Человек отличается от людя гораздо более высоким уровнем осознанности, духовных потребностей и понимания. В отличие от людей, человеки не хотят «просто жить» или «жить, как все». Поиски смысла жизни, объяснения происходящему вокруг, ответа на вопрос о том, а что же останется после меня в этом мире и что лучше делать, что такое хорошо и что такое плохо и почему ― занимают человека всерьёз. Нравственные проблемы тоже по-настоящему важны для человеков. Человек обычно способен к отказничеству, аскетизму, бескорыстной помощи другим, даже к диссидентству. Он готов лишиться привычных материальных и социальных благ, отказаться от мирского успеха, даже пострадать ― лишь бы не поступиться своей совестью и принципами.

Если человек принимает ту или иную религию, он делает это вполне осознанно, и может объяснить, чем это вероучение отличается от других, и почему он принял именно его. В отличие от людей, человеки придают большее значение внутреннему содержанию учения, а не внешней стороне, и готовы, при необходимости, пожертвовать чем-то серьёзным ради своей веры или убеждений.

Но многие человеки не находят ни одну из больших религий полностью подходящей для себя, чувствуют, что в них что-то не так. Такие человеки вначале пытаются искать истину в разного рода медитациях, мистике, синтетических и других новых учениях, но часто потом разочаровываются и в них (хотя некоторые остаются). После разочарования человеки могут становиться самоверами, атеистами или агностиками ― но при этом остаются человеками, категорически отказываются «торговать» своей совестью и убеждениями, притворно веровать.

Слабое место многих человеколюдей и человеков ― их доверчивость, открытость, доброта ко всем без разбора, некоторая наивность, нежелание видеть врагов, бороться с ними, отстаивать свои права и интересы, склонность чрезмерно полагаться на «волю Бога», «справедливость мира», «силу мысли и веры». Многие склонны к пацифизму, некоторые ― вообще к полному непротивлению злу насилием. В результате такие добрые человеки легко становятся жертвами недолюдков и нелюдей… Ни к чему хорошему это до сих пор не приводило, а привело (вместе с другими причинами) лишь к тому, что человеков и сверхчеловеков стало так мало среди двуногих, и прочие двуногие теперь вообще не считаются с человеками.

А самая большая ошибка человеколюдей и человеков ― считать всех двуногих человеками, такими же, как они сами. Если кто-то ведёт себя нечеловечески плохо ― сторонники этого мнения полагают, что это из-за того, что он вырос в тяжёлых условиях, что его плохо воспитали или потом «сбили с пути». Что нужно создать хорошие гуманные условия жизни для «заблудшего», беседовать с ним о спасении души, переубеждать, перевоспитывать ― и тогда он всё поймёт, раскается и станет хорошим человеком.

Это заблуждение широко распространено. Его можно найти и в религиозных, и в атеистических учениях, и в различных утопиях о создании нового общества из людей нового образа. Порой это заблуждение, вместе с отсутствием способности распознавать, кто есть кто (по структуре личности), приводит к трагическим последствиям. На этом жестоко просчитались коммунисты и социалисты. Среди рядовых членов этих партий, среди «низовых активистов» действительно было много человеков, и ещё больше человеколюдей. Они тогда всерьёз поверили, что стоит лишь изменить материальные условия бытия, которое для них определяло сознание, и вырастить новое поколение людей, воспитанных «правильными» педагогами ― и начнётся новая чудесная жизнь без войн, насилия, эксплуатации, воровства и прочих преступлений… Когда все попытки осуществить подобное так или иначе провалились, стали говорить о том, что «переоценили воспитуемость человека». Но, насколько это понятно теперь, двуногие вовсе не одинаковыми рождаются, и уж тем более не остаются одинаковыми. «Воспитуемость» у разных типов ― разная. Структура личности может меняться, но это гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Коммунизм станет возможным лишь тогда, когда устойчивые человеки и человеколюди составят хотя бы две трети населения, а остальные будут людьми. Это минимально необходимое условие. Недолюдки могут быть только в виде редкого исключения, и ни к каким ответственным работам, ни к каким руководящим должностям они и близко подходить не должны. Нелюдей, недолюдконелюдей и серых не должно быть вообще ― ни одного, ни на каком месте! Только так человечное общество сможет существовать. Но тут вокруг меня ничего подобного не наблюдается. Здесь и сейчас человеколюди, человеки, возвышенные человеки, сверхчеловеки, гиперчеловеки ― все они, вместе взятые, едва дотягивают до десяти процентов населения. К тому же они разобщены, в большинстве своём весьма пассивны и созерцательны, и потому не образуют значимой социальной группы.

