(Отрывок из книги Намкая Норбу Ринпоче "Кристалл и путь света")

"Радужное Тело" — по-тибетски джалу, или Тело Света, — которое обретают в итоге практики Дзогчен, отличается от "Иллюзорного (майического) Тела", гюлу (sgyu lus), плода практики высших Тантр. "Иллюзорное Тело", гюлу, основано на тонкой пране, а поскольку, с точки зрения Дзогчена, прана принадлежит к относительному измерению, то гюлу не считается полной реализацией.

Джалу, или Тело Света — это излюбленный способ реализации, который проявляли Учителя как Лонгдэ, так и Мэннгагдэ, и эта традиция с незначительными перерывами продолжается вплоть до настоящего времени.

Обрел этот уровень реализации и учитель моего учителя Чангчуба Дордже. Чангчуб Дордже сам присутствовал при этом, и достоверность этих сведений неоспорима. Мой учитель рассказывал мне, как его учитель Няла Пема Дудул созвал всех своих учеников: и тех, кто был далеко, и тех, кто был близко, и объявил, что хочет передать кое-какие Учения, которые до сих пор не давал полностью. Он передал эти Учения, а потом они больше недели делали ганапуджу. Ганапуджа — это великолепный способ устранения помех между Учителем и учеником, а также между учениками. Затем, по истечении недели, Нягла Падма Дуддул объявил, что настал его час умереть, и назвал гору поблизости, на которой он намеревался это сделать. Ученики умоляли его не умирать, но он сказал, что ничего нельзя поделать — пора. Тогда они проводили Учителя на гору, к тому месту; где он поставил маленький шатер. Затем он удалился в шатер, а ученикам велел наглухо зашить вход и оставить его в покое на семь дней.

Ученики спустились вниз и ждали у подножия горы семь дней. Все это время шли беспрерывные дожди и появлялось множество радуг. Затем ученики вернулись наверх и открыли палатку, которая оставалась зашитой точно так, как они ее оставили. Внутри они нашли только одежду Учителя, его волосы и ногти. Одежда находилась там, где он сидел, и пояс был все так же завязан посередине. Он оставил ее, как змея сбрасывает кожу. Мой Учитель там был и все это рассказал мне, поэтому я знаю, что это правда, что такая реализация возможна.

Я знаю множество подобных историй, но особенно интересна одна из них, которую мне рассказал мой дядя Тогдэн. В 1952 году в той части Тибета, откуда я родом, жил старик, который в молодости несколько лет был вроде слуги или помощника у одного учителя Дзогчена и потому, естественно, слышал много Учений. Но всю остальную жизнь он провел, просто высекая мантры на камнях, и тем зарабатывал себе на пропитание. Так он прожил много лет, и никто не обращал на него внимания и не подозревал, что он что-то практикует. Но однажды он объявил, что через семь дней собирается умереть и послал за своим сыном, который был монахом в одном из монастырей, сказав, что хочет оставить все свое имущество в дар монастырю. Из монастыря повсюду разнеслась весть о том, что этот человек попросил оставить его на семь дней взаперти, чтобы умереть. А так как все поняли значение этой просьбы, то пришло много людей, и это событие происходило у всех на виду. Там были представители разных буддийских школ, больших монастырей, присутствовали даже чиновники китайской администрации, которые в то время все поголовно были военнослужащими. И когда вскрыли помещение, в котором тот человек был заперт на семь дней, это произошло на глазах у множества людей. И все они увидели, что никакого тела не осталось. Остались только волосы и ногти, которые считаются нечистотами тела.

Мой дядя-йогин пришел навестить меня в доме моего отца сразу после того, как стал свидетелем этого события. Когда он рассказывал мне о случившемся, его глаза были полны слез. Он считал ужасной трагедией, что никто из нас не смог распознать в этом внешне обычном человеке, жившем рядом с нами, поистине великого йогина, от которого мы могли бы получить Учение. Но так уж обстоит дело с теми, кто практикует Дзогчен: внешне ничего не заметно.

(Подробнее об этом случае читайте в 10-й главе книги Согьяла Ринпоче "Книга жизни и практика умирания")

Весной этого года [1984] я посетил Непал, чтобы давать Учения и практиковать в Толу Гонпа — горном монастыре близ тибетской границы, неподалеку от горы Эверест, где практиковал Падмасамбхава, и в пещере Маратика, где Падмасамбхава и его супруга Мандарава реализовали практику долгой жизни. Там я получил известие о том, что сталось с моим дядей Тогдэном. Это известие передал один тибетец, который только что прибыл в Катманду из Тибета. Там он служил государственным чиновником именно в том районе, где жил Тогдэн. Оказалось, что в течение многих лет после того, как я покинул Тибет, дядя продолжал жить в своей уединенной пещере, в затворничестве. Но, в конце концов, в период "культурной революции", его, как и многих других таких же йогинов, заставили выйти из затворничества — тогда был принят закон, объявлявший подобных людей эксплуататорами трудящихся, поскольку они, не работая, получали еду.

Дяде повезло гораздо больше других: его только посадили под домашний арест, а не подвергли публичному суду, а, возможно и суровому наказанию. Тот человек, которого я встретил в Катманду, кроме прочих своих обязанностей, должен был нести ответственность за охрану Тогдэна, которому он разрешил жить в деревянной хижине, построенной на плоской крыше обычного городского дома в столице провинции. Дом этот принадлежал одной тибетской семье, которая снабжала дядю всем необходимым, так что он продолжал свое затворничество, как и прежде. Позднее, благодаря тому, что тот чиновник поручился за него, дяде позволили уехать в сельскую местность и жить под менее строгим надзором. Ему отвели отдельный дом, и тот же чиновник регулярно заходил к нему с проверкой.

Но как-то раз чиновник приехал и обнаружил, что дом заперт. Когда он все же проник туда, то увидел тело Тогдэна на сиденье для медитации, но это тело сжалось до размеров младенца. Чиновник встревожился: как объяснить такое китайскому начальству? Он боялся, что власти могут подумать, будто он помог Тогдэну бежать, поэтому он тотчас же бросился докладывать о произошедшем. Когда же через несколько дней он вернулся в этот дом с высокими чинами районного правительства,тело Тогдэна полностью исчезло. Остались только волосы и ногти. Когда озадаченное начальство потребовало объяснений, тибетский чиновник смог только вымолвить, что когда-то он слышал, будто в древних священных текстах говорилось о йогинах, достигших так называемого ТелаСвета, но сам он не думал, что такое бывает.

Это событие произвело на него такое впечатление, что у него появился сильный интерес к духовным вопросам, и при первой же возможности он пешком ушел в Непал, где надеялся найти Учение и практику. Там я его и встретил. Весть о достигнутой дядей реализации произвела на меня глубокое впечатление. Зная, что в ранние годы он страдал психическим заболеванием, я не ожидал, что он столь многого достигнет за одну жизнь. Его пример показывает, что это доступно каждому человеку.

Если снова воспользоваться сравнением с зеркалом, то реализация Тела Света означает, что человек, который ее обрел, больше не находится в состоянии отражений, а погружается в состояние самого зеркала, в природу и энергию зеркала. Зная, что наша собственная энергия проявляется как данг, ролпа и цел, можно полностью воссоединить свою энергию, вплоть до уровня конкретного материального бытия. Это достигается или благодаря Лонгдэ, в котором видение возникает в результате практики четырех да, или благодаря практике четырех светов, которая влечет за собой возникновение четырех видений тодгэл. Они развиваются во многом так же, как и видения Лонгдэ. Первое из них называется "видение Дхарматы" (или "сущности реальности"), второе — это дальнейшее развитие первого, третье — его созревание, а четвертое — исчерпание бытия. Если человек вступил на третий уровень этих видений при жизни, что подтверждается определенными признаками, то в момент смерти еготело постепенно исчезает, становясь светом. Вместо обычного разложения на составляющие его элементы, оно растворяется в сущности этих элементов, которая есть свет. Этот процесс может занять более семи дней. Такова реализация, которую обрели такие Учителя, как Гараб Дордже. От физического тела остаются лишь волосы и ногти, которые считаются нечистотами тела. Все остальное растворяется в сущности составляющихтело элементов.

О практикующем, который проявил такую реализацию, нельзя сказать, что он "умер" в обычном смысле этого слова, потому что в Теле Света он сохраняет активность. Активность такого существа направлена на благо других, а реально видеть его может тот, кто обладает достаточной ясностью.

Практикующий же, достигший совершенства и полноты четвертого уровня видений тодгэл, не проявляет никаких признаков физической смерти и совершает пресуществление при жизни, постепенно становясь незримым для людей с обычным кармическим видением. Этот уровень реализации называется Великий Перенос, и такую реализацию проявили Падмасамбхава и Вималамитра. В сущности, и Великий Перенос, иТело Света — одно и то же, разве что при Великом Переносе реализация наступает раньше. Эти два способа реализации свойственны практике Дзогчен.

"В тантре "Кукушка"сказано так:"Знание состояния "Как оно есть" получают от учителя благодаря передачи,а развивают его благодаря созерцанию.Значение учителя можно сравнить со значением минерала,используемого для очистки золота"
В данном примере золото - символ того,что называют Дзогченом: это наше истинное неотъемлемое,изначально самосовершенное состояние.Покрывающие золото примеси в этом примере соответствуют препятствиям и омраченности относительного состояния,которые мешают проявиться знанию изначального состояния.А минерал,который очищает золото,восстанавливая его истинный цвет- это сила передачи учителя,позволяющая нам обнаружить собственное состояние."

