Сразу оговорюсь. Борзова таки устроила скандал с участием Лены и Степнова. Она орала так, что слышала вся школа. Но ещё все слышали, что преподаватели заступились за них. «Свадьбы и развода» Яны и Вити в моём варианте не было вообще.

Она сидела в компьютерном кресле, закрыв лицо руками и низко опустив голову. Мысли проносились в голове с бешеной скоростью так, что создавалось ощущение, будто их нет совсем.
Неужели она заслужила всё это? Неужели мало было отъезда родителей, «чёрной» работы, болезни деда? Неужели в довершение к этому, решив окончательно добить её, жизнь преподнесла ей и боль от неразделённой любви? Хотя нет, почему неразделённой? Просто Виктор Михайлович стеснялся и боялся этого чувства, или ответственности. А после того, что устроила сегодня Борзова, он вообще обходил её за километр.
А ей так хочется тепла, нежности! Ей так нужна его поддержка!
Она открыла лицо и посмотрела в окно. И снова обжигающие слёзы покатились по щекам. Нет, она не рыдала, не билась в истерике. Она просто была опустошена. Она смотрела в одну точку, ничего не видя и не слыша вокруг.
Входная дверь тихо открылась, и Виктор вошёл в квартиру. Он знал, что виноват перед ней. За то, что избегал её целый день. За то, что позволил Борзовой устроить этот цирк. За то, наконец, что так долго мучил её, не решаясь признать очевидные вещи и просто любить!
Вместо того, чтобы быть счастливым, он притворялся (сначала даже перед самим собой), хотел избавиться от чувств.
Но ведь он боялся! Нет, не за себя, за неё! Переживал, что она не выдержит сплетен. Но она сильная! Его Леночка! Она со всем справилась. Кроме его страха.
А ведь она столько раз делала шаг ему навстречу. Она не побоялась ничего! Но он не мог себе позволить. «Нормальный мужик», «с нормальными принципами». Да это всё бред! Это глупость! Простая человеческая (или, быть может, мужская) глупость.
Он должен, он просто обязан сейчас всё исправить! Но дома ли она? Не решился позвать, голос пропал. Пошёл в её комнату.
Сидит лицом к окну. Явно не замечает его.
- Лена, - чужой, совсем чужой, робкий хриплый голос. И она ни как не реагирует. – Лена… Лена.
Она, как сквозь пелену, слышит его голос. Наверное, показалось. Но нет! Зов повторился. «Не хочу, чтобы он видел мои слёзы. Я ведь сильная»! Но выбора нет. Он снова зовёт. Она медленно, невероятно медленно поворачивается в кресле…
И он видит все её страдания. Глаза покраснели, лицо мокрое от слёз. И это он во всём виноват! Он обидел это чудесное создание, эту юную нимфу, покорившую его сердце! Как он мог!
Стоит в нерешительности, но смотрит ей прямо в глаза. Она отвечает на его взгляд. Не прячется. И он должен его выдержать.
Она первая отводит глаза, не в силах больше видеть его. Ну, зачем он её мучает? Зачем пришёл? Утешать? Не нужно ей его утешение! Ей нужна его любовь, он сам, наконец!
Но он обязан доказать ей, что всё не просто так. Нельзя больше откладывать этот разговор и прятаться от себя.
Он опускается перед ней на колени и берёт её руки в свои. Нежно, мягко. И опускает голову.
- Прости, - он шепчет, он умоляет.
А в ответ ему на руки падают горячие капли, словно прожигая его душу насквозь.
И он смотрит на неё. И аккуратно стирает с её лица слёзы.
- Лена,.. - и не может подобрать слов. Все они кажутся банальными и избитыми.
«Девочка моя, что же я наделал? Ты ведь никогда не плачешь»!
- Лена,.. прости.
Молчание в ответ.
- Я пытался не любить тебя. Не получилось. Но я не хотел, чтобы ты страдала. Надеялся не допустить этого скандала.
