Славянская письменность в зеркале истории

В рассматриваемом исследовании Г. Максименко освещаются вопросы образования славянской письменности. Автор статьи привлекает для доказательств письменные источники, данные археологии, истории, лингвистики и других смежных с ними наук, подключая для этого материалы «В(е)лессовой книги» и данные ДНК-генеалогии, обосновывая при этом гипотезу, из которой следует, что славянская письменность образована в глубокой древности не позднее чем 7517 лет назад носителями гаплогруппы R1a (славяно-ариями).

 

Башчанская (Бошканская) плита — один из древнейших известных памятников глаголицы, XI в.

Все это делает статью весьма актуальной и столь же своевременно острой. Но при обосновании самой гипотезы появления славянской письменности не обойтись, пожалуй, без привлечения большого числа других лингвистических данных, причем на большом, комплексно проведенном историческом срезе. Согласимся с Г. Максименко, указывающим на несколько вопросов, «ответить на которые пытаются уже несколько поколений исследователей»:

• для чего славянам понадобились две азбуки;

• какая из азбук является более древней;

• не является ли одна из азбук докирилловской;

• каково происхождение знаков кириллицы и глаголицы;

• существовала ли вообще письменность у славян до миссионерской

поездки Кирилла и Мефодия в Великую Моравию;

• какой была эта письменность;

• какова роль солунских братьев в истории славянской письменности.

• куда делись докирилловские памятники письменности, если они существовали.

Четче пролить свет на данные вопросы помогут данные исторической лингвистики. Не прибегая к повторению лингвистических данных, уже использованных в статье Г. Максименко, сделаем их широкий комплексный срез, что даст возможность обоснованнее увидеть и саму гипотезу, выдвигаемую автором статьи.

Европейские ученые издавна свысока смотрят на славянский мир. Меряя все на свой европейский аршин, они на протяжении многих веков отказывали славянам в их историческом прошлом, наделяя их невежеством и дикостью, лишая даже прародины, не придумав ничего иного, как разместить ее в непролазных болотах нынешнего Белорусского Полесья. Но, кажется, даже многие славянские ученые долго верили в это. Можно ли согласиться со следующим утверждением чешского исследователя, автора книги «Развитие письма» Ч. Лоукотки: «Славяне, поздно выступавшие на европейском культурном поприще, научились писать лишь в Х веке. Так называемые славянские руны, на которые часто ссылались, оказались при подробном исследовании фальсификацией. Поэтому говорить о наличии письма у славян раньше IХ века не приходится, если не считать зарубок на бирках и других мнемотехнических средств» (Лоукотка 1950).

Но, представьте, славянские руны все-таки были; и хотя наши сведения о них скудны и отрывочны, тем не менее несомненно одно: они существовали; случайно ли в скандинавских источниках их именуют Venda Runis («вендские руны»)? Однако вендские руны – это, пожалуй, лишь начала славянской письменности. А в истории развития славянского письма надобно различать три этапа, выделяя четыре основных вида алфавита: руны (руница), глаголица, а также кириллица с латиницей и влесовица, основанные на греческом или латинском письме.

 

Славянские руны («руница»). У рунического письма давние исторические корни. Самые древние руны – общегерманские (II-IХ вв.), которые, как считают, применялись в основном в магических целях. Даже в самом термине руны ученые видят готск. runa («тайна») и др.-в.-нем. runok («шептать»). А младшие руны – древнескандинавские (у предков нынешних шведов, датчан и норвежцев) и англо-саксонские (VII-Х вв.), представляющие собой главным образом мемориальные надписи на камнях. На Востоке бытовало древнетюркское руническое письмо. А что касается славянских рун, то в их существование не верили даже наши ученые: «… надписи восточноевропейскими рунами ввиду их краткости и отсутствия билингв не получили окончательной расшифровки и достоверной языковой интерпретации» (ЛЭС 1990, 144-145).

Да, «литератур руническими письменами не существовало: руны употреблялись лишь для кратких надписей на могильных камнях, на пограничных знаках, на оружии и украшениях, монетах и очень редко на полотне или пергаменте» (Лесной 1995, 159). Обратим внимание на важное исследование в области славянской руницы Д.Жунковича и И.Ружички (Žunković 1915; Žunković 1918; Ružička 1924), и в качестве примера приведем наскальную надпись у Велестура в Кременицком комитате (области) Венгрии, отошедшем затем к Словакии. По Жунковичу, текст гласит: «прехах силиан от моране зрумих кременитю те туру и вся града и бье годе по туру двесте те осемдет». А Ружичка тот же текст приводит с восстановлением пропущенных, по его мнению, литер: «пр(и)ехах (в) Силиан от Поране (,) зрумих Кремениту те Туру и всиа (г)рада и бе годе по Туру двести те осимд(е)с(я)т», что в переводе на русский значит: «Явился Силлейнер от границы, разрушил Кремениц и Тур, равно как все города и все опорные пункты в области Тура, в 280 [очевидно, указан год. – А.Л.]».

Указывают исследователи на предметы-документы, доказывающие неоспоримость существования у славян в разных ареалах своей рунической письменности. Так, на бронзовых статуэтках поморских славян с изображением льва есть руническая надпись чернебог, а на бронзовом ноже – свантевит; есть надпись белбог на краковском медальоне. Обнаружены надписи северновендскими рунами и на камне – указателе дороги, найденном у Мыкоржина в Познани: смир прявки аличт («указатель дороги на Галич»).

Зачаточными, в том числе и руническими письменами пользовались и восточные славяне (русы); об этом писали восточные историки Ибн Фадлан, Ибн-эль-Надим, Фахр эд Дин Мубарах-шах и др., на которых в своей статье ссылается и Г. Максименко. Выходит, что славяне знали руны и для многих они не были тайнописью, «иначе их не применяли бы в местах всеобщего пользования» (Лесной 1995, 163). Однако руническое письмо – это лишь зачатки, своеобразные «детские годы» у европейских племен, в том числе и у славян.

 

Глаголица, Кириллица

Происхождение глаголицы (буквицы). Что такое глаголица (от ст.-слав. глаголъ – «слово, речь») и как она «явила себя миру», каково ее место в становлении славянской письменности, - на все эти вопросы до сих пор нет среди ученых единого мнения, да и вообще о ее истории бытует немало разнотолков. Почти полностью совпадая с кириллицей по алфавитному составу, расположению и звуковому значению букв, глаголица резко отличалась от нее формой букв. По происхождению многие буквы глаголицы связаны с греческим письмом, а некоторые составлены на основе знаков самаритян и древнееврейского письма, однако своеобразие глаголического письма не позволяет уверенно связать его ни с одним из современных ему алфавитов. Изредка глаголица употреблялась и в Древней Руси; дошедшие до нас глаголические памятники не старше Х в.: «Киевские листки, или Киевский миссал» (Х в.), Зографское, Мариинское и Ассеманиево Евангелия, «Сборник Клоца», «Синайская псалтырь» и «Синайский требник» (ХI в.).

А факты свидетельствуют, что, по-видимому, глаголица зародилась на Адриатическом побережье Балканского полуострова.

П.А. Лавровский в своем «Исследовании о летописи Якимской» (1856) приводит примечательный текст из свидетельств польского хрониста М.Стрыйковского, пользовавшегося старыми русскими, до нас не дошедшими летописями, об обучении сыновей Владимира Великого: «…i dał wazystkich przežczonych synów i przy nich kilkoset synów bojarskich, pisma greckiego a hlaholskiego (którego dziś Ruś užywa), uczyć, przeložwazy nad nimi diaki i mlodzience ćwiczone» (Лавровский 1856) то есть «и дал всех выше упомянутых сынов своих, и при них несколько сот сынов боярских учить письму греческому, а также глаголическому (которое Русь и сегодня употребляет), поставивши над ними дьяков и обученную молодежь». Есть и другое, краткое изложение того же отрывка Б.С. Ангеловым, которое содержится в «Трудах отдела древнерусской литературы АН СССР» ( М.-Л., 1958. Т.14. С.136): «… Владимир отдал своих сыновей и детей бояр учиться греческому и славянскому глаголическому письму».

Кстати, не могли же дети князя Владимира учиться глаголице и греческому письму, не обучаясь кириллице. Но глаголица и при Владимире была еще столь употребительна, что «не изучать ее было нельзя, ибо имелось множество рукописей, написанных глаголицей» (Лесной 1995, 165). И ещё. При внимательном прочтении «В(е)лессовой книги» можно утвердиться в том, почему кириллица вытеснила глаголицу: русы не только чертили и резали буквы, но и часто выдавливали их на дереве и березовой коре, о чем свидетельствуют многочисленные берестяные грамоты, обнаруженные в незнающих тлена глинистых почвах Новгорода. «В этой связи кириллица, с ее прямыми и слегка округленными линиями, имела огромное преимущество перед глаголицей, с ее мелкими завитками и петлями, которые вырезывать или выдавливать было очень трудно» (Лесной 1995, 165).

 

Alphabet iliricum sclavorum 2. Alphabetu sclavor (глаголица курсив) 1596. Из книги «Алфавит и характеристики» // Alphabeta et Characteres. Johann Israel de Bry, Johann Theodor de Bry

Исторические источники свидетельствуют, что глаголица старше кириллицы. Так, договор Святослава Храброго с Иоанном Цимисхием от 972 г. (Лейбович 1876, 63-64) показывает, что в 972 году некоторые официальные документы на Руси писались глаголицей. «Да и вряд ли могло быть иначе: Святослав был ярым врагом христианства, а глаголица была христианским письмом» (Лесной 1995, 166).

Важное место в выявлении судеб глаголицы имеет широко известный в научном мире так называемый «Клоцев кодекс», больше известный у нас как «Сборник Клоца». Но в отечественной специальной литературе советской поры, видать, преднамеренно, в соответствии с тогдашней идеологической табелью о рангах, он был non grata, о чем свидетельствует исследования той поры; см., например: (Селищев 1951, 72). А «Клоцев кодекс» свидетельствует, что его листки написаны собственноручно св. Иеронимом, который, что особенно важно отметить, родился в славянской Далмации (340 г.), в Стридоне, в своих письмах называет долматинцев или иллирийцев linguae sual hominess, сообщая при этом, что перевел Библию своим землякам. Таким образом, перед нами исторический документ, доказывающий, что св. Иероним еще в IV в. пользовался глаголицей; его даже считали автором этой азбуки.

Однако, кто автор глаголицы остается неизвестным. И, конечно, не св. Иероним «Больше вероятия, что он ею лишь пользовался и только молва приписала ему авторство». Но «несомненно одно: глаголица на века древнее кириллицы. Именно поэтому на старинных пергаментах (палимпсестах) всегда кириллица перекрывает глаголицу» (Лесной 1995, 168).

Тогда кто же все-таки автор глаголицы? Пожалуй, убедительной на сей счет выглядит надежно подкрепленная фактами гипотеза Сергея Лесного (Парамонова): см. его книгу «Откуда ты, Русь?» (М., 1995. С.168-174), в соответствии с которой создателем глаголицы был Ульфила, которому приписывают так называемый Codex Argentus («Серебряный кодекс»), якобы написанный на готском языке. Но «ульфилица» вовсе не была алфавитом данного «Кодекса»; скорее, была она разновидностью глаголицы, изобретена славянином и для славян, использовалась славянами и получила распространение именно в славянском мире, уходя своими корнями в IV век.

 

Надпись Самуила — древнейший памятник кириллицы

А о том, что существовали, по-видимому, очень древние алфавиты и помимо глаголицы, интересные сведения содержит получившее широкую известность сочинение черноризца Храбра «О письменехъ» (начало Х в.), из которого часто цитируют ставшую знаменитой фразу: «Прежде убо словене не имеху книгъ, но чрьтами и резами чьтеху и гатааху, погани сущи». Сошлемся еще и на другие важные для нас факты из сочинения Храбра. Так, он различал две ступени развития славянской письменности: до принятия христианства и после того. Обратите внимание: с введением христианства славяне стали писать латинскими и греческими буквами, но «без устроения», то есть беспорядочно, бессистемно – иначе говоря, как бог на душу положит. Но, как пишет далее Храбр, так продолжалось долго. Началом кирилловской письменности он считает 863 год. Однако при этом Храбр – в условиях существования в его время двух славянских азбук (глаголицы и кириллицы) – ни словом не обмолвился о глаголице. Видать, Храбр, будучи представителем восточной группы балканских славян, тяготевшей к православному Царьграду, преднамеренно игнорировал глаголицу, поскольку та была в чести у западных славян, тяготевших к католическому Риму.

Так или иначе, а Храбр в начале Х в. определенно указывал на существование в древности у славян своей особой письменности. О ее наличии можно также почерпнуть сведения из «Жития» св. Иоанна Златоуста. В своей речи в 398 г. тот свидетельствует, что «скифы [в которых, судя по дальнейшему списку народов, есть все основания видеть славян. - А.Л.], фракийцы, сарматы, мавры, индийцы и те, что живут на конце света, философствуют, каждый переводя Слово Божие на свой язык».

Принимая во внимание все сказанное, можно утверждать, что к концу IV в. у славян (и отнюдь не у одного племени) уже была своя письменность, - причем далеко не примитивного характера, поскольку «переводить богослужебные книги могли лишь народы стоящие на очень высокой ступени культуры» (Лесной 1995, 176)

 

1.Хорватский алфавит («глаголический») • 2. Московский алфавит («кириллический»)

Происхождение кириллицы и ее вариантов. Да, название кириллица происходит, безусловно, от имени св. Кирилла, по сложившейся версии, создавшего в 863 г. данную славянскую азбуку. Но что это не совсем так, свидетельствуют многочисленные факты. Раскрытию тайны первой славянской азбуки во многом могут помочь новгородские и псковские берестяные грамоты. Так, на берестяной грамотке № 591, принадлежавшей к началу Х-го, а то и к IХ веку, из 43 букв классической кириллицы одиннадцать – отсутствуют и среди них Щ, Ю, Ъ, Ы. То же – и на берестяной грамотке № 460. А написаны те кириллицей!

И еще одно важное на сей счет доказательство: в Болгарии, на скале у села Модара, выдолблен рельеф скачущего всадника, внизу – надпись, в знаках которой все те же буквы, какими отличается кириллица от греческого письма. Датируется же модарский «всадник» VIII веком нашей эры!

Обратимся еще к столь же существенному примеру. В ХVIII столетии в руках черногорского дома князей Черноевичей находился диплом папы Льва Четвертого (847-855), написанный кириллицей: «Božieju milostiju mi četverti papa vethego Rima, i sudija selenski [пропущено «v»], namjestnik svetago verhovnago apostola Petra: daem vlast preozvestenjeišemu mitropolitu Albanskomu, da imjeet silu i vlast duhovnu i nikotorim carem ili vlastitelem da ne budet otemljeno po potvrženo i sederžano po pravilom svetih apostol Petra i Pavla i pročih. I da budet seniu episkopu granice ili Rufini od istoka od Olbanie kako sostoit Skadar do Bielogo polja, od Zarada kako sostoie adrianickoe more do Ragusii, od Severa da imjeet do Zahlmie. Sila duhovnie vlasti da imjeet vezati i rešiti. Dato v ljeto Hristovo 843 va vethom Rime [буквы, означающие цифры в оригинале, заменены Д.Жунковичем арабскими цифрами. – А.Л.]» (Žunkovič 1918).

Однако документ этот был объявлен фальшивым, поскольку-де написан кириллицей еще до ее изобретения Кириллом в 863 году. Но ведь несовершенной кириллицей писали, как видим, еще до Кирилла!

Другим примером может служить образ Христа на убрусе (полотенце), так называемый образ Вероники, хранящийся среди прочих реликвий в Ватикане. Общепризнанно, что он относится к первым векам христианства. На нем, кроме букв IC (Иисус) XC (Христос), имеется ясная надпись: «ОБРАЗЪ ГСПДН НА УБРУСЕ» (Петрушевич 1860).

 

Characteres linguae Rutenicae. Русский алфавит. 1647 г.

Третьим примером может служить икона апостолов Петра и Павла, записанная в каталоге Джакомо Гримальди в 1617 г. под номером 52. По характеру письма она относится к первым векам до н.э. Рассказывают, что она находилась до VI в. в одном из алтарей церкви Петра, но впоследствии была перенесена в отдел реликвий. В центральной части иконы вверху образ Спасителя с надписью кириллицей - «IСХС». Слева (в значительно большем масштабе) – образ св. Петра с надписью «СТЫ ПЕТРI». Справа – образ Павла с надписью «СТЫ ПАВЬЛЬ». Очевидно, надписи кириллицей послужили причиной того, что икона была перенесена в отдел реликвий. Употребление же кириллицы за века до Кирилла – несомненно. Таким образом, к историческим документам с «кириллицеподобными» надписями надо подходить очень внимательно, не отнеся их огульно к IХ или позднейшим векам.

Нет, у славянской письменности глубокие исторические корни. В 1987 г. в Миланском институте востоковедения югославский писатель и ученый Радивое Пешич выступил с докладами «Винчанская письменность» и «Происхождение этрусской письменности». Получив широкий резонанс во многих европейских странах, они в нашей стране, к сожалению, до сих пор не стали объектом научного интереса. И поскольку в своей статье Г.Максименко уже упоминает о винчанской, лепенской и этрусской культурах и делает ссылки на все эти письменности, остановимся лишь на некоторых дополнительных сведениях из докладов Радивое Пешича (Журавский 1987; Щербаков 1987; Липатов 2002, 180-184).

Изучив грамматический материал на многочисленных керамических изделиях, Р.Пешич произвел первую систематизацию винчанского письма, рассмотрев его через призму графем этрусской азбуки. Азбука эта насчитывает 26 букв, в том числе пять гласных. Заметим, что Пешич придерживается славянской гипотезы прочтения этрусской письменности; в соответствии с нею древний славянский язык уходит своими корнями в этрусскую почву. Особый вклад в обоснование этой гипотезы, по словам Пешича, внесли в последние годы российский писатель и исследователь Владимир Щербаков и словенец Матей Бор.

Интересно отметить, В. Щербаков, разгадывая тайну надписей на зеркалах в этрусских некрополях, обнаружил, что в азбуке этрусков нет букв Э, Ш, Щ, Ь, Ъ, Ю, Я. А все они в современном русском языке, как известно, из классической кириллицы. Надо полагать, что именно эти-то буквы изобрели и ввели в свою азбуку Кирилл и Мефодий (Щербаков 1987).

«Сравнительный анализ древних письменностей, - говорит Р.Пешич, - убеждает, что почти все они усвоили в своих азбуках известные графемы из азбуки винчанской. Отсюда, со Среднего Дуная, пошли по свету и утвердились в других письменностях также лигатуры, точки и цифры. Те цифры, которые мы называем римскими, позаимствованы латинским из этрусского, а этрусским – из винчанского <…>. Самой деликатной при систематизации древней письменности является операция установления фонетического эквивалента знакам. Как это явствует из сопоставления, вся этрусская азбука, включая ее графемы в вариантах, в полном комплекте содержится в винчанской письменности». И далее: «Фонетические эквиваленты графем этрусков полностью сохранились. Игрою случая их письменность, чьим источником является винчанская культура, помогла нам сегодня – столько тысячелетий спустя! – реконструировать звуковые элементы отдельно взятых графем винчанской письменности. Строя наши эксперименты и поиски на предпосылке, что винчанская письменность находилась в согласии и отвечала природе этрусского языка, и, располагая фонетическими эквивалентами этрусской азбуки, мы расшифровали фонетику винчан. При этом нам лишь частично пришлось прибегнуть к письменности финикийской» (Журавский 1987).

 

Велесова книга

Согласно существующей хронологии, древнейшей из семи древних систем письменности считается шумерская, возникшая за 3100 лет до нашей эры. Последняя археологическая граница возраста Баницы (район Белграда), которая пережила Винчу и все другие известные поселения винчанской культуры, оказывается отнесенной к 3470 году до нашей эры. Вот и выходит, что винчанская письменность на целых четыре столетия древнее шумерской!

Письмена, подобные винчанскому, найдены также в Триполье (слоях начала III тысячелетия до нашей эры), а позднее в Трое и на Крите, в Этрурии и Парфии, потом в Скандинавии и даже на Енисее. Следы винчанского письма обнаружены на Кавказе (в особенности на Армянском нагорье, в Ванском царстве). «Но Винча – тоже не самый первый источник грамоты на Земле. Винчанская письменность берет свое начало в Лепенском вире и восходит к VI тысячелетию до нашей эры. Там ее генезис. Систематизация буквенных знаков, выбитых возле каждого жертвенника и на каменной плите, обнаруженной в Лепенском вире, позволила составить азбуку из 48 графем. Знаки эти встречаются во всех письменностях мира. Ввиду такой универсальности азбуки Лепенского вира мои итальянские коллеги, - говорит Р. Пешич, - назвали ее космической. Надо ли говорить, что колыбель письменности была и колыбелью цивилизации, которая, как теперь надо полагать, растеклась со Среднего Дуная по всей Земле».

Именно с опорой на эти данные становится возможным уточнение времени гипотетического создания славянской письменности.

Выходит, что Кирилл и Мефодий не были основателями славянской азбуки? Да, если, в свете сказанного, не держаться упрямо стереотипа сложившихся мнений, в проблему славянской письменности надобно внести существенный корректив. Вовсе не умаляя великих заслуг Кирилла и Мефодия, следует согласиться с тем, что они не были первооткрывателями первой славянской письменности и создателями первой славянской азбуки. Но они стали выдающимися реформаторами: собрав все тогдашние разрозненные славянские азбуки, в том числе русские «черты» и «резы», упорядочив их, они блестяще усовершенствовали саму азбуку, благодаря чему та получила свой новый фонологический облик и графическую завершенность, чему даже сегодня может позавидовать любой алфавит мира.

Согласитесь, без реформаторского гения солунских братьев в совершенствовании славянского письма не могло быть и речи о наступившей вслед за этим великой полосе христианского просветительства и мощном расцвете книжного дела. И в этом огромная заслуга Кирилла и Мефодия, за что мы, славяне, по-сыновнему им благодарны на все времена. А что касается их имен, то они навечно занесены в анналы славянской культуры, без которой, согласитесь, немыслима и сама нынешняя цивилизация.

 

Вестник Российской Академии ДНК-генеалогии Том 3, № 2 2010

Источник

Ключевые слова: Культура

Опубликовал Александр Николаевич , 18.04.2018 в 08:51

10 самых правильных плакатов о воспитании советских детей

11.04.2018

В эпоху СССР, государство с трепетом относилось к воспитанию молодежи, ведь от этого зависело будущее страны.

Помимо того, что большая ответственность ложилась на «плечи» родителей, государство со своей стороны помогало взрослым, в том числе создавая многочисленные агитационные плакаты. Сегодня мы предлагаем Вам вспомнить, как воспитывались советские дети и на что делался основной упор.

«Любим потрудиться — есть чем погордиться!» Мария Маризе-Краснокутская, 1960

«Баловали с детства сына», Анатолий Мосин, 1957

«Ты труд другого уважай», Софья Низовая, 1954

«Учись все делать сам!» Сергей Дацкевич, 1954

 

 

«Все умеем делать сами. Помогаем нашей маме!» Наталья Вигилянская, Федор Качелаев, 1960

«Не растить барчуков!» Станислав Забалуев, 1956

«Не будь таким!» Константин Иванов, Вениамин Брискин, 1957

«Носи с честью», Галина Шубина, 1956

«Не лги никогда!» Галина Шубина, 1965

«А ты не такой?» Евгений Позднев, Игорь Коминарц, 1957

Помпеи - ложь на полтора тысячелетия. 7 неопровержимых фактов

Андреас Чурилов, автор книги «Непоследний день Помпей

» однозначно доказал, что датируемая в рамках традиционной науки гибель знаменитого города в 79 году нашей эры на самом деле произошла в 1631 году.

По следам исследований Андреаса Чурилова портал Крамола предлагает Вашему вниманию 7 неопровержимых фактов, доказывающих ошибку в полторы тысячи лет, которая хоронит под собой датировки всего древнего мира.

 

1. Карты и средневековые источ­ники

Помпеи и Геркуланум отмечены на карте относимой к 4 веку нашей эры, на картах 15-16-х веков, и на иллюстрациях к извержению везувия в 1631 году в книгах того времени.

 

 

 

Йоханес Баптист Масколо, очевидец этого извержения, так и пишет:

«...Все, что встречалось на пути, было захвачено этой бурей и вихрем огня. Скот, стада подавило и разбросало во все стороны по окраинам полей. Деревья, хижины, дома, башни были повалены и разбросаны. Из этих огненных потоков два были наиболее быстрыми, один с силой устремился к Геркулануму, другой к Помпеям (города, возрожденные некогда из пепла, не знаю, будут ли они снова жить)...

 

 

2. Спящий Везувий

После извержения «79-го года» различные источники приводят до одиннадцати извержений в период между 202-ым и 1140-ым годами. Но последующие 500 лет нет никаких сведений об извержениях Везувия. Активный, с завидной регулярностью, вулкан вдруг выключается на пол тысячелетия, а затем с 1631 года снова регулярно беспокоит местных жителей. Такая вулканическая спячка становится легко объяснима, если принять во внимание хронологический сдвиг.

 

3. Эпитафия

В 15 километрах от Неаполя до сих пор стоит памятник с эпитафией, посвящённой извержению Везувия 1631 года.

Эта эпитафия, выбитая в 1738 году, описывает события страшного извержения вулкана. В списке пострадавших городов упоминаются города Помпеи и Геркуланум.

 

 

 

4. Средневековая письменность

В одном из восстановленных текстов на помпейских папирусах обнаружены диакритические знаки – ударения и придыхания, которые наряду с пунктуацией и лигатурами вошли в обиход лишь в средние века, а своё завершение получили только с началом книгопечатания.

 

5. Три грации

В национальном археологическом музее Неаполя выставлена фреска с помпейских раскопок. Она является точной копией знаменитой картины Рафаэля «Три грации» 1504 года, вплоть до поз и малейших деталей композициии. Либо Леонардо да Винчи изобрёл и подарил Рафаэлю машину времени, либо владелец виллы в Помпеях знал о картине Рафаэля и заказал средневековым дизайнерам интерьеров сделать копию знаменитой на тот момент картины.

 

 

6. Технологический уровень средневековья

В процессе раскопок было найдено огромное количество различных инструментов, неотличимых по технологии изготовления от современных: уголок с идеальным прямым углом, циркули, пинцеты, скальпели, зубоврачебные инструменты, сложные музыкальные инструменты, в том числе тромбоны с золотыми мундштуками.

 

 

При строительстве использовался стандартный калёный средневековый кирпич, изготовленный на ленточном прессе.

 

На фресках изображено холодное оружие 16-17 веков - сабли и мушкетёрские шпаги.

 

Водопроводный кран, представляющий из себя герметичную конструкцию из трёх частей: корпуса, втулки со сквозным отверстием и притёртого к ней запорного цилиндрического вентиля.

 

Найдено большое количество железных деталей, которые по определению не могут быть в бронзовом веке - замки, дверные ручки, шарниры, засовы, задвижки.

 

Подводящие и магистральные трубы сложнейшей системы водоснабжения в Помпеях изготовлены из свинца. В Англии, например, даже до сих пор многие старые дома имеют такие же свинцовые трубы.

 

На одной из фресок изображен ананас, но этот фрукт появился в Европе только после открытия Америки, в 15-м веке.

 

В Помпеях обнаружены изделия из бутылочного стекла, флакончики для духов цветного стекла разных оттенков, множество абсолютно прозрачных тонкостенных изделий.

 

 

 

 

Такие же стеклянные вазы изображены на многочисленных помпейских фресках, раскопанных под пеплом города. Однако впервые прозрачное стекло было получено только в середине 15-го века. А секрет производства такого стекла ещё долгое время, как зеницу ока, берегли от конкурентов. К тому же, в Геркулануме обнаружены стандартные оконные стёкла большого размера – 45х44 см. и 80х80 см. Но первые известные оконные стёкла стали делать только в 1330 году, а первое подобное геркуланумскому стандартное оконное стекло произвели методом современного вальцевания только в 1688 году.

 

7. Водовод Доменико Фонтана

Если бы даже не было ни одного из вышеперечисленных пунктов, «древность» Помпей перечёркивает в прямом и переносном смысле водовод, проведённый знаменитым папским инженером-архитектором Доменико Фонтана. Это был передовой инженер того времени, который, помимо прочего, устанавливал обелиск на площади перед собором Петра в Ватикане, и достраивал сам собор.

По официальной версии, Помпеи, как и Геркуланум, были открыты миру практически случайно в 1748 году при восстановлении водоснабжения порохового завода, мельницы которого приводились в движение водой, поступающей по каналу из реки Сарно. Один из участков канала был подземным и проходил под холмом, который впоследствии и оказался погребённым Везувием городом Помпеи. Холм так и назывался - "Городище". Однако официальная версия вынуждена признать в качестве случайного первооткрывателя засыпанного города Доменико Фонтана, который и строил тот самый водовод под Помпеями в конце 16-го века. А через сто с лишним лет восстановление этого же водовода и привёло к открытию Помпей.

Получается, что инженер Фонтана, занимаясь горно-проходческими работами, наткнулся на крыши и стены домов города, погребённого под многометровым слоем пепла. Но, во-первых, о подобной находке сам Доменико Фонтана нигде не упоминал, а во-вторых, двухкилометровый туннель нельзя построить в вулканическом грунте без принудительной вентиляции горной выработки. Выделяемый из вулканических грунтов ядовитый газ, делает невозможным производство любых подземных работ без эффективной вентиляции, с которой горная выработка по схеме напоминала бы титаник, с основным туннелем и огромными "трубами" для вентиляции. Ведь если бы Фонтана прокладывал водовод под многометровым слоем вулканического пепла, то и шахты были бы многометровыми. Вместо подобных конструкций мы видим обыкновенные городские колодцы.

Очень редко водовод проложен с нарушением городской инфраструктуры, как, например, здесь.

 

Глубина залегания водовода незначительна по отношению к нулевому уровню Помпей, и, за малым исключением, он проходит под улицами, стенами домов и культовыми сооружениями.

Если пройтись по маршруту водовода, проложенному Фонтана под Помпеями, то можно обнаружить удивительные вещи. Следы перекладки дорожного покрытия, водяную мельницу, которая археологами называется "бурбонским водоподъемником", но которой нет на картах бурбонского и более поздних периодов.

На ранних топографических картах Помпей до начала раскопок никакие колодцы не обозначены. Все колодцы водовода были обнаружены исключительно в процессе раскопок, большей частью в XX-м веке. Некоторые колодцы снабжены каменными ступенями-консолями, встроенными в одну из боковых стенок. Некоторые колодцы реставраторами просто уничтожаются. Есть колодец с боковой дверью. Другой колодец имеет окно в одной из стен. Зачем делать окно под землёй? И как можно было штукатурить колодец снаружи, если его выкладывали как вертикальную шахту изнутри?

 

Во дворах храма Изиды водовод тоже имел колодец, в настоящий момент уничтоженный, он представлен на гравюре Франческо Пиранези 18 века, который изобразил храм Изиды непосредственно после его раскопок. Колодец изображён с боковыми скосами и крышками - что логично для простого городского колодца.

 

Это был первый колодец водовода, обнаруженный в процессе раскопок. Поэтому во времена Пиранези ещё не поняли, какую опасность он представляет для официальной версии гибели Помпей в глубокой античности.

При выходе из Помпей водовод открывается г-образным колодцем со ступеньками и с боковым входом.

Канал вне города, проложенный траншейным методом, пришлось откапывать более 20 лет. Мельницы новой пороховой фабрики испанского вице-короля были запущены только в 1654 году. Однако по официальной версии там же расположенный город Помпеи катастрофическое извержение 1631 года никак не коснулось.

Как комментируют археологи этот очевидный факт? Первые раскопки водовода проводились ещё в 1955 году, проводятся они и сейчас, но ни результаты старых, ни новых раскопок до сих пор не опубликованы, ведь тогда придётся пересматривать очень многое...

 

Зачем скрывать?

Казалось, бы, нет ничего более монолитного, чем историческая наука, твёрдо стоящая на трёх китах.

Первый кит истории – это первоисточники, которые в той или иной степени сохранности, якобы существуют на протяжении двух исторических тысячелетий.

Но факт состоит в том, что подделать любой письменный источник очень просто. Например, весь 19-й век можно смело назвать веком фальшивок. Якобы древнегреческие рукописи, письма монархов, известных учёных, и многие другие документы подделывались не сотнями, не тысячами, а десятками тысяч экземпляров. Например, только между 1822 и 1835 годами в одной только Франции было продано более 12000 рукописей знаменитых людей...

Но и до 19-го века деятельность по фальсификации источников была государственной европейской программой. В средние века старинные античные манускрипты массово и очень кстати находят в заброшенных башнях монастырей, а дельцы на ниве мистификаций, как, например, Поджо Браччолини, написавший в том числе «Истории» Тацита, за большие деньги продают "подлинники" античности богачам того времени.

Второй кит истории - археология, которая 400 лет копает везде, где только можно, и всё, что выкапывается, только подтверждает традиционную версию. Однако на практике археология всего лишь легализует уже существующий исторический костяк, привязывая находки к устоявшейся хронологии, несмотря на явные противоречия. Технологические артефакты, найденные в Помпеях - яркая иллюстрация этому процессу.

Третий кит истории - независимые методы датирования, всем известный радиоуглеродный и дендрохронологический методы. Но и здесь заявляемая независимость совершенно не оправданна.

Несмотря на то, что за открытие радиоуглеродного анализа была дана Нобелевская премия по химии, по сути, он работает только на утверждение существующей хронологии. Чтобы не получить чего-то крамольного, лаборатории, проводящие такие анализы, никогда не берут образец вслепую, без указания места его происхождения и предположительного возраста, жестко привязанного к хронологической шкале.

Сами авторы метода на симпозиуме нобелевских лауреатов в 1969 году цинично заявляли:

Если радиоуглеродная датировка поддерживает наши теории, мы помещаем ее в работу. Если она не полностью противоречит им, мы помещаем её в сноску. И если она полностью не подходит, мы просто не берём её.

 

Обоснованная критика этих методов имеется, например, в работе "ОШИБКИ БАЗОВЫХ ПОСТУЛАТОВ РАДИУГЛЕРОДНОГО и АРГОН-АРГОНОВОГО ДАТИРОВАНИЯ"

Одним из первых образцов для оттачивания метода Радиоуглеродного анализа был хлеб из Помпей. Дендрохронологических калибровочных кривых тогда еще не было, при этом несмотря на приблизительность известного в то время периода полураспада, результаты удивительным образом точно совпали с общепринятой хронологией. По сути, Радиоуглеродный анализ - это метод подгонки под существующую хронологическую шкалу.

То же самое касается дендрохнологического метода, таблицы которого основаны на той же стандартной хронологии. Дата гибели Помпей в 79 году нашей эры там является одним из основополагающих реперов.

Так зачем же европейские специалисты работали и продолжают работать над возвеличиванием своей историии и относят её в глубокую древность? Всё очень просто - когда славяне с рогатинами гонялись по лесам за медведями, европейцы уже жили в городах и кушали ананасы. А значит в современных политических вопросах младший брат должен слушаться более зрелую, на целых полторы тысячи лет, европейскую цивилизацию. Именно так проявляется суть Истории как идеологического оружия.

Но вот почему российские историки до сих пор работают на сочинённую Миллером, Шлецером, Байером историческую сказку, не понятно. Может быть, пора заканчивать работать против своей страны и стоит начать трудиться на благо своих соотечественников?

Но пока дипломированные историки не спешат разгребать авгиевы конюшни ложной хронологии, эту задачу решают грамотные наравнодушные энтузиасты. Исследование Андреаса Чурилова - яркий пример такой работы.

Читайте также: 5 крамольных фактов о Римской империи

Фильм на основе этой статьи:

Источник

Ключевые слова: История

Опубликовал Александр Николаевич , 07.04.2018 в 11:23

Сексуальная эксплуатация женщин в концентрационных лагерях Германии 1942-1945 гг.

Оригинал взят у fiona_2013 в Сексуальная эксплуатация женщин в концентрационных лагерях Германии 1942-1945 гг.

«Ни одной другой теме, связанной с историей
концентрационных лагерей, не сопутствует
такое умалчивание, с одной стороны,
и такие предрассудки и искажения – с другой».

Инза Эшенбах, руководительница мемориала
концлагеря Равенсбрюк.

 

Женщина из концлагеря Равенсбрюк,
главного поставщика узниц
для лагерных публичных домов.
© Archiv

Людоедская идея проституировать женщин для поощрения заключённых пришла в голову рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Исследователи говорят, что он был так впечатлён системой стимулов, применявшейся в советских исправительно-трудовых лагерях с целью повышения производительности труда, что решил использовать её, дополнив сексуальной составляющей. Дать «прилежно трудящимся заключенным возможность посетить бордель и насладиться обществом женщины» представляется целесообразным, писал рейхсфюрер 23 марта 1942 года Освальду Полю, к компетенции которого относилось управление лагерями.