Чогьял Намкай Норбу Ринпоче: учение Дзогчен «Ожерелье четырех драгоценных Дхарм»

в интернет-трансляции 27 декабря 2007 — 3 января 2008

«Дзогчен — это не философия, не религиозная доктрина, не культурная традиция…
Дзогчен — это учение об изначальном состоянии бытия, которое представляет собой исконную неотъемлемую природу каждого человека.
Само название Дзогчен, что означает Великое Совершенство, указывает на самосовершенство этого состояния, изначально чистого в своей основе, где нечего отвергать и принимать».
Чогьял Намкай Норбу

Чогьял Намкай Норбу — тибетский Учитель, профессор Института востоковедения Неаполитанского университета, автор многих книг, в числе которых «Кристалл и путь света», «Круг дня и ночи», «Йога сновидений» и «Дзогчен — состояние самосовершенства». Его важнейшая деятельность состоит в сохранении и передаче учения Дзогчен — самой сущности духовных традиций Тибета. Он был первым, кто открыл доступ к этому учению заинтересованной западной аудитории.

Интернет-трансляция — это видео- и аудио-трансляция Учения по сети интернет.
Она открыта для всех, кто заинтересован в своём духовном развитии.
Участники получают в режиме реального времени наставления и необходимые посвящения непосредственно от Учителя, который в это время даёт свое Учение на ретрите в Аргентине.

Контактные телефоны в Санкт-Петербурге для регистрации и получения подробной информации:

8 (921) 189–7507, +7 (911) 189-8538


Интернет-трансляция учений Чогьяла Намкая Норбу Ринпоче

Со 2 по 10 октября состоится видео- и аудио-трансляция учений Чогьяла Намкая Норбу Ринпоче по сети интернет. Она открыта для всех, кто заинтересован в своём духовном развитии. Участники получают в режиме реального времени наставления и необходимые посвящения непосредственно от Намкая Норбу Ринпоче, который в это время даёт учения на ретрите в Италии.

Контактные телефоны в Санкт-Петербурге для регистрации и получения подробной информации:
8 (921) 189-7507, +7 (911) 189-8538

Намкай Норбу Ринпоче родился в 1938 году в деревне Гэуг княжества Дэгэ в Восточном Тибете. В два года Намкай Норбу был официально признан воплощением Адзома Другпа - одного из величайших учителей начала ХХ века. Когда же ему исполнилось восемь лет, шестнадцатый Кармапа признал в нём воплощение Ума Лходруг Шабтрунга Ринпоче, который, в свою очередь, был воплощением знаменитого учителя школы другпа-кагью Падма Карпо (1527-1592), основателя государства Бутан. Намкай Норбу получил классическое буддийское образование в нескольких монастырях разных школ.

В 1959 году он эмигрировал из Тибета в Индию, где, спустя год, встретил знаменитого востоковеда Джузеппе Туччи и по его приглашению прибыл в Италию. В 1962 году он занял должность профессора в Восточном институте Неаполитанского университета, где преподавал тибетский и монгольский язык и литературу.

Намкай Норбу написал множество книг, связанных с духовными учениями и тибетской культурой. Наиболее важные из них: «Ожерелье из камня Ци»; «Друнг, Деу и Бон»; «Зеркало: совет по присутствию и осознанности»; «О рождении, жизни и смерти»; «Кристалл и путь света»; «Дзогчен, состояние самосовершенства»; «Учения Дзогчен»; «Основание пути»; «Песни из больницы и другие стихотворения»; «Йога сновидений и практика естественного света».

С конца 70-х годов он даёт практические наставления по практикам созерцания школы Дзогчен, читает лекции и проводит семинары в различных странах мира.

Намкай Норбу основал Институт Шанг-Шунг для изучения религии, истории, философии, общественного устройства и медицины Тибета. Он также учредил неправительственную организацию ASIA (Ассоциацию за международную солидарность в Азии), осуществляющую различные благотворительные проекты на территории Тибета, в том числе строительство медицинских и образовательных учреждений.




С 15 по 19 мая 2009 в Москве прошел ретрит по учению Дзогчен Чогьяла Намкая Норбу Ринпоче. Со всех уголков России, Украины, Беларуси и стран Европы в Москву приехали люди с интересом к древнему Учению, которое передает уже много лет известный во всем мире мастер. По традиции ученики приветствовали Ринпоче, стоя в благоговейной тишине. В буддийском каноне многократно говорится о редкой удаче встретиться с Учением Будды и совершенным мастером. Эта встреча превосходит своей значимостью даже обретение всех мыслимых благ этого мира, поскольку открывает путь к освобождению в подлинном счастье Нирваны, за пределами непостоянства, иллюзий и омрачающих эмоций...




Мастер традиции Дзогчен Намкай Норбу Ринпоче отвечает на вопросы журналистов
после своего первого визита в российскую буддийскую республику Калмыкия.
Пресс-конференция 14 сентября 2008. Элиста, Калмыкия.

Норбу Н. - Йога снов и практика естесственного света

Норбу - Йога сновидений и практика естественного света

ТРЕТЬЯ ГРУППА СЕМЗИНОВ

Пятнадцатый семзин

Этот семзин известен как семзин для постепенного понимания шуньяты, или семзин для постепенного достижения шуньяты посредством понятий. В некоторых учениях сутраяны эта практика считается новейшей12. Ее цель: получение переживания пустоты благодаря понятийной деятельности сем, или ума, т.е. заблуждения или так называемого состояния отражения. Сосредоточившись на объекте и рассуждая о его существовании методом дискурсивного мышления, мы приходим к выводу, что он не существует истинно и независимо, что он лишен самостоятельного существования, или самосущности.

Например, субъект, который, как нам кажется, ощущает, думает и действует, ассоциируется обычно с физическим телом. Когда я пытаюсь выяснить, что же это такое, что я называю своим Я, то первое, что мне приходит на ум, — это совокупность разных частей моего тела или совокупность ума и этой совокупности частей. Несмотря на то, что обычно я думаю о Я как о чем-то неразделимом и самосущном, я не смогу найти такое Я. То, что я нахожу, скорее, совокупность составляющих, нежели нечто неделимое и самосущее. Ни одна из частей не есть Я, а значит, и совокупность частей тоже не есть неделимое, самосущее созданий, которое мы обычно имеем в виду, думая о себе. Если мы станем пытаться обнаружить это Я, нам может показаться, что мы что-то находим; когда же мы доведем поиски до конца, то не обнаружим ничего, кроме ничто.

То же применимо к объектам, отличным от Я. Если речь идет о дереве, мы имеем в виду совокупность листьев, веток, ствола, корней и т.д. Пока мы видим все в целом, дерево существует, но как только мы начнем разбирать его по частям, оно исчезает. То же самое происходит и с отдельными частями: пока мы видим их как целое, они существуют. Как только мы начнем их исследовать, они тоже исчезают. (Лист — это соединение множества клеток; клетки — соединение молекул; молекулы — соединение атомов; атомы — соединение элементарных частиц; а последнее — проявление Единого Энергетического Поля, постулированного Эйнштейном, а не субстанция в аристотелевском понимании.) Согласно же Бому13, они есть проявления "Скрытого Порядка", или же "сети взаимодействий без какой бы то ни было твердой основы", постулированной Чу14. Мы нигде не находим того неделимого и самосущного, которое себе вообразили.

Что же тогда мы обнаруживаем? Мы обнаруживаем шуньяту, или пустотность, которая в данном случае является ньямом по отношению к понятию и полученным в результате исследования образов объектов. Если мы проанализируем какой-то объект до конца, раньше или позже возникает ньям. заключающийся в ощущении пустоты, которое не есть ни размышление, ни сформулированное умозаключение и которое мы не должны превращая в формулировку. Таким образом, семзин постепенной шуньяты объединяет в себе шинэй и лхаг-тон, демонстрируя нам отсутствие эго, или самосущности, в объектах двух видов: в тех, которые обладают индивидуальностью и не обладают ею (chos kyi bdag med). Такова позиция махаяны, но не хинаяны.

Шестнадцатый семзин

Этот семзин есть семзин непостепенной шуньяты, мгновенной, или прямой, шуньяты (называемый иногда шуньятой махасиддхов, в отличие от предыдущего семзина шуньяты бодхисаттв). Все, что бы ни приходило нам на ум, не истолковывается и не оценивается — мы позволяем уму оставаться в своем истинном состоянии. Так мы освобождаемся. Это очень похоже на самоосвобождение страстей в практике трехчо (khregs chod): мы освобождаемся, не отбрасывая и не преобразуя страсти, а пребывая в состоянии, свободном от оценок, не привязываясь ни к чему, что может возникнуть. Что бы мы ни увидели, мы не истолковываем это, не оцениваем и не подразделяем. Как ребенок, впервые увидевший храмовые росписи, мы видим все, что бы ни возникало, не ища ему объяснений, не истолковывая, не оценивая. Вот что называется прямой шуньятой: все, что возникает, остается таким, как есть.