И только в целенаправленных сообществах и поселениях ― в экопоселениях, ашрамах, монастырях, скитах, коммунах, кибуцах и других ― доля человеков может быть существенно большей. Но и то ― не всегда и не во всех.

Мне довелось прожить в таком обществе несколько дней при коммунизме. Было это на трудовом слёте в одном из экопоселений. Туда действительно съехались светлые люди, человеки и сверхчеловеки, всего двое или трое светлых недолюдков и вообще ни одного нелюдя. Вряд ли организаторы были настолько ясновидящими, чтобы на расстоянии подбирать нужные кандидатуры ― просто такая идея в первую очередь привлекает именно людей и человеков, а недолюдки и нелюди ищут, где бы с кого денег поиметь или ещё чего-нибудь «материально приятного».

Жили мы частью в палатках, частью в общем доме экопоселения. Экопоселенцы нас кормили ― мы им помогали строить саманные дома. Вечером собирались, общались, пели песни под гитару ― хорошо и весело было. Никто не пил ни капли спиртного, не хулиганил, не ругался, ничего ни у кого не украли.

Сможет ли такое человечное общество просуществовать в этом жестоком окружающем мире не несколько дней, а хотя бы несколько лет ― не уверен. Во что оно превратиться потом, если даже вопреки всему выживет ― не знаю.

Но вот в другом я твёрдо убеждён: у нелюдей, недолюдконелюдей, недолюдков и даже недолюдколюдей ничего подобного не выйдет ― до тех пор, пока они сами не сделаются человеками или хотя бы человеколюдьми. А так из-за большой инертности структуры личности они не могут «с чьих-то слов научиться» строить человечные отношения друг с другом. Для недолюдков возможно устроить разве что огороженный колючей проволокой трудовой лагерь ― к сожалению, иным образом не получится удержать их в подчинении, заставить вести себя прилично, не причинять вред другим и тяжко трудиться только за жратву ради общего блага. Да и с трудлагеря толку будет мало: недолюдки в нём, за очень редкими исключениями, не превратятся в человеков, а только ещё больше озлобятся и возьмутся за прежнее, едва оказавшись на свободе не под контролем. А уж нелюдя тем более не получится насилием «перековать» в доброго человека… и ненасильственными уговорами тоже ― см. выше.

Что ж тогда можно сделать ― хоть насилием, хоть не насилием?

Единственное, что иногда возможно сделать с помощью насилия или угрозы насилием ― предотвратить ещё большее насилие, остановить причинение худшего вреда. И это всё. Ни конкретное двуногое существо, ни все семь миллиардов их, ни мир в целом ― от насилия лучше не станет. Но это единственное, что можно сделать против агрессивно настроенных нелюдей и малоразвитых недолюдков ― другое их не остановит. Никакие «чудеса кротости и долготерпения» на нелюдей и недолюдконелюдей ни малейшего впечатления не производят. «Подставляющий щёку» получит вдвойне.

Среди нынешних человеков и сверхчеловеков далеко не все понимают это, и мало кто решается применять силу или браться за оружие. Те, кто решаются ― могут защитить себя и других от нападений малоразвитых нечеловечных двуногих, способны быть надёжными охранниками или хорошими солдатами. Но большинство таких человеков-воинов не в силах разгадать коварства развитых нелюдей, а уж тем более ― серых существ, которые всё берут не силой, но подлостью и хитростью. И совсем немногие ― уже не человеки и даже не сверхчеловеки, а гиперчеловеки на пути воина ― достаточно подготовлены, чтобы вести тайную войну против самых вредоносных и опасных двуногих (а открытая война просто немыслима при таком удручающем соотношении численности).