- Мне больно не оттого, что наговорила Борзова. А потому что Вам, Виктор Михайлович, было стыдно любить меня, - голос надломленный, режущий прямо по сердцу, но громкий, почти кричащий. – Ну как же, я ведь школьница! Как можно! Это же не вписывается в моральные устои! А мне было на них наплевать, когда я заботилась о Вас,.. когда полюбила Вас. А Ваше присутствие сейчас доставляет мне боль! Уходите!
- Нет, Лена. Я должен тебе сказать. Я пришёл не для того, чтобы мучить тебя…
- Уходите, пожалуйста! - она крикнула, что было сил. – Я не хочу больше ничего слушать. Оставьте меня одну.
И он ушёл. Снова отступил на много шагов назад.
Пётр Никанорович не решился подходить ни к нему, ни к ней. Да и чем он мог помочь.
Он просто тихо приготовил ужин, принёс на подносе к Лене в комнату, тихо поставил на стол и вышел. Он поел в одиночестве, выпил валерианки и постарался заснуть.
Лена же не притронулась к еде. Она вообще всю ночь просидела на диване, обхватив ноги руками. Сон не шёл, мысли роились в голове, а в душе было пусто и одиноко.
И Виктор тоже не мог уснуть. Он возился, переворачивался с боку на бок. Затем он лёг на спину и стал смотреть в одну точку. Думать не хотелось вообще, но мысли как назло устроили бешеный пляс в его голове. Он не видел выхода из этой ситуации. Лена даже слушать его не желает. Как же объясниться с ней? Может спросить совета у Рассказова? Да нет, он же сам одиночка. А может у Малаховой? Нет, хватит ходить по психологам. Он же не сумасшедший и не истерик. Но как? Как же быть? Лишь под утро он забылся коротким тяжёлым сном.
Пётр Никанорович вошёл в комнату внучки. Ужин не тронут. Сама Лена сидит в той же позе, в какой он оставил её вчера. Как больно видеть родного человека в таком состоянии и знать, что ничем не можешь ему помочь. Может поговорить со Степновым? Хотя нет, будет только хуже. Не стоит лезть в их отношения.
- Леночка, пойдём завтракать.
- Спасибо, дедуль, я не хочу, - такой отчуждённый голос.
- Но тебе уже скоро в школу. Покушай немного.
- Хорошо. Я сейчас приду, - а сама даже не пошевелилась.
Петру Никаноровичу ничего не оставалось, кроме как пойти на кухню и заняться завтраком.
Через пять минут Лена пришла на кухню полностью одетая, и они с дедушкой сели за стол. Завтрак прошёл в молчании. Такого не было с тех пор, как родителей Лены освободили из заложников.
Виктор проснулся от назойливого будильника. Глаза открываться совершенно не хотели, в голове был туман, настроение – хуже некуда. Быстро перекусив, он отправился в школу.
Лене было всё равно, что о ней подумают и что скажут. Она брела в школу, машинально смотря под ноги, чтобы не споткнуться. У входа её ждала Лера. Конечно, она не знала про разговор со Степновым, но вчерашний разнос Борзовой слышала вся школа.
- Привет, - попыталась улыбнуться Лера.
- Привет, - ровным голосом ответила Кулёмина.
- Лен, ну не расстраивайся ты так. У Борзовой вообще не все дома! Да она про всех гадости говорит!
- Угу. Только это всё - правда.
Лера замолчала в нерешительности. Конечно, она всё и сама прекрасно понимала. Всё было видно невооружённым взглядом. Но сейчас главным было – поддержать подругу.
- Лен, правда. Забудь. Да наплевать на её мнение!
- Лер, давай не будем,.. – мимо прошёл Степнов. Лена отвернулась.
- Здравствуйте, Виктор Михайлович, - поздоровалась Лера.
- А?.. Да, привет, - голос тоже такой странный. – Лен, нам надо поговорить.
Никакой реакции с её стороны.
- Лена, пожалуйста, - ему было сейчас наплевать, что подумают окружающие.
Лерка переводила взгляд с подруги на преподавателя.
- Лен, может мне отойти?
- Нет, - Лена, наконец, повернулась лицом в их сторону. Под глазами залегли чёрные тени – как следствие бессонной ночи. А во взгляде – презрение и обида. Никогда ещё они не видели её такой. – Идём, нам пора на историю.