Если возникает боль, ее мы тоже оставляем в присущем ей состоянии: несмотря на то, что мы ощущаем боль, ее невозможно поместить в пространстве или установить ее пределы; если же мы попытаемся отыскать субъект ума, который, ощущая себя отличным от боли, сетует на нее, то не сможем его обнаружить. За пределами двойственности субъекта и объекта, а значит, и отрицания то сильное ощущение, которое мы обычно воспринимаем как боль, не переживается как боль и не ощущается как нечто неприятное15. Обычно, увидев нечто такое, что кажется нам красивым или приятным, мы принимаем его, ощущая удовольствие. Если же мы увидим нечто такое, что покажется нам безобразным или неприятным, мы его отвергаем, ощущая неудовольствие. Эти реакции и вытекающие из них ощущения являются функциями не органов чувств, но — ума, который, ощущая себя оценочным [? — это слово было повреждено (ред.)] и отдельным от объектов, оценивает их, исходя из усвоенного.

Практикуя этот семзин, мы избавляемся от оценок, поэтому, что бы ни возникало — хорошее, плохое, мы не отвергаем его и не принимаем, не критикуем и не приветствуем, не отрицаем и не утверждаем, не исправляем, а просто оставляем таким, как оно есть. Это не есть нечто такое, что мы постоянно применяем в повседневной жизни — мы практикуем этот семзин в конкретный момент, контролируя ум. Прежде всего мы думаем, что нам нужно сделать, а потом тщательно выполняем, отбросив отрицания, исправления и оценки. Мы пребываем в центре того, что переживаем, так, что все, что бы ни возникло, не принадлежит нам и мы не принадлежим тому, что возникает. Все присутствует — звуки, образы и т.д. — и все мы ни на миг не теряем уровня, свободного толкований и оценок.

Если я хочу познать объект, то, чтобы его идентифицировать, должна прийти в действие мысль а это требует усилия. В ньяме, вытекающем данной практики, такого не происходит: это ньям отсутствия усилий. Мы находимся в гуще возникающих ощущений и образов и тем не менее реагируем на них, исходя из уже усвоенного.

В семзине постепенной шуньяты, относящемся к сутраяне, нам приходилось использовать интеллект, чтобы выяснить образ существования объектов и таким образом получить ньям пустоты или несуществования. Прямая система принадлежит более глубокому уровню и не относится ни махаяне, ни к хинаяне16. Ее результатом является ньям, в котором отсутствуют различия и в котором субъект и объект невозможно разграничить. Понятия спонтанно исчезают без малейших усилий с нашей стороны, подобно тому как исчез, сам по себе след от дыхания на зеркале.

Семнадцатый семзин

Это семзин сосредоточения на непостоянстве. Если мы немного понаблюдаем за внешне непрерывным ходом времени, то поймем, что ни одно мгновение не остается постоянным, что время всегда течет, что невозможно точно определить границы любого мгновения или промежутка времени. Сосредоточиваясь на непостоянстве времени и пребывая в этом состоянии, мы учимся воспринимать и объединять все образы и ощущения не рассматривая их, исходя из представления о материальном мире, существующем во времени. Все, что мы видим, ощущаем и т.д., пусть оно и соприкасается с нашими органами чувств, мы воспринимаем как неистинное, неконкретное проявление, которое, тем не менее, непрерывно продолжается. Тренируя такое присутствие, мы сможем достичь состояния, в котором понятия отсутствуют.

Таким образом, как и в семзине мгновенной или прямой, шуньяты, мы не позволяем уму воспринимать образы и другие проявления, исходя из рассудочных понятий. Мы не определяем: это такое, а это — иное, предвзято оценивая то и это, а пребываем в спонтанном наблюдении, свободном от истолкований и оценок. Как уже отмечалось в предыдущем семзине, если я хочу познать какой-то объект, нужно ввести в действие мысль, чтобы его идентифицировать, для чего необходимо приложить усилие. Ньям, вытекающий из этой практики, сходен с тем, который является итогом практики шестнадцатого семзина, ибо здесь мысль не вводится в действие для идентификации того, что возникает, и ньям, который мы получаем благодаря этой практике, есть ньям отсутствия усилий. Мы пребываем в гуще возникающих oщущений и образов и тем не менее не реагируем на них.

Восемнадцатый семзин

Соприкасаясь с основными элементами — огнем, водой и т.д., мы спонтанно узнаем их. Узнав их, мы не блокируем то впечатление, которое они на нас произвели, а пребываем в состоянии того мгновения, когда мы их узнали, как будто то мгновение было объектом сосредоточения. Мы переживаем эти элементы, их вид, их функции, те ощущения, которые они у нас вызывают, их качества. И хотя для разных элементов все это будет разным, мы, узнавая их, должны оставаться все в том же состоянии, за пределами оценок, принятия или отрицания.

Нужно тренироваться, используя каждый из основных элементов, и при этом сохранять бдительность, не позволяя сонливости одолеть себя: как и в практике сосредоточения, внимание должно быть на пределе, никогда не убывая. Когда нам удается распознать качество элемента, мы не должны о нем задумываться — нужно тут же остановиться, не пускаясь в размышления. Ньям этой практики — неясное, сонливое ощущение, которое означает, что желаемый эффект достигнут.

Этот семзин в каком-то смысле тоже похож на семзин мгновенной, или прямой, шуньяты. Применительно к сутраяне в целом и к практике постепенного достижения шуньяты, в частности, мы можем рассматривать элементы по отдельности. Например, когда мы ощущаем, что огонь обжигает, а вода смачивает, мы тщательно исследуем данные качества. Но, с другой стороны, в этом семзине мы не должны интеллектуально исследовать природу элементов. Скорее, опознав качество элемента, мы остаемся с этим качеством в состоянии за пределами оценок.

Девятнадцатый семзин

В этом семзине мы должны воспринимать любой образ или любое ощущение, которые возникнут как состоящие из мгновений. Так, например, кинофильм состоит из неподвижных изображений, но их быстрое чередование создает иллюзию материальных объектов, существующих во времени. Если мы будем рассматривать эти изображения поочередно, иллюзия существования материальных объектов во времени исчезнет. Точно так же, если мы можем очутиться в состоянии, где непрерывность объектов, а, значит, впечатление материальности, которое они производят, придет к концу. Таким образом, за рамками мысли мы обнаружим истинное состояние проявлений, которое уже больше не кажется нам чем-то конкретным и материальным. При такой тренировке возникает самадхи, которое представляет собой состояние за пределами понятий.

Двадцатый семзин

Этот семзин называют семзином единства: наблюдая истинную природу двойственных проявлений, практикующий преодолевает иллюзию двойственности и получает переживание недвойственности, или единства. В частности, когда практикующие ануйогу или какой либо другой уровень внутренней тантры соединяются яб-юм или же визуализируют божество яб-юм, основным методом практики является ощущение блаженства переживаемое в неотъемлемом единстве с ощущением шуньяты. Такая неотъемлемость известие как детонг (bde stong); де (bde) — ощущение блаженства, тонг (stong) — пустой: детонг — единство блаженства и шуньяты (пустотности). Единство блаженства и шуньяты есть один из основных искусных методов в практике внутренних тантр и, в частности, ануйоги. Ощущение дева (bde-ba) или блаженства, — это путь. Такое ощущение очень легко достижимо и не только для людей, но и для всех живых существ, в том числе и для животных. Если мы обнаружим истинное состояние, природу, или сущность ощущения блаженства, то оно по-настоящему может стать путем Ощущение есть нечто конкретное, то, что мы действительно чувствуем. Но несмотря на то, что наши ощущения столь конкретны, рассмотрев их с полным вниманием, мы все же не сможем определить их точного местонахождения и не cумee найти их пределы, поэтому окажется, что мы не можем их объяснить. Это значит, что шуньяту можно пережить через ощущение, ибо сущность ощущения есть шуньята17. Значит, справедливо то, что ощущение блаженства может быть средством обнаружения шуньяты, и, таким образом, это ощущение может стать путем реализации. Это и есть основной смысл принципа детонг.

Благодаря этому семзину мы можем понять принцип ануйоги. Его ньям — это отсутствие мыслей и ощущение шуньяты, неотъемлемое от блаженства, которое становится устойчивым при нарушении непрерывного течения мыслей. Вот почему в текстах говорится о деваченпо, или о великом блаженстве; блаженство искусного любовника ничтожно в сравнении с тем, которое переживают практикующие эти методы.

Когда западный человек видит статую или иное художественное изображение типа яб-юм, он часто ощущает воздействие табу, которое утверждает, что такое слияние — вещь сугубо интимная, и потому испытывает шок или брезгливость, как oт порнографии. Однако то, что выражают подобные картины или скульптуры, вовсе не порнография и не должно никого шокировать: ведь все мы — яб и юм, и не найдется ни единого человека, который не был бы в то же время яб и юм. А тот, кто реагирует подобным образом, не способен понять смысла произведения искусства. Ведь такие статуи создаются именно потому, что несут в себе смысл. Кроме выражения неразделимости и недвойственности противоположностей, такие произведения иллюстрируют принцип детонг.

Двадцать первый семзин

Все объединено в пространстве: все, что воспринимается, едино с умом, субъект един с объектом Таким образом, в этом пространстве не остается места для различий между субъектом и объектом Мы переживаем свое состояние в этом пространстве и сохраняем это переживание. Когда мы так делаем, спонтанно возникает мощный ньям ощущения шуньяты, выходящий за пределы понятий. Может также возникнуть ощущение, что мы — крошечный шарик в пространстве, положение которого мы не можем установить.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Последние семзины более сложны и практиковать их труднее, потому что они основаны не на принципах сутраяны, а на принципах ануйоги, которые вводятся этими семзинами. Они кажутся трудными, но если мы сумеем их применять, все они станут искусными методами.