Подобная система мотивации узников называлась Frauen, Fressen, Freiheit (Женщины, Еда, Свобода/Привилегия) и представляла собой трёх китов мужского сознания всех времён и народов.

Публичные дома в концентрационных лагерях именовались Sonderbau («специальное здание»), первое из которых было открыто в июне 1942 года в лагере Маутхаузен в Верхней Австрии. Всего между 1942 и 1495 годами было организовано десять таких учреждений, в том числе в Заксенхаузене, Бухенвальде, Дора-Миттельбау, Флоссенбурге, Гузене, Равенсбрюке и Берген-Бельзене.

В основном это были так называемые трудовые лагеря, однако позднее новшество ввели и в трех лагерях смерти, предназначенных для уничтожения заключенных: в польском Аушвице-Освенциме и его «спутнике» Моновице (Аушвиц II), а также в немецком Дахау.

Блок 24А лагеря Освенцим.
На первом этаже располагался лагерный
публичный дом © Robert Sommer.

Самым крупным был публичный дом в Освенциме, блок 24А, расположенный сразу за главными воротами, прямо перед надписью Arbeit Macht Frei («Работа делает свободным»). Он был предназначен только для заключённых, чинам СС посещать его было запрещено. Бордель работал практически до последних дней существования лагеря [Залесский К.А. СС. Самая полная энциклопедия / Константин Залесский. – М., Яуза-пресс, 2012, с. 531-534.].

Всего, по данным историка Роберта Зоммера, автора книги «Das KZ-Bordell» («Бордель в концентрационном лагере»), в публичных домах концлагерей содержалось около 200 женщин, в некоторых лагерях на одну женщину приходилось по 300 - 500 мужчин, однако польская исследовательница Агнешка Весели пишет о нескольких десятках тысяч проституированных узниц.

Около 60-70% секс-рабынь были немками по происхождению, из числа тех, кого власти Рейха называли «антиобщественными элементами», остальных набирали из узниц других национальностей, чаще всего полек и украинок.

Быть «антиобщественным элементом» в Германии тех времён означало, что немецкие правоохранительные органы арестовали женщин и послали в лагерь за занятие проституцией или за контакты с мужчинами запрещённой для них расы, за распущенность, за то, что возбуждали публично «эротические чувства» и даже за отказ от работы в публичном доме за пределами лагеря [А. Весели. Бордель в Аушвице (Освенциме)].

Для комплектации зондербау использовали шантаж и запугивания, многие женщины, измученные условиями существования, «добровольно» шли в публичный дом: «Как только было объявлено о поиске добровольцев в группу «лёгкого труда»,  она немедленно согласилась, (...), не представляя на что идёт. Была отправлена на приём к врачу-эсесовцу. (...) После осмотра он спросил её:  тебе известно, куда ты отправишься?  Она сказала: нет, я не знаю, но говорили, что на лёгкую работу, где будет много хлеба. Тогда он сказал ей: слушай, эта работа заключается в том, что ты будешь иметь дело с мужчинами, а, кроме того, есть такой нюанс, что тебе сделают операцию, которая лишит тебя возможности деторождения. Подумай об этом, ты молода и имеешь шанс выжить в лагере,  захочешь стать матерью, но тогда это будет совершенно невозможно. Она ответила: да какой там матерью, я хлеба хочу» (Показания бывшей узницы Аушвица-Биркенау Зофьи Батор-Стемпень, лагерный номер 37 255).

«Туда не принуждали идти, соглашались добровольно (...). И добровольно отдавались. (...) Их обманывали - говорили, что за это они будут освобождены, чего, однако, никогда не происходило» (унтершарфюрер СС Освальд Кадук, ответственный за публичный дом в концлагере Аушвиц I)[Там же].

«Так, одна бывшая сотрудница медсанчасти Равенсбрюка – крупнейшего женского концентрационного лагеря Третьего рейха, где содержались до 130 тыс. человек,  — вспоминала: некоторые женщины добровольно шли в публичный дом, потому что им обещали освобождение после шести месяцев работы.

Испанка Лола Касадель, участница движения Сопротивления, в 1944 году попавшая в этот же лагерь, рассказывала, как староста их барака объявила: «Кто хочет работать в борделе, зайдите ко мне. И учтите: если добровольцев не окажется, нам придётся прибегнуть к силе».

Угроза не была пустой: как вспоминала Шейна Эпштейн, еврейка из каунасского гетто, в лагере обитательницы женских бараков жили в постоянном страхе перед охраной, которая регулярно насиловала узниц. Налёты совершались ночью: пьяные мужчины ходили с фонариками вдоль нар, выбирая самую красивую жертву.

«Их радости не было предела, когда они обнаруживали, что девушка была девственницей. Тогда они громко смеялись и звали своих коллег»,  — говорила Эпштейн. «Самое важное, что нам удалось вырваться из [лагерей] Берген-Бельзен и Равенсбрюка,  — говорила о своей «постельной карьере» Лизелотта Б., бывшая заключенная лагеря Дора-Миттельбау.  — Главное было как-то выжить»[Корреспондент:Лагерная постель.Нацисты заставляли женщин-заключённых заниматься проституцией].

Отбор заключённых в зондербау происходил по такому принципу: «В помещении мы должны были раздеться до гола. Туда вошла группа SS и врач лагеря Шидлаувски. Они нас осмотрели. Я слышала, как Шидлаувски произнёс, что неужели они хотят эти кости? Другой, это был комендант Бухенвальда Кох, ответил, что она хорошо сложена, мы её откормим…» [Бордели фашистской Германии]

И действительно откармливали — паёк женщинам выдавался по эсесовским нормам, и среди других узников носил название «шлюший суп». Секс-рабыни должны были иметь «товарный вид», поэтому их кварцевали, делали инъекции кальция, для профилактики венерических заболеваний выдавали дезинфицирующие мази. Однако о контрацепции надсмотрщики не заботились. Обстановка зондербау разительно отличалась от остальных бараков: отдельные комнаты с кроватью, столом, стульями, цветами и занавесками для каждой узницы, хорошая еда, регулярные осмотры врачей.

Комната публичного дома в Бухенвальде
© Musée de la Résistance et la Déportation,
Besancon

В соответствии с системой маркировки узников, проституируемым женщинам нашивали на рукава чёрные треугольники (винкели) — знак асоциальных элементов. Контактировать они могли только с посещающими их мужчинами и охранниками.

Хотя в результате политики стерилизации и ужасных условий существования беременности были редки, проштрафившуюся однажды узницу просто заменяли новой. По воспоминаниям узников, «каждая обитательница борделя обязана была «отрабатывать» ежедневно четыре сеанса в летнее время и пять в зимний период» (Владислав Фейкель) [А. Весели. Бордель в Аушвице (Освенциме)].

Расписание и процедура посещения «особых зданий» во всех лагерях были примерно одинаковы. Например, «специальное учреждение» в концлагере Бухенвальд работало ежедневно с 19.00 до 22.00. В те вечера, когда не было света или воды, объявляли воздушную тревогу или передавали по радио речь фюрера, публичный дом закрывался. В свободное от основной работы время девушки занимались несложной работой: починкой носков или сбором трав. Двери «номеров» были оборудованы глазками. Коридоры патрулировались эсэсовцами. Посетители должны были разуваться, говорить разрешалось только о самом необходимом.

Каждый заключенный должен был вначале подать прошение на посещение борделя, а затем он мог купить за две рейхсмарки входной билет. Для сравнения, 20 сигарет в столовой стоили три марки. Евреям вход в бордель был строго воспрещён. Разводящий выкрикивал номер заключённого и номер комнаты, которую он должен был занять. Заключенному позволялось находиться в комнате не более 15 минут, при «этом» была разрешена только «поза миссионера». В дневнике заключенного Дахау Эдгара Купфер-Кобервитца записано: «Ждёшь в коридоре. Фамилию и номер узника вписывают в журнал. Потом называют некий номер и фамилию какого-то узника. Тогда нужно спешить в комнатку с названным номером. Каждый раз тебе достается другая комната. У тебя есть 15 минут. Ровно 15 минут» [«Das KZ-Bordell» («Бордель в концентрационном лагере»)].

Джессика Хьюз в своих исследованиях указывает, что доля мужчин из числа заключённых, которые пользовались услугами борделей, была крайне мала. В Бухенвальде, по её данным, где в сентябре 1943 года содержались около 12,5 тыс. человек, за три месяца публичный барак посетили 0,77% узников. Схожая ситуация была и в Дахау, где по состоянию на сентябрь 1944-го услугами проституток воспользовались 0,75% от тех 22 тыс. заключённых, которые там находились. [Корреспондент:Лагерная постель.Нацисты заставляли женщин-заключённых заниматься проституцией].

Однако есть и иные свидетельства.

Бывший узник Бухенвальда голландец Альберт Ван Дейк диктует мемуары о двух годах в концлагере: «ужасы, пережитые многими», и отдельной главой — нерассказанное никем: «Это лагерь с бараками, и там был публичный дом». «Старшие мне говорили: как тебе не стыдно, мама скопила для тебя деньги, а ты их на женщину тратишь? А мне не было стыдно: тебя моют, бреют, дают чистую одежду, ты получаешь женщину. Так я познакомился с Фридой» [А. Шилов «Публичный дом в Бухенвальде» ]

Бланк для запроса на посещение
публичного дома  Дахау.© AGD

Из рассказа заключённого-гомосексуалиста: «В день открытия борделя, более ста заключенных выстроились перед спецблоком, который был открыт для посещений с пяти до девяти часов вечера. И не было ни одного дня, когда бы количество жаждущих посетить публичный дом было меньшим. И нельзя сказать, чтобы в очереди из смеющихся арестантов все мужчины светились силой и здоровьем. Полностью довольны жизнью были лишь надсмотрщики и их помощники. Однако перед публичным домом стояли и те, кто еле держался на плаву, балансируя между жизнью и смертью - своей очереди дожидались истощенные от голода и болезни отбросы человеческого общества, которые вот-вот могли испустить дух. Но даже этим страдальцам хотелось получить свою долю женской ласки и наслаждений: вот оно - ярчайшее доказательство того, что сексуальность представляет собой один из самых сильных импульсов человеческого существа»[Голубые плюшевые игрушки в концлагерях Третьего Рейха, «El Pais», Испания. Перевод].

Воспоминания другого узника и унтершарфюрер СС: «После вечерней переклички собирались толпами поляки и немцы, и тот, кто хорошо подкупил Кадука, мог рассчитывать попасть в бордель. (...) Сотни узников уходили с мыслью, что завтра, может быть, у них всё получится» (Луцьян Соберай, лагерный номер 1898, бывший капо*). «Желающих было предостаточно — иногда приходило до 600 желающих, многих из которых я туда отправлял» (унтершарфюрер СС Освальд Кадук).
[А. Весели. Бордель в Аушвице (Освенциме)]

Что стало с женщинами, которые дожили до освобождения, сумели ли они исцелиться от душевных и физических травм, как сложилась их жизнь в большинстве случаев не известно. Практически все женщины до конца своих дней молчат о том, что с ними произошло. Однако как повлияло на психологическое состояние узниц содержание в зондербау, можно судить, например, по следующему высказыванию: «Та наша собеседница, после нескольких дней отдыха, говорила, что она могла бы работать «там» и по сей день, хоть девять месяцев, зачем «они» её освободили, хотя она их так умоляла» (Зофья Батор-Стемпень)[Там же].

Агнешка Весели, польская исследовательница, пишет: «В показаниях встречаются следующие определения: элементы, которых это положение совершенно устраивало, типичные проститутки, капризные пансионные девицы, невесты, проститутки, для которых пребывание в блоке №24 не было чем-то необычным, девицы, девочки. Большая часть (очень немногочисленных) сообщений на тему публичных домов в Аушвиц-Биркенау происходит от лиц мужского пола: политических заключённых, эсесовцев¸ капо, которые были подотчётной перед СС низшей властью в лагере. Сравнительно мало свидетельств дали женщины-узницы. И ни одного – женщины, сами работавшие в публичных домах.  На протяжении десятилетий о них говорили в их отсутствии. По-разному, в зависимости от того, кем был говорящий: бывшим эсэсовцем, молодым уголовным узником - капо, политическим заключённым или молодой женщиной. Иронично, отчуждённо, с презрением, с осуждением, пренебрежительно.

В 1945 году, перед бегством от Красной Армии, немецкий коллектив лагеря уничтожил большую часть документации и в том числе – материалы, касающиеся расположенных на его территории  двух публичных домов. В немногих уцелевших документах, удостоверяющих тестирование на наличие венерических заболеваний, можно прочитать фамилии нескольких десятков женщин, которые работали в  лагерных публичных домах. Дело «девочек» из концлагерей запутанное и не вполне ясное. То, что нам о них рассказали, не даёт оснований для однозначных оценок.

Несмотря на это, ещё в 1993 году немецкий историк назвал женщин из лагерных публичных домов «шлюхами», а другой – в 1979 году отнёс лагерный публичный дом к разряду «культурных мероприятий» в лагере. Автор польской книги о принудительном труде в лагере Аушвиц-Биркенау рассматривал публичный дом лишь как элемент системы поощрений...

В Германии и Австрии историки собирают сообщения бывших работниц публичных домов и исследуют эту тему с конца 80-х годов. В Польше до сих пор лучше её не касаться: миф об Освенциме-Аушвице, как о месте торжественно-пафосной смерти, слишком силён. Запросы, которые я стала посылать в освенцимский архив в 2002 году, были по-настоящему пионерским предприятием.

Власти ни одной из упомянутых стран до сих пор не признали работы женщин в нацистских публичных домах, как принудительного труда. И, таким образом, не выплачивают надлежащих компенсаций десяткам тысяч женщин, в том числе - примерно 150 бывшим работницам  двух публичных домов на территории лагеря Аушвиц-Биркенау.

Точно так же и японское правительство не берёт на себя ответственности за судьбу от 60 до 200 тысяч. китаянок, кореянок и женщин из других оккупированных стран, которых в годы Второй мировой войны вынудили работать в публичных домах для японских солдат [Там же].
______________________________________________________________________________

*«капо» - узник, выполняющий административную работу и осуществляющий надзор за рабочей бригадой.Источник фотографий Sexuelle Zwangsarbeit in KZ-Bordellen
Источники: 1, 2

 

 

 

29

 

 

 

 

 

Метки: гендерное насилие, женская история, культура изнасилования, проституция, топ

• /
•  

Женщины в ГУЛАГе

"Историческая правда" публикует воспоминания нескольких узниц сталинского ГУЛАГа, собранные в архиве Центра А.Д. Сахарова.

Валентина Яснопольская: «Девчонка, и вздумала бороться с ГПУ!»

 
Валентина Яснопольская. Родилась в 1904 г. Работала в Ленинграде на должности экономиста в Главном управлении телеграфа. Арестована в 1930 году по делу «антисоветского монархического центра Истинно-православная церковь». Приговор коллегии ОГПУ: 3 года лагерей. 

...Меня доставили в «Кресты», но выяснилось, что это только мужская тюрьма и женских камер в ней нет. Опять — «черный ворон» и внутренняя тюрьма при ГПУ на Шпалерной улице. Там принимала меня казавшаяся очень сердитой и крикливой надзирательница, прозванная «бабкой». Когда она дежурила, ее крик раздавался во всех коридорах. Последовал обычный при приеме тщательный обыск, во время которого раздевают догола. «Снимай крест», — скомандовала она. Я взмолилась: «Оставьте мне крест». «Снимать, не разговаривать», — сердито закричала она. Кончив записи, бабка повела меня, как будто забыв про крест, и я вошла в ворота тюрьмы, ликуя, что крест остался на мне. 

Привели меня в общую камеру, рассчитанную на 15-17 человек, в которой находилось 45 арестантов. В камере была своя староста, и соблюдалась строгая очередность при размещении людей. Новички укладывались на небольшом свободном участке возле унитаза и потом, по мере освобождения мест, продвигались дальше; старожилы достигали кровати. Я добралась до кровати, вернее, доски, положенной на выступы между двумя кроватями, через два с половиной месяца, перед переводом в одиночку. Но не это было страшным. Страшным было горе и страдание невинных людей, матерей, оставивших дома грудных детей, людей, виновных только в том, что они родились у неподходящих родителей. Сидели в камере и уголовницы, но их было меньшинство, а в основном там томилась петроградская интеллигенция, люди большой культуры духа, в присутствии которых, несмотря на их обычную сдержанность и непритязательность, уголовники и малокультурные обитатели не смели ни выругаться, ни хамить, чувствуя их духовное превосходство и невольно подчиняясь ему. 

После перевода в эту камеру начались допросы всегда ночью. У меня не было страха перед следователями, а только ожесточение, вызванное страданиями невинных людей. Я думала, что однажды и меня уведут на казнь, но я погибну не молча, а скажу все, что думаю о палачах. «Вы были, как звереныш», – говорил мне впоследствии следователь. 

Первым следователем был Макаров. Он предъявил мне обвинение по статье 58, пункты 10 и 11, что означало «контрреволюционная организация и агитация». «Где же я агитировала?» – спросила я. «Ну, могли в трамваях», — деловито ответил тот. После каждого моего ответа на последующие аналогичные вопросы, он утыкался носом в свои бумаги и бормотал: «Да, подкованы вы хорошо». Вскоре его сменил второй следователь, Медведев. Этот дал понять, что Макаров — выдвиженец из рабочих, а он — с высшим образованием. Но ума у него было не больше. Шла речь о какой-то крупной контрреволюционной организации, в которой я, по словам следователя, играла заметную роль, и от меня требовалось подробно рассказать о ней и назвать всех участников. Из высказываний Медведева мне запомнилось утверждение, что лет через 10-15 у нас не останется верующих людей и все забудут о религии. 

В одну из последующих ночей меня привели в громадный кабинет № 16, на двери которого висела табличка «Начальник особого отдела Ленинградского ГПУ». Меня встретил высокий, интеллигентного вида человек, Рудковский, который сразу же па-чал на меня орать: «Девчонка, и вздумала бороться с ГПУ. Мы нас штурмом возьмем». Впоследствии он рассказал мне, что два предыдущих следователя отказались работать со мной, «а я взялся за вас, так как у меня слишком прочная репутация». (По-видимому, это надо было понимать так, что возможная неудача в «работе» со мной не поколебала бы его репутации.) 

9 ноября 1931 года, поздно вечером, нас, окруженных плотным кольцом конвоя, повели на Финляндский вокзал. Шел дождь, под ногами хлюпала грязь. Когда подошли к Неве, кто-то из заключенных вырвался и бросился в реку. Нам скомандовали: «Ложись лицом к земле». Мы упали в грязь и воду. Говорили, что этого несчастного зарубили в реке шашками. На вокзале опять началась паника. Не досчитались одного заключенного. И вдруг оказалось, что речь идет обо мне. Среди шума и крика я услышала свою фамилию, которая не имеет родового окончания, и только с трудом в этой панике мне удалось доказать, что это я, женщина, а не мужчина. Наконец нас посадили в вагоны, так называемые столыпинские. Это вагоны типа купейных, но только двери из купе в коридор забраны решеткой, так же как и окна в коридоре. Через плотную оконную решетку свет еще проходит, но увидеть, что делается за окном снаружи, нельзя. В купе же окна в виде небольших щелей. 

В первое купе поместили меня и еще двух пожилых женщин — членов церковной двадцатки. В остальные — повели мужчин. Их было так много, что, вероятно, и сидеть им приходилось по очереди. Это были лица духовного звания. Все в священнических одеждах. Это была Петроградская Церковь. Вероятно, никто из них не вернулся. По крайней мере из тех, кого я знала, не вернулся никто. 

Когда поезд тронулся, они запели Великое славословие. Но их быстро заставили замолчать. 

Утром один из конвоиров сдвинул решетку и открыл окно в коридор напротив моего купе, и я увидела Сосны (сознательно пишу с большой буквы). После почти года, проведенного в тюрьме, я сильно стосковалась по природе. Еще несколько раз я просила открывать окно и наслаждалась видом леса: видимо, меня продуло, и я заболела. «Вот все на сосны глядела», — слышала я разговор конвоиров. Их купе было рядом с моим. Очень многогранна русская душа. Эти конвоиры были еще и расстрельщиками, и когда я их спрашивала, как они могут стрелять в беззащитных людей, они отвечали: «Раз их приговорили, значит, они заслужили». И в то же время эти самые люди столько заботы и даже нежности проявили по отношению ко мне, особенно когда я заболела. «И за что она?» — все выспрашивали у моих соседок. 

Мне становилось все хуже. Высокая температура. Сильный кашель. Было явное воспаление легких. Конечно, ни о какой постели или одеяле не могло быть и речи. Конвоиры подняли тревогу, доложили начальству. В ближайшем городе, кажется Вологде, вызвали врача, чтобы установить, могу ли я следовать дальше. Врач констатировал воспаление легких и сказал: «Конечно, в таких условиях вам следовать нельзя, но если вас снимут, то вы попадете в пересыльную тюрьму, где все больные, в том числе и тифозные, валяются на полу в соломе, и там вас ожидает верная смерть, а здесь ваш молодой организм, может быть, и выдержит. Я доложу вашему начальству так, как вы захотите». И я попросила, чтобы он сказал, что я могу следовать дальше. Точно такой разговор произошел с врачом и в следующем большом городе. 

Одной из тягот этапа было отсутствие воды. На дорогу выдали селедку, на которую после надоевших тюремных щей все накинулись. Я, как ни велик был соблазн, к счастью, отказалась от нее. Люди мучились от жажды, выпили всю воду в туалетах, в поисках воды приходили к нам из других вагонов... А на столе у конвоиров стоял графин с водой, но они не пили ее сами и на все просьбы отвечали: «Ни, то вода для нашей голубки». 

На промежуточных станциях запрещали брать сырую воду и обещали кипяченую только в Перми. Наконец через щелку из своего купе я вижу мост через Каму и вокзал большого города. Конвоиры бегут с ведрами, но вскоре возвращаются без воды. «То ще не Перма, то станция Реям», — слышу я. Через свою щелку я увидела, что название станции написано латинскими буквами — «PERM» (тогда Пермь была столицей Зырянской республики). Я поскорее подозвала конвоиров и объяснила им, что это и есть Пермь. «А мы дывымся, чому-то "Я" ножкой не в ту сторону», — и побежали за водой. 

(...) Усольский лагерь создали для обеспечения рабочей силой строительства ряда заводов Урала, в первую очередь крупного содового завода (вот это и было «строительством социализма», как говорил мой следователь). Наш этап попал туда в благоприятный момент, вскоре после ревизии, в результате которой сняли страшно жестокого лагерного начальника Стуколова. Он приказывал вешать не угодивших ему заключенных прямо у входа в бараки, и трупы несчастных по много дней болтались у дверей. Другим любимым его развлечением была «жердочка». Несчастного зимой, в тридцатиградусный мороз, раздетого усаживали на жердь, закрепленную между стенками в холодном сарае, на всю ночь. Стража следила, чтобы он не соскочил или не упал. Человек, конечно, погибал. Так, еще все помнили о гибели интеллигентной москвички, наказанной за то, что во время спектакля в лагерном театре она, будучи суфлером, так неудачно села, что из суфлерской будки виднелся кусочек ее белой косынки. Много еще рассказывали о жестокости Стуколова. В конце концов, была назначена комиссия для расследования, и его сняли. 

По прибытии в лагерь у нас сразу отобрали все вещи для дезинфекции, а нас отправили в баню. Взамен нашей одежды выдали какие-то рубашки и юбки в виде мешков, которые надо было придерживать руками, чтобы они не свалились. 

Не забыть скорбного лица узнавшего меня и подошедшего ко мне священника из Бобруйска, где жили тогда мои родители, о. Симеона Бирюковича. Он с тоской показывал на своп обритые лицо и голову. Больше я его не видела. Я сразу попала и больницу, а он, по-видимому, с другими заключенными ушел в Вишерский лагерь: зимой в сильный мороз надо было проделать 60 километром пешком. Там он и погиб. 

Женщины, спутницы мои по вагону, рассказали потом, что эти несколько дней до отправки этапа он все спрашивал обо мне, но они избегали его, так как в лагерях общение мужчин с женщинами запрещено. 

После бани меня втолкнули в какое-то помещение, где стоял стол и перед ним табуретка. Я села на нее, положила голову на стол и тут же уснула. Когда я проснулась, то обнаружила на голове платок; над ним несколько женщин чесали свои головы, и на меня сыпались насекомые. Моя голова оказалась под лампой, и потому они ее выбрали. Я в ужасе закричала: «Что вы делаете?» Они спокойно ответили: «Ты не беспокойся, они к тебе не пойдут, они знают своих». И действительно, ни одного пришельца я потом у себя не обнаружила. Потом я попала в барак, где по обеим сторонам прохода были двухэтажные нары. Мне указали место в переднем углу на самом верху. 

Начинался новый этап моей жизни. Еще раньше я твердо решила пройти весь путь русской каторжанки без всякой скидки на возраст и здоровье. Хотя я и чувствовала себя совсем больной, но после всех пережитых передряг заснула. В 4 часа утра была побудка. Я поднялась, готовая начинать свой каторжный путь, обозревая с высоты нар происходящее в бараке. Среди шума и гама бригадир Катя пыталась распределить по бригадам обитателей барака, чтобы отправить на работу на строительство завода, расположенного в нескольких километрах от лагеря. 

«А, новенькая, — вскрикнула Катя, увидев меня, — вставай на работу» — и пошла к моим нарам. «А что у тебя на шее?» — спросила она. «Крест», — ответила я. «Покажи». Я показала. Катя ничего не сказала, а я начала спускаться с нар, чтобы идти на работу. Катя достала откуда-то приличные валенки и протянула их мне, но их тут же перехватили — я не успела к ним даже прикоснуться. Катя покачала головой, но, не говоря ни слова, принесла мне другие, старые и большие. Я спустилась с нар и тут же сильно закашлялась. «Да ты больна, — сказала Катя. — Нет, на работу тебя не возьму. Иди к врачу». Врач, тоже из зэков, был где-то недалеко, он подтвердил воспаление легких, и меня отправили в больницу. 

Две пожилые обитательницы барака говорили мне потом: «Какая ты глупая, взяла и показала сразу крест. Надо было спрятать». Я, вероятно, была тогда глупая, но если бы я его спрятала, у меня все равно сорвали бы его ночью или вытащили, а так окружающие как бы признали мое право носить крест. Впоследствии, когда из жалости меня, как «грамотную», хотели устроить на более легкую, «культурно-просветительную», работу, всегда находился кто-то, кто говорил: «А как же, она ведь с крестом?» Но никто никогда не потребовал его снять. Только пожилая, интеллигентная с виду московская поэтесса выступила во время новогоднего концерта с поэмой «Экономист с крестом». Но особого впечатления поэма не произвела. Позже с этой поэтессой приключилась какая-то беда, я ей помогла, и мы с ней подружились, но о поэме не вспоминали. 

Больница из двух палат — мужской и женской — помещалась и отдельном бараке. Медперсонал состоял из лекпома и двух нянечек. Лекпом, как выяснилось впоследствии, не имел никакого медицинского образования; просто жить при больнице было легче, чем каждый день отправляться на физические работы. Кое-что он умел: например, ставить банки и даже делать внутривенные вливания, а главное, старался помочь больным, и когда приводили обмороженных, он сам устраивал им горячие ванны и оказывал другую посильную помощь. Мне он предложил сделать внутривенное вливание сальварсана84, говоря, что это мне сразу очень поможет. Я тогда понятия не имела, что это такое, и согласилась. 

Лежащая рядом девушка спросила меня: «Ты здесь курс принимаешь?» Я ответила, что нет, что у меня воспаление легких. «Дa, но здесь ты курс принимаешь?» — не унималась она. Я ей все рассказала, что у меня срок три года, что я из Ленинграда, но она все продолжала твердить про какой-то курс. Наконец не выдержала и воскликнула: «Вот глупая какая!» — и назвала определенную болезнь, курс лечения от которой они все здесь принимали. Я тогда еще не знала, что основной состав заключенных женского барака — проститутки. Не так давно прошла чистка городов, и их всех оттуда выслали. Среди них было много больных профессиональной болезнью. Другим испытанием стала няня — простая монашенка. Она подошла ко мне, начала пристально в меня вглядываться и вдруг всплеснула руками: «Да ведь ты царского роду!» Я опять начала доказывать, что я из Ленинграда, что я зэк, что у меня срок три года. Она ничего не хотела слышать и твердила: «Не говори, всякий, кто на тебя посмотрит, сразу скажет, что ты царского роду». На Урале, где располагался лагерь, еще была жива память о гибели царской семьи, и народ не мог примириться с гибелью невинных детей. Существовало много легенд об их спасении. 

Тонкая стенка отделяла женскую палату от мужской, из которой по временам неслись дикие вопли. Лекпом объяснил, что это кричит зэк с очень тяжелым неврологическим заболеванием, вызывающим сильные боли. Его, больного воспалением легких, при температуре 40 градусов заставили играть в очередном спектакле, и в результате он получил новое осложнение. В это время раздался другой, совсем слабый, голос: «Я слышу интеллигентную речь. Расскажите моим родным в Москве, как я здесь умирал». К сожалению, я не запомнила его фамилии. Но и у меня самой не было никаких надежд попасть в Москву. Я считала, что моя жизнь кончена. 



* * * 
Ирина Пиотровская — Янковская: «Следователь взял бутылку и ударил меня по голове: «Вот тебе правда!»


Ирина Пиотровская — Янковская. Родилась в 1924 году в городе Саратове. В 1941 году арестована по доносу одноклассника за прочитанное "контрреволюционное" стихотворение Есенина («Возвращение на родину»). 


Следствие продолжалось очень долго, семь месяцев. Нас колотили, били, мне пробили голову, у меня до сих пор здесь шрам, зубы выбили. Я не выдержала и говорю: «Господи, но есть же какая-то правда?!» А у следователя была такая большая бутылка, как из-под шампанского, с боржомом, завёрнутая в газету «Правда». Это было последнее, что я услышала. Потеряла сознание. После этого меня несколько дней не вызывали на допросы. Я сидела в тюрьме, где было очень много всяких, так называемых, «троцкистов», которые сидели с 37 года (все тюрьмы Москвы в войну эвакуировали в Саратов), и они меня очень подготовили. Посоветовали, как себя вести: не знаю, не слышала, не видела, ничего не подпишу, с этим следователем «работать» не могу. Я так и поступила. Вхожу такая важная, вся в синяках, молчу. «Что ты молчишь?» «Я с вами работать не буду и мне нужен прокурор». Следователь пригласил прокурора. Приходит: «Вы меня вызывали?» «Да! Вы посмотрите на меня, во что меня превратил мой следователь?! Вы же видите, что он меня бьёт!» «Бьет?» «Да. Голову разбил, швы накладывали». Прокурор говорит: «Дайте!» и протягивает руку следователю. Тот даёт акт, подписанный конвоирами, в котором говорится, что я упала с лестницы. Тут я поняла, что всё бесполезно. Следователь подходит ко мне и говорит: «Ну, не нравится тебе советская власть?» Я говорю: «Да идите вы к чёртовой матери вместе с вашей властью!» Ох, он так обрадовался! Тут же всё записал, я подписала, что я это сказала. Это вошло красной строкой в моё обвинение. 

Судил нас военный трибунал, страшное дело! Разделили нас по группам. Четыре или пять мальчишек и я: вот это и была наша «террористическая группа». На суде предъявили обвинение: покушение на одного из руководителей государства (то есть - на Сталина). Толе Григорьеву дали высшую меру, его расстреляли. Мальчишкам всем дали по 10 лет, мне дали пять. 

Мы строили какую-то сталинградскую железную дорогу, носили камни. Нас совершенно не кормили. Давали какую-то баланду и все мы были «доходягами». От бессилия люди падали, умирали. Потом нас за зону уже не выводили. А мне, после очередного падения, дали лёгкий труд. 

В зоне штабелями были сложены мёртвые голые тела немцев. Трупы немецких солдат надо было погрузить на телегу (арбу), запряжённую двумя волами, отвезти их к вырытой траншее и туда их сбросить. Была установлена норма - три ездки в день. 

И вот, когда я выгружала эти лёгкие, совершенно высохшие трупы (я старалась очень аккуратно снять с арбы и столкнуть их дощечкой в траншею), у меня упала в траншею будёновка. Я не смогла её достать из траншеи, мне было страшно туда лезть, и мне записали «промот»: утерю казённого обмундирования. 

В лагере нас делили на бригады по статейным признакам. Я угодила в бригаду интеллигентов. Все были очень ослаблены, не было сил выполнять работы даже средней тяжести. Но ничего не делать - нельзя, и нас заставляли выполнять бесцельные, здравым смыслом не объяснимые работы. 

На поясе у нас висели привязанные котелки для пищи. Нас заставляли в течение целого дня собирать по зоне в эти котелки камешки и ссыпать их в кучу. На следующий день эти камушки разбрасывались по зоне, и нас опять заставляли их собирать и ссыпать в кучу, а за тем переносить их в другую кучу, которая находилась в нескольких метрах от первой... 

По территории зоны протекал ручеёк. Его перегородили дощечкой и заставляли черпать воду котелками с одной стороны, переносить и выливать на другой стороне. Причём ставили метки: здесь брать воду, а вот здесь, пройдя через дощечку, выливать её. 

Состояние моего здоровья ухудшалось с каждым днём, У меня опять начались несносные головные боли, и шрам на голове, который я получила на допросе, начал гноиться. Меня отправили в лагерную больницу, где врач-терапевт была заключенная Елена Владимировна Бонч-Бруевич. Она меня лечила и очень хорошо ко мне относилась, и даже написала письмо маме, что она хорошо воспитала и, что, попав в такой ужас, я осталась воспитанной девочкой, какой был и раньше. Она меня подкармливала, и я стала поправляться. Кроме этого, она учила меня разбираться в лекарствах, хотела сделать из меня что-нибудь вроде медсестры, лекпома! Я ещё числилась больной, но ей помогала, и уже дежурила в качестве вечерней санитарки. 

Однажды летом, проходя мимо морга, который закрывался на ночь, услышала стук из морга. Мы пошли с санитаром в морг, одна я побоялась. Открываем дверь, а там совершенно голый, но почему-то в очках и с уже привязанной биркой на ноге стоит ленинградец - Кошкадамов... Он бросается к нам и кричит: «Опять меня с довольствия сняли опять мне пайку не оставили!» Он не первый раз оживал в морге и ему уже совершенно безразлично, что он среди покойников. У него одна единственная мысль - сняли с довольствия, а это ужаснее смерти. 

Как попадали ещё живые в морг? В большинстве мы все были «пеллагриками» Пеллагра - болезнь истощения. Истощение организма было такой степени, что пульс был совершенно не слышен и в такой ситуации достаточно команды санитара: а-а-а! ... тащите, тащите... 



* * *
Нина Гаген-Торн: «Слабосильной легче сохранить жизнь»


Нина Гаген-Торн. Родилась в Петербурге в 1901 году. Закончила Санкт-Петербургский университет, работала в Академии наук (этнограф). Арестована в 1936 году по «делу Академии наук». Приговор: 10 лет лагерей. 

Прибыли по этапу. Выпустили на развод. Толстый нарядчик вышел со списком. Стали выкликать фамилии: «Соберитесь с вещами!» 

Этап?! Куда?.. Забегали по лагерю: сдергивали с веревок белье, искали свои кастрюльки, вытряхивали мешки и постели. Седая Валерия Рудольфовна, в своих белых носочках и аккуратной кофточке, торопливо увязывала посылку, Надя Лобова ей помогала. Вызвали весь наш этап и еще много прежних. 

У каптерки — очередь, сдавали постели. В бараках все разворочено. Ударили в рельс ворот: сбор! 

За воротами стрелки с овчарками на привязи. Начали выкликать фамилии: «Имя, отчество? Год рождения? Срок? Статья?» 

По широкой, обсаженной деревцами дороге нас отвели в баню. Она не топлена, горячей воды нет, но ведь не зима! Мы рады воде — смыть пыль, рады сесть на сырое дерево скамеек, окунуть в воду натертые ноги. Кто-то смеется уже, радостно брызгая воду. Моемся. 

— А ну, выходи! Саносмотр! Становись строем в предбаннике! 

— А вещи где, а одежда? 

— Осмотрят, потом оденетесь. Принесут из прожарки... Стройсь! 

Выстраивается сотня голых женских тел. Кто не догадался захватить с собой полотенца, стоят мокрые. 

Идет комиссия. Седой, с впалыми щеками майор в небрежно накинутом белом халате. Толстая женщина, тоже в белом халате. Без халатов: начальник режима, нарядчик с папкой бумаг. 