И упорядоченное государственное насилие мало что меняет к лучшему. Сейчас законы и правоохранительные органы большинства государств подконтрольны отнюдь не человекам со сверхчеловеками, служат там в основном недолюдки, реже люди, и очень мало человеков. Эффективно противодействовать агрессивным малоразвитым недолюдкам или таким же дурным нелюдям они ещё могут, а пресечь деструктивную деятельность развитых нелюдей и серых существ ― государственным правоохранителям удаётся лишь частично и далеко не всегда.

Что можно сделать ненасильственными методами?

Прежде всего, понять, что человечные отношения возможны только между человечными двуногими ― от человеколюдей и выше. Уже между человеком и людем такие отношения возможны не всегда и «с оговорками», а с недолюдком и нелюдем их вообще никак не получится выстроить ― до тех пор, пока это двуногое само не станет полностью человеком с устойчивой структурой личности. А большинство за одну жизнь не станет, к сожалению.

Могут ли человеки создать свои отдельные общины и поселения, своё отдельное человечное общество? Пробовали много раз, в разных странах и в разные времена. Процент успеха очень низок. Большинство таких инициатив дальше клубов для общения продвинуться не смогли. Человеки и сверхчеловеки очень сознательные, творческие, индивидуальные существа, каждый со своим чувством правды и справедливости. Они не склонны к тому, чтобы бездумно подчиняться, как недолюдки и многие люди.

Человеку потребна осознанность, а не слепое послушание. Человеку нужно понимать, какова вся ситуация вокруг и почему она такая, что нужно делать, чтобы стало лучше, и как эти действия помогут. А внутри этого общего плана он уже осозна́ет, что нужно делать лично ему, почему лучше поступить так, а не иначе. И когда человек или сверхчеловек становится таким осознавшим и деятельным ― никакие трудности и опасности его не остановят. Он, если нужно, такой подвиг может совершить, на который даже человеколюдь не сподобится.

Но для этого ему этого нужно знать истину, единую для всех человеков. Знать в той мере, в какой это необходимо для осознанных действий, ― разумеется, всего на свете знать никто не может, абсолютная истина непостижима, согласен; но бывает практически достаточная истина.

Беда вся в том, что нынешние человеки такого знать не могут; сверхчеловеки ― могут знать лишь частично и с искажениями. В результате многие из них теряют здравомыслие и «заражаются» самыми разными религиозными да мистическими учениями, которые противоречат одно другому, ведут в разные стороны либо вообще никуда не ведут, делают из человека блаженного бездеятельного созерцателя и «самосовершенца».

Даже если среди человеков или сверхчеловеков найдётся деловой и способный руководитель, ему из-за этого сложно управлять себе подобными человеками. И чаще всего у них не получается создать на человечных отношениях ни прибыльное коммерческое предприятие, ни боеспособный отряд, ни ещё что-то деятельное и самостоятельное. А если что и получается, то такие объединения человеков обычно существуют недолго, поскольку не выдерживают конкуренции с организациями людей, недолюдков и нелюдей.

Авторитарные и тоталитарные режимы (во главе которых чаще всего стоят нелюди) ― никаких альтернативных самоуправляемых сообществ на своей территории категорически не потерпят, даже самых мирных и смирных. Если же попробовать договориться, пойти на компромисс, притвориться, сделать всё (хотя бы для вида) в рамках «правильной» религии или идеологии, зарегистрировать на подставную организацию и т.п. ― ничего путного тоже не выйдет. Либо уступив раз, придётся уступать снова и снова, до полной потери человеческого и передачи управления в руки нелюдя. Либо «заговор» скоро будет раскрыт, и с общиной покончено. Ещё раз повторю: ни с каким нелюдем или недолюдконелюдем, тем более во власти, по-хорошему договориться в принципе невозможно, и глупо надеяться, что он будет выполнять договор, как честный человек.