Примечания

(НН — примечания Намхая Норбу, ЭК — примечания Элиаса Кэприлса)

9. НН Используемая здесь визуализация каналов отличается от той, которая есть в практике туммо (gtum то), где центральный канал прямо восходит через середину туловища, а два других, извиваясь, восходят по бокам — все три потом объединяет ригпа.

10. ЭК Во время прямого дыхания воздух, проходя через горло, не производит ощутимого шума, но его можно услышать, когда он проходит через рот или нос. Если ко рту или носу поднести зеркало, оно запотеет от дыхания. Во время же непрямого дыхания мы прикрываем голосовую щель, поэтому воздух, проходя через горло, создает ощутимый шум. Дыхание стеснено, поэтому зеркало, поднесенное к носу или рту, не запотеет.

11. НН Кроме этого семзина, в учениях дзогчен есть много других практик, использующих в качестве основы звук, в том числе звук таких элементов, как земля, вода, огонь и т.д. Говорят, что благодаря этим практикам Вималамитра умел понимать язык животных. Практика звуков пяти элементов сложна. Вероятно, именно поэтому в наше время она используется редко, хотя раньше практиковавшие эту тантру широко ее использовали.

ЭК Этот семзин имеет сходство с тем методом, прибегнув к которому Авалокитешвара, согласно "Сурангамасутре", достиг Просветления.

12. ЭК Эта практика излагается в "Самдхинир-мочанасутре" (Второй Поворот Колеса Учения), а также в "Йогачарабхуми" Асанги-Майтрсии в главе "Шравакабхуми". Ее также излагал в "Бха- ванакраме" Шантиракшита, введший эту практику в Тибет, а также в своей "Бхаванакраме" Камалашила. Последний защищал эту практику во время диспута в Самье, выступая против Хэшанга Махаяны, придерживавшегося мгновенных методов чань-буддизма. И, наконец, Цзонхава в своем "Ламриме" излагал ее в качестве випашьяны, или практики лхагтон. Многие тибетцы ошибочно полагают, что ньям, являющийся итогом этой практики, не просто ньям (относительная истина), а состояние абсолютной истины.

13. ЭК Согласно Дэвиду Бому, пространство, время и объекты возникают из Основного Порядка, в котором нет измерений, объектов; возникновение это происходит благодаря познавательным функциям живых существ (являющихся составной Частью Основного Порядка).

14. ЭК Согласно Джеффри Чу, не существует ни кварков или других "основополагающих кирпичиков" мироздания, ни непрерывного пространства-времени на том уровне измерений, где постулируются кварки. Объекты и непрерывное пространство-время возникают благодаря "постоянству целого".

15. ЭК То ощущение, которое мы раньше переживали как боль, больше не переживается как неприятное, ибо, как отмечали стоики, неприятное ощущение есть результат отрицания, так же, как приятное есть результат приятия. Это не значит, что мы должны стремиться к крайностям и становиться факирами — одна из крайностей, которую отвергал Будда. Вместо того, чтобы становиться нечувствительными к боли и блаженству, нужно оставаться открытыми ко всем возникающим переживаниям и, узнавая в них учителя, использовать в практике.

16. НН В хинаяне, махаяне и ваджраяне понятие шуньяты всегда присутствует, хотя между названными уровнями существуют различия. Например, хинаянский архат не пережил в полной мере шойжи дагмед, или вторую безэговость, т.е. отсутствие индивидуального Я объектов. Махаянский же бодхисаттва, в отличие от него, способен в полной мере постичь оба вида безэговости. Таким образом, между махаяной и хинаяной существуют различия, однако, с точки зрения используемых методов, они немногочисленны.

17. Согласно гелугпе, шуньята есть отсутствие того образа существования, который мы ошибочно приписываем объекту; таким образом, сколько объектов, столько и шуньят. Ньингмапа также часто использует термин шуньята в смысле несуществования, однако здесь конкретно имеется в виду шуньевость ума, которая в учениях дзогчена рассматривается как ово, или сущность, позволяющая проявлениям возникать, так же, как шуньевость зеркала позволяет ему заполняться образами. В любом случае шуньевость должна возникать вместе с проявлениями, она рассматривается как их неотъемлемая сущность. Здесь мы имеем дело с ощущением, или ньямом шуньяты, который может быть получен через ощущение блаженства и который тантры рассматривает как сущность своего учения. Согласно тантре, ощущение шуньяты должно проявляться вместе с ощущением блаженства.

Путь дзогчена

Позаимствовав у сутраяны понятие о двух истинах, мы могли бы сказать, что обыкновенные люди ощущают относительное как абсолютное. Такое ощущение выражает нечто большее, чем просто путаницу в категориях: это — заблуждение, обусловленное, во-первых, вибрациями, которые берут начало в сердечном центре3 и ведут к переоценке умопостроений, мыслей и понятий так, что они начинают казаться абсолютно реальными и чрезвычайно важными, а во-вторых — функциями ума, характерными для ограниченного пространства-времени-знания, которые выделяют и обособляют объекты из сфер сансары и нирваны, бытия и небытия5. Поскольку все вокруг тоже считают относительное абсолютным, у большинства из нас не возникает ни малейшего сомнения в том, что процессы, которые мы обычно называем объектами, и ситуации, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни, абсолютно реальны и чрезвычайно важны. Мы погружены в мир заблуждений — в мир сем (sems), или в мир разума, соответствующий сансаре и в дзогчене противопоставляемый ригпа (rig pa) — просветленной, свободной от заблуждений, недвойственной осознанности, которая соответствует нирване.

На пути дзогчена первый шаг к преодолению сем, или ума. т.е. заблуждения, сансары, заключается в том, чтобы усвоить тaвa6 (lta ba) интеллектуально. Для начала нужно понять, хотя бы на интеллектуальном уровне, что относительное — всего лишь относительное, что наше восприятие относительного как абсолютного проистекает от переоценки, что это заблуждение порождает не.скончаемые страдания и постоянную неудовлетворенность и что существует состояние абсолютной истины, свободной от заблуждения — переоценки, а следовательно, и от страдания и неудовлетворенности.

Далее, устное введение и символическое введение7, характерные для дзогчена, должны помочь нам понять разницу между умом и ригпа, сансарой и нирваной, заблуждением и правильным взглядом на8 то, что существует. Однако это не значит, что все мы должны стать великими учеными или освоить массу интеллектуальных теорий и категорий. К тому же нельзя забывать: то, что мы умом поняли тава (установку ума) дзогчена, вовсе не означает, что мы тем самым преодолели грань ума и сансары. Устное и символическое введения могут стать дверьми, через которые можно шагнуть прямо в состояние ригпа, но сами по себе они не выходят за рамки чистой теории.

Следующий этап на пути — начало движения от тава, интеллектуальной позиции, к тогпа (rtogs pa), или реализации: практикующий вводится прямо в состояние ригпа, или просветленной осознанности, и учится пребывать в этом состоянии. Проблеск ригпа в момент прямого введения и в последующей практике созерцания — гомпа (sgom pa), смысле сохранения состояния ригпа9, называют состоянием условно-абсолютной истины. Оно называется условно-абсолютным, потому что функции самбхогакаи и нирманакаи не достигают полной активности и еще потому, что мы снова и снова возвращаемся в мир относительного и начинаем его в той или иной степени переоценивать, т.е. снова впадаем в заблуждение. В этом состоянии мы противопоставляем состояние ригпа, или, условно, абсолютной истины, состоянию сем, или заблуждению (переоценке относительной истины), тем самым утверждая иллюзорное различие между сансарой и нирваной, которое привязывает нас к сансаре. По мере совершенствования практики мы последовательно реализуем модели поведения, или жодпа (spyod pa), установленные в дзогчене10.

Многократное, постоянно повторяемое самоосвобождение заблуждения в состоянии ригпа постепенно истощает или нейтрализует склонность заблуждения проявляться, в итоге разделение на сансару и нирвану спонтанно разрушается, и свобода практикующего уже больше не ограничивается ни в чем. Эта "победа на всех направлениях" и есть состояние полной абсолютной истины. В конце пути, когда жизнь практикующего завершается, он может достичь уровня Тела Света, или радужного тела, но здесь мы опустим эту тему.
Читать далее...

Второй день

Следующее Зеркало, которое мы рассмотрим сегодня – видение или активность. Мы много раз говорили о воззрении Дзогчен, но каждый должен постичь его в себе. Нужно найти дорогу, чтобы постичь его суть на собственном опыте, обрести переживание. Потому что мы говорим, из воззрения рождается медитация, медитация связана с поведением, поведение связано с плодом. Все находится во взаимной связи.

Видение и воззрение Дзогчен лежит за пределами того, что мы называем высоким или более низким воззрением. Все учения о единстве Основы, Пути и Плода, объясняемые в Сутре, либо единство двух стадий – Зарождения и Завершения пути Тантры, полностью присутствуют во всеобъемлющем воззрении Великого Совершенства. Ничто не упущено, воззрение Великого Совершенства охватывает все. Для этого надо практиковать, надо найти возможность изо дня в день медитировать и созерцать, ибо ум подвержен перемене по своей природе, и мы можем его изменить.