Кулёмина и Новикова вошли в класс. Мгновенно наступило гробовое молчание. Но Лене было всё равно. Она прошла под пристальными взглядами одноклассников на своё место и села.
- Ну, что уставились? Вам больше делать нечего, - прикрикнула на ребят Лера.
Все, как по команде, отвернулись и продолжили то, чем были заняты до их прихода, всё же периодически поглядывая на подруг. Сама Лера больше не решалась расспрашивать Кулёмину, да и место было неподходящим.
Рассказов вёл урок как обычно – с долей шуток. Но краем глаза он следил за Леной Кулёминой. «Неужели она так расстроилась из-за вчерашней выходки Борзовой? Но ведь все преподаватели встали на их сторону! Нет, здесь что-то не так». Кулёмина явно не слышала, о чём сегодня рассказывает преподаватель, она смотрела в одну точку на парте и не шевелилась. Только после звонка Лера потрясла её и они с Наташей вместе увели её.
А Игорь, тем временем, направился в спортзал.
- Здорово, физкультура, - улыбнулся, протягивая руку, Рассказов.
- Привет, - мрачным голосом ответил Степнов.
- Это ты из-за Борзовой такой?
- Что? А, да нет.
- А, что-то ещё случилось?
- Да,.. случилось.
…
- Я вчера пытался поговорить с Леной.
- Ну, и как она? Я у них сейчас вёл, по-моему, Борзова её совсем добила.
- Да не Борзова это, - Степнов начинал злиться, только не на Рассказова, а на самого себя. – Это я виноват.
- Ты? – искренне удивился Игорь. – А ты-то в чём?
- Да, во всём! Чёрт, Игорь, что мне делать?
- Подожди, давай разберёмся сначала, в чём ты себя обвиняешь.
Глухое рычание Степнова и нервное взъёрошивание волос.
- Ты помнишь, после скандала я побежал за Леной?
- Ну, да.
- Я хотел признаться ей во всём, - Рассказов понял, о чём говорит друг. А Степнов будто и не заметил, что так вскользь упомянул свою «ненормальную» любовь. – Но не догнал. Обошёл полрайона, но потом вспомнил, что у меня остались ключи от их квартиры. И я побежал. Но она меня даже слушать не захотела. Выгнала. Сказала, что я делаю ей больно, и я, дурак, ушёл… И что мне теперь делать?
Рассказов крепко задумался. То, что они любят друг друга значительно облегчает задачу. Но Лена не хочет даже разговаривать с Виктором. Значит, нужно убедить её, что она не права. Сам он этого не сделает, не имеет права лезть в душу к девочке. И тут ответ пришёл сам собой! Яна! Их вечная палочка-выручалочка! Психолог и женщина – идеальный вариант!
- Вить, мы обязательно что-нибудь придумаем.
- Угу, - Степнов снова ушёл глубоко в себя. Он даже не заметил, как Рассказов покинул спортзал.
- Яна, к тебе можно?
- Конечно, проходи.
- Ян, я, как всегда, за помощью.
- Что случилось?
- Понимаешь,.. ну,.. А, ладно, это ж видно уже невооружённым глазом! В общем Степнов влюблён в Лену Кулёмину.
- Да, я это знаю, - спокойно ответила Малахова.
- Да? Тогда будет ещё легче. В общем, он хотел поговорить с ней, признаться, а она, после вчерашнего, даже слушать его не желает.
- Он сам тебе это сказал?
- Нну, да! А что?
- Просто… Я, конечно, не имею права этого рассказывать, но сложилась такая ситуация… Да и ты же его друг… В общем, он хотел разлюбить Лену, и я пыталась ему в этом помочь. Правда безуспешно.
- Ну, видимо после вчерашнего он понял, что это бесполезно, - горько усмехнулся Игорь. – Да, собственно дело не в этом.
- А в чём?
- Теперь Витя хочет признаться Лене, но она его к себе не подпускает. Он вчера даже к ней домой ходил. Так она его выгнала. Я её не осуждаю. Она обижена. Но, как-то надо организовать им разговор. Иначе всё это плохо для обоих кончится. Ты видела их сегодня?
- Нет ещё.