У женщин смятение: 

— Дайте одеться! Как же мы — голые! 

— Сказано вам, саносмотр... Врачи. 

— Но ведь тут и не врачи!.. Нарядчик, стрелок у дверей! 

— Никто вас не сглазит... Нужна регистрация... Становись! 

Тела: молодые — девичьи, бабьи — с длинными, обвисшими от худобы мешочками грудей, старушечьи, желтеющие морщинами. Длинноволосые стараются волосами прикрыть грудь, у девушек пылают щеки. Старухи — безразлично покорны. 

Майор идет вдоль строя, быстро всматривая тела. Отбирает товар — на производство, в швейную! В сельхоз! В зоне! В больницу! Нарядчик записывает фамилии. 

Мы не знали тогда, почему в швейную надо молодых и здоровых. Потом поняли: условия такие, что через год-два и здоровые заболевали туберкулезом. 

Слабосильному легче сохранить жизнь в лагерях: плохой товар меньше употребляют — турнут в сторожа или дневальные. Смотришь, человек приспособился — выживет. Крепкая здоровая рабочая сила поступала в мясорубку производства, ее смалывали. 

Я, после первого тура, была посредственным товаром, почти не стоившим внимания. (…) 

В зоне 12 бараков. Столовая, баня, больница, каптерка, контора начальства. В конце зоны отдельная часть: швейная фабрика. В ней особая проходная с вахтером. Туда пускают и оттуда выходят только строем производственницы. Они сидят по 10 часов, по конвейеру сшивая детали. Строем выходят на обед, на ужин, после ужина — к себе в бараки. Их бараки расположены у самой фабрики. Они считаются лучшими, там «созданы бытовые условия»: не так тесно стоят вагонки нар, на каждые два человека поставлена тумбочка. Стол в середине барака накрыт белой скатертью, на окнах — марлевые занавески. Только некому, кроме дневальной, сидеть за этим столом: возвратившись с работы, умывшись в умывальной, девушки валятся на нары от утомления. 

Мы, лагерная обслуга, убирали территорию на производстве. Это был субботник — очистить землю от мусора, вскопать грядки, посадить цветы вдоль трех корпусов швейной фабрики. 

Зашла в корпуса: такой же, не отличающийся от жилого, деревянный барак. Длинные столы в два ряда. На столах — швейные машины. Машины поставлены в ряд с плотностью, позволяющей вертеть ручку и откинуть соседке отстроченную деталь: рукав, карман, воротник. 

Под низким потолком слепят глаза яркие лампы. Грохочут машины. Воздух полон пыли, мелких волокон от простегиваемых бушлатов. Дышать трудно. Некогда дышать, конвейер идет, требует норму, норму, норму. Если ее не выполнят за 10 часов, оставляют еще на час, на два. При систематическом невыполнении — штрафной паек: уменьшают пайку хлеба, снимают второе блюдо. За перевыполнение обещают дать выходной день в конце месяца, устроить «танцы с мальчиками» — привести под конвоем тоже перевыполнивших норму на мебельной фабрике с мужского лагпункта. 

И как соблазнительна многим эта возможность. Встретиться с заключенными другой зоны! Узнать вести, может, увидеть брата, жениха, след которых потерян. Может, просто забыться, отплясывая под баян. Не может ни один человек выжить совсем без минуты радости, как не может выжить без еды и питья. Минуты смеха — физиологически необходимы. Это понимает начальство лагеря: чтобы девушки хорошо работали, оно разрешает вечера самодеятельности — этим можно выжать перевыполнение плана. 

Две сотни девушек перемалывает мясорубка 10 — 12-часовой напряженной работы. Они спрессованы в массу, управляемую чужой волей. Лишены родных, движения, свободы, брошены в страшное одиночество и тоску. Если совсем лишить их развлечений, они станут вялыми в работе, сорвется план фабрики. Начальство объявляет: в конце месяца при перевыполнении плана будет выходной. 

Девушки работают до обморока, подгоняя друг друга, — перевыполняют. Иногда их обманывают, не дают выходного, иногда — дают. 

Топая тяжелыми ботинками, строем, под конвоем, приходят мужчины. В лагерной столовой — сцена. Занавес из актированных одеял украшен аппликациями художниц, которые участвовали в самодеятельности. 

Отодвигают столы, рядами ставят скамейки. По одну сторону прохода конвой велит сесть мужчинам, по другую сторону — женщинам: как в церкви когда-то. Выступают и те и другие, по очереди. Поет мужской хор. Гулко и странно звучат низкие мужские голоса, ударяются в темный потолок столовой. Мы отвыкли слышать мужскую речь, видеть лица мужчин. Они смотрят на нас. В глазах у них нежность. «Бедные девушки, тяжело им», — шепчет кто-то. А у девушек колет сердце: латаные телогрейки, бритые головы, застиранные штаны: «Хлопцы вы, хлопцы!» 

Звенит слезами женский хор, поет украинские песни. Хмурятся жалостью мужские лица. Идет безмолвный разговор. 

Иногда следует милость начальства — танцы. Тут уж не безмолвное общение: можно и поговорить, передать записки, действует лагерная почта, за сотни километров переносящая новости. 

— Становись в строй! 

Обрывается баян. Серо-черные фигуры мужчин становятся строем, топают по дороге через вахту, в свою зону. 

— Прощайте! 

Встречи такие бывали в первое полугодие нашего пребывания в 6-м лаготделении. Тогда только начинали строиться рядом мужской лагпункт и мебельная фабрика. Еще не успели выстроить столовую, и мужчин строем водили в нашу, после того как отобедают женщины. 

(…) Женщинами, которых никак нельзя было использовать на работе, но которые могли передвигаться сами, заполнили огромный барак, как мы его называли — барак «малолеток» (от 60 до 80 лет). Там они копошились. Сидя на нарах рядом, иногда не замечали друг друга — в толпе человек не приметен. Иногда затевали ссоры: поднимались крик и брань из-за закинутого башмака, потерянной тряпки, сломанной ложки. Падали крики, снова мирно беседовали. Какая-нибудь тихо плакала. Утешали, вздыхали, головами качали. Другая заболевала. Соседки ковыляли за доктором. Шептали: сердце совсем останавливается. 

Где-то ворчала сердитая: 

— Останавливается? Придуривается! У меня вот тоже все болит, молчу. 

— Что вы, что вы!.. Грешно говорить так! Если мы друг друга не пожалеем, кто нас пожалеет? 

Ударит звонок на обед их бараку (после рабочих). Потянутся от барака к столовой: старухи, старухи, старухи. Три сотни: трясут головами, слезятся глаза, шевелятся морщины; крючась, движутся с костылями и палками. Под руки ведут почти слепых. 

Страшное шествие из фантазий Гойи? 

Нет, живая действительность: строй «врагов народа», отбывающих срок наказания. 

Вот враги: на табурете сидит 80-летняя игуменья монастыря. Она почти никого не узнает, не помнит. Молча дремлет. (…) 

Вот бывшая балерина: 

- Училась я вместе с Кшесинской, отметки получше ее получала в училище, — рассказывает она, отирая черненькие слезящиеся глазки; руки и ноги у нее дрожат, но, вспоминая, она кокетливо усмехается. 

А крепкая 70-летняя старуха в добротном суконном платке рассказывает: — Привели меня в суд: «Виновата в антисоветской деятельности». Дали 25 лет. Поклонилась я судьям и говорю: «Спасибо! Сколько проживу — отсижу, остальное вам, сыночки, оставлю». Так не захотели: сменили приговор на десятку. 





 * * * 
Анна Ларина: «Я знаю, что это такое, быть женой всенародно проклятого мужа...»


Анна Ларина. Родилась в 1914 году. Жена Н.И. Бухарина. Арестована в 1937 году как ЧСИР – «член семьи изменника Родины». Приговор: 8 лет лагерей. 

На второй день после моего прибытия в лагерь собрали "обыкновенных" ЧСИРов в круг перед бараками, поставили меня и жену Якира в центр круга и начальник, приехавший из ГУЛАГа (Главное Управление лагерей), крикнул во весь голос: "Видите этих женщин, это жены злейших врагов народа; они помогали врагам народа в их предательской деятельности, а здесь, видите ли, они еще фыркают, все им не нравится, все им не так". Да мы и фыркнуть-то не успели, хотя нравиться там никому не могло. Мы были даже относительно довольны, что после долгого мучительного этапа и пересыльных тюрем наконец (как мы думали) добрались до места назначения. 

С яростью прокричавший эти страшные слова здоровый, краснощекий, самодовольный начальник направился к воротам Томской тюрьмы. Заключенные в ужасе расходились. Были и такие, кто стал нас сторониться, но большинство негодовали. Потрясенные, мы не могли сдвинуться с места — было такое ощущение, будто нас пропустили сквозь строй. Так и стояли в оцепенении на сорокаградусном морозе, пока кто-то не отвел нас в барак, в наш холодный угол у окна, обросшего толстыми махрами снега. Двухэтажные нары были битком набиты женщинами. Ночь — сплошное мучение: мало кому удавалось устроиться свободно, почти все лежали на боку, а когда хотелось переменить положение, надо было будить соседку, чтобы перевернуться одновременно, и начиналась цепная реакция всеобщего пробуждения. 

В этот день барак походил на разворошенный улей. Все взволнованно обсуждали случившееся. Иные злобствовали: "Вот, натворили эти бухарины и якиры, а наши мужья и мы из-за них страдаем". Остальные ругали начальника из ГУЛАГа, и многие советовали писать жалобу в Москву, но мы понимали, что это бесполезно. 

Утром мы с Саррой Лазаревной вышли из затхлого барака в зону, чтобы отвлечься от своих мыслей, подышать воздухом. В морозной дымке светило малиново-кровавое сибирское солнце (к войне такое солнце, — говорили женщины) и чуть румянило снег, который у самого забора, куда не ступала нога человека (ходить туда было запрещено), сохранял свою девственную чистоту. По углам забора, наскоро сколоченного из горбыля, стояли вышки, откуда следили за нами дежурные конвоиры (их называли еще стрелками), и если чуть ближе подойти к забору, тотчас раздавался крик: "Стой! Кто идет?" Дорога, ведущая от убогих бараков к кухне, стала единственным маршрутом и всегда была полна женщин. На лицах многих лежала печать недоумения, испуга и страдания. Шутя, мы называли эту дорогу "Невским проспектом" (среди нас было много ленинградцев) или "главная улица в панике бешеной". Чтобы не замерзнуть, бегали по ней толпы несчастных. Большинство — в рваных телогрейках, холодных бутсах. Те, кто был арестован летом, прикрывались лагерными суконными одеялами, заменявшими юбки или платки. (…)


Анна Бухарина-Ларина в 70-е годы.

В лагере женщины изнывали и от ужасающих условий, и от безделья. Работы не было. Книг и газет не давали. Позже многим прислали в посылках нитки для вязания и вышивания. Особенно отличались украинки, их рукоделие было достойно художественных выставок. 

Наиболее оживленным местом стала площадка возле кухни. Там кипела работа: выносили бочки с баландой и кашей, пилили и кололи дрова, жужжала пила и стучал топор. Особенной ловкостью отличалась живая, остроглазая Таня Извекова, бывшая жена Лазаря Шацкина, организатора комсомола, любимого, авторитетного, интеллектуального вождя комсомолии первых лет Революции. На морозе со звоном падали из-под топора поленья. Вокруг работающих всегда собирался народ на подмогу. Оптимисты приносили радостные "параши" (слухи — на лагерном жаргоне): к Новому году будет амнистия, к 1 Мая — амнистия, а уж ко дню рождения Сталина — обязательно. 

Навсегда осталась в памяти рабочая кухни Дина. Она была среди нас исключением. По отношению к ней была совершена двойная несправедливость. Дина не только не была женой "изменника Родины", но к моменту ареста вообще не была замужем. Женщина крепкого телосложения, бывшая одесская грузчица. Дина рассталась со своим мужем за много лет до ареста. Он тогда тоже был рабочим в порту. Только на следствии узнала Дина, что ее бывший муж занимал потом высокий пост в каком-то городе. Он никогда не сообщал ей о себе. Дина была гордая женщина, она не разыскивала своего супруга и растила детей, не получая от отца ни гроша. Не хлопотала она и о расторжении брака. Это обстоятельство и загнало Дину в капкан. Никакие объяснения на следствии не помогли. 

В Томске Дина была использована как тягловая сила — она заменяла лошадь. Мы получали продукты из Томской тюрьмы. В обязанности Дины входило грузить продукты на телегу и доставлять их к кухне. Она подвозила картошку, капусту, крупу и мясные туши — такие тощие, будто эту несчастную скотину специально для нас и растили. 

Нашу завкухней Л.К. Шапошникову бросало то в жар, то в холод: она не знала, как накормить всех нас такими продуктами — капуста и картошка были мороженые. Но ее организаторские способности проявились и здесь. Однажды она пришла к нам в барак и сказала: 

— Девчата! — так она называла всех женщин независимо от возраста. — Я придумала вот что: из этого мяса все равно ничего хорошего не выйдет, будет баланда с мороженой картошкой без всякого навара. Давайте, пока морозы, соберем эти туши за неделю и к воскресенью сготовим настоящий мясной суп, и даже по котлете, может быть, выйдет. Согласны? 

— Согласны, согласны! — закричали все хором. Так поступили и в других бараках, их было, кажется, восемь. В воскресенье мы действительно получили хороший суп и по маленькой котлете. Но приготовить такой обед, как выяснилось, было очень сложно, и, несмотря на огромное количество свободных рук, работа оказалась трудновыполнимой: кухня не смогла вместить такого количества "поварих". И эксперимент больше не повторялся, по крайней мере при мне. 



Свердловская пересылка отличалась от других тем, что заключенные уже в камерах не помещались ни на нарах, ни под нарами, ни между нарами — поэтому нас поселили в коридоре. Коридор неширокий, светлый, так как "намордников" на окнах не было, и очень холодный. Расположились мы с Саррой Лазаревной Якир на полу, постелив байковое одеяло Николая Ивановича, а более теплым, шерстяным, якировским — накрылись. Рядом со мной лежала сумасшедшая ленинградка. Она то садилась и молча рвала свое черное зимнее пальто, раздирая его на мелкие ленточки, выщипывала ватин, то вдруг неожиданно поднимала крик на весь коридор: "Убили Сергея Мироновича, убили, все убили, все и сидим!"… К ночи она успокаивалась, ночью у нее было другое занятие: она вытаскивала из головы вшей, что не составляло для нее никакого труда — в таком огромном количестве они у нее водились. Запустит руку в голову — и улов обеспечен. Вшами она посыпала мою голову, приговаривая: "Всем поровну, всем поровну, к коммунизму идем". 

В коридоре Свердловской пересылки привлекла мое внимание древняя старушка. Она сидела спокойно, разглядывая всех внимательно с высоты своей старческой мудрости. Испещренная морщинами, как печеное яблоко, крохотная, высохшая, непонятно чистая для тюремных условий, в белоснежном кружевном чепчике, аккуратно сидевшем на ее голове, она и места-то занимала меньше всех. Я услышала ее голос впервые, когда она обратилась к легпому (медбрат — обычно из бытовиков, устроившихся на "теплое" местечко, ничего в медицине не смысливший, но оказывавший легкую медицинскую помощь; уголовники чаще называли его "лепком" для простоты произношения, не понимая значения слова). 

— Сынок, ты бы мне что-нибудь от поясницы дал, — попросила старушка. 

— А чего я тебе дам, когда тебе сто десять лет, что тебе поможет! 

Все ахнули: неужто сто десять? 

— Так за что тебя, бабуля, посадили? 

— За что — не знаю. Следователь сказал, что я Евангелие читала, а там про Ленина плохо написано. 

— Ну это ты что-то спутала, бабуля, не может быть. 

— Это не я спутала, это он перепутал. 

Бабушка за Ленина в Евангелии получила пять лет лагерей. 

Свердловская пересылка запомнилась и тем, что баланда там была всегда с тараканами. Уж парочка обязательно попадалась в миске. Вот эти два обстоятельства — тараканья баланда и сумасшедшая ленинградка — положили начало моему знакомству и дружбе с Викторией Рудиной. Жена военного, она до ареста преподавала в школе русский язык и литературу. Я увидела ее впервые, когда она, пробираясь через тесно лежащие в коридоре тела, подошла к запертой двери и энергично стала стучать в нее, требуя, чтобы пришел начальник тюрьмы. Наконец он явился. Она смотрела на него свысока и, как мне показалось, брезгливо оглядев его с ног до головы, сказала таким тоном, будто он был у нее в подчинении: 

— Во-первых, уберите сумасшедшую, ее нужно лечить, а здесь она не дает спать и заражает вшами. Во-вторых, прекратите варить баланду с тараканами, так как полезность сих насекомых для человеческого организма еще не доказана. Поняли? 

Начальник тюрьмы выслушал молча и ушел. К вечеру сумасшедшую увели. В обед тараканов стало меньше, они плавали в мисках далеко не у всех — наверно, их вылавливали в котле. (…)

В томском лагере было шестьдесят женщин, арестованных с новорожденными детьми. Только один Юра был двухлетний. Я часто приходила к нему. Он жил вместе с матерью в "мамочном" бараке и напоминал мне моего Юру — был к тому времени, к весне 1938 года, такого же возраста и даже внешне чем-то на него походил. 

Дети подрастали, и надо было их одеть. Людмила Кузьминична добилась, чтобы нам дали байки, и мы шили для детей одежду. Матерей мы звали по имени детей: Любочкина мама, Васькина мама, Ванькина мама. Ванькина тоже подошла к Виктории, чтобы отвести душу. 

— Виктория, подумай, — рассказывает она, — подходит ко мне Тельманша (старшая надзирательница Тельман) и говорит: "Видишь, как Советская власть о детях заботится. Ты в тюрьме сидишь, а твоему Ваньке вон какой костюмчик сшили". И что, думаешь, я ей ответила? "А по мне, дали бы мне рогожу, завернула бы я своего Ваньку и пошла бы я домой, и не надо мне никакого вашего костюмчика". 

Некрасов писал о жестоких нравах крепостной России: "А по бокам-то все косточки русские... сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?" Но сколько тех косточек по сравнению с нашими. В бесчисленные пирамиды павших от расстрелов, голода и холода можно было бы их сложить. Что те слезы в сравнении со слезами наших женщин в лагере, оторванных от детей и мужей — униженных и безвинно уничтоженных. "Русские женщины"? Княгини Трубецкая, Волконская, покинувшие роскошную петербургскую жизнь и поехавшие на перекладных к своим мужьям-декабристам в Сибирь? Слов нет — подвиг! Тема для поэта! Но как они ехали? На шестерке лошадей, в шубах, в на диво слаженном возке, "сам граф подушки поправлял, медвежью полость в ноги стлал". Да и к мужьям же ехали! Наши женщины — русские и нерусские — украинские, белорусские, грузинские, еврейские, польские, немецкие из Поволжья и бежавшие из фашистской Германии коммунистки — сотрудницы Коминтерна и другие (Сталин же — "интернационалист"!) — доставлялись этапом, в теплушках или "столыпинском", ну а потом от станции до лагеря километры пешком, под конвоем с собаками овчарками, обессиленные, еле тащившие свои жалкие пожитки — чемоданы или узлы — под окрики конвоя: "Шаг в сторону — стреляю без предупреждения!" или "Садись!" — хоть в снег, хоть в грязь, все равно садись! Да и не к мужьям же ехали! Хотя были среди нас такие мечтательницы, которые наивно надеялись, что в том лагерном потустороннем мире их соединят с мужьями — теми, кто имел десять лет без права переписки, а значит — был расстрелян. 

Некрасов писал про "Орину — мать солдатскую". Сын ее в долгой и тяжкой солдатчине умер от чахотки. И впрямь: "Мало слов, а горя реченька!" В суровые годы войны на фронте тоже погибали наши сыновья, и безмерно было горе матерей. Но сын-то погибал как герой, защищая Родину, а не безвинно проклят. Родина, тобой! Что же сказать о той, у кого сына увезли ночью в "черном вороне"?! Но даже этой страдалице могла бы позавидовать та мать, чей сын был известен не только знакомым, сослуживцам и соседям, а еще вчера был гордостью всего народа, а ныне выставлен на всеобщий позор. И не прочли мы еще поэмы об этой вечной душевной муке, безмерной подавленности и вечном вопросе в глазах: "А правда ли и как это могло случиться?" И досталось многим, хоть ненадолго — не пережили, нести на себе этот тяжкий крест за опозоренного и уничтоженного сына. 

Судьба свела меня с матерью, сыном которой гордилась вся страна. Зато и проклинала страна его дружно. Я знала, что это такое, хотя была не матерью такого сына, а женой всенародно проклятого мужа. Всенародное проклятие, всенародное глумление — что может быть страшнее этого? Только смерть — спасение от такой муки! 

Та, которую я встретила, была не "Орина — мать солдатская", а Мавра — мать маршальская, тоже простая крестьянская женщина. Я встретилась с семьей Тухачевского в самые трагические для нее дни, в поезде Москва — Астрахань, 11 июня 1937 года по пути в ссылку. Меня довез на машине до вокзала и посадил в вагон (бесплацкартный, зато бесплатный) сотрудник НКВД, нарочито вежливо распрощавшийся со мной и как будто в насмешку пожелавший всего хорошего. По дороге на станциях выходили из вагонов пассажиры и хватали газеты с сенсационными известиями. В них сообщалось, что "Военная Коллегия Верховного Суда СССР на закрытом судебном заседании рассмотрела...", что "все обвиняемые признали себя виновными" и "приговор приведен в исполнение". В тот день погибли крупнейшие военачальники — Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Фельдман, Путна, Примаков. Начальник Политуправления Красной Армии Я.Б. Гамарник 31 мая 1937 года покончил жизнь самоубийством. 

Был теплый июньский день, я смотрела в окно и незаметно утирала слезы. И вдруг у противоположного окна я заметила старуху и женщину лет тридцати пяти, а с ними девочку-подростка. Они внимательно, как и я, прислушивались к читающим газету, к реакции окружающих. Лицо старухи своими чертами мне кого-то напоминало. Меня словно магнитом потянуло к ним. Я сорвалась с места и попросила пассажира, сидящего напротив них, поменяться со мной. Он согласился. Оставалось только объясниться. Я понимала, что в такой обстановке они не назовут себя, прежде чем я не объясню им, кто я. Но как сказать? Я же могла ошибиться в своих предположениях, что они — свои — теперь уже больше чем родные. Я подошла вплотную к молодой женщине и очень тихо сказала: 

"Я — жена Николая Ивановича". Сначала я решила не называть фамилии; имя и отчество Бухарина были так же популярны, как и фамилия. Ну а уж если не поймет, кто я, решила назвать фамилию. Но ответ последовал мгновенно: "А я — Михаила Николаевича". 

Так я познакомилась с семьей Тухачевского: его матерью Маврой Петровной, женой Ниной Евгеньевной и дочерью Светланой. 

Пассажиры бурно выражали свою ненависть к "предателям":

— Да разве их зря осудят! 

— Да не резон же, только урон! 

И тут же, среди разъяренных людей, сидела окаменевшая от горя и ужаса мать маршала Тухачевского. Как щедра была к нему природа, как безжалостна оказалась судьба! Необычайная одаренность, редкие полководческие способности, духовная красота сочетались с изумительными внешними данными. (…)

Мавра Петровна горя своего не могла высказать. Кто бы ей посочувствовал? Оно жгло ее изнутри. Ведь в тот день, когда нас свели трагические события 1937 года, она получила похоронку на сына — самую страшную, какая могла быть. 

Но видела я Мавру Петровну и плачущей. Она пришла ко мне уже в Астрахани, после ареста жены Тухачевского — Нины Евгеньевны. Я и жена Якира почему-то были арестованы двумя неделями позже. Мавра Петровна хотела сделать передачу Нине Евгеньевне в Астраханскую тюрьму. Сказала: "Пишу плохо" и попросила меня написать, что она передает. "Напиши: "Ниночка. Передаю тебе лук, селедку и буханку хлеба". Я написала. Неожиданно Мавра Петровна разрыдалась и, положив голову мне на плечо, стала повторять: "Мишенька! Мишенька! Мишенька, сынок! Нет тебя больше, нет тебя больше!" 

Тогда она еще не знала, да, может, никогда и не узнала, что еще два сына — Александр и Николай — тоже расстреляны только потому, что родила их та же Мавра, что и Михаила. Тогда она еще не знала, что и дочери ее были арестованы и осуждены на восемь лет лагерей. С двумя, Ольгой Николаевной и Марией Николаевной, я была в томском лагере. Третья сестра Михаила Николаевича, Софья Николаевна, тоже была репрессирована, выслана из Москвы и бесследно исчезла. Да и четвертой сестре, Елизавете Николаевне, пришлось пережить не меньше. Умерла Мавра Петровна в ссылке. 

(…) В те дни я особенно привлекала внимание окружающих. По-разному относились ко мне. Это зависело, главным образом, от политического развития, интеллектуального уровня, от того, как они до процесса воспринимали Бухарина, как близко они знали Николая Ивановича и его сопроцессников. Поэтому я чувствовала на себе злобные взгляды тех, кто принимал признания обвиняемых за чистую монету. Таких, к сожалению, было немало. Но видела я и с болью смотревшие на меня глаза тех, кто все понимал, и страдание многих, кто знал Бухарина, да и не только его. 

Жена одного украинского партийного работника подошла ко мне и сказала: "Что нос повесила! Бухарина история оправдает, а о наших мужьях никто никогда и не узнает".



Воспоминания опубликованы на портале Сахаровского центра. 



 

"Историческая правда"

02:17 10/03/2016

ТЕМЫ: ГУЛАГ Сталинские репрессии красный террор Большой террор большевизм НКВД ОГПУ Бухарин Сталин Берия 1937 год

http://www.istpravda.ru/research/5530/

 

 

Зачем и как аборигены съели Кука?

15 февраля,1779 года,произошёл инцидент,оборвавший карьеру знаменитого мореплавателя.

Как бы мы не любили замечательную песню Владимира Высоцкого, но капитан Джеймс Кук погиб не в “солнечной Австралии” и даже, как это не обидно, не был съеден. Однако, все равно, последний день жизни Кука, вышел довольно противоречивым.

Джеймс Кук, известный нам больше с гастрономической стороны, был на самом деле выдающийся мореплаватель, сделавший карьеру от матроса до капитана и официально получивший дворянский титул за заслуги перед Британской Короной. Он свершил три кругосветных путешествия, открыл остров Рождества, Южные Сандвичевы острова, обследовал побережье Новой Зеландии и выяснил, что это не новый континент, а таки два больших острова, пролив между которыми теперь носит его имя. Он выходил через Берингов пролив (даже дал ему именно это имя) в Чукотское моря, обследовал берега Чукотки и Аляски.

В 1778 году Кук открыл Гавайские острова, что было само по себе чудом — испанцы уже 200 лет гоняли по на своих манильских галеонах из Мексики на Филиппины и такой довольно крупный архипелаг как Гаваи не замечали. Кук дал архипелагу имя “Сандвичевы острова”, в честь своего покровителя, первого Лорда Адмиралтейства, Джона Монтегю, 4-го графа Сэндвича. Но у островов имя не прижилось, в отличие от названного в честь графа бутерброда, который заядлый картежник Монтегю требовал за стол, чтобы не отрываться от игры.

Так вот, Кук открыл Гаваи, потом сгонял на Камчатку и Чукотку и вернулся в теплые широты перезимовать. Местные жители приняли капитана за Бога моря, а как немного привыкли — захотели от Бога чудес, например всяких металлических штуковин в подарок, а когда добрый Бог-Кук им отказывал не гнушались и воровством. Сначала сперли с кузницы флагманского корабля “Резолюшн“ клещи, а потом со второго корабля — “Дискавери” стащили целую шлюпку и разобрали ее до заклепок.

Кук пригласил вождя аборигенов к себе в каюту, чтобы пожурить, а то и взять в заложники пока не прекратится воровство. Но у воды тот заупрямился, а другие туземцы попытались вождя отбить. Случилась беспорядочная стрельба и паника. Кук упал то ли от удара аборигена камнем в затылок, то ли от шальной пули своих. Англичане бежали на корабль, а капитан и четыре матроса остались на берегу.

Когда команда опомнилась то Дискавери и Резолюшн открыли огонь из пушек и моряки стали требовать выдачи капитана. Туземцы им радостно притащили пару ящиков с мясом вперемешку без костей, и голову Кука без нижней челюсти. У гавайцев не было в традициях людоедства — они уважительно расчленили тела капитана и матросов, закопали кости, а мясо и головы собирались торжественно сжечь и даже пригласить на процесс соратников падшего Бога-Кука. Но вместо вечеринки на День Св.Валентина вышли одни неприятности — дальнейшая пальба из пушек, неразбериха и песня Высоцкого.

Конечно разобраться с произошедшим было непросто и домыслов ходило множество. Да и команда, потерявшая капитана замалчивала подробности происшествия, а расследование адмиралтейства было засекреченным. “Увидеть Гаваи и умереть” — капитан Джеймс Кук был первым, кому это удалось!

Хотя разумеется существует множество других версий,и все они имеют право на жизнь...

Источник: ЯП.

Источник: https://fishki.net/2513251-zachem-i-kak-aborigeny-seli-kuka.html © Fishki.net

Ключевые слова: новости, статья

Опубликовал Игорь Молд , 15.02.2018 в 20:49

Бурное развитие общественного питания начинается в конце 20-х годов. По инициативе членов Российского Правительства Бадаева, Ногина, Микояна, Горбунова начинается строительство крупных фабрик-кухонь с использованием опыта работы таких фабрик в Америке. Первая фабрика-кухня в Москве была открыта в 1929 г. в Краснопресненском районе. Многовековую историю имеет городской транспорт. По данным переписи 1917 г., на территории Москвы с пригородами насчитывалось 38577 лошадей, в том числе ломовых 26923 и легковых 11654. К началу 1920 г. транспорт в Москве располагал лишь 23,4 тыс. легковых и ломовых лошадей. В организации гужевого транспорта до конца их существования преобладало использование частных лошадей. Характерное явление в области гужевого транспорта в те годы - развитие ручной перевозки и кладей. Этот вид транспорта обслуживал прежде всего собственные потребности населения, но вместе с тем он давно уже принял и промысловый характер, сосредоточившись главным образом при вокзалах. В 1918 г. было зарегистрировано Московское трудовое кооперативное товарищество "Рикша". Огромные трудности среднее образование переживало в годы революции и гражданской войны. В первые месяцы 1918 г. в городе было особенно тяжелым положение школьного дела. Вывести школу из этого состояния было чрезвычайно трудно. В то же время население требовало, чтобы школы работали. Одному преподавателю приходилось вести занятия в двух и трех школах. Управление школой было перестроено по принципу единоличного управления, причем даже в области чисто педагогических вопросов педагогический совет отступал на второй план перед волей директора или старшего учителя в начальной школе. Было введено бесплатное питание детей и снабжение нуждающихся одеждой и обувью, что сделало школу общедоступной. В 1917 г. в Москве было 20 Вузов, где обучалось 34 тыс. студентов. В 1917-20 гг. организовано трехлетнее высшее образование. Бесплатное обучение, установление свободного доступа в стены высшей школы всем лицам, достигшим 16-летнего возраста, не могли не видоизменить самым значительным образом всего облика высшей школы. Дошкольная работа началась в г. Москве после 1917 г. До этого времени не было организованной работы с детьми дошкольного возраста. Были отдельные попытки частных благотворительных кружков. Первый государственный детский сад для детей Миусского трамвайного парка был открыт в апреле 1918 года. Получив после 1917 г. в наследство от Думы 19 больниц на 7599 коек, 11 родовспомогательных учреждений на 614 кроватей и 14 самостоятельных амбулаторий, Москздравотдел к осени 1920 г. имел 70 больниц с числом коек 24858 и 50 общих амбулаторий, частично за счет передачи в его подчинение бывших частных учреждений. Одновременно был проработан и проведен в жизнь план рационального распределения специализированных больниц и отделений по городу; в большинстве амбулаторий организованы приемы соответствующими врачами- специалистами; заново организована зубоврачебная помощь населению - открыто 104 новых зубоврачебных амбулатории. Город был разбит на 62 врачебных участка, из которых медицинский персонал (в каждом участке имелся врач и 2 помощницы-фельдшерицы) вызывался для обеспечения медицинской помощи населению на дому.

http://www.char.ru/300/84822.htm

Дамы Серебрянного века  

В 1913 – 1917 годах в России выходило удивительное издание - «Столица и усадьба» с подзаголовком : «Журнал красивой жизни». Журнал печатался на превосходной бумаге в лучшей столичной типографии и рассказывал о светской жизни Петербурга (Петрограда), о дворянских усадьбах, отчеты о культурных событиях, давал репродукции знаменитых картин. Его издатель В.П.Крымов, в эмиграции писал : «В 1913 году я решил издавать свой журнал, "Столица и Усадьба", совершенно нового типа для России. Рассчитывал я на верхний слой, на знатных и богатых, и им журнал нравился, сразу появилось много объявлений по высокой цене и уже на третий год журнал дал большую прибыль, а главное ввел меня в высшие круги России, к которым по своему происхождению я никак не принадлежал. Журнал "Столица и Усадьба" - любимое мое детище, погибшее в октябре 1917 года, и об этом больше всего жалею; журнал не был запрещен, мог все-таки продолжаться, но не было ни необходимой бумаги, ни красок, не было больше типографии, какая могла бы его печатать".» Всего вышло в свет 90 номеров журнала, сейчас представляющие собой большую редкость.

Особый интерес для меня представляло то, что в каждом номере печатались фотографии светских красавиц, представительниц знатнейших русских и иностранных родов. Волею судеб несколько номеров этого журнала попали ко мне в руки. Представляю несколько характерных фотографий:





Н. С. Брасова, А. М. де Торби, Н. М. де Торби

Брасова Наталья Сергеевна (ур. Шереметьевская в первом браке - Мамонтова, во втором - Вульферт)(1880 -1952) морганатическая жена Вел.Кн. Михаила Александровича (1878- 1918), брата Императора Николая II . Их брак в 1912 году был заключен без согласия Императора, за границей, и вызвал большой скандал.

Графиня де Торби Анастасия (Зия) Михайловна (1892 -1977) дочь Вел.Кн.Михаила Михайловича (1861 - 1929) от морганатического брака с Софьей Николаевной (1868 -1927) (ур. Меренберг), внучкой А.С.Пушкина, замужем за Гарольдом Огастусом Уэрнером (1893 – 1973), ген –майором британской армии.

Графиня де Торби Надежда Михайловна (1896 -1963), сестра предыдущей - замужем за Георгом Луисом Виктором Серджиусом, лордом Маунтбэттеном (фон Баттенберг) 2-ым маркизом Милфорд-Хейвен (1892-1938).



М.П.Шервашидзе, Т.П.Шервашидзе, А.А.Оболенская, З.Р.Мейендорф

Княжна Шервашидзе Мария Прокофьевна (1890 – 1986), наследница абхазского княжеского дома, дочь кн. Прокофия Левановича Шервашидзе (1840 -1915), фрейлина, замужем за кн. Георгием Николаевичем Эристовым

Княжна Шервашидзе Тамара Прокофьевна (1896 -1931), сестра предыдущей, замужем за графом Петром Константиновичем Зарнекау (1889 -1961)

Княгиня Оболенская Анна Александровна (1881 - 1964) супруга кн. Михаила Леонидовича Оболенского (1877 – 1941), дочь князя Александра Михайловича Урусского (1839 - 1886) и его супруги Леониллы Лазаревны Лазаревой (ум.1932).
Баронесса Мейендорф Зоя (Стелла) Романовна (ур.Whishaw ) (1884 - ) супруга бар. Павла Феофиловича Мейендорфа (1877 - ) англичанка, владевшая 6 языками, бежавшая из Советской России во времена Красного террора, и написавшая в эмиграции книгу мемуаров "Through terror to freedom" https://baronet65.livejournal.com/5121.html

АКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП РЕЭВАКУАЦИИ БЕЖЕНЦЕВ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ ИЗ СОВЕТСКОЙ РОССИИ В 1922–1923 гг.

Автор: И.Б. БЕЛОВА | 05 Июля 2012

Вопросы реэвакуации беженцев Первой мировой войны из Советской России начали изучаться отечественными историками с конца 1990–х гг. Так, Н.В. Лахарева рассмотрела эту проблему на примере Курской губернии. В.С. Утгоф исследовала процесс возвращения на родину белорусских беженцев. В данном исследовании впервые анализируется завершающий период возвращения на родину беженцев Первой мировой войны, в основном уроженцев территорий, отошедших к Польше и прибалтийским государствам. В декабре 1921 г. Центральное управление по эвакуации населения (Центрэвак)* объявило о ликвидации своих органов на местах (Центральная коллегия по делам о пленных и беженцах (Центропленбеж) была учреждена декретом СНК от 23 апреля 1918 г. в составе Народного комиссариата по военным делам для согласования, объединения и направления деятельности всех учреждений и организаций, ведавших делами военных и гражданских пленных, заложников и беженцев. В феврале 1920 г. Центропленбеж был реорганизован в Центральное управление по эвакуации населения (Центрэвак), в задачи которого вошли все людские перевозки, кроме военных).