Необходимо свести воедино наш обычный, загрязненный ум и состояние изначальной пробужденности. Очищая и тренируя, приучать его к состоянию изначального осознавания. Это возможно только на основании практики, и пока мы не достигли в ней полного совершенства, не завершили ее – нужно практиковать изо дня в день. Знаки, объясняемые в текстах, сопровождали уход в нирвану великих учителей. Сам Ринпоче был очевидцем проявлений таких особых знаков во время ухода в нирвану Цунду Ринпоче и Сангье Тензина Ринпоче. Пусть даже это не было полной реализацией Радужного Тела (когда ничего от физического тела не остается), но все же описанные в текстах знаки, такие как скопление радуг, возникновение радужного света и пр.- все присутствовало…и безусловно, такой опыт рождает доверие к Учению.
Читать далее

Обобщив все это, сущностью всего вышесказанного будет следующее понимание: нужно заниматься своей практикой, развивать ее, культивировать и взращивать, объединять ее с другими методами. Она не противоречит им, но наоборот, наполняет их еще большей силой.

На этом завершена передача чтением. Надо созерцать, медитировать, говорить больше не о чем.

Пусть будет благо!

Транскрипция лекций Ламы Кенпо Ньима Вангьяла, прочитанных в Москве во время июньского Ритрита 2007.

"Семь зеркал Великого Совершенства" Дренпа Намка.

Первый день

Сегодняшня наше учение будет посвящено Дзогчен - традиции Великого Совершенства. Сегодня мы рассмотрим, поговорим о том, что присутствует в этом учении, какие блага возникают из практики Дзогчен, какие заслуги, а также каковы причины для этой практики. В целом, в учениях Бон присутствуют три раздела наставлений, - а именно Сутра, Тантра и Дзогчен. Дзогчен является сердцем и основой, сущностью всех путей. Что касается текстов или традиций, которые изучаются и практикуются, то их также существует множество.

Основным источником учения являются Шанг-Шунг Ненгью, Намка Трулзо , А-трид О Сэл. Глядя на историю традиции Шанг-Шунг Ненгью, мы говорим, что источник Учения - Кунту Зангпо, наставником был Тапихрица. Двадцать четыре мастера в этой линии реализовали радужное тело. Способ учения и передачи практики назывался «передача от одного к другому». Это не значит, что учения передавались лишь одному человеку. Просто видимо, ситуация складывалось так, что только один ученик у каждого мастера, был способен реализовать их полностью, достичь в них полного совершенства. Поэтому мы и говорим об этой линии, как о «передаче от одного к другому».

В историческом аспекте, до восьмого века двадцать четыре мастера реализовали радужное тело, также и многие другие совершенные мастера достигли реализации в Шанг-Шунге и в Тибете. Если мы рассматриваем более современную историю, то до нашего времени практика изучения Дзогчен равно присутствует в двух традициях Бонпо и Ньингма, - в этих традициях содержатся схожие учения.

Двадцать четвертым учителем в этой линии является Тапихрица, далее в восьмом веке был великий мастер Нангжер Лодпо, владыка учения, реализовавший практику йидама Мери, обладавший как большими знаниями , так и большой реализацией. В силу того, что Нангжер Лодпо был непревзойденным мастером, обладал большими способностями и знаниями, в нем зародилось чувство превосходства над другими, связанное с цеплянием за «я». Дабы преодолеть это, Тапихрица проявился в чистой форме Нирманакайи. До этого события считается, что Тапихрица был человеческим существом, принявшим рождение, он усердно практиковал учение Дзогчен и достиг реализации. Второй раз он проявился в чистом явленном теле, дабы наставить на верный путь и передать учения Нангжеру Лодпо и исправить в нем несовершенство в практике, связанное с цеплянием за «я», возникшее из-за гордости.

Могут быть разные взгляды на тему достижения радужного тела, достижения состояния Будды и то, каким образом происходит дальнейшее действие на благо других существ. Оно (состояние Будды) характеризуется тем, что на благо обучаемых существ, в согласии с соответствующими условиями и потребностями (живых существ), проявления возникают и существуют, - чтобы наставить тех существ, которым они необходимы. В данном случае мы говорим о таком примере, отсекающем сомнения по поводу дальнейшего проявления после реализации радужного тела: есть или нет (дальнейшие проявления), помогают ли они (джалуйпа) существам, или полностью уходят и растворяются. На благо существ их проявления продолжают возникать, и это один из примеров.

В целом, мы говорим, что основной метод практики, как и вообще весь путь освобождения, лежит через устранение неведения, через устранение трех ядов. Путь Дзогчен заключается в постижении изначальной пробужденности, - поддерживая поток созерцания, этот метод сам по себе является противоядием, преодолевающим силу неведения, цепляния за «я». Три яда, пять ядов полностью устраняются, отбрасываются и устраняются таким созерцанием.

Согласно традиции Сутры, например, говорится о том, что для достижения полного состояния Будды требуется неисчислимое количество кальп, неисчислимое количество времени надо накапливать заслуги, очищаться от омрачений. В завершении всех путей, а мы говорим о пяти путях, пути накопления, применения, медитации, видения и (больше) необучения – вершиной этих путей является состояние Будды . Однако Сутра говорит , что невозможно в этом теле в течение бесчисленных воплощений, пройдя все пути , в завершении их стать Буддой , это возможно лишь в теле света, - а для этого необходимо родиться в Акаништхе (наивысшем измерении мира богов). Учение Сутры говорит, что в этом человеческом теле невозможно достичь состояния Будды, и финальное достижение, полное осуществление, происходит путем принятия рождения в теле света в мире богов в Аканиште. Однако, Дзогчен говорит, что с помощью его методов возможно достижение состояния пробуждения в этом теле, которое уже при этой жизни преобразуется в тело света, совершая великий перенос. Поэтому нет нужды совершать перерождение в другом мире.

Когда мы стремимся практиковать Дзогчен, то сначала выполняем девятисоттысячное накопление предварительных практик, затем идет основная часть, основная практика: прямое введение, постижение природы ума . Это общий путь для всех, как для монахов, принявших обеты, так и для мирянина. Эта структура пути совершенно одинакова для всех. Есть четверостишие, объясняющее суть этой практики, в нем говорится: «Воззрение велико, как небо. Источником, главой всего является воззрение, утвердитесь в воззрении, а это и есть учение Дзогчен. В практике же идите постепенно от малого к великому: установив великое воззрение, подобно идущему по ступеням лестницы идите постепенно вверх, начиная с самой нижней ступеньки, откажитесь от недобродетели и совершайте добродетель. И все это должно быть связано великим состраданием и методом, в котором мудрость и искусные методы едины, - практикой шести парамит»*(-буквально, есть слова Тонпа Шенраба Мивоче, которые нужно процитировать).

Итак, великое воззрение, детальная практика, восходящая ступень за ступенью вверх, наличие великого сострадания, и воплощение его на деле путем шести великих совершенств, - это одно из наиболее известных высказываний, объединяющих суть всего пути согласно учению Бон. Есть множество учений Дзогчен и объяснений с ними связанных. Однако если практика Дзогчен не является противоядием, искореняющим наши три яда (пять ядов), отравляющих наш ум, но при этом мы считаем, что практикуем Дзогчен, - то это не будет верной практикой. Если же, практикуя Дзогчен, мы видим, что сила омрачений уменьшается, тогда мы на верном пути.

В начале практики Дзогчен, выполняя Нгондро, также важно сформировать намерение и устремление, которое выражается следующим образом: пусть силой совершения этой практики Великого Совершенства в этом теле, в этой жизни я обрету перенос в Великое Тело Радужного Света. Это верное устремление и намерение, соответствующее пути Дзогчен.

Если мы практикуем Тантру либо Сутру, то каждый раз намерение и устремление формируется и объясняется по-разному. На пути Сутры говорится: да очищу я накопленные недобродетели, да соберу неисчислимое количество заслуг, и в завершение да обрету я состояние Будды. Это подобная мотивация. В Тантре есть также свое устремление, намерение и свой плод. В Дзогчен же оно формируется, как было сказано выше.

Нужно развивать силу ума и устремление, потому что сначала, опираясь на истории жизней пробужденных учителей, глядя на них, мы можем развить доверие, - что достижение пробуждения возможно. Вначале наш ум может быть слаб и сомневаться в том, возможно ли достичь или нет состояния Будды в этой жизни. Противоядием к таким сомнениям, выражающим слабость ума, является обращение к биографиям пробужденных учителей.

Мы стремимся достичь состояния Будды, обладающее двумя характеристиками, – очищение омрачений и полное развитие достоинств, совершенных качеств мудрости. Хотя методом Дзогчен и является пребывание в изначальной пробужденности, поддержание и сохранение этого состояния, - предварительные практики (принятие прибежища, зарождение бодхичитты, гуру- йога, обращение с молитвой) также являются важнейшей и неотъемлемой частью пути, который мы развиваем. Подспорьем для развития нашей способности к созерцанию является обращение с молитвой к учителю – это одно из важнейших средств для развития этого созерцания. Метод гуру-йоги или почитание учителя является чрезвычайно важным для Дзогчен.

