Настало время, безумец смеется,
И смех его эхом в стенах отдается,
Струится потоком сквозь залы и арки,
Проносится сквозь коридоры и парки;
Уносится в небо, кряхтя и стеная
Та сила, что раньше была как живая.
Безумием смято, избито пороком,
Теперь не является даже намеком.
Безумец смеется и смех его горек,
И он превращается в хохот до колик.
Так смейся, безумец, оставленный светом,
Рыдая о прошлом, где был ты поэтом.