В соответствии с инструкцией от 5 января 1922 г. уже в феврале были ликвидированы уездные управления по эвакуации населения (уездэваки), точнее - уездный эвакуационный аппарат, а в марте – губернские управления по эвакуации населения (губэваки). Вместо них в 1922 г. функционировали линейные эвакуационные пункты при крупных железнодорожных станциях, но не во всех губерниях, и межтерриториальные базисные эвакопункты. Например, при железнодорожной станции «Калуга» в марте был организован линейный эвакуационный пункт с передачей ему имущества питательного пункта местного Губэвака, который подлежал ликвидации. Этот вопрос не был согласован с Центрэваком. В итоге только что созданный линейный эвакопункт пришлось ликвидировать, а уполномоченного Центрэвака по Калужской губернии подчинить базисному эвакопункту в г. Орле. В таких губерниях центра Европейской России как Тульская, Курская, Брянская, Орловская, линейные эвакопункты были созданы и подчинены Орловскому базисному эвакопункту, а Рязанский линейный эвакопункт – Московскому.

Во втором полугодии 1922 г. ликвидации подверглись уже эвакопункты, при этом с 1 июля была прекращена бесплатная перевозка «голодобеженцев» и «обратников» в Европейской России, а из Сибири – с 1 августа. Новый порядок перевозок согласовывался уже после прекращения бесплатных перевозок. Так, Народный комиссариат земледелия в ноябре 1922 г. дал предложение по составу своего предполагаемого контингента обслуживания – это легальные переселенцы и беженцы голода, а к контингенту Центрэвака отнес беженцев Первой мировой войны и военнопленных, оптантов, рабочих по направлению Народного комиссариата труда, инвалидов, детей по направлению Народного комиссариата просвещения.

Губисполкомы, озабоченные перевозками беженцев в связи с ликвидацией местных эваков, эвакопунктов и предстоящей ликвидацией Центрэвака, запрашивали Народный комиссариат внутренних дел (НКВД), «что будет дальше, как все будет происходить, что делать сейчас». Например, в конце 1922 г. в Сызрани скопилось для отправки 10 тысяч беженцев, рабочих и переселенцев, а местный эвакопункт уже был без руководителя, которого отозвали несмотря на сложную ситуацию с отправкой. В декабре 1922 г. Латвийская дипломатическая миссия обращала внимание Центрэвака на положение 500 латвийских беженцев, ожидавших отправки в бывшей Дальневосточной республике. В январе 1923 г. не состоялась запланированная отправка 300 беженцев Латвии из губерний Европейской части России, и латвийские представители вынуждены были обращаться по этому вопросу, но теперь уже не в Центрэвак, а в ликвидационную комиссию Центрэвака. При этом обмен 90 коммунистов, находившихся в Латвии, на 60 латвийских беженцев, находившихся в России, в это же самое время состоялся.

В связи с ликвидацией Центрэвака и его органов на местах оформление документов на выезд за границу беженцев Первой мировой войны был возложен на отделы управления губисполкомов. Например, в Калужской губернии при административном подотделе отдела управления губисполкома был образован эвакуационный стол, который возглавил бывший заведующий беженским отделом Губернского управления по делам о пленных и беженцах С. Каралис, уроженец Виленской губернии, в период Первой мировой войны оказавшийся в Калуге. Через год функции эвакостола перешли к иностранному столу отдела управления Губисполкома.

Случаи, когда документы беженцев, которые требовались для подтверждения их беженского статуса, полученные иногда с большим трудом с мест их прежнего проживания, в итоге терялись по вине советских работников, к сожалению, не были единичными. Например, в Мценске Орловской губернии сразу 22 беженца – уроженца Латвии в одночасье остались без документов, отосланных при посредстве Губэвака в Москву. По этой причине люди по возможности старались доставлять свои бумаги в иностранные миссии лично или с оказией. Однако когда, например, литовский беженец Зенон Викторовский после поездки по этому вопросу в Москву, в Литовское представительство, в июне 1922 г. возвратился обратно, его оштрафовали на 1,5 тыс. руб. за «незаконную» поездку. Его успокаивали тем, что сумма штрафа пополнит фонд помощи пленным красноармейцам, находившимся в Польше. Полпредство Литовской республики, куда обратился Викторовский, наоборот, посчитало незаконной предъявленную беженцу штрафную санкцию и заявило протест на том основании, что «передвижение в РСФСР никакими узаконениями не воспрещено».

Надо отметить, что оперативностью в решении разнообразных организационных вопросов эвакуационные органы Советской России вообще не отличались, тем более в период реорганизации и ликвидации. Взаимодействие центра и периферии, межведомственные связи всегда оставляли желать лучшего. Местные органы Центрэвака, как правило, по нескольку раз обращались в Центр за разъяснениями, как поступать в конкретном случае, на основании какого нормативного акта, часто у них отсутствовавшего. Переписка отнимала время, что отрицательно сказывалось на настроении «пришлого элемента», то есть беженцев, и задерживала репатриацию. В феврале 1922 г. губотделы ЧК, к примеру, стали отказываться визировать списки беженцев, что было необходимо для получения нарядов на их отправку, на том основании, что в списках не были обозначены маршруты следования. Между тем маршруты сообщались на места тем же Центрэваком лишь перед самой отправкой эшелона, т.е. после утверждения уже завизированных списков. Получался замкнутый круг, тормозивший отправку. Польская миссия в 1922 г. шесть раз обращалась по поводу урегулирования крайне замедленной деятельности Курского губэвака, в связи с чем был сформирован только один эшелон (к августу 1922 г.); а также по поводу отказов регистрации беженцев Виленской губернии под предлогом отсутствия распоряжений Центрэвака. Проверка деятельности Управления выявила отсутствие необходимого количества сотрудников.

В сентябре 1922 г. на местах возникло множество вопросов в связи с приказом НКВД от 5 сентября, прекращавшим регистрацию беженцев. Не заявившим до 5 сентября 1922 г. о своем желании выехать на родину предстояло возвращаться за свой счет. Беспокойство местных властей объяснялось тем, что оставалось «довольно значительное количество» беженцев, зарегистрировавшихся, но не уехавших по разным причинам и не подавших заявлений о желании выехать, которые затем пожелали это сделать; кроме того – беженцев, никогда ранее не регистрировавшихся, но теперь желавших ехать. Губотделы ГПУ настойчиво предлагали приступить к новой регистрации, но это требовало согласования с Центрэваком, то есть дополнительного времени. В ответ на многочисленные запросы Центрэвак сообщал, что скоро последует приказ, согласно которому бесплатная отправка будет продлена еще на две недели, по истечении которых беженцы, не заявившие о намерении выехать, уже окончательно лишатся возможности ехать за счет Центрэвака.

Бесплатная отправка беженцев в Латвию была с 1 октября 1922 г. прекращена приказом Центрэвака от 15 сентября 1922г. Надо отметить, что регистрация беженцев для бесплатной отправки в Латвию уже прекращалась в 1921 г., что вызвало многочисленные жалобы и протесты, способствовало увеличению самостоятельного непланового движения, с чем Центрэвак всегда боролся. В результате регистрация возобновилась.

В 1922 г. волна «непланового беженского движения» вновь, как и весной 1921 г., поднялась на «значительную», по оценке Центрэвака, высоту. Это были в основном беженцы, расселенные в «бывшей житнице России – губерниях Поволжья». Центрэвак, как следует из его отчета, в 1922 г., как и в 1921 г., вынужден был не просто бороться, но вести «усиленную» борьбу с «самотеком», при этом сотни сотрудников погибли. Их жизни унесли свирепствовавшие в России эпидемические заболевания. Правомерен вопрос о количестве погибших от болезней и голода беженцев. Такие данные Центрэвак, скорее всего, не сумел собрать, хотя такие попытки делались в конце 1919 г. и позже. Надо отметить, что даже в 1920 г. количество органов гражданской регистрации составляло не более 40% от необходимого количества, не говоря уже о предыдущем советском периоде.

Плановые перевозки в 1922 г. беженцев–уроженцев территорий, отошедших к Польше, а также в Прибалтийские республики осуществлялись Центрэваком с февраля. Так, в марте по одному эшелону отправили в Польшу из Орла, Брянска, Тулы, Рязани, Тамбова, Смоленска и два эшелона из Калуги. Эти люди ожидали реэвакуации из Советской России долгих пять лет. В феврале, мае и сентябре состоялись отправки (по одному эшелону) в Польшу и Прибалтику из Калужской губернии, среди отправленных преобладали уроженцы Гродненской губернии. В августе из Орла отправили 1 264 беженца в Польшу и Прибалтику, а также из Курска, откуда до конца 1922 г. перевезли 1 136 человек. Летом в Польскую республику отъезжали и гужевым способом. Далеко не все отправки в 1922 г. проходили нормально, например, в установленные сроки после объявления о предстоящем отъезде. В противном случае беженцы не успевали продать свое имущество или, наоборот, распродавали его, увольнялись с работы, а отъезд переносился на неопределенное время, к примеру, с весны на осень. Общая численность реэвакуированных из России беженцев в 1922 г., по нашим подсчетам, составила не более 207 тыс. человек.

На 1 ноября 1922 г., по данным Центрэвака, в губерниях Европейской России еще ожидали реэвакуации 31 414 зарегистрированных беженца, в Сибири – 40 тыс., на Украине – 20 тыс. человек; всего по России – 94 764 человека. Из них, например, в Калужской, Курской губерниях, Западной области по 3 тысячи человек; в Тамбовской губернии – 2 тысячи. За декабрь 1922 г. в Латвию и Литву эвакуировали 525 беженцев, в Польшу (через пограничный пункт Негорелое) – 3 618 человек; всего – 4 143; значит, оставалось на 1 января 1923 г. 90 621 человек.

С января 1923 г. Центрэвак перестал существовать, но в Наркомате внутренних дел имелся эвакуационный отдел, с которым взаимодействовали местные губернские эвакуационные столы. Например, в Калужском губисполкоме, в составе которого находился эвакостол, были уверены, что ликвидация Центрэвака не означала прекращение эвакуации беженцев, которая, действительно, продолжилась и в 1924 г. Начальник отдела управления по этому вопросу высказался следующим образом: «Эвакуация не находится на мертвой точке, но как раз наоборот. Только теперь придется обращаться в Наркомвнудел, где организован эвакуационный отдел». Калужский губернский эвакостол в начале 1923 г. запросил в установленном порядке или уже получил необходимые документы для отправки 1 200 беженцев. Списки еще 870 человек были поданы в Наркомвнудел для запроса соответствующих органов по месту прежнего жительства беженцев.

Процесс оформления документов включал в себя визирование списков беженцев в ОГПУ для выезда из России и иностранными делегациями (Польской, Латвийской, Литовской, Эстонской) для въезда в соответствующую страну. При этом иностранные представители нередко вычеркивали из реэвакуационных списков определенное количество беженцев без объяснения причин. Списки вычеркнутых следовало направлять в специальную комиссию по обжалованию нарушений соответствующих межгосударственных договоренностей о репатриации. Губотделы ГПУ при согласовании списков беженцев заботили политические моменты. Так, в феврале 1923 г. начальник Калужского губотдела сообщал отделу управления Губисполкома, что в списке уезжающих на родину беженцев белорусов и поляков имеется Антон Александрóвич, который, по их сведениям, является «польским контрреволюционером, но он пока пропускается до получения ответа на запрос о нем из Центра».

Советское правительство в январе 1923 г. довело до сведения поверенного в делах Польши в РСФСР, что в деле репатриации беженцев произошли «значительные» изменения, свидетельствующие о приближении конца процесса. Констатировалось, что с начала осени 1922 г. число уезжавших с эшелонами лиц было значительно меньше числа зарегистрировавшихся для отправки. Например, из Сибири и даже Москвы выезжало только 50% зарегистрировавшихся. Кроме того, количество заявивших о выезде не превышало 20 тыс. человек, из которых только часть выедет в Польшу эшелонным порядком. Далее делался вывод о том, что дальнейшее сохранение особого аппарата и режима репатриации не являлось более необходимым. В этой связи советское правительство объявляло об отзыве своей делегации Российско-украинско-польской комиссии по репатриации в Москве и Варшаве, созданной на основании Соглашения о репатриации от 24 февраля 1921 г., и прекращении эшелонной отправки с 15 февраля 1923 г. Аналогичные меры предлагалось принять польскому правительству и в дальнейшем вопросы о репатриации разрешать в дипломатическом порядке.

Польская сторона, наоборот, предложила продлить деятельность репатриационной комиссии в Москве еще на год, до 1 февраля 1924 г., а соответствующих отделений в Киеве, Харькове и Минске – до 15 января 1924 г. Переписка и переговоры продолжались в течение года, и надо отметить, что за первое полугодие 1923 г., по данным Центрэвака, в Польшу было реэвакуировано 111 830 беженцев, а вовсе не 20 тысяч, о чем говорилось в январском заявлении Советского правительства, приведенном выше. Подписание заключительного протокола Российско-украинско-польской смешанной комиссии по репатриации состоялось лишь 30 августа 1924 г. В результате массовая репатриация и деятельность смешанной комиссии была признана законченной с 1 сентября 1924 г. Все не законченные до 1 сентября репатриационные дела польская делегация передала в консульский отдел своей дипломатической миссии для доведения до конца в дипломатическом порядке.

Таким образом, 1922 г. начался с масштабной реформации Центрэвака, сопровождавшейся значительным сокращением штатов. На протяжении 1923 г. этот процесс продолжался. Сокращение численности эвакуационной службы, сопровождавшееся изменениями правил оформления документов, не способствовало улучшению качества работы по репатриации беженцев Первой мировой войны, наоборот, плановая реэвакуация замедлилась, несмотря на уменьшение общего количества беженцев, остававшихся на российской территории к началу 1922 г.

В связи с ухудшением делопроизводства, в частности, работы с личными документами репатриантов, которые элементарно терялись, беженцы целыми семьями и группами семей лишались права приобретения иностранного гражданства. Тормозили процессы репатриации неоднократные объявления центра об окончательном прекращении регистрации и бесплатной отправки на родину. В результате в плановом порядке в течение 1922 г. и первого полугодия 1923 г. Центрэваком было реэвакуировано в Польшу и прибалтийские государства около 319 тыс. беженцев, что в 2 раза меньше, чем за 1921 г. При темпах реэвакуации 1921 г. все 319 тыс. беженцев могли оказаться на родине в течение 5,6 месяца, а не за 1,5 года.

Советское правительство стремилось не к тому, чтобы как можно скорее за свой счет, в соответствии с международными обязательствами, перевезти всех беженцев, оптировавших иностранные гражданства, а к тому, чтобы скорее завершить бесплатную отправку под предлогом отсутствия на своей территории беженцев, желавших выехать из страны. Иностранные миссии небезуспешно противодействовали этой политике в интересах беженцев, не имевших возможности выехать на родину за свой собственный счет.

RE-EVACUATION OF THE REFUGEES OF WORLD WAR I FROM SOVIET RUSSIA IN 1922-1923. THE FINAL STAGE

Аннотация

В статье анализируется завершающий период возвращения на родину беженцев Первой мировой войны - уроженцев территорий, отошедших к Польше и прибалтийским государствам. Впервые показан результат влияния сокращения и ликвидации государственного эвакуационного аппарата, неоднократного прекращения регистрации и бесплатной отправки беженцев, изменения правил оформления документов на процесс репатриации беженцев.

The article is devoted the concluding period of homecoming of refugees of the First World War temporarily placed in the center of the European Russia, natives of the territories which have departed to the Poland and the Baltic Republics. For the first time the result of influence of reduction and liquidation of the state evacuation device, the numerous termination of registration and free sending of refugees, changes of rules of official registration of papers on process of repatriation of refugees is shown.

Ключевые слова

Беженцы Первой мировой войны, плановая реэвакуация, стихийное движение беженцев, иностранные дипломатические миссии, Центральное управление по эвакуации населения, Наркомат внутренних дел.

Kew words: Refugees of WWI, planned re-evacuation, spontaneous movement of refugees, foreign diplomatic missions, the Central People Evacuation Board, Ministry of Internal Affairs.


Белова Ирина Борисовна

Belova Irina Borisovna

Кандидат исторических наук, старший преподаватель Калужского государственного университета им. К.Э. Циолковского, докторант Брянского государственного университета им. акад. И.Г.Петровского

PhD in History, a senior lecturer in the Kaluga State University named after Konstantin Tsiolkovsky.


e-mail: irina-25.01@mail.ru


тел.: +79056405143http://www.vestarchive.ru/issledovaniia/1940-zaklu...tskoi-rossii-v-19221923-gg.pdf

Территория Ялты в древности
Территория Ялты в средневековье
Ялта с конца XV до конца ХШ веков
Рождение города Ялта
Развитие и формирование города Ялта
Романовы и Ялта
Развитие Ялтинского курорта