Мы говорили, что в Тантре гуру-йога важна, так вот еще более важным методом это является в Дзогчен, ибо само созерцание, суть Дзогчен заключается в пребывании, в поддержании потока изначального осознавания, не опираясь на никакие измышленные средства (такие как порождение божества) и, при этом, не отвергая, не избавляясь от мыслей. Поэтому важно благословение учителя, в силу которого мы достигаем уверенности в этом состоянии отсутствия сомнений. Это подобно поддержке, подпирающей силе, служащей опорой для нашей практики и усиливающей ее глубину. Все это исходит из обращения к учителю с молитвой.

Тот, кто указал, раскрыл природу нашего ума и есть наш коренной лама. И это не обязательно должен быть великий учитель. В Дзогчен говорится о разных ламах и учителях: ламе примера, ламе значения и ламе символа или знака. Говорится, что все проявления тоже ламы, - все, что возникает в уме. Лама не обязательно тот, кто что-то говорит и объясняет учения. Учителя, который нам что-то объясняет, мы называем «лама, указывающий на сущность значения» или «лама, объясняющий значение примера».

Все проявления также являются учителем Дзогчен, и мы называем это «лама как украшение», потому что эти проявления подобны украшению ума. Все видимое, предстающее перед умом – это тоже учитель и не менее важный учитель Дзогчен, чем тот, кто в человеческом теле объясняет учение Бон. Но, конечно, это не относится к начальной стадии практики. Пока мы не стабильны и не постигли глубоко суть осознавания, пока не созерцаем его глубоко, то утверждать, что все видимое это наш учитель – очень сложно, да и не является таковым (в начале).

Если же мы постигли все проявления как украшение своего ума, учителя как выражение, то, соответственно, нет никакой возможности для возникновения омрачений, и такое достижение очень велико. Ибо обычное омрачение возникает при цеплянии за проявления, - цепляясь за них, хватаясь, мы вовлекаемся в омраченное состояние ума, в котором присутствует понятие «я», двойственность и.т.д. Когда все проявления являются украшением нашего ума, то нет никакой возможности омрачения, нет основы, опоры для заблуждения. Это общее ознакомление с учением, то, что можно вкратце сказать о Дзогчен .

Далее же следуют предача чтением (лунг) и короткие пояснения по тексту называемому «Семь зеркал Великого Совершенства». Это учение даровано Дренпа Намка. Подробное его объяснение сейчас невозможно, но сущностные моменты будут объяснены.

Дренпа Намка мы называем вторым Буддой, вторым наставником, ибо он особо активен и благословенно проявляется для передачи и сохранения учений в этот период упадка, в период пяти вырождений. В восьмом веке, благодаря ему, были сокрыты учения (терма). Его вполне можно назвать Буддой нашего времени, вторым Буддой. Существует много учений связанных с ним, например, такие как Намка Трулдзо, а рассматриваемое сегодня учение называется «Семь зеркал Великого Совершенства».
Читать далее

Примером может служить история. Когда Тапихрица проявился наставить на истинный путь Нангжера Лодпо, тот был могуч в реализации Йидама посредством практики двух стадий. Однако с помощью своих достижений он не смог полностью избавиться от привязанности и цепляния, они остались в нем. Чтобы избавить его от них, Тапихрица явился в человеческом облике, дал йогину тайные наставления, которые помогли преодолеть это цепляние [и привязанность]. Об этом говорится в Намтаре (жизнеописании) учителей линии Ненгью.

Далее говорится об искусном методе, связанном с постижением природы ума и удержания, пребывания в ней. Объясняется определенный метод созерцания [по просьбе Ринпоче описание метода созерцания исключено из открытой публикации].

Пусть будет благо!

Намкай Норбу Ринпоче. Зеркало. Совет по присутствию и осознанности Поклоняюсь Учителю!

Практикующий Дзогчен должен обладать ясным, точным присутствием и осознанностью. Пока человек по-настоящему не познает свой собственный ум и не сможет управлять им с помощью осознанности, сколько ни давай ему объяснений реальности, они останутся всего лишь чернилами на бумаге или предметом ученых споров среди интеллектуалов и не породят ни малейшего понимания истинного смысла.

В "Кунчжед Гелпо" (Kun byed rgyal ро), одной из тантр Дзогчена, сказано:

"Ум - это то, что создает и сансару, и нирвану, поэтому надлежит знать этого Царя, что созидает все!"

Мы говорим, что перерождаемся в нечистом и иллюзорном видении сансары, но, в действительности, перерождается только наш ум.

И если говорить о чистом Просветлении, то и его осуществляет наш собственный очищенный ум.

Наш ум есть основа всего, и из нашего ума возникает все: сансара и нирвана, обычные живые существа и Просветленные.

Но почему живые существа перерождаются в нечистом видении сансары? Хотя сущность ума, истинная природа нашего ума, изначально совершенно чиста, тем не менее, поскольку чистый ум временно омрачен неведением, не происходит самоузнавания своего собственного Состояния. Из-за такого отсутствия самоузнавания возникают иллюзорные мысли и порожденные страстями деяния. Все эти дурные кармические причины накапливаются, а поскольку их созревание в виде последствий неизбежно, то человек жестоко страдает, перерождаясь в шести мирах бытия. Итак, неузнавание своего собственного Состояния - вот причина перерождения, и вследствие этой причины человек становится рабом иллюзий и отвлечения. Зависимость от ума порождает стойкую привычку к иллюзорным действиям.

Так же обстоит дело и с чистой Пробужденностью: ослепительный свет, который вас пробудит, не появится откуда-то извне. Если вы узнаёте свое собственное, неотъемлемое от вас Состояние как изначально чистое и только временно затемненное омрачениями и, не отвлекаясь, сохраняете присутствие этого узнавания, то все нечистое исчезает. Такова сущность Пути.

Тогда проявляется неотъемлемое качество великой первичной чистоты изначального состояния, вы распознаёте его и осваиваете как живое переживание.

Именно это переживание конкретного знания подлинного изначального состояния, или истинного осознавания Состояния, называется нирваной. Поэтому Просветление есть не что иное, как ваш собственный ум в его очищенном состоянии.

Потому Падмасамбхава и сказал: "Ум есть причина сансары и нирваны. Вне ума не существуют ни сансара, ни нирвана."

Установив таким образом, что основой сансары и нирваны является ум, мы делаем вывод, что все, кажущееся в мире конкретным, и вся кажущаяся материальность самих живых существ есть не что иное, как иллюзорное видение, присущее уму. Как больной желтухой видит белую раковину желтой, хотя на самом деле это не ее настоящий цвет, так и в результате особых кармических причин у живых существ проявляется разное иллюзорное видение.

Так, если бы существам каждого из шести миров довелось встретиться на берегу одной реки, то вследствие разных кармических причин каждый из них воспринимал бы ее по-разному. Существа из горячего ада увидели бы огненный поток, существа холодного ада - лед, претам она показалась бы кровью и гноем, водяные животные узнали бы в ней родную стихию, люди - источник питьевой воды, асуры увидели бы в ней оружие, а боги - нектар.

Отсюда видно, что в действительности ничто не существует конкретно и объективно. Поэтому, поняв, что истинный корень сансары - ум, следует решиться вырвать этот корень. Осознав, что сам ум - это сущность
Просветления, вы достигнете освобождения.

Итак, поняв, что единственная основа сансары и нирваны - ум, вы принимаете решение вступить на путь практики. В этот момент, собрав все свое внимание и решимость, необходимо, не отвлекаясь, сохранять
непрерывно присутствующую осознанность.

К примеру, если вы хотите остановить течение реки, то следует надежно перекрыть ее исток. Пытаясь перекрыть ее в любом другом месте, вы не получите такого же результата. Точно так же, желая отсечь корень сансары, следует отсечь корень ума, который ее созидает - другого способа от нее освободиться нет. Если мы хотим, чтобы исчезли все страдания и препятствия, возникающие от наших неблагих деяний, то должны отсечь корень ума, который их создает.

Если мы этого не сделаем, то, даже совершая благие деяния телом и речью, мы не получим никакого результата, кроме мимолетной пользы. Кроме того, если не отсечь корень дурных деяний, то они накопятся
заново - точно так же, если мы лишь оторвем от дерева несколько листочков и веток, вместо того чтобы отсечь главный корень, то оно вовсе не станет сохнуть, а будет продолжать расти.

Если ум - Царь, который создает все, - не остается в своем естественном состоянии, то, даже практикуя тантрийские методы стадий зарождения и завершения и читая много мантр, вы не находитесь на пути к полному освобождению. Чтобы завоевать страну, нужно прежде всего покорить ее царя или правителя - вы не достигнете такой цели, захватив лишь часть населения или нескольких чиновников.

Если вы не сохраняете постоянного присутствия и позволяете себе отвлекаться, то вряд ли когда-нибудь освободитесь от бесконечной сансары. Если же вы не допускаете невнимательности, не подпадаете под власть иллюзий, но владеете собой, умея постоянно пребывать в истинном Состоянии с присутствием осознанности, то объединяете в себе сущность всех Учений, корень всех Путей.

Поскольку разные аспекты двойственного видения, такие как сансара и нирвана, счастье и страдание, добро и зло и т. д., возникают из собственного ума, то можно сделать вывод, что ум - их первооснова. Вот почему не-отвлечение - это корень Путей и главный принцип практики.

Именно благодаря следованию этому высшему пути постоянного присутствия стали просветленными все будды прошлого, благодаря следованию этому же пути станут просветленными будды будущего и пробуждаются, следуя этому правильному пути, будды настоящего. Невозможно достичь Просветления, не следуя этому пути.

