особняк на Панфиловцев недалеко от Киево-печерской Лавры. Тихое благословенное место - парадный въезд в историческую часть Киева. Даже тут нигерийцы хорошо устроились.

Посетителей встречают информационные доски с официальным предупреждением на трех европейских языках не вступать в коммерческие сделки по нефти с кем бы то ни было, действующим от имени или по поручению нигерийского посольства. Мол, фейк это все, господа, не ведитесь!

У меня было предостаточно времени изучить все варнинги и ахтунги, потому что мы появились на пороге кусочка Нигерии в Украине за два часа до начала приема посетителей.

Харрисон уверенной походкой сразу направился на проходную и тут же был оттерт назад впалой грудью милиционера-охранника: рано еще, приходите в десять. Муж не растерялся и сказал: а я что, я ничего, просто хотел узнать, как у вас дела. Хорошо, что в этот момент я вдумчиво читала информацию на стендах и не пыталась вместе с мужем прорваться внутрь посольства - уж очень я не люблю, когда меня отвергают. 

Мы остались на улице. Надо сказать, что утро было туманное отвратительно холодное. Тучи ходили грозными рядами и грозили кулаком дождем. Через минуту этот милиционер, который не впустил нас в посольство, выглянул из-за двери и спросил, не найдется ли у нас сигарет. Я не буду распространяться на тему, что это лишний раз характеризует милиционеров, как вид. Ибо речь сейчас не о них.

Простояв битый час на улице и продрогнув до костей, Харрисон начал танцевать, чтобы согреться. В руках у него был зонт-трость, которым он вертел так и этак, наполняя танец сакральным смыслом. Я подозреваю, что прильнувшие к мониторам видеонаблюдения охранники никогда не видели ничего подобного и скоро один из них, на этот раз земляк мужа высунул голову из двери посольства и, пожурив Харрисона за фривольный танцевальный этюд, пригласил нас во внутрь. Вот она сила искусства в действии!

В десять секретарь посольства проверила у меня документы на визу, кажется расстроилась, что не к чему придраться и велела мужу написать от руки приглашение "в свободной форме". Мы с мужем оборжали в голос эту нелепую формальность и сели писать. "Теперь ты будешь каждый вечер писать мне официальное Invitation to bed, - придумала я, - а мне нужно будет выдавать Acceptance acknowledgement в письменном виде. А без этого ни-ни! Даже не сунься, ибо нигерийское посольство бдит".

Следующие четыре часа прошли однообразно скучно. В половине одиннадцатого, окончательно убедившись, что в ближайшие сутки часы нам не светит собеседоваться с консулом, перестала держать спину и стала сама собой. Из посетителей в посольстве были я и муж. Развалившись на видавшем виды диване - неотъемлемом атрибуте нигерийских посольств во всех странах - мы пяццот раз с нескрываемым интересом смотрели на плазме новости Аль-Джазира, которые повторялись и повторялись с периодичностью в пятнадцать минут. Других развлечений в посольстве не было, если не считать стеклянных шкафов с небольшой экспозицией сумок из цельных шкурок новорожденных крокодильчиков, национальных нарядов, шапок и вееров старейшин, расшитых блестящим бисером, пляжных тапочек и статуэток. Размеренная жизнь посольства не шокирует того, кто хоть как-то приобщился к культуре этой страны. У них даже поговорка есть - Nigerian time - хотите начать вечеринку в десять, пригласите гостей на шесть. Неожиданно все сотрудники посольства проснулись зашевелились и забегали: приехал посол!

В час дня по Киеву нас позвали подняться на третий этаж в конференцрум для собеседования. Там мы просидели еще минут сорок. Наконец появился посол. Должна признать к чести посла, он начал интервью с извинений за то, что нам пришлось столько ждать. А не то проткнула бы его копьем! Вопросов было не много, общались на английском, посол строил из себя строгого, важного дядьку, но я ему не верила. До последней минуты я ждала, что он начнет меня отговаривать от поездки и стращать холерой, малярией, дикими зверями, бандитами и похитителями с целью выкупа. В конце собеседования я бесцеремонно спросила у посла, могу ли я видеть консула, который два месяца назад обещал обменять паспорт моему мужу. Посол посмотрел на меня с нескрываемым любопытством, наверное, подумал "Вот холера!", но ответил, что это невозможно, потому что консул в Нигерии. И откланялся.

Вот это фейл! Подобного разочарования не испытали даже На'ви из Аватара, когда бездушные земляне принялись громить их цивилизацию.

