Ты пела в холодном ангаре
авианосца,
стоявшего серой скалой
на пасмурном рейде
Скапа-Флоу.

Ты пела - и сотни глаз
следили за лёгким движением
тонких рук,
любуясь твоим открытым лицом,
цветком улыбки.

И каждый - девочкой милой
тебя узнавал,
кто доченькой, кто сестрёнкой,
поющей сквозь даль времён
нежную песню.

В те годы простой кочегар
и грубый докер
умели тебе внимать
не хуже, чем выпускник
Итона...

И тяжкий чугун их дум,
объятый жаром,
стекал, ручейками света
переполняя
золото их сердец...

Величие той эпохи
не в монументах,
не в гордой броне орденов,
а в той любви,
что смели чувствовать люди,

кому оставалось жить
совсем немного,
кому на гроб не придут
ни доченька, ни сестрёнка,
ни даже мама,

кому поминальную песню
поёт норд-вест,
когда наступает осень,
и моря седые косы
вьются по чёрным скалам
Норд-Капа...

(Никита Брагин)

http://www.stihi.ru/2006/02/15-1366

утра тебе с птичьим пением и ветром с запахом почек
и с тучами сочными
цепляющихся за верхушки деревьев
с девушкой в кафе на углу
которая сыпет сахар в какао
с прохожими которые застыли
вглядываясь в жёлтый свет на грубых очертаньях перекрёстка
с лавками разлёгшимися на траве пока ещё тонкой
и скользкой
с собаками рыжими и чёрно-белыми увязавшимися за кругами колёс
со звуком рассыпавшегося и на асфальте овёс
с тёплой чашкой и сонным движеньем за окнами тёмных квартир
с остановившимся мгновением в которое это всё может произойти
с тёплым воздухом дыхания в щёку близко совсем от тебя
утра которое на носочках пришло взять тебя в свои руки
и вернуть к кровати и холодным брюкам к люкам открытым которые похожи на открытые рты (с паром) к остывшему одеялу
к остывшей подушке
и сонным соседям шагающим вниз
хлопку дверьми
к голубям на карнизе
к новостям этажом выше
и к антеннам на крыше что слушают пение птиц))

(AnnN)