Романовы и Ялта
Крым занимал особое место в жизни Российских Императоров. Здесь на берегах тёплого Чёрного моря они обретали покой и душевное равновесие.
Александр I (1777-1825) дважды путешествовал по Крыму, в 1818 и 1825 гг. Романтические пейзажи Ореанды настолько поразили самодержца, что он решил купить её и даже, по некоторым источникам, высказывал желание поселиться там как частное лицо. Однако внезапная болезнь, а затем загадочная смерть в Таганроге не позволила этим мечтам осуществиться. Ореанда была куплена уже в 1826 году при Императоре Николае I (1796-1855). В 1837 году Николай Павлович с супругой Александрой Фёдоровной и наследником цесаревичем совершили путешествие по России, в рамках которого посетили и Крым. В Ялту прибыли 17 сентября. В этот день Император принял решение предоставить местечку Ялта статус города. Указ Правительствующему Сенату за №11080 был подписан позже, - 23 марта 1838 года (по ст. ст).
Во время этого путешествия по Южному берегу в сентябре 1837 года Николай I подарил Императрице Ореанду. Тогда было решено строить здесь дворец, который был возведён по проекту архитектора А.И. Штакеншнейдера в стиле неогрек в 1852 году. Строили дворец англичанин Гунт и ялтинский архитектор К. Эшлиман. Современники отмечали величественный вид Императорского дворца в Ореанде, напоминавшего о былом великолепии древней Тавриды. После смерти Императрицы Александры Фёдоровны в 1860 году имение перешло Великому князю Константину Николаевичу (1827-1892).
Летом 1882 года дворец сгорел и восстановить его уже не смогли. Живописные развалины дворца в Ореанде стали достопримечательностью Южнобережья. В 1885 году из остатков дворца по проекту архитектора А.А. Авдеева был построен храм Покрова Пресвятой Богородицы.
В 1892 году после смерти Великого князя Константина Николаевича Ореанда перешла к его сыну Дмитрию Константиновичу, который спустя 2 года продал его Удельному ведомству.
Значительный этап в развитии Ялты начался в 1860-е годы. Это связано с реформами Александра II (1818-1881) в стране и пребыванием Императорской семьи на Южном берегу Крыма. Именно при Александре II заложены были многие традиции уклада жизни, отдыха, благотворительности Императорской семьи на Южном берегу Крыма, а Ялта приобрела особый статус южной столицы. В 1860 году Департаментом уделов у наследниц графа Л.С. Потоцкого было куплено имение Ливадия вблизи Ялты с последующим дарением его Императрице Марии Александровне (1824-1880). Вскоре были построены Большой Императорский дворец, Малый дворец для Великих князей, который стал резиденцией наследника цесаревича Александра Александровича, церковь, дома для свиты, кухни, оранжереи - всего более 70 различных зданий. Они были построены придворным архитектором, академиком И.А. Монигетти в том особенном стиле, который сам архитектор определял как татарский или "в стиле татарской избы", - позже его назовут стилем Таврического романтизма. Из Ливадии этот стиль придёт в Ялту, многие состоятельные ялтинцы будут заказывать особняки в этом стиле. Не случайно одну из улиц города, Екатерининскую, будут называть "Малой Ливадией".
Императорская семья была в восторге от своего нового крымского имения. В 70-е гг. XIX в. они приезжали сюда почти ежегодно. В Ливадии Императрица Мария Александровна чувствовала облегчение от недуга, веселились дети, Александр II купался в море, много гулял по парку, ездил в коляске или верхом в Ореанду, Кореиз, Гаспру, Гурзуф, лесничество или к водопаду Учан-Су. Именно Александр II завёл привычку ходить в Крыму в белом кителе. Этой привычке следовали и Великие князья, и Александр III, и Николай II.
Александр II, как и все Романовы, интересовался историей и этнографией Крыма. Он вместе с Императрицей Марией Александровной посещал татарский праздник в ближайшей деревне. Они не только принимали участие в судьбе Ялты, но и бывали на семейных торжествах ялтинцев. Члены Императорской семьи лично или заочно крестили детей у частных лиц, например, у управляющего Ливадийским имением Я.М. Лазаревского, лесничего г-на Фрома, ялтинского мещанина Архипова.
С пребыванием Императорской семьи на Южном берегу Крыма связано открытие Ялты как климатического курорта. Лейб-медик профессор СП. Боткин "первым обратил внимание на Ялту как на станцию для слабогрудых", он порекомендовал климат Южнобережья больной лёгкими Императрице и первым из русских врачей стал посылать сюда больных.
Семьёй Александра II были заложены и традиции благотворительности. Знаменитые впоследствии благотворительные базары впервые в Ялте были проведены Императрицей Марией Александровной.
При Александре II Ялта получила так необходимые ей дополнительные земли. В Ливадии Государем Императором был утверждён план Ялты, по которому "к городу отошло всё пространство до самой почти Ливадии и вместо прежних 4-5 десятин он сразу занял около 500", - вспоминал городской голова В.А. Рыбицкий. Император пожелал также, чтобы Ялта оставалась низкоэтажным городом с красивыми домами, окружёнными садами и парками.
В Ялте Александр II занимался важными внутренними и международными вопросами. В 1867 году здесь, в Крыму, он принимал министра иностранных дел Турции Фуад-Пашу, который прибыл в Ялту на новом красивом пароходе "Султанэ" и жил в одной из гостиниц Ялты. В Ливадию приезжал и принц Уэльский, он вёл переговоры о прокладке через Крым линии англо-индийского телеграфа. В 1871 году Император принимал в Ливадии Милоша Сербского.
Имение Ливадия в определённые дни и часы можно было осматривать. В 1867 году с группой американских туристов побывал в Ялте и Ливадии знаменитый писатель Марк Твен. Туристы осмотрели имение и были поражены простотой и гостеприимством Императорской семьи. Таким образом, Ливадия уже тогда стала объектом показа для российских и зарубежных туристов. Позже в связи с участившимися покушениями на Императора, режим посещений Ливадии обычными гражданами стал более строгим.
Уже в 70-80-е гг. XIX века появились фотографии царской Ливадии, их авторами были ялтинские фотографы А. Рыльский и Ф. Орлов; за это они были удостоены звания придворных фотографов. В царствование Александра II в Ялте были открыты мужская и женская прогимназии, преобразованные впоследствии в гимназии. Мужская гимназия по просьбе ялтинцев и разрешению на то Императора была наименована Александровской. Позже Александровской станут называть и главную улицу Ялты - Набережную.
В последние годы жизни во время визитов в Крым Александр II часто бывал в Ялте. Здесь находилось имение его возлюбленной княжны Екатерины Михайловны Долгорукой, ставшей после смерти Императрицы Марии Александровны морганатической супругой Александра II, получившей титул светлейшей княгини Юрьевской (1850-1922). Имение Биюк-Сарай находилось у западной границы Ялты, на берегу речки Учан-Су. Вскоре после смерти Александра II оно было продано.
В 1880 году Россия праздновала 25-летие царствования царя-освободителя Императора Александра II. Ялтинские власти решили отметить этот юбилей каким-либо "видимым знаком". Среди праздничных мероприятий этого юбилея городское управление решило "устроить сквер на берегу моря с фонтаном, для чего отвести пустопорожний участок земли возле моста по пути в Ливадию [ ...], ходатайствовать установленным порядком о присвоении этому скверу названия "Александровский". Сквер создавался на средства, собранные по подписке среди ялтинцев. Так появился один из любимейших скверов Ялты - Александровский. Правда, он остался без фонтана, деньги, собранные на его устройство, пошли на другое благое дело. Трагическая смерть Императора Александра II от рук террористов всколыхнула идею "увековечения его памяти" на ялтинской земле. На экстренном заседании городской думы 17 марта 1881 года, заслушав выступление городского головы барона А.А. Врангеля, гласные думы постановили: "для увековечения памяти в Бозе почившего Государя Императора устроить храм на берегу Ялтинской бухты во имя святого Александра Невского с большим фонтаном" и лечебницу на 10 кроватей. Решено было сразу приступить к строительству часовни на средства, собранные на устройство сквера. Скоро на Набережной Ялты появилась маленькая деревянная Александровская часовня в русском стиле, гораздо позже, уже в царствование Николая II, в Ялте будет построен храм во имя святого Александра Невского.
Ливадия была и любимым имением Императора Александра III (1845-1894). С его приездами в Ялту связаны строительство нового мола, расширение и благоустройство Набережной, приобретение Удельным ведомством имений Массандра и Ай-Даниль, что дало толчок развитию грамотного виноградарства и виноделия на Южном берегу Крыма.
Император был неравнодушен и к истории любимого им Крыма. В 1893 году он принимал в Ливадии ялтинского врача-климатолога, общественного деятеля, председателя Ялтинского отделения Крымского Горного клуба В.Н. Дмитриева. Тот демонстрировал Императору и всей Августейшей семье некоторые экспонаты музея Ялтинского отделения. Особый интерес вызвала рельефная карта Южного берега Крыма, выполненная доктором Дмитриевым вместе с сыном Борисом. На этой встрече были представлены и издания Крымского Горного клуба, старинные книги и древние карты из коллекции известного ялтинца, историка, археолога, инженера А.Л. Бертье-Делагарда.
Запомнился ялтинцам 1891 год. Император Александр III и Императрица Мария Фёдоровна выбрали Ливадию для празднования серебряной свадьбы. В этот год в Ливадии было особенно многолюдно. Съехались российские и зарубежные родственники. Прибыли родители Императрицы датский король Христиан IX и королева Луиза, сестра Императрицы принцесса Уэльская, будущая английская королева Александра, с дочерьми Мод и Викторией, греческий король Георг с супругой королевой Ольгой Константиновной, приехал даже принц Сиама Дамронг, вручивший государю орден своей страны.
Церемония празднования прошла скромно, просто и даже "совершенно патриархально". Утром вручили подарки, потом был отслужен молебен, "после молебна был завтрак и тем дело закончилось. Гуляли у берега моря, день был совсем хороший", - запишет в дневнике наследник цесаревич Николай Александрович.
А спустя три года ялтинцам пришлось стать свидетелями уже не радостного, а скорбного события. Тяжело больной Император Александр III приезжает в любимую Ливадию с семьёй. Тревожные известия о состоянии здоровья Императора быстро сделали Ливадию, а значит и Ялту, центром внимания всего мира. В Ялту приехали все члены Императорского Дома, журналисты русских и зарубежных газет. В ливадийских и ялтинских храмах служились молебны о здравии Августейшего больного, вывешивались бюллетени о его состоянии.
10 октября Ялта встречала невесту наследника цесаревича Николая Александровича принцессу Алису Гессенскую. В Ливадии она приняла православие и стала носить имя Александра Фёдоровна. Настроение в городе менялось от надежды и радости до страха и глубокой печали. Император Александр III скончался 20 октября 1894 г. в 2 часа 15 минут по полудню в Малом дворце Ливадии.
Приспущенный Императорский штандарт и выстрелы из орудий оповестили Ялту о случившемся. В городе были вывешены чёрные с белыми полосами или крестами флаги, на мачтах находившихся в ялтинском порту судов были приспущены реи, крепом были затянуты витрины магазинов. В те дни траурный креп был на мужчинах, женщинах и даже на детях, учащихся местных гимназий. Между Ялтой и Ливадией непрестанно сновали экипажи. Работали днём и ночью портные, шляпницы, мастеровые. Местным ремесленникам было заказано несколько серебряных венков.
Церемония перенесения тела Императора из Ливадии в Ялту на борт крейсера состоялась 27 октября. В Ялте собралось очень много народу. Весь путь из Вознесенской церкви Ливадии до причала был усыпан цветами и вечнозелёными растениями. Вот как описано это печальное событие в книге ялтинской издательницы Н.Р. Лупандиной "Ялта и её ближайшие окрестности" (1897): "Процессия двинулась из Ливадийской церкви около 10 часов утра. Погода была в этот день прекрасная и открывшееся зрелище похорон являло редкую картину. В процессии участвовала масса войск: артиллерия, конница, пехота. При звуках пения и духовой музыки шествие вступило в Ялту и тотчас же началась оглушительная пальба со всех стоявших на рейде военных судов, а также из пушек, расставленных по холмам вокруг города Ялты. Золотой гроб с прахом усопшего Императора всё время несли на руках. Непосредственно за гробом следовала пешком вся Императорская фамилия, затем свита, генералитет, далее представители местных правительственных и общественных учреждений, воспитанники учебных заведений, наконец, войска и народ. После литии, совершенной на пристани, гроб был внесён на палубу крейсера, который тотчас же тихо отошёл от пристани. Гул орудий, к которому теперь присоединился треск ружейных залпов (солдаты были поставлены на парапете Набережной) не умолкал ни на минуту, и сливался с горным эхом, производил на всех потрясающее впечатление. Те, кому пришлось видеть грандиозную картину царских похорон в Ялте, никогда, конечно, не забудут пережитых впечатлений".
Остаётся только добавить, что гроб с телом Императора Александра III был перевезён в Севастополь на крейсере "Память Меркурия" в сопровождении крейсера "Орёл" и броненосца "Двенадцать апостолов". Из Севастополя траурный поезд проследовал в Москву, а затем в Петербург. В Ялте же в этот день на берегу моря были накрыты огромные поминальные столы. По воспоминаниям одного из современников, за два дня до смерти Александр III, беседуя с сыном в Ливадии сказал: "Я завещаю тебе любить всё, что служит благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя при том, что несёшь ответственность за судьбу твоих подданных перед престолом Всевышнего. Вера в бога и святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь твёрд и мужественен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести. В политике внешней - держись независимой позиции. Помни - у России нет друзей. Нашей огромности боятся, избегай войн. В политике внутренней прежде всего покровительствуй церкви. Она не раз спасала Россию в годину бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства".
Для семьи последнего Императора России Ливадия была особенно дорога, с ней были связаны многие важные моменты жизни Николая II: здесь скончался горячо любимый отец Император Александр III, здесь он присягал на верность Российскому престолу, здесь принцесса Алиса приняла православие, здесь они вили своё гнездо, строили свой "милый дом" - Белый Ливадийский дворец. Не случайно после отречения от престола Николай Александрович хотел поселиться в Ливадии.
Николай II (1868-1918) с семьей приезжал в своё крымское имение часто. Первый визит в Крым в качестве Императора он совершил в 1898 году. К приезду царской семьи в Ялте всё менялось, город прихорашивался: ремонтировались и красились фасады домов, чистились дороги, мосты, тротуары. Улицы украшались гирляндами зелени, цветов, флагами и портретами, обновлялся царский павильон на молу. Высочайшим особам готовили прекрасные букеты из их любимых крымских роз. Вечером загоралась иллюминация, расцвеченная огнями Ялта напоминала сказочный берег счастья.
Вся эта красота стоила недёшево. Из бюджета Ялтинской городской думы на встречу Императорской семьи выделялись немалые суммы; так, в 1913 году эта сумма составила 17 тысяч рублей. Императорская семья следовала в Крым обычно таким маршрутом: специальным Императорским поездом до Севастополя, затем на Императорской яхте "Штандарт" морем в Ялту, откуда в открытых колясках следовали в Ливадию. В Ялте Набережная по такому случаю была заполнена толпами народа. На молу Августейшую семью приветствовали почётный караул войск, губернское и городское начальство, Великие князья и знатные особы, находившиеся в Крыму, учащиеся ялтинских гимназий со своими наставниками. Колокольный звон Александро-Невской церкви давал знать собравшимся на Набережной о том, что царская семья покинула яхту и отправилась в Ливадию. Последний дворцовый комендант В.Н. Воейков вспоминал о такой встрече: "...Через четыре часа "Штандарт", пройдя мимо Ливадии, начал входить в Ялтинскую бухту, где ошвартовался у мола, на котором для встречи Их Величеств находился почётный караул и начальство всех местных ведомств. Сойдя со "Штандарта", Государь и Императрица с наследником проследовали в парной коляске по набережной Ялты в новый Ливадийский дворец. По традиции впереди экипажа Их Beличеств ехал верхом типичный старый mamaрин в расшитой золотыми галунами куртке и характерной маленькой плоской чёрной барашковой шапке. Во втором экипаже - четырёхместной плетёной коляске - ехали четыре Великие княжны...". За ними обычно следовали экипажи министра Императорского Двора барона Фредерикса, дворцового коменданта, Свиты и др.
В Ливадии Николай II, как его отец и дед, часто сочетал отдых и работу, для чего специально приглашал с собой в Крым министров. В разные годы в Ливадии побывали П.А. Столыпин, В.Н. Коковцев, А.Н. Куропаткин, В.А. Сухомлинов, СЮ. Витте, СД. Сазонов и др. Ливадию посещали делегации и дипломаты из Турции, Америки, Монголии, Бурятии и даже из Сиама.
В 1898 году в Ливадии Николай II готовил предложения России для Первой международной мирной конференции в Гааге, которая положила начало Лиге наций и ООН. Предложения России легли в основу Гаагской конференции.
Осенью 1900 года в Крыму Николай II заболел брюшным тифом. Тогда в ялтинских и ливадийских церквях служили молебны о выздоровлении Императора, публиковали бюллетени о его здоровье. Александра Фёдоровна (1872-1918) сама ухаживала за больным. В письме сестре Александре, принцессе Уэльской, она сообщала о болезни мужа: "Ники действительно был ангелом, я не захотела приглашать сиделку, и мы превосходно обошлись своими силами. Орчи* все время мыла ему по утрам лицо и руки и приносила мне еду. Ела я устроившись на кушетке... Когда ему стало лучше, я читала ему почти целый день".
Чуть-чуть поправившись, Николай Александрович пишет матери из Ливадии: "Я всё время мог стоять на своих ногах и теперь хожу между постелью и стулом совершенно свободно, [....] Она (Императрица Александра Фёдоровна - авт.) была моим ангелом-хранителем и смотрела за мной лучше, чем всякая сестра милосердия!". И хотя молодой организм быстро победил болезнь, решено было остаться в Крыму до полного выздоровления и они задержались до зимы.
Уже 18 декабря 1900 года Император принимал участие в военном смотре, вручал награды Георгиевским кавалерам. В первый и единственный раз царская семья встречала в Ливадии Рождество. 25 декабря 1900 года Николай Александрович и Александра Фёдоровна побывали на праздновании Рождества в Ялтинской Александровской мужской гимназии. В актовом зале гимназии стояла красивая нарядная елка, Александра Фёдоровна и сопровождавшие её фрейлины вручали гимназистам подарки.
Выздоровевший Николай Александрович возобновляет свои пешие и верховые прогулки по окрестностям Ливадии, в тот год его часто можно было видеть с греческим принцем Георгием или, как его называли в семье, "греческим Джорджи", часто к ним присоединялся и Великий князь Александр Михайлович. Верхом они посещали Ореанду, Ай-Тодор, Харакс. 10 января 1901 года Император попрощался с Крымом.
22 сентября 1902 года Августейшая семья прибыла в Ялту, где их сопровождали Великий князь Михаил Николаевич и Великая княгиня Ксения Александровна, а также барон Фредерике, военный министр А.Н. Куропаткин, протопресвитер Янышев и др. Ялтинцы увидели Императора, одетого в морскую форму, и Императрицу в тёмно-синем платье, стоящими у дверей рубки яхты "Штандарт". Первыми сошли на берег Августейшие дети с нянями и фрейлинами. Ялтинское и губернское начальство, именитые ялтинцы, учащиеся гимназий встречали Императорскую семью роскошными букетами из роз и орхидей.
По случаю приезда Императорской семьи 22, 23, 24 сентября Ялта была украшена зеленью, флагами, иллюминацией. Спустя несколько дней на Южный берег Крыма прибыл Великий князь Николай Николаевич, в своем имении Дюльбер находился Великий князь Пётр Николаевич с супругой Милицей Николаевной. На яхте "Амфитрида" в Ялту прибыла греческая королева Ольга Константиновна.
Осень стояла необычайно теплая даже для Крыма. Семья наслаждалась отдыхом: прогулки по парку, поездки в имения родственников и на молочную ферму в Эриклике, пикники в Ай-Даниле, экскурсия в Бахчисарай. В тот год осенью в Ялте гастролировала известная актриса Вера Комиссаржевская. 15 октября баронессой М.П. Фредерике и госпожой Качаловой в зале Ялтинской Александровской мужской гимназии был устроен благотворительный спектакль в пользу Ялтинской общины Красного Креста с участием этой известной актрисы. Была поставлена комедия Г. Флобера "Вечная любовь". На спектакле присутствовал Император Николай II и Императрица Александра Фёдоровна, а также Великий князь Петр Николаевич с супругой Великой княгиней Милицей Николаевной и Великой княгиней Анастасией Николаевной Романовской - герцогиней Лейхтенбергской.
17 октября на военной яхте "Измир" в Ялту прибыло чрезвычайное посольство из Турции в составе чрезвычайного посла Турхан-Паши, Свиты его величества султана генерал - лейтенанта Сарык-Паши и Риза-Паши. Посольство отбыло в Ливадию, где для них были отведены апартаменты. В том же году приезжал в Ялту и посол США Тауэр Шарлеманж, он останавливался в гостинице "Россия". Для ялтинцев в дни пребывания Императора были организованы спектакли кинематографа или, как тогда называли, живой фотографии. Первый раз в Ялте были представлены картины "Царская охота в Спале и Скернивицах", "Пребывание Их Величеств во Франции в 1901 году", демонстрировалась и совсем свежая картина "Пребывание Их Величеств в Ливадии в 1902 году". Показ проходил в курзале в городском саду. Новинка, видимо, имела успех, поскольку спектакли повторяли несколько дней подряд. Спектакли кинематографии были показаны придворным фотографом А.К. Ягельским. Он был совладельцем ателье "К.Е. фон Ган и К", потому в семье Императора его называли просто "Ган". Большинство крымских фотографий Императорской семьи были сделаны Ганом. Известно, что Ган не только фотографировал, но и учил этому детей Николая II, проявлял и печатал снимки, сделанные членами царской семьи. Ган всюду сопровождал Императора, у него было свое купе в Императорском поезде, каюта на "Штандарте", а в Ливадии специальный павильон для занятий фотографией. 4 декабря Император Николай II и Императрица Александра Федоровна присутствовали на освящении храма Александра Невского в Ялте. Храм был заложен 1 марта 1891 года, в десятую годовщину трагической гибели Александра II. Члены Императорской семьи сделали значительные пожертвования на строительство этого собора.
Эта осень была богата семейными праздниками: 3 ноября - день рожденья старшей дочери Императора Великой княжны Ольги; 14 ноября - день рожденья вдовствующей Императрицы Марии Федоровны и восьмая годовщина свадьбы Николая Александровича и Александры Федоровны; 6 декабря - день тезоименинства Николая II.
В такие дни во дворце проходили торжественные мероприятия, а Ялта расцвечивалась флагами и зелеными гирляндами, вечерами ярко светила огнями иллюминации. 6 декабря, в день тезоименинства Николая II для бедных в ночлежном приюте на Массандровской улице на средства Императора было организовано 460 бесплатных обедов. А на следующий день, 7 декабря, яхта "Штандарт" с Августейшей семьей на борту ушла из Ялты.
Во время отдыха Императора Николая II в 1909 году в череде обычных дел выделим приём в Ливадийском дворце депутации ялтинцев от Ялтинского отделения Крымско-Кавказского Горного клуба. Председатель ялтинского отделения клуба А.Т. Тянков и директор ялтинской Александровской мужской гимназии И.Ю. Сабин-Гус преподнесли Императору рельефную карту Южного берега Крыма, напомнив о том, что Крым является одним из лучших украшений короны его Величества... Николай Александрович подробно расспросил о тропах и высотах крымских гор, поблагодарил за подарок и "пожелал преуспения клубу".
В 1909 году в Ялте Николай II встречался и с Эмиром Бухарским Сеит-Абдул-Ахад-ханом, у которого был дворец в Ялте и за городом. В этом году Эмир Бухарский пожертвовал Ялте 30 тысяч рублей на постройку амбулаторной лечебницы, а также проект, составленный архитектором Н.Г. Тарасовым. Эмир Бухарский получил "Высочайшее соизволение" на наименование амбулатории именем цесаревича Алексея. Закладка здания состоялась в день тезоименитства царевича Алексея 5 октября. Ровно через год строительство амбулатории было завершено. Много лет в этом здании находилась городская поликлиника.
Главным же итогом этого визита было решение строить новый дворец. Старый Большой Императорский дворец Ливадии обветшал, в комнатах первого этажа было сыро и темно, непрочными оказались полы и межэтажные перекрытия. Составление проекта нового Императорского дворца поручили ялтинскому архитектору Н.П. Краснову, который к этому времени зарекомендовал себя с самой лучшей стороны в постройках великокняжеских дворцов Дюльбер, Чаир, Харакс. Осенью 1909 года Император и Александра Федоровна часто встречались с Красновым, обсуждали детали архитектуры дворца, планировку, убранство. Дворец был построен в стиле Итальянского Возрождения XV-XVI вв., интерьеры - в модном тогда стиле модерн. При строительстве дворца были использованы местные строительные материалы, в основном известняки. К работе Н.П. Краснов привлёк и своих ялтинских помощников - архитектора Л.Н. Шаповалова и его брата Григория, инженера П.А. Крестинского. Помогала архитектору и его старшая дочь Ольга. В строительстве дворца участвовали и ялтинские подрядчики Г.П. и Н.П. Лолановы, Г.С. Пасхалиди, А.Ф. Канащенков, С.С. Швецов, Фирис и др. В ялтинской столярной мастерской Шиллинга была изготовлена деревянная отделка стен и мебель парадной бильярдной и малой семейной столовой на 2 этаже. Весь процесс от разборки старого дворца до освящения нового Белого Ливадийского дворца фиксировался ялтинским фотографом И. Семеновым. Все участники строительства дворца, в том числе и ялтинцы, были отмечены наградами, денежными премиями, подарками. Архитектор Н.П. Краснов получил звание придворного архитектора, а в 1913 году стал почетным академиком архитектуры.
Новоселье в новом дворце праздновали осенью 1911 года. Белоснежный, сияющий, весь открытый солнцу и свету, дворец заворожил всех. Император, Александра Федоровна, Августейшие дети, свита, родственники, служащие - все были в восторге от нового дворца. Романовы приезжали сюда осенью 1911 и 1913 гг., весной 1912 и 1914 гг.
Весной 1912 года на тезоименитство Императрицы приезжал ее брат Эрни, герцог Эрнст Гессенский с супругой и маленькими сыновьями. В 1913 году Августейшая семья показывала свой "милый дом" младшей сестре Императора Великой княгине Ольге Александровне. 5 октября 1913 года в Ливадии праздновали тезоименитство наследника цесаревича Алексея Николаевича. Накануне именин наследника в Ялту пришла вся Черноморская эскадра в составе 7 линейных кораблей-броненосцев, 2 легких крейсеров, 17 эскадренных миноносцев и 5 подводных лодок. Картина была грандиозная. Вечером 5 октября "эскадра зажгла красивую иллюминацию, что при полной луне и тихом море представляло замечательное зрелище". А еще были поздравления и подарки юному царевичу, военный парад и большой завтрак.
В весенние месяцы в Ливадийском дворце праздновали Пасху. В этот день в парадной столовой дворца накрывались столы, которые всегда были украшены красивыми букетами цветов. По окончании обедни в Крестовоздвиженской дворцовой церкви все присутствующие поздравляли Их Величеств. В Итальянском дворике у дворца Император христосовался со служащими имения, солдатами и матросами, Александра Фёдоровна с дочерьми одаривала каждого пасхальным яйцом и куском кулича. В Ливадию приезжало ялтинское градоначальство, с чудесным праздником поздравляли Императорскую семью и учащиеся ялтинских гимназий. Весной 1912 и 1914 гг. вся Императорская семья участвовала в особом празднике благотворительности - Дне белого цветка или белой ромашки, он проходил в Ялте с 1911 года. В этот день средства для туберкулёзных больных собирали все дети Императорской семьи, Императрица и фрейлины.
В делах благотворительности Императрица Александра Федоровна была неутомима. По ее инициативе в России возникли многие полезные учреждения, а в Ялте и на Южном берегу Крыма построено несколько санаториев для туберкулёзных и для раненных на фронтах первой мировой войны. С этой целью по инициативе Александры Федоровны проводились благотворительные базары. Их проводили весной и осенью, в здании мужской гимназии и в новом народном доме, в порту на молу. Императрица с дочерьми "заранее готовили рукоделия и акварели. Работы царской семьи продавались лично Императрицей и Великими княжнами". Кроме этого было много фотографий и открыток с изображением членов Императорской семьи. Все "наперебой толпились вокруг шатра императрицы, чтобы из ее рук получить какую-нибудь вещицу". Только один из благотворительных базаров Императрицы дал доход 40 тысяч рублей. Средства эти потом были распределены между благотворительными учреждениями Ялты. Значительным вкладом в дело благотворительности стало строительство санатория в память Императора Александра III (ныне корпуса института им. Сеченова) на землях Императорского имения Массандра. Император Николай II не только выделил землю для санатория, но и сам лично занимался выбором места для него. Члены Императорского Дома сделали значительные взносы на его строительство, а один из корпусов санатория был именован Мариинским в честь вдовствующей Императрицы Марии Федоровны. Первый дом санатория был построен в 1901 году и был освящён в присутствии Императора Николая II и Императрицы Александры Федоровны. В последующие годы члены Императорской семьи посещали санаторий, знакомились с его работой.
В 1913 году в Ай-Даниле на землях удельного имения была построена "Ялтинская климатическая колония для слабых и болезненных детей имени цесаревича Алексея Николаевича". Здания колонии строились по проекту архитектора Ю.Ф. Стравинского, брата известного композитора. По его же проекту был построен "Санаторий для офицеров и классных чинов Военного ведомства" на землях удельного имения Массандра. Закладка санатория состоялась в декабре 1913 года. Санаторий был построен в память 300-летия Дома Романовых. По окончании строительства на фронтоне здания появилась соответствующая надпись. Еще в 1912 году Императорская семья решила построить санаторий на Южном берегу Крыма для офицеров и нижних чинов флота. Для этого Император Николай II "всемилостивейше повелел" отвести в урочище своего имения Массандра участок земли для предполагаемой постройки и парка, который должен окружать "санаторию". Такой участок был выделен на границе восточной части Ялты и санатория имени Александра III, на живописном склоне холма с богатой парковой растительностью, открытый солнцу и свежему морскому воздуху с прекрасным видом на бухту и город. Необходимые для строительства средства были выделены Императрицей Александрой Федоровной и дополнены немалыми благотворительными сборами. Здравницу стали называть её именем. Предполагалось, что здесь будут отдыхать, главным образом, нижние чины флота, лишенные другой такой возможности.
29 мая 1913 года состоялась закладка санатория, проект которого выполнен Н.Н. Малеиным, гражданским инженером, архитектором Балтийского завода в Санкт-Петербурге. Специально для участия в торжествах по закладке Морского санатория в Ялту из Севастополя пришли линейные корабли Черноморского флота "Пантелеймон" (восемь лет назад бывший "Потемкиным"), "Три святителя", "Иоанн Златоуст" и "Евстафий". Здесь же находилось посыльное судно "Алмаз", под флагом командующего морскими силами на Черном море адмирала Эбергарда. Помимо него в Ялту прибыли начальник бригады линейных кораблей вице-адмирал П.И. Новицкий, начальник штаба командующего контр-адмирал К.А Плансон, главный командир Севастопольского порта вице-адмирал Н.С Маньковский. Медицинский мир представлял доктор Э.Э. Кибер, председатель комитета по сооружению санатория, санитарный инспектор Севастопольского порта, главный директор Севастопольского госпиталя. В числе почётных гостей был и главный строитель санатория Абрамов.
У места закладки санатория выстроились экипажи кораблей, а также чины 52 пехотного Великого князя Кирилла Владимировича, контр-адмирала русского флота, полка, крымского конного Императрицы Александры Федоровны полка и Ливадийского отряда корпуса пограничной стражи. Играл флотский оркестр. Настоятель Николаевского собора в Севастополе протоиерей отец Роман Медведь, ныне причисленный к лику святых, отслужил торжественный молебен, в котором участвовал хор певчих с "Пантелеймона", были освящены икона Святого Великомученика и целителя Пантелеймона и закладная доска с памятным текстом. Адмирал Эбергард заложил краеугольный камень. Как было принято, провозглашались "многие лета" Царствующему Дому, отмечавшему свое 300-летие, исполнялся гимн "Боже, царя храни...".
Архитектор Малеин предусмотрел для санатория три группы строений: это жилые корпуса (офицерский, кондукторский, два матросских, дома для детей и врачей); храм с домом священника и сторожкой; административно-хозяйственные постройки. Весной 1914 года часть корпусов была сдана в эксплуатацию. 22 апреля Николай II записал в дневнике: "...вторник. Прохладный ясный день. Поехали со всеми дочерьми на освящение первого дома Морской санатории имени Аликс на участке земли Массандры. Очень хорошее здание на 10-15 нижних чинов. Их будет пять, еще церковь".
В это время продолжалось строительство храма во имя Святого угодника Николая, проект которого разработал В.Н. Максимов, ученик архитектора А.В. Щусева. Строил храм архитектор В.А. Кракау. Храм в древнерусском стиле прекрасно вписался в окружающий ландшафт, для церкви были специально подобраны старинные псковские и новгородские иконы. Внутренние стены храма внизу украсили тканью кустарной работы местных татар. 5 октября 1916 года в день тезоименинства наследника цесаревича Алексея состоялась первое богослужение. "Под покровом этого храма больные и недужные будут находить утешение и силы для исцеления", - сказал протоиерей отец Александр Терновский, обращаясь к собравшимся на освящение храма. Но недолго он служил людям, вскоре после установления советской власти в Крыму храм был закрыт. В наше время церковь во имя Николая Угодника и великомученицы Александры восстановлена, в ней идут богослужения. Здания же санатория Морского ведомства имени Императрицы Александры Федоровны сохранились, правда, в несколько перестроенном виде, теперь здесь корпуса института им. Сеченова.
Последний санаторий в Ялте на землях Массандровского имения, построенный Императорской семьей в 1916 году, - это "Дом для выздоравливающих и раненых", автор проекта - ялтинский архитектор, академик Н.П. Краснов. Здание не сохранилось.
Романовым мы обязаны и возникновением знаменитой "Массандры". Создание уникальных винных подвалов было задумано еще при Александре III, а завершилось строительство в царствование Николая II. Ялтинский журналист А.Ф. Безчинский справедливо называл главный Массандровской подвал одной из выдающихся достопримечательностей Ялты, а "по трудности постройки", и "по законченности выполнения - одним из первостепенных учреждений этого рода в мире". Знаменитый Г. Москвич вторил ему, назвав Массандровской подвал "грандиозной опытной и научной станцией", а начальник главного управления уделов Л.Д. Вяземский - "восьмым чудом мира".
Император Николай II после осмотра Массандровского подвала 28 августа 1898 года записал в дневнике: "Устроено всё по последним требованиям винного дела - прочно, широко и практично". Массандровской подвал с первых лет своего существования был объектом туризма. Посещение было разрешено в определенные часы, утром и днем, по будням. Гидом обычно был дежурный по подвалу помощник винодела. Прослушав объяснения, здесь можно было попробовать вина и сделать заказ. Большим успехом у дам пользовалось вино "Лакрима Кристи" ("слезы Христа") удельного имения Ай-Даниль. По некоторым источникам, это вино нравилось Императрице Александре Федоровне. В подвале имелась "Книга почетных посетителей", первая подпись в ней была сделана Императором Николаем II.
Последний русский Император знал многих ялтинцев, встречался с ними в неформальной обстановке. Назовем, прежде всего, княгиню Марию Владимировну Барятинскую, бывшую фрейлину, которая гостеприимно принимала Императорскую семью в своем имении Уч-Чам (сейчас часть территории санатория Министерства обороны Украины). Бывал Император и в доме почётного гражданина Ялты П.Ф. Соболева, известного своей благотворительностью.
С одним из ялтинцев Императора связывали отношения врача и пациента. Это С.С. Кострицкий, который жил и работал в Ялте в начале XX века. В 1914 году ему было пожаловано звание зубного врача Их Императорских Величеств. Можно предположить, что Николай II обнаружил в Кострицком не только хорошего специалиста, но и порядочного человека. В 1917 году, ожидая отправки в Тобольск, Николай Александрович просит прислать к нему доктора Кострицкого. В октябре того же года С.С. Кострицкий прибыл в Тобольск из далекой Ялты. Ему удалось передать Императору несколько писем и небольших подарков от матери и сестёр, находившихся тогда на Южном берегу Крыма.
Скоро доктор Кострицкий вернулся в Ялту, потом эмигрировал, жил во Франции. Там Кострицкий был избран пожизненным членом Союза ревнителей памяти Императора Николая II.
Вслед за Императорской семьей имения на Южном берегу Крыма начинают строить и другие Романовы. В 1869 году участок на мысе Ай-То-дор размером около 70 десятин покупает Великий князь Михаил Николаевич (1832-1909), впоследствии размер этого имения достигает 200 десятин. В начале XX века здесь располагались два великокняжеских имения: Ай-Тодор - Великого князя Александра Михайловича и Харакс Великого князя Георгия Михайловича. Великий князь Михаил Николаевич и его сыновья были близки молодому Императору Николаю II; особые дружеские отношения связывали Николая Александровича с Великим князем Александром Михайловичем, он дружил с ним с детства. Александр Михайлович был женат на сестре Императора Великой княгине Ксении Александровне. Он был рядом с Николаем II в самые тяжелые минуты жизни: в день смерти отца, Императора Александра III, после отречения Николая II от престола. Великий князь Александр Михайлович (1844-1933) - не только один из самых близких друзей Николая II, но и один из самых авторитетных и уважаемых людей среди Романовых. Адмирал Российского флота, начальник главного управления портов и торгового мореплавания, он стоял у истоков отечественной авиации. Великий князь Александр Михайлович увлекался археологией, вел раскопки древнеримской крепости Харакс на мысе Ай-Тодор, коллекционировал произведения античного искусства. Часть коллекции Великого князя Александра Михайловича является уникальным разделом собрания Ялтинского историко-литературного музея.
Несколько белокаменных барельефов с изображением сцен из жизни античного мира, найденных во время раскопок крепости Харакс, были включены в интерьер и фасад нового, так называемого, "детского", дворца в Ай-Тодоре, построенного архитектором Н.П. Красновым в 1912 году.
В 1908 году по соседству с Ай-Тодором Красновым был построен дворец Харакс Великого князя Георгия Михайловича (1863-1919), по определению архитектора - "в шотландском вкусе". Это один из самых красивых дворцов на Южном берегу Крыма. Изысканно строгий, но в то же время элегантный дворец великолепно смотрится на фоне живописных окрестных гор. В дворцово-парковый ансамбль "Харакса" гармонично вписывается и церковь Преображения Господня и Святой Нины "в стиле грузинских и армянских церквей на Кавказе" (арх. Н.П. Краснов). Первым великокняжеским дворцом в творчестве Николая Петровича Краснова стал дворец "Дюльбер" Великого князя Петра Николаевича, построенный в мавританском или арабо-сарацинском стиле в 1897 году в Мисхоре. Великий князь Петр Николаевич (1862-1931)- военный по образованию, увлекался искусством, много путешествовал по странам Ближнего Востока и Средиземноморья, образцы архитектуры которых послужили прототипом его крымского дворца.
Н.П. Краснов строил дворец и по заказу брата Великого князя Петра Николаевича Великого князя Николая Николаевича младшего (1856-1929) для его супруги Великой княгини Анастасии Николаевны. Это дворец Чаир. Этот небольшой дворец в стиле неогрек известен был своей коллекцией роз. Розы и фиалки имения Чаир поставлялись в цветочные магазины Ялты и Петербурга.
Ещё один великокняжеский дворец в восточном стиле находится недалеко от мыса Ай-Тодор. Это дворец Кичкине Великого князя Дмитрия Константиновича (1860-1919). Дворец Кичкине (в переводе с тюркского - "маленький"), поставленный на крутой скале у моря на фоне крымской зелени, производил впечатление декорации к восточной сказке. Дворец построен в 1913 году по проекту ялтинского архитектора Н.П. Тарасова. Великий князь Дмитрий Константинович не был женат, он был очень дружен с братом - Великим князем Константином Константиновичем, знаменитым поэтом К.Р., он любил его детей, заботился о них. Не случайно комнаты второго этажа дворца Кичкине были отведены для племянницы Великой княгини Татьяны Константиновны.Татьяна Константиновна вышла замуж по любви за князя Багратион-Мухранского. Этот брак был неравным, что создавало определенные трудности и Дмитрий Константинович очень поддерживал племянницу в этот период. В 1912 году у неё родится первенец Теймураз и для него проектируется детская комната в его дворце Кичкине. В 1914 году в Кичкине появилась на свет дочь Татьяны Константиновны Наталья. Она была крещена в церкви Покрова Богородицы в Ореанде и восприемниками при крещении были Николай II и его дочь Великая княжна Ольга. Император в 1913-1914 гг. часто бывал у своего двоюродного дяди в его "маленьком имении Кичкине". Во дворце брата гостил и Великий князь Константин Константинович с супругой Елизаветой Маврикиевной.
Весной 1917 года в южнобережных имениях оказались мать Императора, вдовствующая Императрица Мария Федоровна, его сестра Великая княгиня Ксения Александровна с мужем Великим князем Александром Михайловичем и детьми. Великая княгиня Ольга Александровна с мужем полковником Н.А. Куликовским обосновались в Ай-Тодоре. В Чаире жил Великий князь Николай Николаевич с супругой Великой княгиней Анастасией Николаевной, с ними были её дети от первого брака Сергей Георгиевич и Елена Георгиевна Романовские-Лейхтенбергские. Великий князь Петр Николаевич с супругой Великой княгиней Милицей Николаевной и детьми Мариной, Романом и Надеждой жили в Дюльбере. И если вначале в Крыму Романовы чувствовали себя относительно безопасно, то позже, когда в Крым пришли большевики, им пришлось пережить здесь обыски, притеснения и даже довольно жёсткий режим, запрещающий им общение друг с другом и миром. Они находились под постоянным наблюдением, им было запрещено пользоваться телефоном и выходить за пределы имения. Как вспоминал родственник Романовых Ф.Ф. Юсупов, семья которого тоже находилась в Крыму, "ложась спать, мы никогда не были уверены, что утром будем живы". Позже всех Романовых переселили в "Дюльбер" под охрану Севастопольского совета. Ялтинские большевики требовали немедленной казни Романовых, севастопольцы ждали приказа из Петрограда.
В 1918 году, после оккупации Крыма немцами, крымским Романовым дали некоторую свободу, они разъехались из Дюльбера по своим имениям. А вскоре в Крыму появились войска Англии и Франции, в декабре в Севастополь прибыли корабли британского военного флота. Вдовствующая Императрица Мария Федоровна согласилась принять приглашение английской королевы выехать из Крыма на одном из английских кораблей, при условии, что она сможет взять с собой всех своих друзей, кому угрожала опасность от большевиков. В марте 1919 года все крымские Романовы (кроме Великой княгини Ольги Александровны с семьей, которые уехали в Новороссийск в Белую Армию, и Великого князя Александра Михайловича, уехавшего ранее в Европу) ступили на борт британского крейсера "Мальборо". В письме с борта "Мальборо" Императрица сообщает о своём отъезде подруге, последней владелице Алупки Е.А. Воронцовой-Дашковой: "Я по-настоящему огорчена что не увидела вас больше до этого ужасного и кошмарного отъезда, до сих пор не могу прийти в себя от того, что меня вот так заставили покинуть Россию, которую я обожаю и считала своей Родиной в течение 51 года! Это ужасно и очень жестоко, но так угодно Богу, и я должна подчиниться его воле...". Мария Фёдоровна постаралась взять к себе на корабль всех, кому угрожала опасность от большевиков. "Несмотря на размеры корабля, не хватало ни кают, ни кроватей". "Английские офицеры, - продолжала в письме тому же адресату Императрица, - замечательно любезны и действительно делают всё для всех. Они пытались эвакуировать всех несчастных, которые еще остались в Ялте и её окрестностях...". 11 апреля 1919 года корабль с крымскими Романовыми на борту "медленно, почти незаметно покинет рейд Ялты".
Для многих Романовых, как и для многих русских людей, Ялта, Крым станут последним берегом Родины. А в памяти Романовых Южный берег Крыма останется "ярко сияющим символом счастья".

http://www.1-yalta.com/yalta-history-6.html

7 безумных вещей, которые делали беременные женщины в прошлом

развернуть

 

Во все времена беременные женщины старались обеспечит будущему ребенку как-можно более комфортные условия. Впрочем, зачастую у будущих мам не хватало элементарных знаний о том, что для них действительно полезно, а что нет. Поэтому нередко женщины в положении следовали настолько диким советам, что можно хвататься за голову.

Тугие корсеты

Женщины хотят выглядеть красивыми всегда, даже во время беремен»/>

Тугие корсеты

Женщины хотят выглядеть красивыми всегда, даже во время беременности. Поэтому во времена моды на осиные талии для будущих мам предлагали специальные корсеты, максимально стягивающие живот. Более того, многие утверждали, что такие аксессуары полезны для будущего ребенка и его мамы! Якобы у женщин сохранялась правильная осанка, а ребенок развивался более сильным и крепким.

Кстати, по одной из версий, впервые корсет был придуман испанской королевой Хуаной Португальской в 1468 году. Она забеременела от любовника, и заказала себе специальный аксессуар из металла, чтобы скрыть это.

Курение

Сейчас на каждой пачке сигарет крупными буквами написано предупреждение о вреде никотина. Но еще в начале XX века курение считалось полезным для беременных и молодых мам! Считалось, что это способствует лучшему пищеварению и нормализации обмена веществ. Даже рекламные плакаты тех лет призывали молодых мам к курению!

Беременность под наркозом

Даже в наше время отнюдь нередки случаи смерти из-за аллергии на наркоз, поэтому процесс обезболивания должен быть тщательно продуман. Но на стыке XIX-XX веков некоторые врачи рекомендовали пациенткам дышать хлороформом во время беременности! К сожалению, хлороформ пагубно влияет на работу центральной нервной системы, а у женщин нередко случались выкидыши.

Носить всё самое красивое

Помимо медицинских предписаний беременность всегда сопровождалась целым ворохом суеверий. Так одна из примет гласила, что ребенок обязательно родится красивым, если во время беременности женщина будет носить красивые вещи.

Зачастую дело доходило до маразма и женщины жертвовали практичностью одежды, лишь бы только выглядеть сногсшибательно. Например, в старину носили тяжеленные платья, расшитые драгоценностями.

Алкоголь

Каких-то сто лет назад врачи рекомендовали беременным употреблять красное вино. Действительно, некая польза от небольшого количества этого напитка есть, но далеко не все женщины придерживались нужной дозировки. Раз врач разрешил пить, то можно напиваться!

Запрет поездок на автомобилях

Некоторые странные советы для беременных появлялись благодаря сомнительной рекламе. Так железные дороги США в свое время утверждали, что поездка на автомобиле для будущей мамы равноценна скачкам на необъезженном мустанге. Поэтому женщинам в положении рекомендовали воздержаться от езды на машине, а если нужно поехать в другой город, то делать это только на поезде.

Боязнь солнца

Никто не спорит с тем, что длительное воздействие ультрафиолета может пагубно сказаться на здоровье, но нередко боязнь солнечного света переходила все разумные пределы. Так в конце XIX века беременным женщинам советовали вообще не появляться на солнце, а если и выходить на улицу, то лишь полностью защитившись от света при помощи зонта, шляпки, перчаток и платья в пол.

---

Источник →

---

Опубликовано 08.01.2018 в 22:30

12 декабря 201717:20 Евгения Ефимова

Археологи выяснили силу удара древних дубинок, тренируясь разбивать "черепа"

Исследователи использовали точную копию неолитических дубинок, чтобы выяснить, какую травму они могли нанесли черепу человека.
Фото Meaghan Dyer/Antiquity.

Как разгадать тайну убийства, произошедшего давным-давно? Во-первых, необходимо идентифицировать оружие. Археологи Великобритании этим и занялись. Они решили выяснить, к каким способам физической расправы прибегали люди во время неолита.

В своих экспериментах учёные использовали точную копию 5500-летней деревянной дубины, чтобы посмотреть, какой ущерб она могла нанести, если ударить ею по модели человеческой головы. И оказалось, что такие дубинки действительно можно назвать смертоносным оружием.

Археологи обнаружили достаточно много свидетельств насильственных действий в Западной и Центральной Европе в период неолита благодаря изучению захоронений некоторых людей, у которых были переломы черепа (некоторые оказывались смертельными). Специалисты говорят, что такие травмы появлялись в результате "умышленного удара по голове". Но часто было непонятно, откуда брались такие повреждения.

"Никто не пытался определить, по какой причине возникла такая травма в такой период. Мы поняли, что нужно начать искать оружие", — говорит руководитель исследования Миган Дайер (Meaghan Dyer) из Эдинбургского университета.

В более поздних периодах (бронзовый век, например) уже появились металлические оружия (мечи и кинжалы), которые, очевидно, могли наносить смертельные удары. Но люди неолита не оставили после себя большого количества объектов, которые можно было бы точно квалифицировать как "оружия, наносящие физические увечья людям", говорит Дайер.

Его команда хотела увидеть, смогут ли они придумать действительно эффективный метод определения того, какие инструменты могли бы использоваться в качестве оружия.

По этой причине специалисты использовали модели черепа людей, которые были разработаны для испытаний пистолетов. Черепа были сделаны из резиновой кожи, обёрнутой вокруг полиуретана – оболочки, напоминающую кость, и её заполнили желатином, чтобы имитировать мозг.

Дайер хотел увидеть, что станет с такими искусственными "человеческими" головами после удара точной копии неолитической деревянной дубинки.

Дерево, как правило, не очень хорошо сохраняется с течением времени, однако одна дубинка (её ещё называют "молот Темзы") была извлечена из заболоченной почвы у северного берега реки Темзы. Сейчас она размещается в Музее Лондона.

Дайер описывал находку как "очень плохо сделанную крикетную биту".

Исследователь попросил своего 30-летнего друга (абсолютно здорового) нанести удары по искусственным черепам. Более того, учёный сказал ему размахивать дубинкой, будто тот борется за свою жизнь.

Полученные переломы очень напоминали травмы, наблюдаемые на реальных неполитических черепах людей. Один "рисунок" перелома точно соответствовал черепу, найденному в местах бойни (5200 до нашей эры) в Австрии.

Археологии, к слову, и ранее предполагали, что именно деревянные дубинки могли быть использованы там в качестве оружия.

Если учёные могут связать конкретное оружие с конкретными ранениями, то у них получится восстановить сцены боя во времена неолита. "Молоты Темзы", например, точно можно назвать смертельным оружием, добавляет Дайер.

По мнению специалистов, экспериментальное исследование является хорошей отправной точкой для дальнейшего изучения вопроса, какое оружие использовалось в неолите и кем именно.

Результаты исследования представлены в научном издании Antiquity.

Примечательно, что мечи викингов, напротив, были малопригодны для битв.

Кстати, ранее были обнаружены останки жертв древнейшей межрасовой бойни и место грандиозного сражения бронзового века.http://www.vesti.ru/doc.html?id=2965051&cid=2161

Феликс Феликсович Юсупов: биография

День рождения 05 октября 1856

князь, граф Сумароков-Эльстон, русский генерал-лейтенант

В России

Младший сын княжны Зинаиды Николаевны Юсуповой и графа Феликса Феликсовича Сумарокова-Эльстона. В 1891 году его отец получил право именовать себя князем Юсуповым.

Окончил частную гимназию Гуревича. Стал единственным наследником фамильного состояния Юсуповых после гибели в 1908 году своего старшего брата Николая на дуэли с графом Арвидом Мантейфелем, жена которого — Мария Мантейфель, урожденная Гейден, была любовницей Николая.

В юности «прославился своими переодеваниями в женские наряды, в которых аристократ-трансвестит не только посещал публичные места, но и выступал на подмостках кабаре и в России, и за границей». Даже после брака с племянницей императора слухи о его гомосексуальности не утихали.

22 февраля 1914 года с согласия императора Феликс вступил в брак с княжной императорской крови Ириной Александровной, дочерью великого князя Александра Михайловича и великой княгини Ксении Александровны, сестры Николая II.

Первая мировая война застала молодожёнов в свадебном путешествии. Кайзер Вильгельм II распорядился до окончания войны задержать их в Германии. Ирина ходатайствовала о разрешении вернуться в Россию у своей кузины — невестки кайзера. В результате заступничества испанского посла Юсуповым было разрешено выехать из Берлина в нейтральную Данию.

Prince Felix Yusupov

Все видео

• Понравилось 38
• Не понравилось 7
• Не по теме
• Не работает

По возвращении на родину Юсупов записался на офицерские курсы при Пажеском корпусе, но в действующую армию отправиться не пожелал. В 1915 году у Феликса и Ирины родилась дочь Ирина («Бебе»). До девяти лет её воспитывали родители Феликса.

Вместе с Пуришкевичем и своим приятелем великим князем Дмитрием Павловичем Юсупов был одним из организаторов заговора с целью убийства Г. Е. Распутина. После того как в ночь на 17 декабря 1916 года в Юсуповском дворце на Мойке Распутин был убит заговорщиками, Юсупова выслали в имение отца Ракитное в Курской губернии под негласный надзор полиции.

Согласно некоторым авторам, Юсупов обратился к Распутину с тем, чтобы тот излечил его от «содомского греха», однако во время сеанса лечения гипнозом «старец» попытался соблазнить его. Тогда Юсупов с великими князьями нетрадиционной сексуальной ориентации и организовал его убийство.

В эмиграции

После Октябрьской революции уехал с семьёй в Крым, откуда на борту линкора «Мальборо» выехал на Мальту; позднее перебрался в Лондон. На средства, вырученные от продажи фамильных драгоценностей и двух полотен Рембрандта, Юсуповы купили дом в Булонском лесу. Князь Феликс до самой смерти проживал в Париже, на улице Pierre Guerin.

В 1920-е годы супруги Юсуповы открывают дом моды Irf?, однако начинание не принесло в их дом финансовой стабильности. Семейный бюджет удалось пополнить за счёт выигранного (?25,000) иска против голливудской студии MGM. В 1932 г. на экраны вышел фильм «Распутин и императрица», где утверждалось, что жена князя Юсупова была любовницей Распутина. Юсупову удалось доказать в суде, что подобные инсинуации — клевета. Именно тогда воротилы американского кинобизнеса впервые распорядились помещать в начале фильмов уведомление о том, что все события, показанные на экране, — это вымысел, а всякое сходство с реальными лицами не является предумышленным.

Во время Второй мировой войны князь отказался поддержать нацистов и отверг предложение вернуться в Россию. После войны супруги жили в стеснённых финансовых условиях. Незадолго до смерти Феликс Юсупов усыновил 18-летнего мексиканца Виктора Контрераса. Похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа.

Ирина Юсупова всего лишь на три года пережила своего мужа. Она скончалась в 1970 году и была похоронена рядом с ним. Сегодня прямыми потомками рода Юсуповых являются внучка Юсупова — Ксения Сфири (урождённая Шереметева) и её дочь Татьяна Сфири(р. 28.08.1968, Афины), замужем с 1996 за Алексисом Джианнокопулосом (р. 1963), а также две их дочери – Марилия (р. 2004) и Жасмин-Ксения (р. 2006) .

 

По материалам: Википедии. Лицензия CC-BY-SA

http://www.people.su/129978

 

В мифологиях всех пяти континентов содержатся упоминания о цивилизации великанов, которая когда-то властвовала на Земле.

По мнению древних египтян, их первая династия произошла от расы гигантов, приплывших по морю, научивших их медицине и искусству строительства пирамид.

В греческой мифологии великаны родились на земле из крови Урана. Самым прославленным из них был Антей, считавшийся неуязвимым в силу того, что не терял контакта со своей матерью Геей. Убить его можно было, только оторвав от земли, и совершить этот подвиг удалось одному лишь Гераклу. В то же время великаны и боги у греков являются родственными понятиями. Так, титан Прометей научил людей пользоваться огнем, а циклопы обучили их металлургии.