Следующие сорок минут секретарь вклеивала визу в мой паспорт. Мой муж был безутешен. Неожиданная, но вполне предсказуемая новость об отсутствии консула настолько потрясла его, что он в знак протеста прилег на заерзанном диванчике и заснул. Получение мною нигерийской визы в некотором смысле теряло этот самый смысл. Не поеду же я в Нигерию одна! А кто будет защищать от меня бедных аборигенов и несчастных родственников? Кто будет выволакивать меня из океана, чтобы я не перекупалась и не подхватила насморк?

Когда мне вернули паспорт с визой, я стала умолять секретаря открыть мне тайну золотого ключика ключа от сейфа, в котором лежит вожделенный паспорт или выдать секрет местонахождения консула. Я давила на то, что мы коллеги, и мне хорошо известны все секреты моего руководителя, как бы секретны они не были. Секретарь была неумолима и загадочна. Она сказала: "Ожидайте! Посольство работает до пяти, если консул появится - заберете свой паспорт". "Как появится, - удивлялась я, - прилетит из Нигерии?

Я еще несколько часов посмотрела-послушала опротивевшие новости Аль-Джазиры, помолилась о здоровье и скорейшем возвращении консула безмолвным деревянным этническим статуэткам в шкафу, изображающим неугасающую любоф.

Эти статуэтки оказались коммуникатором последнего поколения и, через непродолжительное по нигерийским меркам время, секретарь велела мне "будить мужа". Представляете, консул вернулся! Из Нигерии!  То да се, обмен паспортов, индорзмент... В половине пятого вышли из посольства.

В общем, наша миссия была успешной: теперь у меня есть виза, а у Харрисона новый паспорт. Путешественники.

Мои планы поездки в Нигерию вдохновляют коллег по работе на недвусмысленные скетчи. 
Самая распространенная тема для стеба - яркие фантазии моего уважаемого коллеги, г-на Эс., о том, как по прибытию в Африку меня съедят туземцы ))

- И что ты, Галя, в Африку не едешь? Или уже вернулась?

- Пока только визу оформляю, уезжаю в конце октября.

- Ну, а как там родственники, ждут? Наверное меню составляют: "Дни украинской кухни в Зимбабве!"

Женщина-каннибал. Работа Леонарда Керна, 1650

Давно мы мечтали съездить к мужу на родину, только было это нам не по карману.

И вот окончательно решили: ехать. В конце октября. Набрали консервов, насушили сухарей, сделали запасы питьевой воды и пошли. Авось к концу октября доберемся.

Теперь готовлю документы на визу, вакцинируюсь от желтой лихорадки (брр.....), ну и, конечно, читаю все, что попадется на глаза про путешествия в Африку. А попадаются одни страшилки: 

 Маленькие дети! 

Ни за что на свете

Не ходите в Африку,

В Африку гулять!

В Африке акулы,

В Африке гориллы,

В Африке большие

Злые крокодилы

Будут вас кусать,

Бить и обижать,-

Не ходите, дети,

В Африку гулять.

В Африке разбойник,

В Африке злодей,

В Африке ужасный

Бар-ма-лей!

Он бегает по Африке

И кушает детей -

Гадкий, нехороший, жадный Бармалей

 Но мы-то уже давно не дети!

Мой муж клятвенно заверяет меня, что его школьный товарищ по имени Barmaley был славным парнем,  знал наизусть отрывки из Святого Писания, хорошо учился и никогда не дергал девочек за афрокосички )).  А я искренне удивляюсь, откуда наш любимый Корней Иванович Чуковский почерпнул такие обширные  познания о нравах далеких туземцев Нигерии. Очень сомневаюсь, что ему приходилось бывать на чЫсто чОрном континенте. Наверное, этот классик детской литературы имел близкую африканскую подругу в РУДН ))

Некоторые из моих скептически настроенных соотечественников отговаривают меня от поездки и пророчат отвратительно печальные перспективы: быть проданной в рабство, съеденной крокодилом или укушенной малярийным комаром. Рабство меня не пугает, ибо многократное материнство и счастливое долголетнее супружество научат вас никогда не сдаваться. Это я о рабстве. Хрен, как говорят, редьки не слаще.

Теперь о крокодилах. Как часто, измученная трудовыми буднями и окончательно добитая второй семейной сменой, глубокой ночью, разбирая горы выстиранного белья, которые еще предстояло перегладить, я втайне от всех мечтала, чтобы меня скушал крокодил. Быть может там, у него в животике, в полной тишине и темноте я, наконец-то, смогла бы выспаться.

Пожалуй, только гадкие комары - разносчики инфекционных заболеваний, пугают меня по-настоящему. Мой друг Женька, который возит туры в Индию, сказал, что в Донецке нашем комаров не меньше, а у меня нет повода не доверять этому человеку.

И еще, он посоветовал не пить из лужи и руки мыть почаще. Я думаю, нам всем стоит прислушаться.