Портрет Караваджо работы Оттавио Леони, 1621

   Итальянские искусствоведы обнаружили около 100 неизвестных работ кисти Караваджо. Эти картины один из величайших мастеров эпохи барокко написал в ранний период — с 1584-го по 1588 год, когда трудился в мастерской своего учителя Симоне Петерцано  в Милане. Уникальное открытие сделала группа искусствоведов, долго и тщательно исследовавших картины из Фонда Петерцано. Эксперты в течение нескольких лет изучали более тысячи картин, хранящихся в миланском замке Сфорцеско и принадлежащих руке учителя Караваджо и его учеников, работавших в мастерской. Так, наставником Караваджо был художник Симоне Петерцано, в чьей студии будущий мастер учился с 13 лет, и именно там были найдены его ранние рисунки и картины.      

"Нам всегда казалось невероятным, что Караваджо не оставил ни одной записи или рисунка в мастерской своего наставника", — рассказал руководитель группы исследователей Бернарделли Куруц. По его словам, в группе работ учеников Симона Петерцано они увидели сцены, лица и фигуры, свойственные периоду зрелого творчества Караваджо. "Караваджо покинул Ломбардию с богатой коллекцией образов и фигур, которые он использовал впоследствии, особенно в ранние годы работы в Риме. Доказательством служат эти работы," — сказал Бернарделли о найденных картинах.

            Buro

   Караваджо (его настоящее имя Микеланджело Меризи да Караваджо; 1571-1610) родился в Милане. Его роль в развитии живописи рубежа XVI-XVII веков огромна. Первые уроки живописи он получил в мастерской Симоне Петерцано, где дописывал предметы и драпировки на картинах уже известных, сложившихся мастеров. С этими знаниями он и уехал в Рим. Всем, чего Караваджо достиг позднее, в первую очередь он обязан своему великому таланту, своему неистовому темпераменту и смелому взгляду на вещи, своему умению отсекать все ненужные детали. Лишь в определенной степени успехи Караваджо - заслуга тех живописцев, что учили его.

Караваджо (Микельанджело Меризи). (1573-1610). "Лютнист" 1595 г. Холст, масло. Государственный Эрмитаж.

 Несправедливо, что Караваджо, мастера жанровых сцен, блестящего интерпретатора Евангелия в живописи, знают сейчас прежде всего по "Лютнисту". По поводу женственности лютниста часто шутили острословы. Есть даже такая шутка: если вы видите на картине андрогина с инструментом, значит, перед вами работа Караваджо. И даже фильм 1986 года "Караваджо" Дерека Джармена тиражировал этот штамп. В ленте умирающий художник вспоминал свои отношения с женственным натурщиком и его любовницей.

   Не за "Лютниста" ценили Караваджо Рубенс, Рембрандт, Веласкес, Рибера и те многочисленные караваджисты в Италии, Нидерландах и Испании, имена которых уже мало что говорят публике. Все эти художники видели в Караваджо человека, изложившего античные и евангельские мифы живописным языком повседневности, почувствовавшего живую суть своих персонажей (будь то Иисус, Фома или Иероним) и умевшего на полотнах (вслед за Микеланджело) лепить человеческие тела с мастерством скульптора, играть пятнами света и тени.

Заказчики иногда отказывались покупать полотна Караваджо – так реалистичны они были, так ярко живописали жизнь. Кстати, ему, похоже, нравилось шокировать публику сценами насилия. Его полотна на темы Ветхого Завета напоминают сюжеты телевидения, напичканные кровавыми сценами. Эмоциональный нокдаун – только так и можно назвать впечатления от "Жертвоприношения Исаака" или "Юдифи и Олоферна".

   Караваджо не любил далекого от жизни академизма с его условностями, ходульными приемами и однообразной красивостью лиц. Он спустил искусство с небес на землю и при этом успел побывать в жизненном аду.

   Отдавая в искусстве предпочтение живой, текучей реальности, Караваджо бедокурил, участвовал в дуэлях, убил в драке (после неудачной игры в мяч) соперника-художника. Живописец не раз оказывался в тюрьме, сбегал оттуда, потом ждал прощения от Папы Римского. За художником гонялись наемные убийцы, он успел побывать рыцарем Мальтийского ордена, поссориться с разными своими покровителями. Словом, не жизнь, а сплошное приключение, острый сюжет для романа. Такое не снилось ни Леонардо, ни Микеланджело, ни Тициану – великим художникам, наделенным благоразумием и житейской мудростью. Караваджо, по сути, занимался самосожжением. И жизнь его оказалась коротка – всего 38 лет.

 

Картина Караваджо "Ужин в Эммаусе"

 В живописи Караваджо прошел длинный путь – начал с натюрмортов и закончил страстями святых и обыкновенных людей. В натюрмортах (или в портретах, как в случае с "Мальчиком с корзиной фруктов") он писал яблоки с червоточинами. Идеальные фрукты, в понимании Караваджо, – как правило, восковые, мертвая природа – nature morte в собственном смысле слова. Караваджо усомнился в необходимости "поправлять" природу и писал фрукты без манерной лакировки.

  Только его натюрморты написаны спокойно, без провокаций (червоточинки – не в счет). Остальные картины – всегда драмы, вызывающие либо потрясение и ужас ("Жертвоприношение Исаака", "Давид и Голиаф", "Мученичество Святого Петра"), либо молчание и сочувствие ("Кающаяся Мария Магдалина"). Критики много писали о "суровом реализме" Караваджо.

И в то же время у Караваджо был тот же самый гуманизм, что и у Достоевского с его любовью к униженным и оскорбленным. Герои Караваджо – люди из толпы, в лицах которых угадываются черты святых, мучеников или, наоборот, мучителей.

  Караваджисты, к которым одно время принадлежали Рубенс, Рембрандт, Веласкес, Йорданс (фламандский "ученик" Караваджо), взяли у художника именно эти демократизм и гуманность, любовь к жанровым сценам, эмоциональную напряженность и игру лучами света. Да и для русских художников-передвижников Караваджо был одним из учителей. Представители Товарищества передвижных художественных выставок - от Крамского, Перова и Ге и до Поленова, Сурикова, Серова - взяли у итальянца смелость, чувственность, простоту и умение с теплотой и пониманием живописать "маленького человека". Именно этот талант изображать обычного человека и отличает великих художников.

Святая Екатерина Александрийская

Марфа и Мария Магдалина