Меняем прически, духи, телефоны,
наряды, соседей, прописки, районы...
Заводим котов, орхидеи, мужчин,
друзей, эксклюзивные марки машин...

Рожаем идеи, детей и проблемы,
и терпим всю боль, расставанья, измены...
Ждем чуда, погоды и авиарейсы,
глядим в небеса, в уходящие рельсы...

Стараемся выглядеть и вдохновляться,
еще – не стареть, забывать, улыбаться...
Теряем перчатки, воздушность, часы,
становимся старше, мудрей, на весы...

И учимся видеть, готовить, вязать,
жалеть, сострадать, вдохновлять, соблазнять...
Находим записочки и приключения,
скрываем свой возраст, обман, увлечения...

Посуду и книги, еду подкупаем,
в своей нереальности часто витаем,
в сомненьях, бессоннице, самооценке,
и волосы красим в любые оттенки...

А между всем этим мы верим в ЛЮБОВЬ,
страдаем, клянём, и... влюбляемся вновь.

 

 

- моя любовь к тебе похожа на зиму.
- что, такая же холодная?
- нет, она просто закончилась.

 

 

Сегодня пришло смс с неопознанного номера с содержанием "ты же сама знаешь, что мне очень стыдно".

Я уверена, что это был Бог.

 

insulting - это не инсульт. Но тоже неприятно.
 Слова не зря похожи.

 

Восхищение очень недолговечное чувство, которое сразу же разрушается, как только становится близко знакомым со своим предметом.

 

Уровень профессионализма, мой мальчик, зависит не от того, умеешь ли ты, sorry my pathos, творить.
Главным критерием служит то, умеешь ли уничтожать уже сделанное – забывать юношеские стихи, удалять неудачные фотографии, стирать рисунки и убивать героев.