И лишь в наиболее благополучных и достаточно свободных странах, где весьма строго соблюдаются законы и права человека ― и где в рамках этих самых прав ещё возможно жить по-человечески ― такие небольшие коммуны и общины существуют, некоторые даже длительное время. Но если они что-то производят на продажу, то им очень сложно конкурировать с крупными предприятиями обычного бизнеса, основанными не на человечности, а на «выжимании выгоды» из человеков и природы. К сожалению, построение человечных отношений рентабельность не повышает. Исключения есть, но их мало: какие-то совершенно необычные товары и услуги, маленькие незанятые рыночные ниши, которые мало кому повезёт найти.

Потому многие общины человеков существуют на пожертвования ― полностью или в значительной части; только это позволяет им жить, оставаясь человеками. Создание таких своеобразных «заповедников человечности» поначалу кажется вполне реальным выходом из сложившейся ситуации. Если человечные двуногие, подобно редким исчезающим видам растений и животных, уже не в силах сами бороться за своё существование ― значит, их тоже надо подкармливать, поддерживать, охранять, пока они совсем не вымерли. Но что делают многие человеки, когда им ничего не угрожает и работать за еду не надо? Они часто начинают «плести фенечки», как это делали хиппи в своих общинках (кстати, философия жизни и система ценностей хиппи вполне соответствует человеческой структуре личности, и потому многих человеков и даже некоторых сверхчеловеков привлекает). Другие человеки увлекаются медитациями и бесконечными философскими разговорами. Третьи поставят палатки или построят шалаши, и если погода позволит, будут днём ходить босиком (а то и нагишом) общаться с природой, а вечером собираться у костров и петь песни под гитару, и так день за днём, день за днём. А если это им, наконец, надоест (или погода вконец испортиться) ― пойдут в новые дали за новыми впечатлениями и встречами.

Творчески одарённые человеки, конечно же, сосредоточатся на своём творчестве, не думая о том, нужно ли оно кому-нибудь ещё. В лучшем случае человек будет, при возможности, убирать мусор, сажать деревья и цветы, чтобы сделать землю вокруг себя прекрасной, или займётся волонтёрской работой (если это кто-нибудь организует), бескорыстно поможет другим. Сильно верующие и мистически настроенные займутся религиозной или околорелигиозной деятельностью при храмах, монастырях, ашрамах, прочих «святых местах», а иные в «свите» разного рода «гуру», «учителей», «мастеров», «целителей» и прочих «свыше избранных» (и человекам очень повезёт, если те «избранные» сами окажутся человеками, а не теми, кто человеков использует).

И, казалось бы, что во всём этом плохого? Живёт свободный человек, как считает нужным, к другим не лезет. С мирской точки зрения всё в порядке, но если учесть иное… тут «позитивная ловушка» получается.

Называется это множеством красивых слов вроде «позитивный настрой», «положительные образы», «жить здесь и сейчас», «мысль материальна», «благодарим за всё», «трансформируем реальность силой мысли», «счастье внутри нас и не зависит от внешних обстоятельств». Такие «позитивные» человеки не хотят даже мысленно прикасаться ни к чему злому, и впадают в благостные иллюзии по поводу того, что если о плохом не думать, не «подпитывать» его мыслями и эмоциями ― оно скоро как-нибудь само собой исчезнет или перестанет быть проблемой. И всё случится так, как будет лучше.

Нет, не случится и не перестанет! Само собой ничего не сделается, не изменится, не решится, не починится, не рассосётся, не исчезнет и не появится. «Кривая» не вывезет. Не стоит ждать халявы от судьбы. Это не просто пустые мечты с напускным оптимизмом, от которых реальность никак не меняется, а человек в ней чувствует себя лучше. Это что-то вроде слабодействующего невещественного наркотика. Конечно, он не наносит такого вреда здоровью человека и не ставит под угрозу окружающих, как алкоголь и другие сильнодействующие наркотические вещества. Но, как я теперь понимаю, всем этим «духовным» блаженным нужно то же самое, что и алкоголикам, и наркоманам. Постоянное внутреннее ощущение счастья, которое вообще никак не зависит от внешних причин и обстоятельств. «А что делать ― говорят такие, ― если человек слаб, и всё равно не сможет на кого-то повлиять или что-то действительно изменить в этом мире ― так пусть хоть счастливым будет».