В своей «Естественной истории» римлянин Плиний рассказывает, что после обрушения холма нашел скелет исполина, рост которого составлял почти 20 метров и которого он назвал Орионом. Ученый философ Филострат сообщает, что нашел в Эфиопии захоронение с человеческим скелетом, длина которого составляла 16 метров.

Тайцы считают, что первобытные люди были гигантского роста. Скандинавы до прихода христианства полагали, что первые существа, жившие после Сотворения мира, были высокими, как горы. Часть этих исполинов жила на западе, на расположенном неподалеку от побережья острове, который они назвали Туле.

Живший в XVI веке историк Сьеса де леон говорит о нашествии исполинов, о котором упоминали жители острова Святой Елены. Если верить легенде, они прибыли на кораблях и за одну ночь построили храм Тиуанако.

В древнеиндийской « Рамаяме» говорится о великанах, которые противостояли Раме. Один из них, обезьяноподобный исполин Хануман, выступил против своих собратьев на стороне людей.

История тольтеков повествует о том, что в старину их земли были населены великанами, почти полностью исчезнувшими после прокатившихся по Земле разрушительных землетрясений.

С этими и другими неопровержимыми фактами свидетельствующими, о том что землю на протяжении всего обозримого прошлого населяли ГИГАНТЫ можно познакомится подробнее в моей видео-статье: ГИГ АНТЫ. Или о чем молчит наука.

Источник

Ключевые слова: непознанное, Тула

Опубликовал Александр Николаевич , 03.12.2017 в 09:02

1 декабря 201710:25 Юлия Воробьёва

Археологи установили точный возраст гробницы Иисуса Христа

Исследователи восстановили историческую последовательность строительства и реконструкций храма Гроба Господня.
Фото Dusan Vranic, AP для National Geographic.

• 36
•  
•  
• 0
•  

Главная святыня христианского мира – Гроб Господень, который сегодня является главным алтарём Храма Воскресения Христова в Иерусалиме. Археологи и историки давно изучают гробницу Христа, но теперь она открыла, вероятно, одну из главных своих тайн. Учёные установили точный возраст "первоначальной" гробницы.

Вопрос этот долгое время оставался довольно спорным, поскольку на протяжении веков храм Гроба Господня подвергался многочисленным набегам и пожарам, а также свою роль сыграли и землетрясения. Храм был полностью разрушен арабскими завоевателями в 1009 году, а впоследствии восстановлен крестоносцами. 

По преданиям, за семь веков до этих событий по указанию римского императора Константина Великого, принявшего христианство, начались поиски пещеры, в которой было погребено тело Иисуса. В 326 году его мать Елена прибыла в Иерусалим вместе с другими паломниками и лично занялась поиском реликвий.

Согласно раннехристианским историкам, когда римляне отыскали пещеру с предполагаемым местом погребения Христа (примерно в 335 году), они увидели, что над ней возвышается храм Венеры, построенный 200 лет назад. Это было место языческого поклонения, которое воздвиг император Адриан после разрушения Иерусалима.

Константин отдал приказ разрушить этот храм и построить над пещерой новый – храм Гроба Господня. Но только теперь результаты самых современных анализов подтвердили все эти легенды.

Образцы строительного раствора, собранные между самой гробницей и мраморной плитой, покрывающей её, показали, что работы римлян велись в 345 году. Это подтвердили две лаборатории, которые независимо друг от друга проводили оптическое датирование. Этот метод (он также называется оптически стимулируемое люминесцентное датирование) помогает определить момент времени, когда минерал в последний раз находился на свету.

Впрочем, до сих пор невозможно сказать, что именно эта гробница стала последним пристанищем человека, известного как Иисус из Назарета, который был распят в Иерусалиме в 30 или 33 году.

После казни тело Иисуса поместили, как принято считать, именно в ту самую гробницу. В соответствии с еврейскими погребальными традициями I века, оно покоилось на каменном ложе размером 200 на 80 сантиметров на высоте 60 сантиметров от пола в гробнице, высеченной в природной скале.

Предполагалось, что мраморная плита, которая покрывает нишу, была установлена не позднее 1555 года, однако, согласно другим записям, её установили раньше – в 1300-х годах.

В октябре 2016 года специалисты впервые с 1555 года вскрыли гробницу, чтобы провести реставрационные работы и исследования. Под мраморной плитой они обнаружили ещё одну плиту – более древнюю, сделанную из известняка, с высеченным крестом.

Некоторые историки предполагали, что вторая ("нижняя") плита была заложена крестоносцами, в то время как другие учёные склонялись к тому, что она оказалась в гробнице куда раньше. Возможно, эта плита уже была в гробнице в 1009 году, в момент разрушения храма. По самым смелым предположениям, "нижняя" плита была заложена по приказу Константина, что в конечном итоге и подтвердилось.

Кстати, образцы известняка и раствора, взятые с южной стороны гробницы, датированы 335 и 1570 годами. Это в очередной раз доказывает правдивость преданий о работах римлян, а также подтверждает, что реставрационные работы действительно велись в гробнице в XVI веке. А вот раствор, взятый из входа в гробницу, датирован XI веком – это образцы, сохранившиеся после восстановления храма, разрушенного 1009 году, сообщает National Geographic.

"Образцы цемента, отобранные нами в этой гробнице, не только помогли найти следы самого первого её варианта, но и подтвердить, что она несколько раз обновлялась и перестраивалась в последующие столетия", — заявила руководитель раскопок Антония Моропулу (Antonia Moropoulou) из Национального технологического университета Афин (Греция).

Таким образом, исследователи восстановили историческую последовательность строительства и реконструкций храма Гроба Господня, а также выяснили возраст "первоначальной", построенной римлянами гробницы.

Научная статья по итогам работы международной команды учёных будет опубликована в издании Journal of Archaeological Science: Reports.

«Улицы» младшего сына

Крымский период жизни Дмитрия Ильича (1911–1921) увековечен памятником в Симферополе и четырьмя мемориальными досками – две в Феодосии и по одной в Евпатории и Севастополе. В каждом из названных городов есть улица Дмитрия Ульянова. Почти все «вывески» начинаются с пояснения: «младший брат В. И. Ленина», и уже потом профессиональный революционер, старейший член КПСС, один из организаторов Советской власти в Крыму. В справочниках и путеводителях обязательно указывалось, что помимо легальной стороны жизни земского врача Д. И. Ульянова, была и другая «скрытая от глаз чиновников земства, от полиции и жандармов». О «другой» жизни Дмитрия Ильича как раз написано много, а вот о личной, легальной совсем мало. Сведения путанные и фрагментарные, не проясняющие его семейные отношения. Известно, что в Крым по состоянию здоровья 37-летний Дмитрий Ильич перебрался в мае 1911 года с женой Антониной Ивановной Нещеретовой и приемной дочерью. Но, как сообщается в биографии «Дмитрий Ульянов» (автор Борис Яроцкий) из серии «ЖЗЛ», в 1916 году Антонина Ивановна, проживавшая в Феодосии, написала Дмитрию Ильичу в Севастополь, что «их отношения стали формальными, поэтому нет смысла считать себя мужем и женой; Дмитрий Ильич с ней согласился. И они оформили развод». И в следующем же абзаце: «В 1914 году…он познакомился с Александрой Федоровной Карповой. Она была коренной жительницей Севастополя. Здесь родилась и выросла… В конце 1916 года они поженились. Их судьба сложилась так, что большинство дней супружеской жизни они провели врозь. Напряженная партийная и врачебная работа заставляла Дмитрия Ильича постоянно находиться в гуще масс. О семейном уюте он только мечтал. Тяжелые годы гражданской войны разлучили их надолго, и только после освобождения Крыма Красной Армией Дмитрию Ильичу удалось отыскать ее». Отыскал он ее только в конце 1921 года, и уже в Москве через год у них родилась дочь Ольга. Так что до этого времени в «гуще масс» у Дмитрия Ильича оставался простор для маневров. 1917 год в жизни Ульянова-младшего скорректирован биографами так, что его с Евпаторией никакие события не связывали и переводят его из Крыма в Одессу до середины осени – делопроизводителем управления санитарной части армии на Румынский фронт. Но крымские газеты того времени сообщают, что Дмитрий Ильич живет и работает в Евпатории и к нему собирается в гости Ленин![23]

 

Рис. 13. Модник-1912. Франтоватым видом Д. Ульянов выделялся на фоне коллег	Рис. 14. Вторая жена. С Шурой Д. Ульянов познакомился в Севастополе до развода. 1917 г.

Теперь сделаем небольшую остановку для исследования имен новых персонажей, которые появляются в этой интересной статье и, соответственно в нашей истории.

 

Антонина Ивановна Нещеретова. Имя Антонина предположительно происходит от греческого слова antao, «вступать в сражение». Видимо, первая жена Дмитрия Ульянова, да еще с ребенком на руках «добилась»-таки руки, но не сердца щеголеватого холостого 37-летнего доктора. Она так и осталась не дорогой (Не-cher-етовой) и в прямом, и в переносном смысле слова (Не(и)ще-ретова), и Ульянов-младший, понял, что с этой женщиной он жить не будет.

Со второй своей женой Александрой Федоровной Карповой, которая по «странному» стечению обстоятельств имела такое же имя и отчество, как у Керенского, а фамилию, соответствующую одному из партийных псевдонимов старшего брата – Ульянова Ленина, брат Дмитрий фактически вместе не жил, однако этот факт все равно является примечательным в биографии Ульяновых.  

– Крым тогда был охвачен паникой, в связи с предполагавшимся приездом Ленина, фигуры для обывателя таинственной и демонической, – рассказывает Вячеслав Зарубин. – Якобы его целью была встреча с проживавшим в Евпатории братом и проведение неких загадочных манипуляций в главных городах полуострова. Толпы зевак специально приезжали на вокзал ко всем прибывающим поездам. А Евпаторийский Совет рабочих и солдатских депутатов, как сообщала «Ялтинская Новая жизнь» от 6 мая 1917 г., даже заслушал доклад и признал приезд Ленина нежелательным: «Совет обратился к начальнику гарнизона с просьбой выделить караул для ежедневной поездки на станцию «Саки» с целью недопущения проезда Ленина в Евпаторию. Если бы Ленину удалось другим путём проскользнуть в Евпаторию, решено немедленно арестовать его и выслать из города». Такие кипели страсти![24]

Итак, из всего приведенного выше можно сделать следующий вывод: отношение к Ульянову-Ленину среди еврейского большевистского, просвердловского и протроцкистского большинства было крайне негативным в борьбе за власть, и положение Дмитрия Ульянова в среде так называемых революционеров и раньше было небезоблачным (несмотря на его партийный псевдоним), а после того, как его отношения с женой Макса Каплана перешли некую запретную грань, троцкисты-свердловцы стали относиться к нему еще хуже. Правда, нельзя сказать, что хуже было некуда: еще хуже они относились к его старшему брату – Владимиру Ульянову-Ленину.

По рекомендации Д. Ульянова Каплан оказалась в харьковской офтальмологической клинике знаменитого доктора Гиршмана, где ей была сделана операция, частично улучшившая ее зрение. Там Каплан застал октябрь 1917 года. В конце 1917 года Каплан вновь оказалась в Крыму. И вот уже через несколько месяцев она отправляется к одной из подруг по каторге – в Москву. Туда как раз в это время переехало советское правительство во главе с Лениным.[25]

Итак, скорее всего, Каплан оказалась в Москве весной 1918 года. Нет никаких сведений о том, что Дмитрий Ульянов последовал за ней. Далее снова обратимся к тексту книги Н. Зенькевича: 

Как явствует из стенограммы заседания Верховного революционного трибунала ВЦИК РСФСР, жаркие дебаты разгорелись вокруг сроков вступления Фанни Каплан в боевой отряд Семенова. Семенову хотелось представить, что Каплан была руководительницей самостоятельной террористической организации и ставила перед собой цель – покушение на Ленина. Каплан вошла в отряд Семенова якобы в конце мая 1918 года, и у нее было четыре человека. Семенов изо всех сил убеждал, что Каплан была не новичком, а способной и опытной террористкой.

Однако показания Семенова были опровергнуты свидетельствами Коноплевой, заявившей, что Каплан вошла в их отряд в августе. После долгих препирательств ее вступление было отнесено на конец июля.[26]

 

Что касается Семенова и Коноплевой, назовем их условно эсерами, хотя гораздо важнее, что они были просто боевиками. Вот что пишет о них тот же Н. Зенькевич:

Однако я недорассказал об этом загадочном человеке – Семенове. Он был арестован ЧК в октябре 1918 года. Список предъявленных ему обвинений тянул на расстрел. Но через год пребывания в тюрьме он выходит оттуда, будучи... членом Российской коммунистической партии. Членом компартии становится и его боевая подруга Коноплева. Далее начинается нечто фантасмагорическое. В 1920 году Семенова забрасывают в Польшу. Вскоре польские власти арестовывают его в числе других русских по подозрению в шпионаже в пользу Москвы. Всем им объявляют высшую меру. Всем, кроме Семенова. Он выходит на свободу и попадает к Савинкову. Войдя к нему в доверие, возвращается в Москву, приходит на Лубянку и докладывает: прибыл по указанию Савинкова для организации покушения на Ленина. И предъявляет явки, имена, инструкции. В 1922 году Семенов публикует разоблачительную брошюру об эсеровских боевиках, а его подруга Коноплева – серию статей в газетах о терактах, организованных эсерами. Публикации становятся основанием для возбуждения ГПУ уголовного дела против всей партии эсеров. Верховный ревтрибунал республики начинает против эсеров судебный процесс. На скамье подсудимых – виднейшие деятели этой партии. Казненная четыре года назад Фанни Каплан была удобной мишенью для того, чтобы повесить на нее многие действия как самого Семенова, так и Коноплевой. Семенов предстал в суде в качестве обвиняемого, Коноплева – в качестве свидетеля.[27] Однако не будем отвлекаться, иначе статья превратится в книгу. Добавим лишь, что фамилии Семенов и Коноплева очень часто употребляются вместе. А что такое семена конопли, сегодня знает любой человек, начиная с подросткового возраста.Отметим, что Фанни Каплан вступила в отряд боевиков где-то в начале или в середине лета 1918 года. При ее плохом зрении ее туда берут как раз накануне покушения на Владимира Ульянова-Ленина. Если отбросить всю идеологическую шелуху, можно поставить вопрос: зачем? Этот вопрос тем более актуален, что мы уже знаем, какую ужасную роль и смерть уготовили Фанни Свердлов и Троцкий.У нас мало оснований считать, что на тот момент Фанни Каплан была беременна от Д. Ульянова, так как со времени расставания с ним к моменту покушения прошло более девяти месяцев, и беременности на таких сроках нельзя было не заметить. Более того, об этом точно остались бы воспоминания современников. Еще более сомнительно, что ее взяли бы в отряд боевиков, хотя троцкистско-свердловские бандиты были способны и не на такое. В чем же тогда кроется причина ее ужасной судьбы? Ответить на этот вопрос мы постараемся в следующей части статьи.

Часть 4. Конец жизни. Судьба Фанни Каплан

Далее мы очень кратко остановимся на самом покушении на Владимира Ульянова-Ленина, ибо эта тема требует отдельного исследования, а больше сосредоточимся на аресте, допросе и гибели Фанни Каплан, ибо наша статья посвящена как раз этой теме.

После каторги Фанни месяц жила в Москве у купеческой дочери Анны Пигит, родственник которой И. Д. Пигит, владевший московской табачной фабрикой «Дукат», построил большой доходный дом на Большой Садовой. Там они и жили, в квартире № 5, которая среди жителей сразу приобрела репутацию «нехорошей» – ее обитательницы были плохо одеты, непрерывно курили, усыпая пеплом не только свои апартаменты, но и парадную лестницу, уличная грязь с их разбитых башмаков пачкала отполированный пол вестибюля.[28] Этот дом прославится через несколько лет – именно в нём, только в квартире № 50 Михаил Булгаков «поселит» странную компанию во главе с Воландом.[29]

Как всегда, начнем с семантического анализа собственных имен.

1) Анна Пигит. В переводе с еврейского имя Анна означает «благодать». С фамилией интереснее: в переводе с английского языка Пиг-ит (pig-it) означает «это свинья».

2) Каплан крайне созвучно слову «каплун» – которое, как мы уже знаем, – на русском и украинском языке обозначает кастрированного петуха, или кочета, откармливаемого на мясо.

3) Вспомним о том, что на французском языке слово cochet петушок кочет, а также слова «coche» – «свинья (самка)» и «côcher» покрывать самку (о птицах) имеют одинаковое звучание. А если примем к тому же об их свинском поведении (непрерывно курили, жили в грязи и т.п.), то есть все основания полагать, что и вся остальная жизнь у них была «кошенильной» (от слова «кошениль» – «coche-nille», где «coche» (фр.) означает «свинья (самка)», а «nille» (швейц.) – «сочленение» (а на арго – «соитие»). На современном языке такая половая жизнь, мягко говоря, называется беспорядочной.[30]

4) Вспомним еще об одном значении звукоряда «коше или кошер». Kosher = kasher (англ.) 1) а) кошерный, разрешённый законами иудаизма, приготовленный с соблюдением правил (о питании, пище). В русском языке прилагательное «коше?рный» образовано от «ко?шер» – ашкеназского варианта произношения ивр. ???????‎; антоним – «трефно?й», от идиш ????‎ трейф – букв. некошерный, в свою очередь восходит к ивр. ???????‎, трефа? – букв. «растерзанное» (Быт.17:15-16).[32] Если учесть, что трефы в картах обозначаются крестом, а у евреев означают некошерную еду, то мы снова и снова возвращаемся к судьбе, которая ждала Фанни Каплан.

5) И, наконец, есть смысл поглубже проникнуть в смысл слово «дукат» – название фабрики, которое нам сохранила история. Ибо в переводе с итальянского языка слово ducato означает: 1) «герцогство» 2) дукат (монета). Нас больше интересует первое значение, так как вторая партийная кличка Дмитрия Ульянова была «Герц»[32], то есть, в переводе с немецкого языка «сердце», «душа». Таким образом, во всех отношениях выбор Каплан места жительства нельзя назвать случайным. Судьба вела ее от одного направляющего ее человека-имени к другому.

 

Таким образом, Фанни Каплан попала в большевистскую «малину» или «хазу», о которой доподлинно знал Дмитрий Ульянов. В своем дальнейшем исследовании мы будем опираться не столько на исторические данные, сколько на свой здравый смысл, а также на текст бессмертного романа Булгакова «Мастер и Маргарита».

В современном понимании науки эту статью нельзя назвать научной, как нельзя назвать научными большинство исторических якобы «научных» трудов, написанных в советскую и постсоветскую эпоху, ибо само понятие гуманитарной науки было и до сих пор остается извращенным. Тем не менее, мы вправе поставить вопрос: «Может ли считаться интерпретация литературного произведения исторической интерпретацией?» Для себя мы ответили на этот вопрос утвердительно, поэтому в дальнейшем будем считать роман Булгакова не только крупнейшим литературным произведением ХХ века, но и значительным историческим документом. Более того, мы считаем, что в его знаменитом романе совершенно неслучайно описан именно тот дом, в котором жила Фанни Каплан, и номера «нехороших» квартир в жизни и в романе очень похожи.

Далее. Мы должны поставить один крайне существенный вопрос и по возможности четко на него ответить: «Знал ли Владимир Ульянов Ленин о существовании Фанни Каплан – любовницы своего младшего брата, а если да, то как он к ней относился?

Что касается отношения вождя мирового пролетариата к самому Дмитрию, до нас дошло свидетельство современника Ульяновых, в котором тот указывает, что это отношение было совершенно однозначным:

 

…брат Ленина, Дмитрий, был безо всякого давления со стороны его назначен на какой-то весьма высокий пост в Крыму. И по этому поводу, как мне передавал Красин, Ленин в разговоре с ним так отозвался о своем брате:

– Эти идиоты, по-видимому, хотели угодить мне, назначив Митю... они не заметили, что хотя мы с ним носим одну и ту же фамилию, но он просто обыкновенный дурак, которому впору только печатные пряники жевать...[33]

 

Что касается печатного пряника. По способу приготовления пряники делят на три вида: печатные, вырезные и лепные. Печатный – самый распространенный, изготавливался с помощью пряничной доски, сделанной из дерева твердой породы.[34]

Есть и еще одно важное воспоминание. В марте 1923 года, как вспоминала Мария Ильинична, Ульяновы всей семьей сидели у постели больного и перебирали в памяти минувшее. Владимир Ильич с грустью признавался: «В 1917 году я отдохнул в шалаше у Сестрорецка благодаря белогвардейским прапорщикам, в 1918 году – по милости выстрела Каплан. А потом случая такого не было…».[35]

Такая грусть Владимира Ильича вполне объяснима: когда в первый раз он скрывался под Сестрорецком от боевиков Свердлова-Троцкого, его младший братец пребывал в Крыму в их компании и крутил роман с женой одного из тех боевиков. Во второй раз в покушении, подготовленным Свердловым, Аванесовым и Троцким,[36] обвинили саму его любовницу, Фанни Каплан, хотя следствие (которое вряд ли можно назвать следствием) было проведено в течение всего трех дней и самые важные детали дознания были уничтожены.

Вот что пишет о времени покушения на Владимира Ульянова-Ленина Фанни Каплан все тот же Н. Зенькевич:

Возникает вопрос: могла ли полуслепая женщина дважды попасть в вождя, стреляя при этом в темноте? И вообще, когда состоялось покушение?

Определение времени "X" очень важно. К сожалению, в разных источниках оно указывается по-разному. Причем расхождение весьма существенное, достигающее нескольких часов.

Официальное время покушения – 7 часов 30 минут вечера. Оно фигурирует в многотомной «Истории гражданской войны в СССР» и других авторитетных источниках. Это время указано в обращении Моссовета, опубликованном в «Правде». Но в этом же номере газеты в хронике новостей содержится сообщение, что покушение имело место около 9 вечера.

Дальше – больше. Шофер Ленина С. Гиль, который дал показания в день покушения, заявил: «Я приехал с Лениным около 10 часов вечера на завод Михельсона". Это утверждение опубликовано в журнале «Пролетарская революция» (NN 6-7 за 1923 год). Для дотошных читателей назову страницу – 277.

Согласно рассказу Гиля, выступление Ленина на заводе длилось около часа. Стало быть, выстрелы прозвучали не ранее 11 часов вечера. А в это время уже темно. К тому же Каплан задержали с зонтиком, что свидетельствует о пасмурной погоде. Зачем ей было брать с собой зонтик в безоблачную погоду?

Да и Владимир Ильич, отправляясь на завод, прихватил с собой пальто. Следовательно, можно говорить о том, что 30 августа сумерки наступили раньше, чем обычно, из-за облаков и накрапывающего дождя.

Сдвиг времени "X" в более светлую часть дня произошел, по-видимому, из-за стараний Бонч-Бруевича. Какую цель он преследовал этим, неизвестно, но его воспоминания, ставшие основой хрестоматийной версии, полны противоречий, неточностей и недомолвок. Бонч, например, уверяет, что узнал о покушении в 6 часов вечера. Он вводит в свое повествование рассказ Гиля, якобы изложенный ему лично, но основные детали этого рассказа входят в противоречие с опубликованной версией ленинского шофера.

Если действительно выстрелы прозвучали около 11 вечера, в темноте, то Каплан, имевшая сильный дефект зрения, вряд ли способна была совершить теракт с той точностью, с какой он был осуществлен.

 

Какую цель преследовал Бонч-Бруевич, сознательно смещая время покушения в темное время суток, совершенно ясно – убедить нас в том, что покушение на Ленина совершила именно Каплан. А вот интересную деталь – а именно: то, что Фанни Каплан была с зонтиком, но при этом никто не упоминает о дожде, все исследователи почему-то обходят стороной.

Каплан была арестована тут же, на трамвайной остановке на Большой Серпуховской улице. Арестовавшему ее рабочему Иванову она заявила, что это она стреляла в Ленина.[37] Возникает вопрос: почему рабочий Иванов арестовал именно Фанни Каплан, находившуюся далеко от места покушения, которая к тому же была полуслепой. Все исследователи этого события сходятся в одном: что с такого расстояния при таком зрении Фанни Каплан никак не могла точно выстрелить в вождя мирового пролетариата.

Возьмем словарь французского языка и посмотрим внимательно, некоторые значения, которые на русском языке может иметь французское слово зонтик:

 

parapluie 1) зонт(ик) (дождевой)

fermer le parapluie – умереть

ouvrir le parapluie – застраховаться, подстраховаться

porter le parapluie – отвечать, быть в ответе

la maison parapluie – полиция

2) защита, прикрытие

3) отмычка (проще говоря – ключ, знак)

 

Мы говорим о переводе именно с французского языка, так как на блатном жаргоне слово «француз» означает: 1) евpей, 2) лицо, совеpшающее оpогенитальный контакт. Это лишь потом преступников стали делить на политических и уголовных, а до переворота – это были уголовные преступники, осуждавшиеся по уголовному кодексу, так что нет никаких оснований считать их ни выдающимися интеллектуалами, ни носителями высокой культуры.

Таким образом, можно сделать вполне достоверное предположение, что Фанни Каплан опознали именно по зонтику, который она держала и который ей, видимо, настоятельно порекомендовал взять кто-то из заговорщиков.

Приведем часть протокола допроса Каплан, взятого из книги Н. Зенькевича:

Из показаний Ф. Каплан
(Допрашивали нарком юстиции Д. Курский, член коллегии наркомата юстиции М. Козловский, секретарь ВЦИК В. Аванесов, зам, председателя ВЧК Я. Петерс, зав, отделом ВЧК Н. Скрыпник).

Курский. Где вы взяли оружие?

Каплан. Не имеет значения.

Курский. Вам его кто-нибудь передал?

Каплан. Не скажу.

Курский. С кем вы связаны? С какой организацией или группой?

Каплан. (Молчит).

Курский. Повторяю, с кем вы связаны?

Каплан. Отвечать не желаю.

Курский. Связан ли ваш социализм со Скоропадским?

Каплан. Отвечать не намерена.

Курский. Слыхали ли вы про организацию террористов, связанную с Савинковым?

Каплан. Говорить на эту тему не желаю.

Курский. Почему вы стреляли в Ленина?

Каплан. Стреляла по убеждению.

Курский. Сколько раз вы стреляли в Ленина?

Каплан. Не помню.

Курский. Из какого револьвера стреляли?

Каплан. Не скажу. Не хотела бы говорить подробности.

Курский. Были ли вы знакомы с женщинами, разговаривавшими с Лениным у автомобиля?

Каплан. Никогда их раньше не видела и не встречала. Женщина, которая оказалась раненой при этом событии, мне абсолютно не знакома.

Петерс. Просили вы Биценко провести вас к Ленину в Кремль?

Каплан. В Кремле я была один раз. Биценко никогда не просила, чтобы попасть к Ленину.

Курский. Откуда у вас деньги?

Каплан. Отвечать не буду.

Курский. У вас в сумочке обнаружен железнодорожный билет до станции Томилино. Это ваш билет?

Каплан. В Томилино я не была.

Петере. Где вас застала Октябрьская революция?

Каплан. Октябрьская революция застала в Харькове, в больнице. Этой революцией я осталась недовольна. Встретила ее отрицательно. Большевики – заговорщики. Захватили власть без согласия народа. Я стояла за Учредительное собрание и сейчас стою за него.

Петерс. Где вы учились? Где работали?

Каплан. Воспитание получила домашнее. Занималась в Симферополе. Заведовала курсами по подготовке работников в волостные земства. Жалованье получала (на всем готовом) 150 рублей в месяц.

Петерс. Стреляли в Ленина вы? Подтверждаете?

Каплан. Стреляла в Ленина я. Решилась на этот шаг в феврале. Эта мысль назрела в Симферополе. С тех пор готовилась к этому шагу.

Петерс. Жили ли вы до революции в Петрограде и Москве?

Каплан. Ни в Петрограде, ни в Москве не жила.

Скрыпник. Назовите полностью свое имя, отчество и фамилию.

Каплан. Меня зовут Фанни Ефимовна Каплан. По-еврейски мое имя Фейга.

 

Из этого протокола видно, что, во-первых, кроме зонтика у Каплан нашли пистолет и билет до станции Томилино (в один конец – тогда еще обратные билеты не продавали), а во-вторых, она как-то избранно отвечала на вопросы: например, призналась, что была в Кремле. Сразу напрашивается вопрос: у кого?

Теперь снова перейдем к лингвистическому анализу и вспомним о том, что Фанни Каплан родилась в Волынской губернии. В переводе с блатного жаргона волына – это пистолет, а волынить – затягивать следствие. Все эти факты подтверждаются даже при беглом чтении этого фрагмента из протокола допроса. Все эти вещи кажутся каким-то мистическим совпадением, но мы хотим отметить, что таких мистических совпадений очень много, даже слишком много, чтобы их можно было назвать случайными.

И, наконец, билет до Томилино. На допросе Каплан утверждает, что она в Томилино не была. И мы склонны ей поверить: что ей было делать на этой крошечной в ту пору станции. Значит, важным является само название станции Томилино. В русском языке глагол «томить» означает: 1. Причинять физические, нравственные страдания; мучительно беспокоить. Заставлять мучиться от неизвестности. 2. Заставлять испытывать тоску, душевную муку. 3. Вызывать истому. 4. Держать в заключении, в неволе.

Все это имело место после задержания Каплан. Судя по всему, билет до станции Томилино Фанни Каплан получила из тех же рук, из которых она получила зонтик: это были знаки, как с ней нужно было поступить.

Теперь постараемся ответить на вопрос: почему Фанни Каплан ждало страшное обвинение в покушении на Ульянова-Ленина и такая ужасная смерть.

Вот что пишет об этом Н. Зенькевич:

Свердлову приписывают фразу: «Хоронить Каплан не будем. Останки

уничтожить без следа». В первом издании «Записок коменданта Кремля» Павел Мальков приводит подробности того, как обсуждался вопрос, где лучше убить Каплан. В последующих изданиях некоторые детали убраны, сглажены. И все равно подтверждается факт расстрела Фанни Каплан в Кремле под звуки работавшего мотора автомобиля.

Появились утверждения, что тело террористки было облито бензином и сожжено в железной бочке в Александровском саду.[38]

Ю. Фельштинский[39] ссылается на утверждение писателя Юрия Давыдова о том, что труп Каплан был облит бензином и сожжен в железной бочке в Александровском саду[40]. Вот логика его рассуждений:

 

Если из описания ареста женщины с зонтиком и портфелем безошибочно следовало, что стреляла не задержанная, а кто-то еще, то из описаний Малькова получалось, что кому-то (очевидно, что Свердлову), важно было замести следы преступления: уничтоженный труп нельзя опознать. После 3 сентября определить нельзя уже было ничего: была ли задержанная Батулиным женщина с зонтиком и портфелем – Каплан; была ли задержанная Батулиным женщина той, что разговаривала с Гилем перед началом собрания, еще до покушения; была ли Каплан покушавшейся, т.е. женщиной, выстрелившей в Ленина; была ли расстрелянная в Кремле женщина – Каплан; была ли расстрелянная в Кремле женщина той, которую задержал Батулин; была ли расстрелянная в Кремле женщина той, которую видел Гиль и какие-то другие свидетели у завода Михельсона; кого именно расстреляли в Кремле 3 сентября 1918 года? Список этих вопросов – бесконечен. Не имея Каплан не только живой, но и мертвой, ответить на них было невозможно. Именно Свердлов закрыл дело Каплан, уничтожив наиболее важную улику – саму арестованную. Он мог это сделать только в том случае, если лично был не заинтересован в расследовании и если лично был причастен к заговору. Других объяснений поведения Свердлова не существует.[41]

 

Рис. 15. На этом месте Фанни Каплан стреляла в Ульянова-Ленина

На допросе Фанни Каплан не отрицает, что один раз она уже была в Кремле. Вполне вероятно, она ходила туда, чтобы встретиться с Владимиром Ульяновым-Лениным, быть может для того, чтобы просто познакомиться с ним, будучи в близких отношениях с его братом. Нельзя сказать, чтобы вождь был очень рад этой встрече; с другой стороны, видимо, он не мог наотрез от нее отказаться. И тогда напрашивается очень простой ответ: Фанни Каплан прибыла на место покушения для личной встречи с Владимиром Ульяновым-Лениным. Кремль был не самым удобным местом для такой встречи. Зачем на допросе она сказала, что собиралась его убить, хотя на самом деле не собиралась? – Наверное, по той же самой причине, по которой чуть позже в СССР появилось так много врагов народа, хотя при этом были и настоящие враги народа. Не все они умерли от испанки. Некоторые получили давно заслуженную пулю. Далее мы вступаем в область догадок, основанных больше не на исторических исследованиях, а на романе Булгакова «Мастер и Маргарита».

Часть 5. Образ Фанни Каплан в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита»

Оговоримся сразу: мы будем интерпретировать лишь ту часть текста романа и лишь те его образы, которые имеют прямое отношение к теме нашего исследования. Те образы и персонажи, в особенности, такие сложные, как образ Берлиоза, мы оставим до более подходящего случая.

У Булгакова образ «акушерки Кандалаки» встречается в трех редакциях: двух ранних и окончательной:

В бурном хаосе и возбуждении тут же стали рождаться слушки: несчастная любовь к акушерке Кандалаки, второе – впал в правый уклон. Прямо и точно сообщаю, что все это вранье. Не только никакой акушерки Кандалаки [Марк или Антон Антонович] Берлиоз не любил, но и вообще никакой акушерки Кандалаки в Москве нет, есть Кондалини, но она не акушерка, а статистик на кинофабрике.[42]

 

Тут же змейкой порхнула сплетня. Первая – неудачная любовь к акушерке Кандалаки, аборт и, увы, самоубийство; словом, не попал под трамвай, а бросился (автор сплетни – старая Боцман Жорж). Вторая: никакой Кандалаки и вообще на свете нету, а (шепот) впал в уклон, затосковал и...[43]

 

Не только никакой акушерки Кандалаки Берлиоз не любил, но и вовсе никакой акушерки Кандалаки в Москве нет и не было, а есть Кондалини, ни-ни, женщина-статистик в Югсевкино, а муж у нее, верно, акушер.[44]

 

Фамилию Кандалаки можно объяснить, прочитав недавно вышедшую статью Марты Измайловой «Эпопея Фейги»:

Совершенно ясно, что под «Югсевкино» имеется в виду Севастополь, а значит Булгаков недвусмысленно указывает нам на Крым. На Нерчинскую каторгу. Фейге Хаимовне Каплан предписывалось следовать в ручных и ножных кандалах – к ней и тут подошли с максимальной меркой. Небрежным росчерком пера было добавлено: может следовать пешком, требует усиленного надзора по причине склонности к побегам. Тогда же составили и описание внешности потенциальной беглянки: «рост около 156 см, лицо бледное, глаза продолговатые, карие, с опущенными уголками, волосы темно-русые, над правой бровью рубец от раны». Весь долгий путь до Забайкалья Фанни проделала как особо опасная преступница, закованная «по всей строгости закона» в кандалы.[45]

 

В этих же отрывках упоминается фамилия Кондалини (которая, скорее всего, является производной от слова кондом – презерватив. Кроме того, в каждом случае, речь идет об акушерке, в одном случае об аборте, а в последнем случае о муже-акушере. Все приведенные выше фрагменты позволяют предположить, что Фанни Каплан сделала аборт от Дмитрия Ульянова, причем она его сделала по настоянию своего мужа Макса Каплана.

В романе есть и другие образы и фрагменты, в которых можно увидеть напоминание о Фанни Каплан и ее ужасной казни. В частности, речь идет о злоключениях финдиректора театра Варьете Варенухи (Внучаты). В разных редакциях есть главы, которые называются: «Поцелуй Внучаты», «Бойтесь возвращающихся», «Слава петуху!».

Приведем лишь два фрагмента текста. Первый – из главы «Слава петуху!»:

Финдиректор отчаянно оглянулся, отступил к окну, ведущему в сад, и в окне, заливаемом луною, увидел прильнувшее к стеклу лицо голой девицы, колыхавшейся в воздухе на высоте второго этажа, и ее голую руку, просунувшуюся в форточку и старающуюся открыть нижнюю задвижку. Верхняя уже была открыта.

Римскому показалось, что свет в настольной лампе гаснет и что письменный стол наклоняется. Римского накрыло ледяною волною, но, к счастью, он превозмог себя и не упал. Он собрал остатки сил, и их хватило только на то, чтобы шепнуть, но не крикнуть: «Помогите!»

Варенуха подпрыгивал возле двери, подолгу застревая в воздухе, качаясь и плавая в нем, и отрезал путь к выходу. Он скрюченными пальцами махал в сторону Римского, шипел и чмокал, подмигивая девице в окне.