Поскольку непрерывное пребывание в присутствии истинного Состояния есть сущность всех путей, корень всякой медитации, итог любой духовной практики, сок всех эзотерических методов, сердце всех высших Учений, необходимо стремиться, не отвлекаясь, сохранять постоянное присутствие.

Это означает: не следуйте мыслям о прошлом, не ожидайте будущего, не следуйте за иллюзорными мыслями, возникающими в настоящем, но, обратившись внутрь себя, наблюдайте свое истинное состояние и сохраняйте его осознавание как оно есть, без каких-либо умозрительных ограничений "трех времен".

Пребывайте в неисправленных условиях своего естественного состояния, свободного от нечистоты оценок, разделяющих на "бытие и небытие", "обладание и необладание", "хорошее и плохое" и т. д.

Исконное состояние Великого Совершенства находится поистине вне ограниченных представлений о "трех временах", но тот, кто только начинает практику, еще не имеет этой осознанности, и ему трудно пережить узнавание своего собственного Состояния; поэтому очень важно не позволять себе отвлекаться мыслями "трех времен".

Если для того, чтобы не отвлекаться, вы пытаетесь избавиться от всех мыслей, сосредоточившись на поиске состояния покоя или ощущения удовольствия, то необходимо помнить, что это ошибка, так как само "сосредоточение", которым вы занимаетесь, есть не что иное, как еще одна мысль.

Следует расслабить ум, сохраняя только пробужденное присутствие собственного Состояния, не позволяя себе подпасть под влияние какой бы то ни было мысли. Когда вы по-настоящему расслаблены, ум находится в своем естественном состоянии.

Если в этом естественном состоянии возникают мысли, хорошие или плохие, то, вместо того чтобы пытаться оценивать, находитесь ли вы в покое или в движении мыслей, нужно лишь замечать все мысли, пребывая в бдительном присутствии самого Состояния.

Когда мы просто уделяем внимание мыслям, только замечая их, они освобождаются в свое собственное истинное состояние, и, пока длится это осознавание их освобожденности, следует не забывать сохранять
присутствие ума. Если вы не просто замечаете мысли, а отвлекаетесь, то необходимо уделить больше внимания подлинному присутствию осознанности.

Если вы замечаете появление мыслей о том, что вы находитесь в состоянии покоя, и при этом сохраняется простое присутствия ума, то следует продолжать наблюдать состояние движения самой мысли. Если же никакие мысли не возникают, следует, просто замечая это, оставаться в присутствии, при котором состоянию покоя уделяется лишь чистое внимание. То есть мы сохраняем присутствие естественного состояния, не пытаясь втиснуть его в какую-либо концептуальную схему и не ожидая, что оно проявится в каком-то особом образе, цвете или свете, а только расслабляемся в нем, не поддаваясь хитросплетениям мыслей.

Даже если начинающим практикам трудно оставаться в этом состоянии дольше одного мгновения, не стоит беспокоиться. Не нужно ни желать, чтобы это состояние длилось долгое время, ни страшиться его вовсе
утратить: требуется лишь одно - сохранять чистое присутствие ума, не впадая в двойственность, при которой наблюдающий субъект воспринимает наблюдаемый объект.

Если ум - хотя вы и сохраняете простое присутствие - не пребывает в состоянии покоя, а все время стремится следовать за волнами мыслей о прошлом или будущем или отвлекается чувствами: зрением, слухом и т. д., то следует постараться понять, что сама волна мысли так же невещественна, как ветер. Попробуйте поймать ветер - у вас ничего не получится. Если вы попытаетесь сдержать волну мысли, то никак ее не остановите. Поэтому не стоит стараться остановить мысли, а тем болеепытаться отвергнуть их как нечто дурное.

На самом деле, состояние покоя есть коренное состояние ума, в то время как волна мысли - это естественная ясность ума в действии: как нет разграничения между солнцем и его лучами или потоком и его струями, так же нет разграничения между умом и мыслью. Если вы рассматриваете состояние покоя как нечто положительное, к чему следует стремиться, а волну мысли как нечто отрицательное, что необходимо отвергнуть, и тем самым продолжаете пребывать в двойственности деления на принимаемое и отвергаемое, то нет никакой возможности преодолеть обычное состояние ума.

Таким образом, коренной принцип состоит в том, чтобы, не позволяя себе отвлекаться, только отмечать чистым вниманием любую возникающую мысль, хорошую или плохую, важную или незначительную, и сохранять присутствие в состоянии движущейся волны самой мысли.

Если мысль возникает, а вам не удается пребывать в покое, сохраняя такое присутствие, поскольку могут последовать другие такие же мысли, то необходимо уметь заметить ее, не отвлекаясь. "Заметить" не значит

увидеть ее глазами или составить о ней представление. Это означает, что нужно уделить чистое внимание, не отвлекаясь никакой мыслью "трех времен" или каким-либо чувственным восприятием, которое могло бы возникнуть, и тем самым полностью ощущать эту "волну", оставаясь в присутствии чистой осознанности. Здесь никоим образом не имеется в виду, что нужно как-то изменять ум, например, пытаться сдержать
мышление или преградить его поток.

Тому, кто только начинает заниматься этой практикой, трудно, не отвлекаясь, долго осуществлять такое распознавание чистым вниманием из-за сильной привычки к рассеянности ума, приобретенной за бесконечно долгое время перерождений. Если мы обозрим лишь свою настоящую жизнь, с момента рождения до нынешнего состояния, то окажется, что мы всегда жили в рассеянности и у нас никогда не было благоприятной возможности упражняться в присутствии осознанности и неотвлеченности. И потому, если из-за недостатка внимания нами овладевает рассеянность и забывчивость, необходимо - пока у нас еще нет способности не отвлекаться - всеми средствами стараться осознавать то, что происходит, опираясь на присутствие ума.

Нет никакой "медитации", которую можно было бы найти вне такого пребывания в своем истинном состоянии, когда присутствует или покой, или движение волны мысли. Нечего искать - самого лучшего или самого ясного, - кроме распознавания чистым вниманием и пребывания в собственном Состоянии.

Если вы надеетесь, будто нечто проявится вне вас самих, а не благодаря пребыванию в присутствии собственного Состояния, то такая ситуация напоминает пословицу о злом духе, который пришел к восточным воротам, хотя откуп, чтобы избавиться от него, принесли к западным. В таком случае, даже если вы полагаете, что медитируете совершенно правильно, в действительности это будет всего лишь утомительный и напрасный труд. Итак, самое важное - это пребывание в Состоянии, которое вы обнаруживаете в самом себе.

Если вы пренебрегаете тем, что у вас внутри, и вместо этого ищете что-то другое, то уподобляетесь нищему, который вместо подушки кладет под голову драгоценный камень, но, не зная ему цены, бедствует, прося подаяние.

Поэтому, сохраняя присутствие собственного Состояния и наблюдая волну мысли, не оценивая при этом степень ясности этого присутствия и не считая состояние покоя чем-то желательным, а волну мысли чем-то нежелательным, абсолютно не стремясь что бы то ни было изменить, вы продолжаете пребывать в этом Состоянии, не отвлекаясь и не забывая сохранять присутствие осознанности, - поступая так, вы извлекаете суть практики.

Некоторых беспокоит шум: если другие люди ходят, разговаривают и т. д., они раздражаются, или же, отвлекаясь на внешние события, порождают массу иллюзий. Это ошибочный путь, называемый "опасная стезя, на которой внешнее видение кажется врагом". Это значит, что, несмотря на умение пребывать в знании как состояния покоя, так и волны мысли, человек еще не смог достичь объединения этого состояния со своим внешним видением.

В таком случае, постоянно сохраняя присутствие осознанности, следует, увидев что-то, не отвлекаться, а расслабиться, не давая оценок тому что вы видите, и оставаться в присутствии.

Если возникает мысль, которая оценивает переживание как приятное или неприятное, то следует лишь отметить ее чистым вниманием и продолжать пребывать в присутствии осознанности, не забывая о нем.

Если вы оказываетесь в неприятных обстоятельствах, например, вокруг разыгрывается шумная ссора, то следует только отметить это неприятное обстоятельство и продолжать пребывать в присутствии осознанности, не забывая о нем.

Если вы не умеете объединять присутствие осознанности с такими повседневными действиями, как еда, ходьба, сон, сидение и так далее, то невозможно сохранить состояние созерцания за пределами ограниченного временем занятия сидячей медитацией. В таком случае, не сумев упрочить истинное присутствие осознанности, вы будете отделять формальное занятие медитацией от своей повседневной жизни. Поэтому очень важно, не отвлекаясь, продолжать пребывать в присутствии осознанности, объединяя его со всеми действиями своей повседневной жизни. В "Праджняпарамита-сутре" Будда говорил:

"Субхути, как Бодхисаттва-Махасаттва, осознавая, что он имеет тело, практикует совершенное поведение? Субхути, когда Бодхисаттва-Махасаттва идет, он полностью внимателен к тому, что он идет; когда стоит, полностью внимателен к тому, что он стоит; когда сидит, полностью внимателен к тому, что он сидит; когда спит, полностью внимателен к тому, что спит; здравствует ли его тело или болеет, он полностью внимателен к любому состоянию!"

Вот как должно быть! Чтобы понять, как можно объединять присутствие осознанности со всеми действиями повседневной жизни, возьмем, к примеру, ходьбу. Речь идет не о том, чтобы, как только возникнет мысль о ходьбе, тут же вскочить и в беспамятстве маршировать взад и вперед, сметая все на своем пути. Совсем наоборот: вставая, вы помните: "Теперь я встаю и не собираюсь отвлекаться во время ходьбы".

