Искренне пытаясь во всем разобраться, обнаружила странную вещь:
есть масса сходств у этих двух раз, когда я была в Черноголовке.

О важном: проблема, не разрешенная пока что, мне было грустно, отчего и почему не ясно, но что-то мне удалось понять.
Событийно все выглядит так: сначала мне очень хорошо, хорошо, как бывает редко, а потом в какой-то момент происходит надлом, и всё меняется, все превращается в катящееся к предстоящему уезжанию обратно. Да я ценю каждую минуту нахождения рядом с тобой, я не зацикливаюсь на этом и не думаю о возвращении обратно, но с некоторого момента ты оказываешься далеко от меня. Мы идем рядом и продолжаем говорить, но мы уже идем обратно и возвращение - это кусочек расставания. Мы идем рядом, но будто разделены преградой, которая откуда-то берётся.

В такое время хочется стабильного состояния, хочется просто идти рядом или просто стоять обняв тебя, не меняя состояния. Если какое-то время нет изменения расстояния между нами, то становится легче и сквозь преграду начинает что-то просачиваться. И наоборот, чем более резкое изменение дистанции, тем более сильную вспышку боли оно вызывает. Ты целуешь меня и тут же мне становится очень больно, оттого, что это уже поцелуй сквозь преграду.

Облеченные в слова эти мысли кажутся самозаморачиванием. Кажется, что я зацикливаюсь на этом, чем и порчу себе и тебе жизнь и радость общения. Напомню, что поначалу это не более чем неясные ощущения, которые долго анализировались мной, прежде чем я облекла их в эту представляемую тебе словесную форму.

Сегодня это был момент, когда ты не дал мне поцеловать тебя на тропинке. В целом, ничего страшного, но ты отстранился, ты сказал "нет", и дорога стала дорогой обратно, и преграда появилась.

Отдельно об этом моменте:
Понимаешь, я очень боюсь сделать что-то не то. Мне очень сложно решиться на то, чтобы что-то сделать. И вот я решаюсь, собираюсь с силами и ты отстраняешь меня. После этого я не знаю, что мне делать. Я боюсь любого неосторожно слова или действия. Это очень больно. Это, наверно, как если бы я не пустила тебя в свою палатку во вторую ночь, или не позволила себя обнять поутру, или назвала бы тебя придурком на твой вопрос об умывании, как кошки.

Ты наверняка знаешь, как страшно сделать что-нибудь не то. В тот момент мне захотелось спрятаться, убежать, никогда больше не целовать тебя. Сейчас я пишу, вспоминаю, переживая тем самым это вновь, и могу позволить себе быть слабее, чем могла позволить в тот момент. Это живая боль. Про каждое свое действие, слово или взгляд я не знаю, как ты к этому отнесешься. Я могу в большинстве случаев об этом не задумываться, но, думаю ты меня поймешь, иногда действительно страшно, ибо не знаешь, что последует за тем или иным действием.

Возвращаясь к обобщению наблюдений:
итак, все хорошо, потом есть момент переламывающий все и, с этого момента начиная, мы уже действуем и думаем разрозненно (не помню такого на ЛЭШе). И я иду проглатывая боль после того, как ты не дал мне поцеловать тебя, не давая себе плакать, я же обещала тебе не плакать, утешая себя тем, что раз и навсегда никогда больше не буду целовать тебя, чувствуя себя в другом мире, чувствуя себя не пущенной в твою палатку. А дальше ты целуешь меня, и я даже сопротивляюсь и больно оттого, что ты и уже выгоняешь и при этом целуешь. И после этого уже не столь важно есть у нас еще пять минут или час, потому что идет путь возвращения в Москву. И совсем не важно, когда звонит твоя мама и говорит: "Давай скорее", потому лишь, что это твое новое отдаление и мне остается лишь печально подтвердить себе, что между нами стена уже несколько минут.

В прошлый раз точно момент не помню. Где-то после того, как проснулись утром. И дальше уже что-то делаем, но совсем в разных мирах.

И самая боль тогда, когда я остаюсь одна и можно дать волю слезам, но хочется еще казаться себе сильной. Ты уходишь и нет никаких сил остановить время (объективно: и не надо этого ни в коем случае делать). Медленно удаляешься, хотя начал удаляться сильно раньше.

Я ни на что не претендую. Меньше всего хотелось бы мешать тебе. Считаю, что правильней говорить о проблемах, чем прятать их в глубине себя.

Чувствую себя бесконечно одинокой.

P.S. Жалости не надо. Ладно?