Та заспешила, всунула голову в форточку, вытянула, сколько можно было, руку, ногтями начала царапать нижний шпингалет, трясла раму. Тут рука ее стала удлиняться, покрылась трупною зеленью. Зеленые пальцы мертвой хваткой обхватили головку шпингалета, повернули ее, рама начала открываться. Римский слабо вскрикнул, прислоняясь к стенке, выставляя, как щит, портфель вперед. Он понял, что пришла его гибель, что ходу ему к двери нет. Рама широко распахнулась, но вместо нежной свежести и аромата лип в окно ворвался запах склепа. Покойница вступила на подоконник.

Римский отчетливо видел зеленые пятна тлена на ее груди. И в это время радостный неожиданный крик петуха долетел из сада, из того низкого здания за тиром, где содержались дрессированные животные и птицы, участвовавшие в программах. Горластый петух трубил, возвещал, что к Москве с востока катится рассвет. Дикая ярость исказила лицо девицы, она испустила хриплое ругательство, визгнул у дверей Варенуха и обрушился из воздуха на пол.

Крик петуха повторился, девица щелкнула зубами. Красота ее исчезла, у нее выпали зубы, рот провалился, щеки сморщились, космы волос поседели, но тело осталось молодым, хоть и мертвым. С третьим криком петуха она повернулась и вылетела вон. И вслед за нею, подпрыгнув и вытянувшись в воздухе горизонтально, напоминая летящего купидона, выплыл в окно Варенуха.[46]

 

Вспомним о том, что в окончательном варианте романа эту девицу-вампира зовут Гелла (в переводе с английского – hell 1) а) ад, преисподняя, геенна огненная). Примем во внимание, что в переводе с украинского языка варенуха – это разновидность горилки (от слова гореть). Примем во внимание и то, что фамилия фининспектора Внучата (в ранних редакциях), означает «потомки» (производное от слова «потом»). И, наконец, несмотря на то, что в повествовании появляется традиционный петух, при третьем крике которого вся нечисть исчезает, не будем забывать и о том, что Каплан-каплун означает «петух». И смысл этой главы заключается в мистическом возвращении Каплан к Петерсу (который служит прототипом образа Внучаты и Варенухи), чтобы выпить из него кровь и утащить его в ад, который он со своими подельниками уготовил ей.

 

И второй:

– Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки! – совершенно неожиданно бухнул Иван Николаевич.

– Иван! – сконфузившись, шепнул Берлиоз.

Но предложение отправить Канта в Соловки не только не поразило иностранца, но даже привело в восторг.

– Именно, именно, – закричал он, и левый зеленый глаз его, обращенный к Берлиозу, засверкал, – ему там самое место! Ведь говорил я ему тогда за завтраком: «Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут».

Берлиоз выпучил глаза. «За завтраком... Канту?.. Что это он плетет?» – подумал он.

– Но, – продолжал иноземец, не смущаясь изумлением Берлиоза и обращаясь к поэту, – отправить его в Соловки невозможно по той причине, что он уже с лишком сто лет пребывает в местах значительно более отдаленных, чем Соловки, и извлечь его оттуда никоим образом нельзя, уверяю вас!

– А жаль! – отозвался задира-поэт.

– И мне жаль! – подтвердил неизвестный, сверкая глазом, и продолжал: – Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?

 

Если учесть, что в переводе с английского жаргона cunt 1) влагалище; синонимы pussy, slit 2) половое сношение 3) дрянь, сука, а также если вспомнить легенду о том, что Каплан осталась жива, и ее встречали в Соловках, то смысл этого фрагмента может из абстрактного стать совершенно конкретным. Нет никаких сомнений в том, что в романе М. А. Булгакова образ Фанни Каплан нашел свое отражение, но насколько точно и в какой степени, – об этом сейчас говорить уже очень трудно.

Хорошо известно, что сразу же после покушения на Владимира Ульянова-Ленина было опубликовано воззвание ВЦИК, за подписью Якова Свердлова. Это покушение на Ленина стало сигналом к началу 5 сентября красного террора, взятию большевиками заложников из числа дворян и интеллигенции и их расстрелам. Об этом уже написано много, и здесь мы этой стороны покушения касаться не будем.

Попробуем ответить на самый загадочный вопрос: зачем понадобилось Свердлову и его подельникам обустраивать покушение на Ульянова-Ленина так, чтобы Фанни Каплан оказалась в его эпицентре?

Предположим, что покушение удалось, и тогда Фанни Каплан стала бы убийцей вождя, а ее пособником непременно посчитали бы Дмитрия Ульянова – их связь была на виду у всех. И тогда, скорее всего, брат Дмитрий вскоре последовал бы в мир иной вслед за братом Владимиром.

Но Владимир Ульянов выжил. Это значит, что надо было как можно быстрее прятать концы, но не в воду, а в огонь. Видимо, на теле Фанни Каплан можно было найти какие-то доказательства преступного сговора, связанного с покушением, например, при вскрытии обнаружить следы аборта. И тогда начала бы раскручиваться нить, которая привела бы к Якову Свердлову. Судя по всему, она-таки к нему и привела. Вот что пишет Ю. Фельштинский:

…у заговорщика Свердлова были планы расправиться с раненым Лениным, этому помешали в Кремле безотрывно находившиеся при Ленине Бонч-Бруевич и его жена Величкина. И слишком уж подозрительным совпадением кажется то, что 30 сентября, т.е. через 5-6 дней после отъезда Ленина в Горки, Величкина умерла в Кремле, по официальной версии от «испанки».

Эзопов язык мемуаров старой гвардии большевиков, умудрившейся уцелеть даже в сталинскую чистку, не всегда понятен. В воспоминаниях Бонч-Бруевича читаем:

«Осень 1918 года. [...] В Кремле в течение двух дней от испанки умерли три женщины. Владимир Ильич находился за городом на излечении после тяжелого ранения. Получив известие о смерти женщин, он выразил самое душевное соболезнование семьям и сделал все распоряжения об оказании им помощи. Не прошло и месяца, как той же испанкой заболел Я. М. Свердлов [...]. Надо было видеть, как был озабочен Владимир Ильич. [...] В это время он уже жил в Кремле [...]. Несмотря на предупреждения врачей о том, что испанка крайне заразна, Владимир Ильич подошел к постели умирающего [...] и посмотрел в глаза Якова Михайловича. Яков Михайлович затих, задумался и шепотом проговорил: – Я умираю... [...] Прощайте»[47].

16 марта в 4 часа 55 минут Свердлов умер.[48]

 

Кому-то может показаться, что в этой статье слишком много мистики, заложенной в именах и фамилиях, которая фактически предопределяет судьбу Фанни Каплан. Все это кажется маловероятным или вообще невероятным. Но приведенные смыслы именно таковы. Мы вовсе не призываем верить в судьбу, которая заложена в имени. Мы просто попытались проследить связь имен и связанных с ними событий. Кто точно знает, были ли такая связь на самом деле?

 

Вместо послесловия

 …мы привычно говорим о «сталинистах», троцкистах. И никогда не упоминаем о «свердловистах» (или свердловцах?») А они, оказывается, существовали, «вождь номер два» имел вполне реальную группировку. И группировку настолько сильную, что в конце жизни Яков Михайлович готов был встать в оппозицию самому Ленину… Но выясняется вдруг и то, что опору Свердлова составляли не только его единомышленники. Что он имел тайные связи и с зарубежьем… Я надеюсь, что эта работа поможет читателю составить более полное представление о жизни и судьбе одного из главных губителей и палачей России.[49]

 А мы добавим: а наша статья – прольет хоть немного света на одну из самых загадочных страниц нашей истории и на содержание самого загадочного романа русской литературы.

 

Примечания

[1] Каплан Фанни Ефимовна. http://ru.wikipedia.org/wiki

[2] Н. А. Зенькович, Покушения и инсценировки: от Ленина до Ельцина, ОЛМА-ПРЕСС, 1998. http://lib.web-malina.com/getbook.php?bid=2065 

[3] Каплан Фанни Ефимовна. http://ru.wikipedia.org/wiki

[4] Там же.

[5] Пятиконечная звезда. http://ru.wikipedia.org/wiki

[6] Подвойский Николай Ильич. http://ru.wikipedia.org/wiki

[7] Свердлов, Андрей Яковлевич. http://ru.wikipedia.org/wiki

[8] Пентаграмма. http://ru.wikipedia.org/wiki

[9] Пентагон. http://ru.wikipedia.org/wiki

[10] Пентаграмма. http://ru.wikipedia.org/wiki

[11] Там же.

[12] Бафомет. http://ru.wikipedia.org/wiki

[13] Марта Измайлова, Эпопея Фейги. «Вокруг света», №6 (2825) | Июнь 2009 Рубрика «Люди и судьбы». http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/6735/ 

[14] Каплан Фанни Ефимовна. http://ru.wikipedia.org/wiki

[15] Марта Измайлова, Эпопея Фейги. «Вокруг света», №6 (2825) | Июнь 2009 Рубрика «Люди и судьбы». http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/6735/ 

[16] А. Бернштейн, Д. Карцев. Слепота Фанни Каплан, «Время новостей», N°160 02 сентября 2008 г.

[17] Баранченко В. Е., Гавен, с. 58, 60, ЖЗЛ, М., «Молодая гвардия», 1967.

[18] М. Львовски. Курортный роман Дмитрия Ульянова и террористки. СЕГОДНЯ.UA. Город вечности. Народный биографический справочник. http://eternaltown.com.ua/content/view/6898/76/

[19] Ульянов Дмитрий Ильич. http://ru.wikipedia.org/wiki

[20] Здесь и далее: М. Львовски. Курортный роман Дмитрия Ульянова и террористки. СЕГОДНЯ.UA. Город вечности. Народный биографический справочник. http://eternaltown.com.ua/content/view/6898/76/ 

[21] М. Львовски. Курортный роман Дмитрия Ульянова и террористки. СЕГОДНЯ.UA. Город вечности. Народный биографический справочник. http://eternaltown.com.ua/content/view/6898/76/ 

[22] Коэны. http://ru.wikipedia.org/wiki

[23] М. Львовски. Курортный роман Дмитрия Ульянова и террористки. СЕГОДНЯ.UA. Город вечности. Народный биографический справочник. http://eternaltown.com.ua/content/view/6898/76/ 

[24] М. Львовски. Курортный роман Дмитрия Ульянова и террористки. СЕГОДНЯ.UA. Город вечности. Народный биографический справочник. http://eternaltown.com.ua/content/view/6898/76/

[25] А. Бернштейн, Д. Карцев. Слепота Фанни Каплан, «Время новостей», N°160 02 сентября 2008 г.

[26] Н. А. Зенькевич, Покушения и инсценировки: от Ленина до Ельцина, ОЛМА-ПРЕСС, 1998. http://lib.web-malina.com/getbook.php?bid=2065

[27] Там же.

[28] Марта Измайлова, Эпопея Фейги. «Вокруг света», №6 (2825) | Июнь 2009 Рубрика «Люди и судьбы». http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/6735/

[29] Каплан Фанни Ефимовна. http://ru.wikipedia.org/wiki

[30] В. Мершавка, В. Орлов. Песня о «Соколе», о товарище «Болото» и о союзе «Рыжих». http://www.web.mershavka.ru/articles/detail/46

[31] Кашрут. http://ru.wikipedia.org/wiki/%

[32] Дмитрий Ильич Ульянов. Хронос. Биографический указатель. http://www.hrono.ru/biograf/bio_u/ulianov_di.php. См. также: Б. Яроцкий. Дмитрий Ульянов. ЖЗЛ, М. «Молодая гвардия», 1977.

[33] Соломон (Исецкий) Г. А. Среди красных вождей. Ленин и его семья (Ульяновы). М. «Современник», 1995.

[34] Пряник. http://ru.wikipedia.org/wiki/%

[35] Б. Яроцкий. Дмитрий Ульянов, с. 224, ЖЗЛ, М. «Молодая гвардия», 1977.

[36] Ю. Фельштинский. Вожди в законе. М., Терра-клуб, 2008.

[37] Каплан Фанни Ефимовна. http://ru.wikipedia.org/wiki

[38] Н. А. Зенькевич, Покушения и инсценировки: от Ленина до Ельцина, ОЛМА-ПРЕСС, 1998. http://lib.web-malina.com/getbook.php?bid=2065

[39] Ю. Фельштинский. Вожди в законе. М., Терра-клуб, 2008.

[40] Источник, 1993, No 2, с. 73.

[41] Ю. Фельштинский. Вожди в законе. М., Терра-клуб, 2008.

[42] М. Булгаков, «Мастер и Маргарита». Вечер страшной субботы. Черновые наброски к роману. 1929-1931 гг. с. 67, в сб. «Мой бедный Мастер», Полное собрание редакций и вариантов романа в подготовке В. Лосева. М. Вагриус, 2006.

[43] М. Булгаков, «Мастер и Маргарита». Золотое копье. Незавершенная рукопись, с. 281. в сб. «Мой бедный Мастер», Полное собрание редакций и вариантов романа в подготовке В. Лосева. М. Вагриус, 2006.

[44] М. Булгаков, «Мастер и Маргарита». Окончательная редакция романа, с. 953. в сб. «Мой бедный Мастер», Полное собрание редакций и вариантов романа в подготовке В. Лосева. М. Вагриус, 2006.

[45] Марта Измайлова, Эпопея Фейги. «Вокруг света», №6 (2825) | Июнь 2009 Рубрика «Люди и судьбы». http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/6735/ 

[46] М. Булгаков, «Мастер и Маргарита». Полная рукописная редакция романа с. 477, в сб. «Мой бедный Мастер», Полное собрание редакций и вариантов романа в подготовке В. Лосева. М. Вагриус, 2006. 

[47] В. Бонч-Бруевич. Ленин в Петрограде и Москве. Политиздат, М., 1982, с. 55-56.

[48] Ю. Фельштинский. Вожди в законе. М., Терра-клуб, 2008.

[49] В. Шамбаров. Оккультные корни октябрьской революции, с. 8. М., Алгоритм, 2006.http://mershavka.ru/articles/mertvaya_dusha_zhizn_i_sudba_fanni_rojtblattkaplan

 

  