Именно так, не отвлекаясь, шаг за шагом вы должны направлять себя с помощью присутствия осознанности. Точно так же, если вы сидите, то не должны забывать об осознанности; съедаете ли вы что-то вкусненькое или выпиваете рюмочку, или перебрасываетесь с кем-то парой слов - во всем, что бы вы ни делали, важное это дело или не очень, вы должны, не отвлекаясь, сохранять осознанность.

Поскольку мы так сильно привыкли отвлекаться, трудно зародить это присутствие осознанности, вособенности если речь идет о тех, кто только начал практиковать. Но всегда, когда предстоит какая-то новая работа, сначала приходится учиться. И пусть с первой попытки она вам не вполне удается, по мере приобретения опыта работа будет мало-помалу становиться легче. Так и при обучении созерцанию поначалу нужно поставить перед собой задачу не отвлекаться и неуклонно следить за этим, затем, насколько возможно, сохранять присутствие осознанности, а если уж вы отвлечетесь, следует это заметить.

Если вы твердо придерживаетесь своего решения сохранять присутствие осознанности, то сможете достичь такого уровня, когда уже никогда не будете отвлекаться. В Дзогчене, учении о спонтанном самосовершенстве, обычно говорят о самоосвобождении образа видения (воззрения), образа медитации, образа поведения и плода, но такое самоосвобождение возникает только благодаря присутствию осознанности.

В частности, самоосвобождение способа поведения, безусловно, не может возникнуть, если оно не опирается на присутствие осознанности. И потому, если вам не удастся в совершенстве достичь самоосвобождения своего поведения, вы не сможете преодолеть границу между занятиями формальной медитацией и своей повседневной жизнью.

Когда мы говорим, что самоосвобождение образа поведения - важнейший принцип всей тантры, агамы и упадеши Дзогчена, это весьма радует современных молодых людей. Но некоторые из них не знают, что истинная основа самоосвобождения - присутствие осознанности, а многие, даже отчасти понимая это теоретически и умея поговорить на эту тему, все равно этот принцип не применяют.

Если, к примеру, больной прекрасно знает свойства и действие какого-то лекарства и может со знанием дела дать совет по его применению, но сам его не принимает, то он никогда не выздоровеет. Так и мы с безначальных времен страдаем тяжкой болезнью двойственности, и единственным средством от этой болезни является истинное знание состояния самоосвобождения, свободное от ограничений.

Когда вы пребываете в созерцании, в непрерывном осознавании истинного состояния, нет необходимости придавать особое значение своему поведению. Однако для тех, кто только приступает к практике, нетиного способа ее освоить, кроме чередования занятий формальной медитацией с повседневной жизнью. Это объясняется тем, что в нас очень сильна привязанность к логическому мышлению, к восприятию объектов своих чувств как реально существующих, а больше всего - к своему материальному телу из плоти и крови.

Когда мы размышляем об "отсутствии собственной природы", мысленно обследуя в поисках собственного "я" свою голову и конечности и поочередно исключая их как не обладающие этим "я", мы можем, наконец, прийти к заключению, что никакого "я" нет.

Но это утверждение об "отсутствии собственной природы" остается всего лишь знанием, полученным посредством интеллектуального анализа, а истинного знания "отсутствия собственной природы" как такового пока еще нет. И хотя мы благодушно рассуждаем об этом самом "отсутствии собственного "я", но случись нам в этот момент наступить ногой на колючку, мы бы наверняка тут же завопили "ой-ой-ой!" Это значит, что мы еще подвержены двойственности и что "отсутствие собственного "я", столь громко провозглашенное нашими устами, еще не стало для нас реально пережитым состоянием. Потому необходимо считать крайне важным присутствие осознанности, являющееся основой метода самоосвобождения в повседневном поведении.

В соответствии с различными аспектами поведения, которому всегда придавалось большое значение, возникли разнообразные правила, установленные под влиянием господствующих в данное времявнешнихусловий, - религиозные правила и юридические законы. Однако, существует огромная разница между соблюдением правил в принудительном порядке и благодаря осознанности. Поскольку все люди обычно обусловлены кармой, страстями и двойственностью, очень немногие соблюдают правила и законы осознанно. Поэтому, хотят люди этого или не хотят, они вынуждены подчиняться самым разным правилам и законам.

Мы и так уже обусловлены кармой, страстями и двойственностью. Если к этому добавить ограничения, происходящие от необходимости подчиняться правилам и законам, то наше бремя становится еще тяжелее, и мы, без сомнения, еще дальше отходим от истинного "образа видения" и правильного "образа поведения".

Если понимать термин "самоосвобождение" в том смысле, что можно делать все что угодно, то это неверно: это не имеет абсолютно ничего общего с тем, что подразумевает принцип самоосвобождения, и придерживаться такого ошибочного взгляда означало бы полное непонимание смысла слова "осознанность".

Но, повторяю, не следует забывать разницу между принципом законов и правил и принципом осознанности. Законы и правила установлены под влиянием обстоятельств времени и места, и они действуют, навязывая человеку условия посредством факторов, направленных на него извне. Осознанность же порождается знанием, которым обладает сам человек. Поэтому законы и правила иногда соответствуют внутренней осознанности человека, а иногда нет. Однако, если у человека есть осознанность, он может избежатьситуации, где требуется принудительно соблюдать правила и законы. И более того, человек, владеющий осознанностью и постоянно ее сохраняющий, способен жить в согласии со всеми на свете правилами и законами, так что они его никак не ограничивают.

Многие Учителя говорили: "Подгоняй коня осознанности хлыстом присутствия!" И в самом деле, если осознанность не подгонять присутствием, она не сможет действовать.

Давайте рассмотрим пример осознанности: предположим, что перед человеком, находящимся в здравом уме, стоит чаша с ядом и он осознаёт, что это такое. Взрослые и разумные люди, зная, что такое яд, и осознавая, что случится, если его принять, не нуждаются в разъяснениях. Но тех, кто не знает, что в чаше яд, нужно предостеречь, сказав примерно следующее: "Здесь яд, и пить его - смертельно опасно". Так, зародив осознанность в других людях, можно избежать опасности. Вот что мы понимаем под осознанностью.

Но бывают люди, которые, зная об опасности яда, не придают этому никакого значения или же сомневаются: действительно ли этот яд смертелен? Есть и такие люди, которые вообще лишены осознанности. Таким людям недостаточно просто сказать: "Это яд". Им нужно сказать так: "Эту жидкость пить запрещается под страхом наказания по закону". Благодаря такой угрозе закон защищает жизнь всех этих людей. Вот на каком принципе основаны законы, и хотя они весьма отличаются отпринципа осознанности, тем не менее, они незаменимы как средство спасти жизнь людям, которые действуют по неведению и лишены осознанности.

Теперь мы можем еще раз использовать пример с ядом, чтобы показать, что имеется в виду под присутствием. Если даже человек, перед которым находится чаша с ядом, обладает осознанностью и очень хорошо знает, что может случиться, если принять яд, но не имеет постоянного присутствия внимания к тому, что в чаше - яд, то он может отвлечься и сделать глоток. Поэтому, если осознанность постоянно не сопровождается присутствием, то трудно рассчитывать на хорошие последствия. Вот что мы подразумеваем под присутствием.

В Махаяне существует принцип, которому придается первостепенное значение. Это единство пустоты и сострадания - сущность учения Махаяны. Но в действительности, если не иметь осознанности, неотделимо связанной с постоянным присутствием, то нет никакой возможности возникновения истинного сострадания. На этот счет есть тибетская пословица, которая гласит: "У тебя есть глаза, чтобы видеть других людей, но тебе нужно зеркало, чтобы увидеть самого себя!" Здесь имеется в виду, что, если вы хотите зародить истинное сострадание к другим, необходимо сначала разглядеть свои собственные недостатки, осознать их и мысленно поставить себя на место других людей, чтобы по-настоящему обнаружить, каково их действительное положение. Единственный способ достичь в этом успеха состоит в том, чтобы обладать присутствием осознанности.

Иначе, даже если человек претендует на то, что обладает великим состраданием, он рано или поздно попадет в ситуацию, которая покажет, что никакого сострадания нет и в помине.

Невозможно преодолеть свою ограниченность и препятствия, пока не возникнет чистое сострадание. Бывает, что многие практикующие по мере продвижения в практике доходят до того, что мнят себя "божествами", а всех других "злыми духами". Тем самым они только увеличивают собственную ограниченность, развивая привязанность к самим себе и ненависть к другим. Хотя они много говорят о Махамудре и Дзогчене, в действительности они только становятся более сведущими и изощренными в образе поведения, характерном для восьми мирских дхарм. Это верный знак того, что истинное сострадание еще не зародилось, а причина в том, что у них никогда по-настоящему не возникало присутствие осознанности.

Поэтому, без пустословия или попыток спрятаться за красивым фасадом, следует искренне и по-настоящему стремиться к тому, чтобы в вас зародилось истинное присутствие осознанности, а затем претворить его в практику. Это самое важное в практике Дзогчена.

Практик Дзогчена Намкай Норбу посвятил эту книгу своим ученикам - членам Дзогчен Общины.

Вперед, в пасть льва!