Это ещё одна большая ошибка; её совершают не столько человеки, сколько начинающие сверхчеловеки. И эта ошибка имеет печальные последствия: как внешние, так и внутренние.

«Блаженный» человек не становится ни на один из шести известных путей праведных. Он не действует, не пытается что-либо изменить к лучшему, даже если может. А когда реально не может ― не уходит в отказ, не закапывает свои таланты в землю, не урезает свои потребности. Продолжает по-прежнему жить своей обычной жизнью ― и в результате так же соучаствует во зле, как недолюдки и люди. Это внешние печальные последствия.

А внутреннее печальное последствие ― в том, что от такого «счастья» постепенно утрачивается сочувствие и сострадание. Правда в том, что своего счастья не построишь не только на чужом горе ― но и «как-нибудь отдельно от чужого горя». Если человек или сверхчеловек подобного «кайфа» ищет, у него начинается деградация структуры личности ― чаще всего он превращается в инолюдка, реже ― в недолюдка или недоинолюдка, или переходит в какой-то смешанный неустойчивый тип структуры личности.

Если такая деградация постигнет не одинокого человека, а руководителя общины человеков или сразу многих членов этой общины, её не ждёт ничего хорошего. Человечная организация либо терпит крах и распадается, либо вырождается в бесчеловечную.

Таким образом, попытки создания искусственных «тепличных условий», «заповедников», «убежищ», «обителей», «приютов», «пристанищ» и тому подобного для сохранения человечного в человеках редко приводят к успеху.

Кроме того, многие недолюдки и нелюди испытывают им самим непонятную, нерациональную ненависть к успешным человеческим общинам ― и начинают всячески им вредить, даже если эти человеки ничего не нарушали, никого не трогают и даже не думают противодействовать недолюдкам и нелюдям. Но в нечеловечных срабатывает зависть и комплекс неполноценности: если недолюдконелюдь видит, что человеки живут хорошо не потому, что сумели урвать себе кусок побольше, а потому, что человеки ― а он так не сможет, потому что он не такой по структуре личности ― вместо желания совершенствовать себя и становиться человеком у недолюдконелюдя возникает дикая обида и жажда всё поломать и замарать. А серые существа и умственно развитые нелюди вполне осознано усматривают в этом угрозу осуществлению своих планов по обесчеловечиванию, «обсериванию» и подчинению всех двуногих. Потому они будут самыми разными способами препятствовать созданию и жизнедеятельности человечного общества.

Если повезёт ― человеки и сверхчеловеки находят и поддерживают друг друга, и сторонятся нечеловечных двуногих. Пока недолюдки и нелюди «где-то отдельно» ― иногда удаётся просто не иметь с ними дела, чтобы не участвовать во зле, творимом ими, а идти одним из шести праведных путей (см. «Техника суеты, или пустые плоды прогресса»).

Ну а если нечеловечные нападают на человеков ― вот тут приходится защищаться всеми доступными средствами. Либо погибать. Но не строить иллюзий по поводу «благого мирного решения» любых проблем. И не строить из себя этаких чистеньких и непричастных. Подобные самообманы очень опасны…

Подлинное человеческое счастье в этом мире невозможно сейчас, и вряд ли станет возможным в обозримом будущем. А фальшивое ― вполне возможно, но категорически неприемлемо для любого осознавшего человека, понимающего, куда оно ведёт. Что же тогда возможно и приемлемо? Думаю, спокойствие, чёткое понимание ситуации, какой бы она ни была, ослабленные адекватные эмоции (чтоб не превратиться из человека в этакого биоробота) и продуманные деяния (в форме действий либо бездействий-отказов ― по возможности). Зачем всё это, если всё равно быть несчастным? На любом из праведных путей вопрос жизни один: что ты успеешь сделать, прежде чем сдохнешь, и как от твоих деяний изменится ситуация в этом мире?

С такого вопроса начинается переход из человека в следующий тип структуры личности ― возвышенного человека. С ответа на него ― переход из возвышенного человека в сверхчеловека, а с деятельного успешного ответа ― переход из сверхчеловека в гиперчеловека.

Возвы́шенные челове́ки