- А я видел. Степнов, как в воду опущенный ходит. А Лена вообще в трансе. Ни на что не реагирует, глаза красные, лицо бледное. Надо срочно что-то делать.
- И что ты предлагаешь?
- Как я уже говорил, надо их помирить. Какими угодно путями заставить Лену выслушать Степнова. Только я с ней поговорить не могу. Вот и пришёл к тебе. Ты в этих вопросах разбираешься. К тому же, ты женщина. С Леной можешь поговорить только ты.
- Конечно, - сразу согласилась Малахова. – И у меня, кажется, есть идея.
Лена сидела на подоконнике в женском туалете. Взгляд, устремлённый в окно, ничего не выражал. Вокруг стояли остальные Ранетки. И ни одна из них не решалась заговорить с ней. Они только многозначительно переглядывались между собой.
Лена, казалось, ничего не замечала вокруг. Так плохо ей было, наверное, впервые в жизни. Конечно, когда родителей взяли в заложники, она безумно боялась за них, но в ней жила надежда, что их освободят. Да и тогда её поддерживал Виктор Михайлович. А сейчас… Сейчас ей никто не поможет. Она совсем одна.
- Ну, зачем он так со мной! – вдруг произнесла она вслух, не обращаясь в особенности ни к кому, скорее просто так, в пустоту.
Девчонки опешили.
- Лен, - осторожно начала Лера, - может, ты всё нам расскажешь? Мы очень хотим тебе помочь, но не знаем как.
- Да, что тут рассказывать, - ей вдруг стало как-то немного легче. Она вдруг поняла, что не одна, что у неё есть подруги, готовые поддержать и помочь в трудную минуту. А сейчас как раз такая. – Вчера ко мне домой приходил Виктор Михайлович. Хотел поговорить, а я его выгнала… Вот.
- И, - Новикова была в явном шоке.
- Что «и»? Он ушёл, а сегодня ты всё сама видела.
- Ну, - не унималась Лера, - что он тебе сказал?
- Что не хотел сделать мне больно, - вздыхая, начала Лена. – Что не должен был допустить скандала.
- Он что, дурак! – вырвалось у Лерки. – Извини. А ещё что?
- Что пытался меня разлюбить, - на этом моменте у Новиковой вырвался восторженный вскрик, но она тут же зажала рот ладонью.
- Ну, а ты?
- Сказала, что мне не нужны его извинения, что Борзова волнует меня меньше всего.
- Правильно, пусть мучается!
- Лер, ну вот что ты такая кровожадная, - вступила Женька. – Не видишь, Ленке и так плохо. Ещё ты со своими.
- А что я такого сказала?! Что ему теперь всё спускать что ли? Довёл бедную Ленку до такого состояния, а теперь «Здрасьте, я Ваша тётя»?
- Ау, - вскипела Кулёмина. – Вы ещё не забыли, что я здесь?
- Лен, ну не обижайся, - умоляюще сказала Новикова. – Но я правда думаю, что он поступил отвратительно. А вот ты сразу его простишь, и ему опять всё легко достанется.
- А как же мои чувства? Я только и слышу Степнов то, Степнов это. А про меня кто-нибудь подумал? Чего хочу я, кто-нибудь спросил?
Лена разбушевалась не на шутку. Она выскочила из туалета со скоростью истребителя, не забыв на прощанье хлопнуть дверью так, что та чуть с петель не слетела.
- Новикова, вот что ты наделала, - накинулась на подругу Наташа.
Лера опустила глаза, не зная, что ответить. Она понимала, что всё испортила.
- Давайте, вы отложите разборки на потом, - вмешалась Аня. – Где нам теперь Ленку искать. Она ведь ни с кем не захочет теперь разговаривать. Куда она могла пойти?
- В спортзал, - тихонько предложила Новикова.
- Ага, в разгар учебного дня, прям к Степнову в объятия, - съязвила Женька. Новикова совсем поникла.
Они постояли ещё не много, раздумывая, где же искать Кулёмину.
- А может к Малаховой?
- Женька, ты чё, с дуба рухнула? Какая Малахова? Да она с нами-то не хочет разговаривать, не пойдёт она к психологу!