•  

http://mershavka.ru/articles/mertvaya_dusha_zhizn_i_sudba_fanni_rojtblattkaplan     Статьи Мертвая душа: жизнь и судьба Фанни Ройтблатт-Каплан В. Мершавка, В. Орлов   Его превосходительство Любил домашних птиц И брал под покровительство Хорошеньких девиц!!! М. Булгаков «Мастер и Маргарита» Введение В истории России иногда встречаются персонажи, овеянные покровом тайны. Вообще говоря, под покровом тайны находятся практически все исторические фигуры, но даже среди них выделяются отдельные личности, которые своей загадочностью привлекают внимание историков. Похоже, теперь, наконец, наступает то время, когда они начинают все больше привлекать внимание психологов. Вне всякого сомнения, одной из таких исторических фигур является Фейга-Дора-Фаня-Фанни Ефимовна-Хаимовна-Файвеловна Каплан-Ройд-Ройтблат-Ройдман. Эта женщина привлекла наше внимание, в первую очередь, по двум причинам: во-первых, во всех школьных учебниках истории и даже в более серьезных исторических трудах ее обвиняли в том, что именно она покушалась на убийство Владимира Ульянова-Ленина и стреляла в него, иногда, правда, тут же упоминая о ее чрезвычайно плохом зрении. Упоминают историки и о том, что траектории выстрелов никак не соотносятся с тем местом, на котором схватили Каплан (по свидетельству очевидцев, та никуда бежать не собиралась). Во-вторых, несомненно, привлекает к себе внимание ужасная смерть Фанни Каплан, которую сожгли в бочке из-под бензина без всякого суда и при минимальном «следствии», которое за неполных четверо суток (!) провели Лацис, Аванесов и Свердлов (30 августа 1918 г. было совершено покушение, а 3 сентября 1918 года в 16.00 Каплан была расстреляна в Кремлевском гараже и сожжена в бочке из-под бензина). Есть и много других, более мелких фактов, покрытых мраком, как, например, совершенные на скорую руку допросы Каплан, а также ее возможное близкое знакомство с братом Владимира Ульянова-Ленина – Дмитрием Ульяновым. Как всегда бывает в таких случаях, факты, которые упорно пытаются скрыть, обрастают множеством небылиц, легенд и домыслов. Приведем некоторые из них: С советских времен существовало много легенд, согласно которым Фанни Каплан не была расстреляна; существует несколько противоречивых версий о том, как ей удалось избежать расстрела и о ее последующей жизни. Так, например, свидетели утверждали, что видели Фанни Каплан в Соловках. Эта версия опровергается мемуарами коменданта Кремля П. Малькова, который совершенно определенно писал, что Каплан была расстреляна им лично. Хотя достоверность этих мемуаров сама по себе подвергается сомнению, но все же версия об оставлении Каплан в живых выглядит неправдоподобно – не просматривается никаких причин для такого шага. К тому же есть воспоминания Демьяна Бедного, который подтверждает, что видел расстрел.[1] Эту и другие легенды о «выжившей» Фанни Каплан приводит Н. А. Зенькович в своей замечательной книге «Покушения и инсценировки: от Ленина до Ельцина»: …Находятся люди, видевшие «неистовую Фанни» после... ее расстрела, игравшую в мяч во дворе тюрем в Верхнеуральске и Златоусте, вязавшую чулок в камере суздальской темницы, слушавшую репродуктор и читавшую газеты в других, тоже не столь отдаленных местах. Люди, рассказывавшие мне об этом, ссылались на знакомых охранников, надзирателей, которые когда-то делились с ними важной тайной. По одной версии террористку выпустили в конце мая 1945 года. Это была полуслепая больная женщина. Умерла она якобы в 1947 году, прожив на свободе немногим более года. О том, что она стреляла в Ленина, Каплан узнала только на следствии. В действительности Фанни находилась на противоположном от завода Михельсона конце Москвы. Следователи, мол, и не настаивали на том, что именно она готовила теракт. Просто ее осудили как эсерку, арестованную в числе других по подозрению в покушении. Автором другой версии является бывший прокурор отдела по надзору за местами заключения Челябинской областной прокуратуры Иосиф Наумов. Его отец, работавший вместе с Орджоникидзе и Пятаковьм, сказал как-то сыну, что по распоряжению Ленина Каплан не расстреляли, а осудили на пожизненное заключение. Став прокурором, Наумов в 1942 году осматривал камеры в Верхнеуральской тюрьме. Сопровождавшие надзиратели сказали, что в одной из лучших камер – 25 кв, м, два больших окна с решетками, деревянный стол и стул – до 1939 года содержалась Фанни Каплан. Отсюда, после того как тюрьму законсервировали, Каплан вывезли в Соликамск. Вместе с ней якобы уехали Радек и Сокольников. После посещения Верхнеуральской тюрьмы Наумов поинтересовался судьбой Каплан у начальника тюремного отдела областного управления НКВД. Тот долго молчал, а потом сурово спросил у любопытного молодого прокурора: – А разве вам не известно, что это особая государственная тайна? Все это, как говорится, из серии «Хотите верьте, хотите нет». Находились очевидцы, якобы встречавшие Фанни Каплан то в Сибири, то на Урале, то в Воркуте, а то и на Соловках. Одни уверяли меня, что видели террористку в роли сотрудницы тюремной канцелярии, другие – в роли библиотекарши. Я согласно кивал головой, записывал полученные сведения в тетрадку, не веря услышанному. Но служебное положение принуждало фиксировать все самые невероятные факты. Обращение в закрытые тогда архивы потрясло. Мне показали протокол допроса Новикова В. А., заявившего в 1937 году, что он встречал Фанни на прогулке в тюремном дворе в Свердловске в 1932 году. Личность Новикова представляла интерес еще и потому, что он проходил по делу как участник покушения на Ленина в 1918 году. Из показаний Новикова следовало, что он встретил Каплан в июле 1932 года во время прогулки в тюремном дворе. Каплан шла в сопровождении конвоира. Несмотря на то что она сильно изменилась, Новиков сразу ее узнал. Однако переговорить с ней ему не удалось. На допросе Новиков сказал, что ему неизвестно, узнала она его или нет, во всяком случае, вида не подала. Все еще сомневаясь в том, что встретил Фанни Каплан, Новиков решил проверить это. В свердловской тюрьме содержался некто Кожаринов, которого привлекли к работе в качестве переписчика. Новиков обратился к нему с просьбой посмотреть списки заключенных. Через некоторое время Кожаринов сообщил Новикову: действительно, в списках Свердловской тюрьмы числится направленная из политизолятора в ссылку Каплан Фаня. Но под другой фамилией – Ройд Фаня. Допрашивавшие В. А. Новикова начальник 4-го отделения 4-го отдела УГБ УНКВД Ленинградской области лейтенант госбезопасности и оперуполномоченный этого же подразделения сержант госбезопасности (подписи неразборчивы) спросили: от кого и что именно слышал он о Каплан в 1937 году? Новиков назвал еще одного свидетеля, который якобы видел Каплан через... 19 лет после ее расстрела. «15 ноября 1937 года я был переведен из Мурманской тюрьмы в Ленинградскую на Нижегородскую ул., – показывал допрашиваемый. – Находясь там в одной камере с заключенным Матвеевым, у меня с ним возник разговор о моей прошлой эсеровской деятельности и, в частности, о Каплан Фане. Матвеев, отбывавший наказание в сибирских лагерях, сказал мне, что он знает о том, что Каплан Фаня – участница покушения на В. И. Ленина – работает в управлении Сиблага в Новосибирске в качестве вольнонаемного работника». В декабре 1937 года в Свердловск и Новосибирск поступили запросы из Москвы за подписью заместителя наркома внутренних дел СССР Фриновского с требованием проверить сведения, изложенные Новиковым. В смерть Каплан, похоже, не очень-то верили и на самом верху НКВД. Однако из Свердловска и Новосибирска пришли ответы, не подтверждавшие утверждения бывшего эсера-террориста. Проверку произвели тщательную, изучили все картотеки, материалы конвойного полка. Результат один: «Не установлено ни одного арестованного, сходного с Ройд Фаней». И тем не менее красивая легенда живет до сих пор. То в одном, то в другом издании появляются сообщения о людях, видевших Каплан через много лет после ее расстрела в Кремле. И вновь говорят о том, что она носила другую фамилию. Сколько же их у нее было? [2]   Версия о пребывании Фанни в Соловках нашла свое отражение в лучшем русском романе XX века, а именно – бессмертном романе Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита». Несколько позже мы обратимся к этим эпизодам, а пока рассмотрим другие версии. В настоящее время имеет место активное распространение версии, по которой Фанни Каплан не причастна к покушению на Ленина, в действительности осуществлённому сотрудниками ВЧК. Последние исторические исследования опровергают то, что Фанни Каплан была причастна к партии эсеров, а также то, что она якобы стреляла в Ленина. Учитывая то, как слабо она видела, стрелять в Ленина она не могла не только практически, но и теоретически. Между тем рентгеновские снимки подтверждают, что, по крайней мере, три пули попали в Ленина. По мнению ряда историков, стреляли в Ленина Л. Коноплева и матрос Протопопов по приказу Свердлова. Каплан же стала «козлом отпущения», на которую все и свалили. По мнению этих же историков, к теракту в Киевском отеле Каплан была не причастна, что подтверждается архивными документами. Источник: документальный фильм «Кто стрелял в Ленина». Такая версия получила распространение уже после распада СССР, официально виновность Каплан в покушении сомнению никогда не подвергалась.[3] Мы как раз будем придерживаться именно этой версии, но с определенными оговорками. Мы действительно считаем, что Фанни Каплан не стреляла в Ульянова-Ленина, но вопрос о ее причастности мы оставляем открытым. Нас вообще не интересует, кто именно стрелял во Владимира Ульянова, так как это в любом случае были исполнители. Нас интересует, кто был заказчиком этого преступления, у кого были мотивы убрать из жизни или хотя бы из политической жизни Владимира Ульянова-Ленина, и кому, в общем-то, удалось это сделать. Однако в силу ограниченного объема данной статьи, посвященной именно Фейге Ройтблатт-Каплан, мы не будем подробно анализировать политическую ситуацию того исторического момента, а сконцентрируемся на личности пострадавшей, ее отношениях с известными историческими лицами и самих событиях: на покушении на Ульянова-Ленина и на ужасной казни Каплан. Повторяем: в первую очередь нас будут интересовать психологические мотивы главных действующих лиц, но никак не исполнителей. Начнем с лингвистического и семантического анализа девической фамилии имени и отчества Фейги Ройтблат, которая в будущем стала Фанни Каплан.   Часть 1. Фейга Ефимовна Ройтблат. Лингвистическо-семантический анализ имени Рис. 1 Фанни Каплан в 1918 году; в 1906 году Фанни Ефимовна Каплан, а точнее Фейга Хаимовна Ройтблат родилась 10 февраля 1890 года в Волынской губернии – 3 сентября 1918, Москва. Она считается участницей российского революционного движения, известной, главным образом, в качестве исполнительницы покушения на жизнь Ленина. В различных источниках упоминается под именами Фанни, Фаня, Дора и Фейга, отчествами Ефимовна, Хаимовна и Файвеловна, фамилиями Каплан, Ройд, Ройтблат и Ройдман. У нескольких авторов она фигурирует в числе персонажей пьес (Венедикт Ерофеев, Елена Исаева).[4]   А теперь займемся лингвистическим, семантическим и отчасти психологическим анализом всех имен, фамилий и отчеств, которые у Фейги Ройтблат были от рождения: По своему значению и происхождению имя Дора означает «Дарованная». Имя возникло как сокращение от греческого имени Доротея, «Дарованная Богом», или от имени Исидора – «Дарованная Изидой». На идиш имя «Фейге» означает «птица» (варианты: Фейги, Фейгел, Фейга). Имя Фаня, Фанни. (др.-евр.) означает «умная», «умница» В переводе с английского языка Fanny означает: 1) жестянка; банка; бачок 2) зад, задница; мягкое место 3) женские половые органы 4) небылица; болтовня 5) плести небылицы; заговаривать, вводить в заблуждение, обманывать Здесь можно добавить любопытный факт. Даже в России хорошо помнят, что экономический кризис начался с того, что в США он начался с того, что обанкротились второе по величине ипотечное агентство, одно из которых называлось Federal National Mortgage Association (FNMA), чаще всего известное как Fannie Mae (NYSE: FNM) – крупнейшее американское ипотечное агентство. Штаб-квартира – в Вашингтоне, а произносилось как «Фэнни Мэй». Точно также произносится словосочетание, которое пишется, чуть иначе, зато разительно отличается по своему смыслу? «fanny may» – «возможен обман» или просто «задница». Остается лишь удивляться тому, что американцы не обращают на такой явный «пиар».   Проведем такой же анализ отчества Ройтблат:  Файвеловна: fay 1) [англ]. употребляется только в клятвенных заявлениях, заверениях by / upon my fay! – честное слово!, клянусь честью! 2) фея, волшебница; 3) годиться, точно подходить, быть впору: Fay-well – очень подходящая Хаимовна: Хаим – (от древнееврейского) жизнь, живой. Хаймовна (букв.) – живая в прошлом Ефимовна: Имя Ефим происходит от древнегреческого «эуфемос» и означает «благочестивый», «благодушный».  А теперь постараемся найти буквальные значения фамилии Ройтблат: По мнению Ярослава Леонтьева, фамилия Ройтблат в переводе с идиша созвучна словосочетанию «КРАСНАЯ КРОВЬ». Такой же перевод может быть и с немецкого языка, если второй слог этой фамилии переводить как Blut (нем.) кровь. Но возможен и другой вариант перевода: Rot (нем.) 1) красный цвет; красное; 2) румянец 3) румяна 4) красная масть; черви (♥) – причем, этот знак означает не только масть в картах, но и сердце, и сердечную привязанность, любовь. Blatt, Blätter (нем.) 1) лист; лепесток, ein unbeschriebenes Blatt — чистый лист бумаги; нетронутый [наивный, неопытный, неиспорченный] человек; человек, о котором пока ещё ничего неизвестно vom Blatt spielen [singen, übersetzen] – играть [петь, переводить] с листа (без подготовки) 3) газета; журнал 4) картин(к)а, иллюстрация; репродукция; гравюра 5) карта (игральная) alles auf ein Blatt setzen – поставить на карту всё, рискнуть всем 6) слой (теста); лист (резины, металла) 7) пластина; верхняя доска (стола); полотно (пилы); лопасть (весла, пропеллера); бёрдо 8) лист Таким, образом, один из буквальных переводов фамилии Ройтблат с немецкого – «красный лист». А красный лист уже сам по себе является символом хотя бы потому, что красный кленовый лист – это составная часть канадского флага.   Рис. 2. Флаг Канады   Клён (лат. Ácer) – род древесных и кустарниковых растений семейства Сапиндовые (Sapindaceae), ранее помещался в семейство Клёновые (Aceraceae). Широко распространён в Европе, Азии и Северной Америке. Клен (нем.) Ahorn. А horn (англ.) – рог (в том числе символ супружеской измены), труба. Клен (лат. Acer) maple К слову, Acer – очень хорошо известная тайваньская компания по производству компьютерной техники и электроники. Посмотрите на свои ноутбуки. – Сплошь и рядом. Клен (фр.) érable; слово, которое можно разложить так: – hé (Эй!) 1) râble (кочерга; скребок; гребок; мешалка); 2) râblé широкозадый. То есть: эй, кочерга или эй, толстож…пая.   Заметим, что на флаге контур листа воспроизведен не совсем точно. В действительности он имеет более сложную форму: Рис. 3. Кленовый лист Рис. 4. Эмблема профессиональной канадской хоккейной команды «Toronto Maple Leafs» – «Кленовые листья Торонто»   Глядя на очертания собственно кленового листа, становится хорошо видно, что они гораздо больше напоминают пятиконечную звезду, чем на канадском флаге.   Пятиконечная звезда Пятиконечная звезда – один из древнейших символов-идеограмм. Образуется соединением линий одинаковой длины под углами в 36° в каждой точке. Продолжение линий внутрь звезды до схождения линий вместе образовывает пентаграмму. Пятиконечная звезда является важным религиозным и идеологическим знаком, и потому широко используется, как символ в странах всего мира.   Символика пятиконечной звезды В христианской религии, именно пятиконечная звезда, наиболее часто символизирует Вифлеемскую звезду и является Рождественским украшением; В исламе звезда символизирует соединение пяти основных столпов религии; Окрашенная в зелёный цвет пятиконечная звезда, является символом движения Эсперанто; Звезда, лучи которой окрашены в разные цвета, является символом друзов; Пятиконечная красная или золотая звезда – символы Красной армии и всего СССР.[5] В государственном гербе Латвии пятиконечные звезды являются символом отдельных исторических областей.   Автором символа Красной Армии – красной пятиконечной звезды («марсовой звезды») и инициатором создания индивидуальной награды особо отличившимся на фронтах Гражданской войны – ордена Красного Знамени является Никола?й Ильи?ч Подво?йский – революционер, большевик, советский партийный и государственный деятель.[6] В какой-то другой статье мы о нем скажем больше, а в этой лишь отметим, что его дочь Нина Николаевна Подвойская (1919–1996) была женой сына Якова Мовшовича Свердлова – Андрея Свердлова.[7]   Пентаграмма Пентагра?мма (пентальфа, пентагерон; греч. πεντ?γραμμον от π?ντε – «пять» и γρ?μμα – «черта, линия» – правильный пятиугольник, на каждой стороне которого построены равнобедренные треугольники, равные по высоте.[8]         Рис. 5. Пентаграмма Рис. 6. Пентагон   Прежде всего, заметим, что в центре пентаграммы находится правильный пятиугольник: именно такую форму имеет здание Пентагона. Таким образом, мы видим, что прямую ассоциативную связь с фамилией Ройтблатт имеет не только канадский флаг, но и здание министерства обороны США, крупнейшего офисного здания в мире.[9] Более подробно о символике пентаграммы можно прочитать, например, в Википедии[10]. Мы же обратим внимание лишь на ее оккультный, каббалистический смысл, который имеет гораздо более серьезное значение для понимания тех событий, которые еще совсем недавно в истории назывались Великой Октябрьской Социалистической Революцией.   Перевёрнутая пентаграмма   Лучше всего о символе перевернутой пентаграммы сказано в приведенной ниже цитате из книги Элифаса Леви: Мы приступаем к объяснению и посвящению Святой и Таинственной Пентаграммы. Так что, пусть все безразличные и суеверные закроют книгу; они не увидят ничего, кроме тьмы, или же будут возмущены. Пентаграмма, которая в гностических школах называется Пылающей Звездой, является знаком интеллектуального всемогущества и самодержавия. Это Звезда Магов; это знак Слова, создавшего плоть, и, согласно направлению ее лучей, этот абсолютный магический символ представляет упорядоченность, либо беспорядок, Священного Ягненка Ормузда и Святого Иоанна, либо проклятого Козла Мендеса. Это освящение или профанация; это Люцифер или Венера, звезда утренняя или вечерняя. Это Мария или Лилит, победа или смерть, день или ночь. Пентаграмма с двумя восходящими концами представляет Сатану в виде козла на шабаше; когда восходит один конец – это знак Спасителя. – Элифас Леви, «Учение и ритуал Высшей магии» Рис. 7. Знак Бафомета из книги «La Clef de la Magie Noire» Станислава де Гуайта   Таким образом, с подачи Элифаса Леви, перевернутая пентаграмма стала символом Сатаны, и эта версия прочтения перевернутой пентаграммы очень скоро закрепилась за символом. Так главный символ сатанизма – сигил Бафомета (англ. Sigil of Baphomet; пятиконечная звезда с тремя вершинами, указывающими вниз, и со вписанной в нее головой козла). Церковь Сатаны, первая и самая крупная официально зарегистрированная сатанинская организация (основана в 1966 году), использует знак Бафомета в качестве своего символа (по данным организации, печать Бафомета является зарегистрированной торговой маркой Церкви Сатаны с 1983 года.). В то же время есть мнение, что связь перевернутой пентаграммы с Сатаной – это ловушка, которую оставил Элифас Леви в своей работе. В пользу этой версии, кроме прочего, говорит и тот факт, что в начале истории христианства перевернутая пентаграмма трактовалась как символ Преображения Христа. Именно перевернутая пентаграмма стоит на печати римского императора Константина, сделавшего христианство государственной религией и причисленного по этой причине Церковью к лику святых. Разгадку такого толкования следует искать в трудах древних каббалистов. Согласно им, перевёрнутая пентаграмма – это «Зеир Анпин», микропрозоп или «Малый Лик» Господа, который образуют на каббалистическом Древе Жизни шесть нижних Сефирот: Хесед-Гебура-Тиферет-Нетцах-Ход-Иесод. В то же время «Зеир Анпином» именуется Тиферет, Божественный Сын, через соединение с которым наш мир мог спастись.[11]   Рис. 8. Окно кафедрального собора в Амьене   Бафомет   Бафомет – имя демона. Впервые встречается в 1195 г. в поэме трубадура Гаваудана. В процессе против Ордена тамплиеров в 1307 г. используется в качестве имени одного из языческих богов, которому, согласно расследованию Инквизиции, поклонялись на тайных ритуалах рыцари. На данный момент исторически подтвердить или опровергнуть обвинение не представляется возможным. В Бафомете священники увидели самого Дьявола и обвинили тамплиеров в ереси, после чего глава ордена Жак де Моле и все его руководство были сожжены на костре, а остальные бежали. Существует высокая вероятность, что поклонение тамплиеров Бафомету было надуманным и эту информацию специально распространяли сами инквизиторы, чтобы найти повод обвинить тамплиеров в ереси и тем самым решить те проблемы, которые создавал их орден для власти короля Франции Филиппа IV и самой Римской Церкви. В новейшей истории данное божество «воскресил» Элифас Леви, изобразив его на XV аркане своей колоды Таро, на карте, соответствующей Дьяволу. Впервые в истории христианства в открытом источнике она появилась на страницах его книги «Ритуал и догма высшей магии». Это было андрогинное существо, на руках которого был написан алхимический девиз Solve et Coagula, что в переводе означает, «Растворяй и сгущай». До открытия «Церкви сатаны» «Печать Бафомета» нигде не упоминалась и тем более не считалась основным символом сатанизма. Слово «Baphomet», прочитанное справа налево «Temohpab», есть нотарикон следующей формулировки: «Templi omnium hominum pacis abbas», – что в переводе с латинского означает: «настоятель храма мира всех людей».[12]   Рис. 9. Бафомет Элифаса Леви. На руках у изображенного существа написаны латинские слова SOLVE (распадаться) и COAGULA (застывать).   Таким образом, мы видим, что «чтение наоборот», то есть справа налево (как в иврите) или «взгляд вверх ногами» на пятиконечную звезду обязательно меняет смысл этого символа на противоположный. Таким образом, это, казалось бы, совершенно невинное или нейтральное правило чтения текста или образа, по сути, несет в себе этого извращение этого образа, то есть изменение его смысла на противоположный. После нашего подробного анализа девичьей фамилии, имени и отчества Фейги Хаимовны Ройтблат, перейдем к анализу фамилии, под которой эта еврейская женщина-террористка вошла в историю, – фамилии Каплан. В следующей главе мы исследуем важные факты ее биографии и этиологию ее новой фамилии.   Часть 2. Фрагменты революционной биографии Фанни Ройтблат  Фейга Хаимовна Ройтблат-Каплан родилась в Волынской губернии в семье учителя (меламеда) еврейской начальной школы (хедера) Хаима Ройдмана. Во время революции 1905 года Каплан примкнула к анархистам, в революционных кругах её знали под именем «Дора». Как нам известно, имя Дора означает «Дарованная» или «Подарок». Иначе говоря Фейга Ройтблат стала для террористов настоящим подарком. По существу, оставшуюся часть статьи, мы посвятим объяснению и убедительному доказательству того, что в действительности так оно и было. Революция 1905 года всколыхнула сонную Волынскую губернию, в унылое волынское захолустье ветер перемен занес группу анархистов-агитаторов. Надолго они не задержались, их путь лежал в Одессу. С ними уехала и Фейга: она выдержала битву за свободу с хозяйкой, отцом и сама с собой. До знаменитого приморского города беглянка добралась к концу весны, море и бурные политические страсти поразили провинциалку. Вскоре она вступила в «Южную группу анархистов-коммунистов»; именно тогда она и получила звучную партийную кличку Дора. Среди соратников новоявленная анархистка встретила мужчину своей мечты. Виктор Гарский (он же – Яшка Шмидман), был старше ее на несколько лет, он уже успел поработать подмастерьем у сапожника, продавцом в лавке… Промаявшись три года, несостоявшийся торговец сбежал на поиски удачи. Известие о революции застало его на пути в Херсон, он изменил траекторию движения и прибыл в Одессу на два месяца раньше Фейги Ройдман-Ройтблат.[13] Теперь сделаем небольшую остановку, чтобы провести краткий семантический анализ «мужчины мечты» Фейги Ройтблат.  Schmied (нем.) – кузнец гар (укр.) – гарь; Гарский – Горючий, Угарный (в том числе и переносном смысле Mann (нем) – муж, супруг  Таким образом, она в буквальном смысле слова попала самый угар кузницы кадров русского терроризма. Одесское лето 1906 года стало для Доры самым счастливым в ее короткой жизни. Рядом были товарищи, под руководством которых она прошла «краткий курс бойца революции» – вот только стрелять не умела и не пыталась научиться. Нелюбовь к оружию компенсировалась преданностью революции, соратникам и Гарскому (Шмидману). Дора готова была умереть за революцию и Виктора, другим чувствам в ее жизни места не осталось. Прирожденный авантюрист, Гарский легко освоился с новой ролью налетчика-экспроприатора, ему поручали добывать деньги на подпольную работу – доставку оружия в Одессу, фальшивые документы и разработку операций. Чувства боевой подруги он принимал как должное, сразу объявив, что никогда не женится, поскольку это будет мешать деятельности профессионального революционера. Но Дора ни на что не претендовала, она лишь хотела быть рядом с ним и работать на благо революции. «Южная группа» начала подготовку покушения на киевского генерал-губернатора Сухомлинова. 18 декабря 1906 года в гостинице «Купеческая» любовники сняли номер на третьем, самом фешенебельном, этаже. Только теперь они звались Фаня и Мика, но эти новые имена ничего не меняли ни в их отношениях, ни в планах террористической операции.   Попробуем в данном случае найти смысл клички или прозвища Мика В переводе с украинского языка слово микати означает чесать. Тогда сленговое или даже жаргонное прозвище Мика является производной от этого слова и означает чёс – вранье, выдумка, чепуха, обман. То есть, Гарский – это враль и обманщик.  Вечером 22 декабря Фаня помогала любовнику собирать бомбу, как вдруг из-за неверной сборки раздался взрыв. Девушку контузило, два осколка ранили в голень и ягодицу, Мика не получил ни царапины. Гарскому грозила смертная казнь, а несовершеннолетняя Фейга могла рассчитывать на снисхождение. Договорились, что выберутся вместе, она отвлечет полицию, а потом, когда Виктор будет в безопасности, он обязательно за ней вернется. Гарский скрылся, и этим вполне оправдал свое прозвище. Юная террористка предстала перед военно-полевым судом уже 8 января 1907 года. За покушение на убийство Фанни Каплан полагалась смертная казнь, но как несовершеннолетняя она была помилована и… приговорена к пожизненной каторге. Семнадцатилетняя девчонка не вполне понимала, что ее ждет, кроме того, она не сомневалась – Мика найдет способ вытащить свою подругу из этой передряги. После приговора осужденная Каплан провела в киевской тюрьме почти полгода, пока Главное тюремное управление особым отношением № 19641 не определило местом отбытия наказания Нерчинскую каторгу. Фейге Хаимовне Каплан предписывалось следовать в ручных и ножных кандалах – к ней и тут подошли с максимальной меркой. Небрежным росчерком пера было добавлено: может следовать пешком, требует усиленного надзора по причине склонности к побегам. Тогда же составили и описание внешности потенциальной беглянки: «рост около 156 см, лицо бледное, глаза продолговатые, карие, с опущенными уголками, волосы темно-русые, над правой бровью рубец от раны». Весь долгий путь до Забайкалья Фанни проделала как особо опасная преступница, закованная «по всей строгости закона» в кандалы. В Нерчинске ее определили в печально знаменитую Мальцевскую тюрьму: там за несколько лет чахли и умирали некогда здоровые люди, а потерявших рассудок узников тут было больше, чем в остальных нерчинских острогах, вместе взятых. Осенью 1907 года у Каплан начались сильные боли в области шрама над бровью, потом они прошли, стало легче, и тут Фанни в первый раз ослепла. Ее заподозрили в симуляции, но после обследования потерю зрения связали с последствиями контузии от киевского взрыва. Каплан перевели в лазарет, но она внезапно прозрела — ее снова вернули в камеру. Через месяц приступ слепоты повторился, и с тех пор она постоянно проваливалась в темноту, а когда слепота отступала, перед глазами появлялись сырые стены и бледные лица подруг-каторжанок. До 1917 года Фанни провела на каторге; здесь Каплан познакомилась с известной деятельницей революционного движения Марией Спиридоновой, под влиянием которой ее взгляды изменились от анархистских на эсеровские.[14] И снова короткий лингвистический анализ имени и фамилии новой знакомой Фейги Ройтблат:  Мария – Существует несколько значений этого имени – горькая, любимая, упрямая. Но если смотреть глубже, Толкование имени Мария берет свое начало от древнееврейского имени Miriam (Мириам). Обладательницу этого имени отличает необузданность нрава и нежелание идти на компромиссы. Спиридон – надежный (греч.).  Как мы видим в очередной раз (и это уже перестает казаться странным и случайным), имя и фамилия революционерки Марии Спиридоновой вполне соответствуют основным чертам характера этой женщины. Ни одной просьбы о помиловании Фанни не написала. Болела, несколько раз лежала в больнице. Слепла на истерической почве – так указано в медзаключении. Читала она с лупой. Одна из каторжанок вспоминала: «В камере с нами была бессрочница Фани Ройтблат, слепая. Она потеряла зрение еще в Мальцевской. При ее аресте в Киеве взорвался ящик с бомбами, которые она хранила. Отброшенная взрывом, она упала на пол, была изранена, но уцелела. Считалось, что ранение в голову и явилось причиной слепоты. Сначала она потеряла зрение на три дня, затем оно вернулось, а при вторичном приступе головных болей она ослепла окончательно. Врачей-окулистов на каторге не было; что с ней, вернется ли зрение, или это конец, никто не знал. Однажды Нерчинскую каторгу объезжал врач областного управления, соседки-заключенные попросили его осмотреть глаза Фанни. Он очень обрадовал их сообщением, что зрачки реагируют на свет, и сказал, чтобы они просили перевода ее в Читу, где ее можно подвергнуть лечению электричеством. Они решили, – будь что будет, а надо просить Кияшко о переводе Фанни в Читинскую тюрьму для лечения. Тронула ли его молодая девушка с незрячими глазами, не знаю, но только ее подруги сразу увидели, что дело им удастся. Расспросив их уполномоченную, он громогласно дал слово перевести Фаню немедленно в Читу на испытание». Срок ей сократили до двадцати лет. Но грянула Февральская революция, и Ройтблат вышла на свободу.[15]   Часть 3. Частная жизнь Фанни Каплан  С этого момента начинается самая интересная и самая трагичная часть жизни Фейги Ройтблат. Начнем с того, что у нее появилась новая фамилия Каплан. До сих пор среди историков нет единого мнения, откуда у нее взялась эта фамилия. Существуют три версии происхождения возможного «псевдонима». По первой из них, фамилию она сменила после того, как вышла замуж за большевика Макса Каплана, активного участника крымского подполья. Сторонники второй утверждают, что паспорт был «одолжен» у настоящей Фанни Каплан – эсерки, дамы, хорошо известной минской политической полиции. Наконец, в соответствии с третьей версией фамилия была подлинной, так как в 1916 году начальник каторги, где тогда находилась Каплан, получил письмо, подписанное Файвелом и Симой Каплан, представившихся родителями Фанни. Правда, по другим данным, к 1916 году они уже пять лет как жили в Америке.[16] Мы будем придерживаться первой версии, ибо вторая и третья версия являются значительно менее достоверными по сравнению с третьей. Этот большевик-подпольщик дважды упоминается в книге В. Баранченко об известном большевике Юрии Гавене:  Стояли рядом Юрий Гавен, родной брат Ленина – Дмитрий Ульянов и его близкий друг Андрей Елагин. Их окружили большевики, только что вышедшие из подполья. Среди них Иван Тихомиров, Яков Тевлин и Роза Гринберг, искалеченные контрразведчиками в Симферопольской тюрьме. Белые, бежавшие в панике, не успели их расстрелять. Радостной и трогательной была встреча Юрия Гавена с подпольщиками, которые, рискуя жизнью, пробирались из Крыма в Москву через кордоны белых и петлюровцев, чтобы связаться с лежавшим в госпитале Гавеном. Среди них были И. Семенов, Д. Скрыпник, Е. Шульман, А. Лысенко, С. Мирный, М. Каплан, Муся Гершуни (Рылова) и другие.[17] Заметим, что здесь же упоминается и брат Ленина, Дмитрий Ульянов. Вот еще один фрагмент:  Связь эта была установлена через М. Каплана, дважды удачно пробиравшегося из Крыма через фронты и «границы» самостийной Украины в Москву, а также через М. Рылову, И. Семенова, Д. Скрыпника, И. Назукина и других, тоже не раз приезжавших сюда из Крыма.  Однако по нашей версии Фанни Ройтблат несколько раньше познакомилась и сошлась с Дмитрием Ульяновым, чем со своим будущим мужем – Максом Капланом. Существует статья Макса Львовски. Ее содержание мы приведем почти полностью, ибо в ней сообщаются факты, которые трудно оспорить, – о близких отношениях между Фейгой Ройтблат и Дмитрием Ульяновым. Познакомимся поближе с материалом этой статьи. Факт знакомства, и даже более того, – курортного романа младшего брата Ленина с Фанни Каплан (Ройтблат) – в советское время методично замалчивали. Такой эпизод из жизни Дмитрия Ильича совершенно не вписывался в «канонизированную» Институтом марксизма-ленинизма биографию семьи Ульяновых. Но прозрачные намеки на эту романтическую историю просачивались в мемуарах революционеров и сохранялись в устных преданиях евпаторийских старожилов. Именно в Евпатории в мае 1917 года пересеклись пути земского врача Дмитрия Ильича Ульянова и амнистированной Временным правительством России от бессрочной каторги Фейги (Фанни) Ройтблат-Каплан.[18] Для 28-летней Каплан, которую родные звали Фейгой, а друзья-каторжане – Фанни, поездка в Крым была первой в ее жизни. Она как политическая узница, пострадавшая от царского режима, получила от профсоюза социалистов-революционеров путевку в евпаторийский санаторий – Дом каторжан. Десять лет в Акатуйской тюрьме (625 км от Читы) с работами на свинцово-серебряных рудниках существенно сказались на ее здоровье – переболела туберкулезом, ухудшилось зрение. В приемном отделении Дома каторжан она впервые увидела доктора Ульянова – уездного врача, курировавшего это заведение. Дмитрий Ильич к тому времени уже шесть лет прожил в Крыму. Сначала он практиковал в Феодосийском уезде, а после Февральской революции поменялся местами службы с евпаторийским санитарным врачом С. И. Крыловым. Между этим Дмитрий Ильич честно служил в действующей армии во время I Мировой войны, получив после мобилизации назначение ординатором во 2-й Севастопольский временный военный госпиталь. Рис. 10. Каторжанки. Фанни Каплан с подругами по несчастью в Акатуйской тюрьме, 1913 г. (крайняя справа)   Теперь сделаем небольшое отступление и приведем короткую биографическую справку о Дмитрии Ульянове. Дмитрий Ильич Ульянов (4 (16) августа 1874 г., Симбирск – 16 июля 1943 г., Горки) – известный революционер и партийный деятель, младший брат известных революционеров Александра и Владимира Ульяновых.[19] Заметим, что фамилия Ульянов происходит от женского имени Ульяна, которое, в свою очередь, является русской разговорной формой имени Юлиания (стар. Иулиания), которое, в свою очередь, происходит от римского личного имени Юлианус. В переводе с латинского языка означает счастье. Заметим, что именно это имя является производным для названия месяца июля, 16 числа которого умер счастливый в полном смысле этого слова младший брат семьи Ульяновых, последний из этой многочисленной семьи, до сих пор хранящей в себе много нераскрытых загадок и тайн. К некоторым из них мы прикоснемся в этой статье. Имя Дмитрий значит – относящийся к Деметре, греческой богине земледелия и плодородия. Именины 16 июня. Илья – русская форма древнееврейского имени Илия, означающего «сила божья». Итак, фамилия младшего брата происходит от женского имени, его имя – тоже от женского имени, да и в отчестве о маскулинности напоминает лишь маскулинность еврейского бога Яхве.   С экскурсоводом Павлом Гертрудовичем Хорошко автор статьи прошел по ульяновскому маршруту в Евпатории. На улице Пушкина, сохранившей свое название с дореволюционных времен, сегодня находится то, что осталось от большого санаторно-оздоровительного комплекса «Дом каторжан» – один из спальных корпусов, неприметное за деревьями 2-этажное здание. Сейчас это жилой 12-квартирный дом рядом с морем. (По соседству, кстати, примечательный новострой – общинная церковь мормонов). В 1917 году на территории здравницы было несколько корпусов, а также клуб, столовая, лечебница и обширный парк. На бывшей Вокзальной (сейчас, естественно, ул. Дмитрия Ульянова) мемориальной доской отмечен дом, где жил младший брат Ленина. Правда, доска сейчас на реставрации – ее периметр обозначен четырьмя дырками на фасаде. Уездному врачу просторный, добротный дом выделяло земство. Только советские историки «прописали» там Дмитрия Ильича с мая 1918 года по апрель 1919 года.   Рис. 11. Место встреч. Дом на ул. Вокзальной врачу Ульянову выделяло земство   – На самом деле, Дмитрий Ильич поселился в нем раньше, сразу же, как получил место уездного врача, – говорит Павел Хорошко. – Не исключаю, что Фанни Каплан оставалась здесь ночевать. Их роман развивался стремительно и бурно. Доктор был известен как дамский угодник, ходок и он не мог пропустить мимо такую видную барышню. Фанни, по словам старых евпаторийцев, была красивой женщиной, и эта оценка весома, потому что на курорте, как нигде, умели из толпы выделять красавиц. А революционерки отличались от обывателей свободными нравами, к тому же они за годы каторжного заключения истосковались по мужским ухаживаниям. Впервые они увиделись в приемном отделении Дома каторжан. Дмитрий Ильич вел учет всех прибывших на оздоровление, поскольку контингент был непростой, многие с тяжелыми заболеваниями после каторги. Он прописывал им курс лечения, направлял к специалистам. И потом у Дмитрия Ильича с Фанни было немало вариантов для продолжения знакомства в его нерабочее время. Знаток городской светской жизни – он знал, где и как развлечь даму.[20] В элитном кругу революционеров бывали и «афинские вечера», где свобода взглядов распространялась и на сексуальные отношения. Необычный курортный сезон 17-го года набирал обороты, атмосфера была пронизана ожиданиями крутых перемен, над городом витал дух романтики и авантюризма! На пляжах евпаторийцы с изумлением наблюдали за выходками пропагандистов общества «Долой стыд!» – обнаженные люди призывали отдыхающих освобождаться от обывательских предрассудков и раздеваться… Упоминание об особых отношениях Фанни Каплан и Дмитрия Ульянова оставил в своих мемуарах Виктор Баранченко – автор книги о Гавене (из серии «Жизнь замечательных людей»), который отличился своей революционной деятельностью в Крыму. Виктор Еремеевич и сам был человеком удивительной судьбы: до революции – анархист, потом большевик, в Гражданскую войну – член коллегии Крымской ЧК, а перед выходом на пенсию – член историко-литературного объединения старых большевиков Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. С Каплан он как раз познакомился в Евпатории, где также поправлял своё здоровье в Доме каторжан. Его жена социал-революционерка Фаина Ставская была подругой Фанни. Не для печати, Виктор Еремеевич записал свои воспоминания о быте и нравах Дома каторжан. В конце 90-х годов на эту рукопись под названием «Жизнь и гибель Фаины Ставской», которая и по сей день хранится в Центральном муниципальном архиве Москвы, обратил внимание историк, доцент МГУ Ярослав Леонтьев и первым опубликовал из нее выдержки. Виктор Еремеевич запомнил Фанни Каплан, как большеглазую, пышно причесанную, осанистую, не похожую на коротко стриженных, эмансипированных нигилисток того времени, а скорее на раздобревшую фельдшерицу: «Нечего греха таить, во многих случаях дружбы перерастали тут, в знойной Евпатории, в нечто большее. От некоторых старых политкаторжан беременели молодые мартовские социалистки... Иные из таких связей вскоре проходили, а другие перерастали в прочные узы на всю жизнь. Был тут роман такой и у подслеповатой Ройтблат». В жизнеописании своей жены Баранченко не уточняет – кто же именно был курортным избранником Каплан, но он об этом рассказывает Семену Резнику, который в 60-е годы был редактором популярной серии биографий «ЖЗЛ». Литературная запись этой беседы была опубликована в 1991 году в историко-литературном альманахе. Семен Ефимович, эмигрировавший в США еще в 82-м и потом успешно сотрудничавший с «Голосом Америки», пересказывает слова Баранченко: «Дмитрий Ильич любил ухаживать за хорошенькими женщинами. Особое внимание он оказывал Фанни Каплан, которая была очень красива и пользовалась успехом у мужчин». – Я склонен к тому, что две слабости Дмитрия Ильича – вино и женщины, вполне могли привести к знакомству с Каплан, – комментирует «Сегодня» крымский историк, автор нескольких десятков книг и научных публикаций по проблемам Гражданской войны в Крыму Вячеслав Зарубин. –Такое вполне возможно. Не могу на 100 процентов утверждать, что это было или не было, но в свою книжку «Без победителей» – в примечании, я такой факт ввел. Не зря видимо этот слух родился, ведь судя по косвенным источникам, похождений Дмитрия Ильича было такое количество, что с ним всё могло случиться. Ну, и Ярослав Леонтьев достаточно серьезный московский исследователь, он занимается в частности левыми эсерами, очень неплохо это знает, и мое личное с ним общение показало, что это человек, к мнению которого стоит прислушаться. Виктор Баранченко – тоже солидный человек, а не досужий рассказчик, который действительно был связан с чекистскими кругами, который был в Крыму и много чего здесь видел. Он, несомненно, человек знающий. В Евпатории, по словам Павла Хорошко, подметили, что для Дмитрия Ульянова ухаживания за Каплан были чем-то большим, чем курортный флирт. Бывшая каторжанка буквально расцветала на глазах, ее видели в красивых платьях на вечернем моционе по набережной. А доктор щеголял в офицерской форме. На фотографиях заметно, что он с удовольствием позирует в фуражке, с шашкой на боку. Долгое время в местном краеведческом музее под стеклом был один из таких снимков – военврач с погонами капитана царской армии. В земской управе сплетничали о его романе, тем более что он давал повод для таких разговоров. – Не однажды по земской линии отмечали отсутствие пары лошадей, которые были закреплены за уездным врачом, – рассказывает краевед. – Утром бидарка – двухколесная повозка, на месте, а лошадей нет. Дмитрий Ильич отправлялся с Фанни в романтические путешествия на Тарханкут. От Евпатории это более 60 верст, поэтому без ночевки туда и обратно обернуться было бы очень утомительно. Ну и спешить им было некуда: вокруг потрясающие пейзажи, море с рыбацкими шхунами, пустынная степь с дрофами, развалины древнегреческих крепостей и городищ. Отдохнуть от верховой езды они останавливались в трактире «Беляуская могила» – на полпути, возле озера Донузлав, а ночевали в имении вдовы Поповой в Оленевке. Такие по-настоящему романтические прогулки только укрепляли их взаимные чувства. Их роман вполне мог закончиться свадьбой, если бы в их отношения не вмешались партийные товарищи. Эсеры не хотели, чтобы их соратница в это революционное время перешла в лагерь политических конкурентов – стала женой брата лидера большевиков! Фанни просто попала под жесткий прессинг своих товарищей и боевых подруг, и в конце концов брачному союзу предпочла революционную борьбу. Для чувствительного Дмитрия Ильича это стало серьезным испытанием, горечь расставания он заливал добрым крымским вином в погребках.[21] Вот на этом моменте мы остановимся и задумаемся над тем, какие-такие товарищи и боевые подруги могли оказать на Фанни столь жесткий прессинг летом-осенью 1917 года за то, что она вступила связь с братом столь известного человека. Ответ напрашивается такой: с точки зрения ее личной жизни это мог сделать только один человек, Макс Каплан, за которого она к тому времени успела выйти замуж. По всей видимости, этот брак не был тайной для Дмитрия Ульянова, так как к тому времени Ройтблат уже носила фамилию Каплан. С другой стороны, свобода нравов, царившая среди борцов за свободу, позволяет предположить, что эта коммуна вообще была полигамной, и Макс Каплан сквозь пальцы, если не с удовольствием смотрел на эту связь своей жены. Но Львовски пишет: «Их роман вполне мог закончиться свадьбой…». Какой смысл вступать в брак, если существует такая свободная любовь, а революционеры вовсе не собираются прекращать свою революционную деятельность, а наоборот, к осени 1917 года они только нагнетают политическую атмосферу? Только в одном случае – если Фанни Каплан действительно собиралась выйти замуж Дмитрия Ульянова, породниться с его старшим братом и стать матерью детей Ульянова-младшего. Тогда почему же его «боевые товарищи» были против этого? – Ответов может быть много. Один из них такой: в их кругах Ульянов-Ленин совершенно не пользовался авторитетом, и они подчинялись другому красному вождю, точнее, уголовному пахану, которого звали Янкель Мовшович Свердлов. А кроме всего прочего, эта еврейская община, в отличие от щеголя, выпивохи и бабника Дмитрия Ульянова, была довольно богатой. Когда мы будем вкратце говорить о покушении на Ленина, то, безусловно, вернемся к этой теме. А на данный момент можно сказать следующее: партийная кличка Дмитрия Ульянова была точно такой же, как у Свердлова – «товарищ Андрей». А в самый разгар любовного романа в Крыму сам Владимир Ульянов-Ленин должен был прятаться в шалаше под Петроградом. От кого? – Вряд ли от «царских ищеек» – в то время они уже были либо полностью деморализованы, либо перешли на сторону более крупных революционных паханов: одного – приехавшего из США с американским паспортом – Лейбы Давидовича Троцкого-Бронштейна; другого – уже упоминавшегося здесь Якова-Янкеля Мовшовича Свердлова. А теперь проанализируем еще одно имя, ставшее нам известным: Макс Каплан.   Имя Максим происходит от латинского слова «максимус» – величайший. Каплан – фамилия еврейского происхождения, по традиции относится к коэнам. Также фамилия турецкого происхождения, означающая на турецком языке «тигр». Кроме того, слово созвучное этой фамилии слово каплун на русском и украинском языке означает «кастрированный петух, откармливаемый на мясо». Таким образом, мы можем предположить, что Макс Каплан был у еврейско-большевистской банды «главпетухом». В переводе с блатного жаргона, который был весьма в ходу у большевистских бандитов, главпетух означает следующее:  Мама – один из неформальных лидеров в касте опущенных. В паре с другим лидером (папой) решает все вопросы в этой неформальной группе заключенных. В отличие от папы занимается хозяйственными проблемами опущенных и вопросами, связанными с продажей, поставкой блатным своих подопечных в качестве сексуального объекта. Папа разрешает конфликты между опущенными, обращается к авторитетам в случае, когда с его подопечными поступают в нарушение правильных понятий (например, не платят за оказанные сексуальные услуги и т.п.). Папа является полномочным представителем опущенных в контактах с лидерами других неформальных групп. Чаще функции папы и мамы исполняет один человек – главпетух. Таким образом, не исключено, что Макс Каплан был опущенным в уголовной среде и «главпетухом» среди большевистской банды. Что касается еврейских корней этой фамилии, можно сказать следующее: Коэны или кохены – в иудаизме еврейское сословие священнослужителей из рода потомков Аарона. Коэны исполняли священнослужение сначала в Скинии, а впоследствии в Иерусалимском храме. Статус коэна передаётся по наследству по отцовской линии, при условии соблюдения ряда определённых ограничений. Этот термин в Библии применяется также и к жрецам языческих культов. На происхождение от коэнов могут указывать такие еврейские фамилии, как Кац, Кохен, Кахана, Каган, Коган, Коген, Кан, Кон, Кун, Зах, Мол, Зак и их различные модификации – Каганер, Каганович, Каганский, Кагановский, Каценельсон, Молокович, Молоковский и другие. Фамилия Азулай также может указывать на происхождение от коэнов (анаграмма слов Торы иша зона вехалала ло икаху, то есть «Они не должны брать за себя блудницу и опороченную».[22]   Рис. 12. Ритуальное благословение двумя руками, осуществляемое коэном. Заметим еще одну важную вещь: Макс (в точности) была одной из партийных кличек Янкеля Свердлова. Таким образом, мы приходим к одной очень интересной и важной детали: партийная кличка любовника Фанни Каплан и имя ее мужа (а может быть, это была его партийная кличка) являлись псевдонимами их главаря. Вряд ли такое совпадение можно назвать случайным. Таким образом, Макс Каплан, муж Фанни Каплан, был довольно значимой величиной в революционном еврейском кагале – посредником между опущенными и паханами. Скорее всего, он и подставил свою жену Дмитрию Ульянову, причем сделал это с определенной целью. А эта полуслепая еврейская женщина посмела его ослушаться и вопреки его воле продолжала самостоятельно встречаться с Дмитрием Ульяновым! Чтобы еще лучше представить себе ситуацию, по материалам той же статьи познакомимся с личностью Дмитрия Ульянова.

 

Каждый год по ребенку. Как рожали в старину

Как известно, раньше практически каждая семья была многодетной. И это было не трое детей, как сегодня, а 7, 9, 12 и более детей. Кесарево сечение еще не применялось, как и анестезия, и другие «вспомогательные» средства. Женщины «трудились» практически каждый год, рожая по ребенку. И далеко не всегда их труд облегчали. Что уж говорить о декретном отпуске, пособиях, молочной кухне и доступном детском питании.

В старину рождение ребенка, несмотря на кажущуюся простоту, было окружено массой обычаев, примет и обрядов. Многие из них сегодня обрели научное объяснение и вполне применимы.

Место для родов

Многие помнят рассказы о том, что крестьянки рожали прямо в поле, в хлеву или в бане. Гораздо реже встречаются упоминания о родах дома. Это связано с тем, что место родов считалось «нечистым». И дело не только в санитарных условиях, а в том, что женщины при схватках и потугах могли сквернословить. Поэтому самым подходящим местом для родов считалась баня. Перед родами ее деревянные стены и пол начищали добела и пропаривали в определенной последовательности, чтобы роды были легкими.

Поза для родов

Приспособления, кресла для родов придуманы медиками скорее для своего удобства, нежели для комфорта роженицы.

Родильный стул XVIII века

Раньше подобных конструкций не было. Позу для родов советовала повивальная бабка, которая выполняла роль врача и акушерки в одном лице. Говорят, что простые крестьянки чаще рожали стоя, либо на корточках, часто держась руками за лавку или другую опору. Тогда как дамы из высшего общества рожали лежа. У других народностей также встречаются «активные» позы во время родов. В Голландии в приданое невесты входил специальный стул для родов, древние египтянки рожали на корточках на специальном священном камне, в Японии тоже встречались случаи родов сидя, подложив связку соломы, у некоторых народов практиковались совместные роды – на коленях у мужа.

Как облегчить роды

Чтобы облегчить процесс родов, существовало поверье – нужно открыть все, чтобы ребенок легче пришел в этот мир. С этой целью отворяли двери и окна, ящики, печные заслонки, развязывали каждый узел на одежде роженицы, расплетали волосы. Сообщать о родах старались только повитухе, не посвящая в это посторонних людей – опасались «сглаза». Повитуха пробиралась в дом огородами, чтобы не привлечь внимания. Во время родов перед иконами зажигали венчальные свечи.

Иногда, чтобы снять напряжение, роженице давали пожевать собственные волосы.

Есть упоминание об этом у М. А. Булгакова в рассказе «Записки юного врача»:

Раза три привозили нам рожениц. Лежит и плюется бедная женщина. Весь рот полон щетины. Примета есть такая, будто роды легче пойдут.

Деревенские «бабки» иногда обильно посыпали родовые пути сахаром – чтобы ребенок, почувствовав сладенькое, скорее появился на свет.

Там же у Булгакова:

…Приезжаю я к роженице… Ну, понятное дело, исследую, чувствую под пальцами в родовом канале что-то непонятное: то рассыпчатое, то кусочки… Оказывается, сахар-рафинад! …Знахарка научила. Роды, говорит, у ней трудные. Младенчик не хочет выходить на Божий свет. Стало быть, нужно его выманивать. Вот они, значит, его на сладкое и выманивали!

Спать после родов маме не давали, так как считали, что если она заснет, малыша могут подменить черти.

Новорожденный

Перевязывали пуповину обычно материнским волосом, как бы связывая мать с малышом. Затем переставшую пульсировать пуповину обрезали. Повитуха совершала над младенцем праобраз популярной сегодня беби-йоги: разглаживала ручки, ножки, животик, «правила» головку.

К. В. Лемох. Новый член семьи. 1880-е

Если рождался слабый ребенок, то его отправляли для «пропекания» в печь. Дело в том, что материнская утроба считалась своеобразной печью. И если малыш «не допекся», то его на лопате трижды помещали внутрь остывающей печи, считая, что теперь он будет более сильным и крепким.

Затем малыша обмывали. Это делали в специальной воде, приготовленной по-особенному: с использованием соли, куриного яйца и серебряной монеты. При этом приговаривали: Мыла баушка не для хитрости, не для мудрости, Мыла ради доброго здоровьица, Смывала причище, урочище, призорище (разные виды сглаза). Водушка текуча, Анюшка ростуча, Водушка в землю, Анюшка кверху.

После воду выливали на избу снаружи – на угол, где были иконы. Старались плеснуть повыше, так как считали, что от этого зависит рост малыша.

При необходимости бабка-повитуха сама вправляла «золотник» (на языке знахарей так именуют матку), «ставила на место» внутренние органы. Не исключено, что в том числе и эти манипуляции становились причиной материнской смертности, которая, как известно, была высокой. Современные медики категорически запрещают любой массаж живота в течение двух месяцев после родов.

В различных губерниях существовали традиции по закапыванию плаценты под стеной дома или под деревом, в некоторых закопать ее следовало отцу и на этом месте посадить дерево. Закапывать ее следовало особенным образом, соблюдая вековые традиции.

Совместные роды

Говорят, что партнерские роды – отнюдь не новомодная новинка. В старину, если отец не был на охоте или в дальнем странствии, он тоже принимал участие в процессе деторождения: развязывал пояс, поил водой жену, при сильных болях касался коленом ее спины. Новорожденного ребенка заворачивали в отцовскую рубаху – чтобы «батя любил», а затем в отцовский тулуп – чтобы был богат. При этом рубаху снимали прямо с отца, чтобы она сохраняла родной запах. Самого отца угощали кашей с солью и перцем и приговаривали: Солоно и горько рожать.

Крещение

Раньше на Руси ребенка обычно крестили на девятый день от рождения (нередко и раньше). В этот день он обретал свое имя. Если крестить в этот срок не могли, то ребенка старались ни на минуту не оставлять без присмотра. До момента крещения всех детей звали Богданами. Отсюда и народная поговорка: Рожден, а не крещен, так Богдашка.

Считалось, что после крещения малыш становится крепче здоровьем. Стоит упомянуть и то, что малыша в купели окунали в прохладную воду, тем самым запуская защитные реакции организма.

Существовали свои «приметы», связанные и с таинством крещения. Например, считалось, что если комочек воска с отрезанной прядью волос поплывет – значит, ребенок будет здоровым, закружится – к счастью, а если утонет – это дурной знак. Об этом упоминает Л. Н. Толстой в романе «Война и мир»: …Нянюшка сообщила ему, что брошеный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.

Хорошим знаком был крик ребенка при опускании в купель.

Чепчик после крещения не снимали целых 12 дней. Крестильную одежду далее не использовали, а оставляли для крещения других детей, чтобы они были дружны между собой.

После родов - сразу в поле?

Конечно, по современным представлениям, на Руси не было отпуска по беременности и родам. Но представление о том, что женщины сразу после родов отправлялись работать в поле, далеко не верно.

А. Венецианов. На жатве. Лето

В начале 12-го века внучка Владимира Мономаха, Евпраксия, написала трактат о женской гигиене, в котором говорится, что беременная должна остерегаться усталости, а после трудных родин ей важно отдыхать и содержать свое тело в чистоте – мыться в бане каждые три дня. Кормящей матери следует всячески помогать – освобождать от тяжелой работы и давать дополнительное питание.

Отрывок из книги В. Бердинского «Крестьянская цивилизация в России»: …А после родов роженицы кладутся на пол на ржаную солому, где лежат неделю. Во все это время каждый день, по два раза, согревается баня, куда она ходит в самой изорванной одежде с костылем в руке, чтобы показать, что роды ей дались нелегко — избежать «уроков», отчего можно заболеть. Из бани возвращаясь, нужно опираться на плечо повитухи или мужа.

Цитата из брошюры «Самоврачевание и скотолечение русского старожилого населения Сибири»: Иные лежат в постели до пяти, даже до девяти „дёнъ“, если есть кому „ходить по-дому“… Шесть недель родившая считается полумертвой… Вот как эти ребята достаются! (...) По настоящему-то и корову ей нельзя доить шесть недель. Только это исполняют в больших семьях, где есть, кем замениться.

Женщины, находящиеся в суровых жизненных условиях, например во время войн, недавно овдовевшие, были вынуждены практически сразу после родов отправляться «в поле», так как кто-то должен был кормить семью. Мало кто знает о последствиях таких «ранних выходов». Эти женщины затем носили особую перевязь, которая проходила между промежностью и завязывалась на плече. Это приспособление придерживало выпадающие внутренние органы.

Недостаток гигиены, частые эпидемии, отсутствие медицинской помощи очень сильно сказывались на показателях материнской и детской смертности в те времена. При этом надо признать, что в целом уровень здоровья, физической силы и крепости матерей был довольно высоким. Постоянная физическая активность, свежий воздух и натуральные продукты способствовали повышению защитных сил организма.

Александра Лукашина

Источник

По материалам

http://timeallnews.ru/32529-kazhdyy-god-po-rebenku-kak-rozha...

Ключевые слова: новости, статья

Опубликовал Игорь Молд , 15.11.2017 в 15:32

Реальные фото наложниц (не для впечатлительных)))

 

Для тех, кто забыл или вообще никогда не видел эту подборку, я выпускаю её повторно. Все мы видели фильмы про султанов и царей, у которых были собственные гаремы. И, наверняка, большинство мужчин хоть иногда мечтали обзавестись собственной коллекцией милых и прекрасных жён. Но не спешите завидовать султанам - не просто так раньше все наложницы ходили в парандже. И надо сказать, что такая ситуация в гаремах прошлого века была не только у арабов, но и у азиатов. Однако, странное раньше было представление у мужчин о женской красоте. И никогда не верьте фильмам - там многое врут. :)

1

2

3

4

5

 

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

 

http://kaifolog.ru/photo-prikoly/6075-realnye-foto-nalozhnic...

Опубликовала оксана чернышева , 15.11.2017 в 10:06