- Да я не про то! Нам надо спросить совета у Малаховой. Она тётка умная и адекватная.
- Точно. Женька, молодец, - кинулась обнимать её Прокопьева. – Айда, к Яне!
Четыре старшеклассницы неслись по коридору, как ошпаренные.
- Так, что здесь происходит, - из-за очередного поворота показалась Борзова.
- Людмила Фёдоровна, извините, мы очень торопимся, - выпалила, останавливаясь на полном ходу, Новикова.
- Это какие же у вас могут быть важные дела в учебное время?
- Ну, - замялась Лера.
- Нам очень нужно к Яне Ивановне, - ответила Прокопьева. – И потом, уроки у нас уже закончились.
- Да? Ну, ладно… Ну, точно массовый психоз, - добавила она шёпотом. – А ведь я предупреждала!
- Яна Ивановна, можно к Вам, - запыхавшиеся девчонки в буквальном смысле ввалились в кабинет психолога.
- Конечно, девочки, проходите, - удивлённо ответила Малахова.
- Яна Ивановна, мы по очень деликатному делу, - начала Лера.
- Ко мне по другим и не приходят, - улыбнулась Малахова.
- Ну, понимаете, мы хотели посоветоваться на счёт Лены Кулёминой.
- Ах вот в чём дело. Тогда присаживайтесь. Дело в том, что вы не первые приходите ко мне с этой просьбой.
- Да? – удивились девочки.
- Игорь Ильич тоже обеспокоен состоянием Лены и Виктора Михайловича… - Малахова, зная о практически дружеских отношениях преподавателей с Ранетками, решила не скрывать от них ничего.
- А он-то тут при чём, - возмутилась Новикова.
- Ну, он всё-таки друг, - опешила Яна.
- Да нет, я имела в виду Степнова. Он так повёл себя с Ленкой, а мы теперь ещё и жалеть его должны!? Ну уж нет.
- Девочки, мы хотим им помочь, или будем сейчас спорить, кто прав, кто виноват?
- Конечно, помочь!
- Тогда слушайте мой план.
- Яна Ивановна, вы гений! – закричала Женька.
- Ну, что вы, - смутилась Малахова. – Остаётся только одна загвоздка.
- Какая?
- Надо, чтобы Лена была одна в квартире.
- А! Да это не проблема! Дед у неё классный. Он всё поймёт. Да и Степнов ему нравится, как сказала Ленка.
- Тогда всё в порядке. Сейчас я позову Игоря Ильича, а вы посидите пока здесь.
Весь следующий учебный день прошёл в мучительном ожидании для девчонок, Рассказова и Малаховой, и в терзаниях для Степнова и Лены.
- Так, сейчас Яна Ивановна позовёт Лену к себе. Вы мухой к ней домой и срочно поговорите с Петром Никаноровичем, а я за Степновым, а потом сразу к вам. Всем всё ясно, все всё помнят?
- Да.
- Отлично! Тогда, за дело!
- Лена, здравствуй.
- Здравствуйте, Яна Ивановна.
- Ты не очень торопишься?
- Нет. «А куда мне торопиться»?
- Ты не могла бы мне помочь?
- Да. А что нужно делать?
- Я хочу разложить тесты по папкам. Их там очень много, и мне одной не справиться.
- Ну, хорошо, - удивилась Кулёмина, но всё же пошла с Яной. Причин отказывать не было, хоть просьба и показалась ей странной.
- Вот, - выложила Малахова перед ней кипу бумаг. – Держи папки, там написано название. Ты даже не представляешь, как выручаешь меня!
- Да, ладно, - улыбнулась Лена. – Мне не трудно.
- У меня завтра в пятых и шестых классах опросы. Смотрю, а тут такой беспорядок…
Пока Яна отвлекала Лену, Рассказов сидел в спортзале и спорил со Степновым.
- Не ты ли мне утром жаловался, что она не хочет тебя видеть.
- Да, но не таким же способом.
- У тебя есть другие варианты? Друг, тебе представится уникальный шанс поговорить с ней, а ты отбрыкиваешься.
- Ну, не знаю…
- Соглашайся. Тем более, что процесс уже пошёл.
- Какой?!!
- Девчонки уже, наверное, дома у Лены, а Яна отвлекает её.
- Ллладно, Игорь. С тобой бесполезно спорить.
- Просто не нужно, - улыбнулся Рассказов. – Идём.
В квартире Кулёминых в это время раздался звонок. Пётр Никанорович открыл дверь и увидел на пороге девочек.
- Здравствуйте, Пётр Никанорович.
- Здравствуйте, девочки. А Лены ещё нет.
- А… Мы к Вам.
- Ко мне? Что-то случилось, - заволновался Кулёмин.
- Ну, в общем да…
- Лерка, что ты несёшь. Петр Никанорович, не переживайте, всё нормально. Просто нам нужна ваша помощь, - успокоила дедушку Женя.
- Да? Ну тогда что же мы на пороге стоим? Проходите.
Девчонки изложили ему суть проблемы.
- Вот. И мы хотим их помирить, но для этого нужно, чтобы Вы сегодня переночевали в другом месте. Игорь Ильич предложил у него, - краснея поясняла Аня. – Ну, чтобы им никто не мешал.
Пётр Никанорович задумался. Конечно, он доверял Лене. И на Степнова мог положиться. Но в такой ситуации нельзя допускать ошибок. Не станет ли ещё хуже?
Наконец, он принял решение.
- Ладно. Только врать Ленке в лицо я не могу. Оставлю записку. А Игорь Ильич успеет раньше Лены?
- Не сомневайтесь. Яна Ивановна задержит её на столько, на сколько будет нужно.
И тут снова раздался звонок в дверь. Все встрепенулись. Пётр Никанорович пошёл открывать.
- Игорь Ильич, здравствуйте.
- Добрый вечер, Пётр Никанорович.
- Игорь Ильич, всё в порядке? – накинулись на него девчонки.
- Да. Сейчас я позвоню Яне Ивановне.
- А может чайку, - предложил Кулёмин.
- Давайте попьём у меня. Сейчас надо поскорее собираться.
- А где Виктор Михайлович, - поинтересовалась дотошная Лерка.
- Он у себя дома. Живёт здесь не далеко. Ждёт моего звонка.
Пётр Никанорович и девочки стали одеваться. А Рассказов тем временем позвонил Яне.
- Хорошо. Я сейчас буду, - Малахова закончила разговор и повесила трубку. – Лена, спасибо тебе огромное за помощь.
- Да, не за что, - улыбнулась Кулёмина.
- Мне уже надо бежать.
- А я ещё вот эти не разложила, - показывая тоненькую стопочку, огорчилась Лена.
- Ничего страшного, - заглянув в папки, успокоила её Малахова. – Этого мне хватит на завтра. А утром я ещё сама закончу.
Они покинули школу последними. Только верный дядя Петя остался на своём посту… спать.
Лена неспешно брела домой. Вечер был на удивление тёплым. «Странно, что-то дед не звонит. Ну и ладно. Подышу немного свежим воздухом и домой».
- Дед, я пришла, - крикнула Лена, входя в квартиру. – Дед, ты где?
У неё появилось ощущение дежавю. В прошлый раз дед оказался в больнице с сердечным приступом. Лена кинулась на кухню.
На столе лежала записка: «Лена, я переночую сегодня у Игоря Ильича. Он обещал помочь мне с романом. Не переживай. Дед».
- Ну вот что за срочность, - с укоризной, но облегчённо вздохнула Лена.
Пошарив в холодильнике, она обнаружила творог, макароны и овощное рагу. Немного подумав, она выбрала творог. «Кальций полезен для спортсменов» - вспомнилось ей.
И тут раздался звонок в дверь. «Это, наверное, Василий Данилович».
Но это оказался совсем не он.
- В… Виктор Михайлович?!!
- Лен, прошу, выслушай меня, - Степнов сразу вошёл и закрыл за собой дверь, не давая Лене и шанса выгнать его.
- Я же вас просила не приходить больше, - как-то тихо сказала Лена.
- Я должен тебе всё объяснить!
- Ничего вы мне не должны!
- Я просто обязан! Прошу, только выслушай меня и после, если захочешь, я уйду.
Лена жестом руки, в которой всё ещё держала творог, пригласила его на кухню. Она и сама уже устала от неопределённости, надоело бегать от него, а по ночам не спать.
- Только не перебивай меня, пожалуйста, - Лена согласно кивнула. – Самое главное, что я хочу сказать – это, что люблю тебя, - сердце девушки сделало радостное сальто в груди. – Я был просто дураком! Сначала не признавался даже себе в этом. Но, когда я осознал, что это чувство – не просто забота или только дружеское отношение, я допустил ещё одну большую ошибку. Я засомневался в тебе. Сначала в том, что чувствуешь ты, потом, сможешь ли меня понять. Меня смущала даже не столько разница в возрасте, сколько то, что ты моя ученица! К тому же, я действительно боялся слухов, или что тебя исключат. Дальше я, решив избавиться от любви, пытался ограничить общение с тобой, даже обратился к Яне за помощью, - он усмехнулся. – Но только скандал Борзовой открыл мне глаза! Я понял, что не имею права сомневаться или решать за тебя. И теперь я с уверенностью могу сказать – да, я люблю тебя!
Он умолк и, наконец, поднял глаза на Лену. До этого он сидел, опустив глаза, и теребил край скатерти.
Лена же смотрела на него, не отрываясь. Сейчас в её голове была единственная мысль: «Любит»! Она не могла произнести ни слова. Просто смотрела на него широко открытыми глазами. Но постепенно к ней начало возвращаться ощущение реальности и, вместе с ним, необходимость что-то сказать. Но что?!! Слова подбирались с большим трудом.
- Виктор Михайлович,.. Я тоже должна Вам признаться… Когда я поняла, что люблю вас, то очень испугалась… Я не хотела терять наши дружеские отношения и, так же как и Вы, боялась быть не понятой. Я ведь только школьница, а Вы – взрослый человек, состоявшаяся личность. Ещё меня пугали слухи и то, что из-за них Вы, однажды, уже чуть не лишились работы. В любом из предполагаемых мной вариантов мы бы не смогли больше общаться, как раньше, а для меня это было бы невыносимо. Но потом, в каких-то ваших поступках, мне показалось ответное чувство, и у меня появилась надежда. Но опять останавливали слухи. Но вот когда Борзова устроила скандал, и вы стали избегать меня, я подумала, что ошиблась. Что для Вас я просто ученица, из-за которой не стоит терять работу и репутацию… Я не хотела, чтобы вы видели мои страдания, не хотела потерять из-за этого дружбу, поэтому отстранялась от Вас. И ещё обижалась (глупо, конечно) за то, что чувство не взаимно. Во всяком случае, не настолько, чтобы признать его при таких обстоятельствах.
Она замолчала, просто не знала, что ещё добавить. Они смотрели друг другу в глаза, которые продолжили за них молчаливый диалог сердец.
Виктор протянул руку и провёл по волосам. Лена наклонила голову и обняла его руку своими руками. Виктор пересел поближе к ней, обнял второй рукой за плечи и притянул к себе. Она прижалась к нему крепко-крепко – так, будто в следующее мгновение он растает, и она больше не увидит его.
Он поцеловал её сначала в макушку, нежно поглаживая по спине.
Она снова провела рукой по щеке, но теперь уверенная в нём.
Он глубоко вздохнул, наслаждаясь её ароматом, таким родным и уютным. Закрыл глаза и осторожно коснулся губами её губ.
По её телу пробежал разряд, её охватило приятное волнение. Она ответила на поцелуй.
Тогда он стал настойчивее. Одна его рука продолжала путешествовать по спине Лены, другая зарылась в волосы.
Она обнимала его – то за плечи, то ерошила волосы на голове.
Этот поцелуй – те мгновения, в которые они сказали друг другу обо всём.


Через 2 года после этих событий, как раз на Ленино восемнадцатилетие, вернулись её родители. Был шумный весёлый праздник, в разгар которого Лена и Витя сообщили всем, что решили пожениться. Эта новость никого не удивила, но безумно обрадовала!
А ещё через год на свет появился Ванюша! И мальчик унаследовал все качества своих родителей – ум, силу, смелость и любовь к музыке и спорту.