Начать стоит с очевидного – с того, что перед нами личный дневник человека, который завел его для собирания интересного. Автор все время находит и предъявляет читателям какую-нибудь информацию. Статьи об разном помечены интересным тегом "я просто оставлю это здесь". Раньше было принято (сейчас – не знаю, видел такое в сериалах про маньяков) вырезать из газет статьи и складывать их в какую-нибудь тематическую или нетематическую папочку. У моей прабабушки была коллекция вырезок про партию, а у меня в далекой юности – про инопланетян и тунгусский метеорит. Автор собирает интересное и складывает в дневник: это не абы какие обрывки, а аккуратно вырезанные и оформленные тексты. Да, они посвящены разным темам: бабочкам, рыбам, гомункулам, буддийским храмам. Искусству. Или вообще-то абсурдным случайностям. Учитывая, как много этого тега в дневнике, я бы оценил с этой точки зрения и названия. Так ли это важно? Спорный вопрос. Я ценил папочку с вырезками про инопланетян больше жизни когда-то. А года два назад вроде как выбросил. Так что точного ответа на него никто никогда не даст, да и не надо.
Сейчас мы видим, что интерес к культурной сфере у автора превалирует над другими, но не выглядит ни нездоровым фанатизмом, ни пафосным эстетством. Конечно, бросается в глаза, что специфика интересов автора автоматически сделала его требования к себе немного завышенными, но если учитывать, что это не распространяется в дневнике на все человечество (автор весьма доброжелателен и не впадает в крайности, хотя скрупулезное приветствование ПЧ всегда казалось мне пугающим обрядом больше, чем этическим актом), то это – нормальное состояние любой развивающейся личности. А так как развиваться мы можем до бесконечности, то это нормальное состояние в принципе.
Мне показалось, что в авторе дневника есть немножечко абсурдности, но она не релевантна для общего образа. В том смысле, что автор не делает и не хочет делать упор на этом. Чуть-чуть есть любви к нереалистическому – в тех картинах, которые автор "оставляет" в дневнике. Но опять же, очень немного. И всегда колеблешься: автору нравится это потому, что ему не хватает подобного в себе, и он восполняет недостаток запредельности, или потому, что он как раз чувствует родство с запредельностью?
А работы художников, информацию о которых и чьи картины автор вешает в дневнике, вызывают у меня именно ощущение запредельности. Да вообще, работа любого артиста (во французском значении слова артист – человек искусства как такового) – это шаг в запредельность. В этом отношении и для нашего автора нет границ в выборе эпохи искусства, которое интересно. Главное – это капелька необычности. Встречается разное: и мягкие неожиданные переходы, заставляющие лица теряться на фоне, а личность – превращаться в нечто единое с вселенной; и реалистичная графика, изображающая нереальные вещи. И яркие мистические дамы, отсылающие к смутным легендам, и средневековые портреты (а средневековье не менее абсурдно, чем любой постмодерн), и все-все-все.
Складывается ощущение, что автор предпочитает саморепрезентацию через что-то иное. Своих вкусов – не через описание, а через визуальный ряд картин; своих отношений к чему-то большему – через частные впечатления. Даже в качестве ника (надеюсь, что я правильно соотнес информацию) автор взял имя поэтессы Мелиссы Штайн, про которую, положа руку на сердце, я не нашел никакой информации в рунете. Но вообще, именование себя чужим именем – очень интересный психологический шаг. Одновременно отстранение и взгляд со стороны – и идентификация с каким-то образом.
Что касается полноценных излияний (что-нибудь длительное про личные чувства и переживания), их тут не ищите. Автор просто оставляет это здесь. Это – то, что вам может быть интересно. Или нет. На ваш выбор.
Посты – обстоятельные статьи чаще, чем мелкие жалобы. Да вообще-то даже мелких жалоб и нет почти. Скорее – наоборот. Маленькие восторги. Подарки, встречи, походы куда-нибудь, книга, мюзикл – все повод. Видно, что автор искренне описывает эмоции. Но описания автора (и вообще тексты) не перенасыщены словами, выражение мыслей не превращено в патетическое нанизывание. Обычно автор лаконичен, пишет короткими четкими фразами (я не имею в виду, что автор склонен к номинативным предложениям, вовсе нет, но у него не встречается "растекания по древу", когда в начале предложения речь идет о чем-то одном, а спустя несколько строчек предложение заканчивается совершенно другим смыслом; в частности, этим грешит ваш анализатор). Лишнего, часто делающего онлайн-дневник похожим на последствия зуда философствования в одном месте, здесь нет.
Мы, в общем-то, немного узнаем о внутреннем мире автора, но зато у читателя есть шанс попробовать самостоятельно его реконструировать. И реконструкция авторского внутреннего мира будет зависеть от того, как мы сами способны взглянуть на интересующие автора вопросы. Как отнесемся к спектаклям или книгам, что увидим в картинах. Мне, например, бросился в глаза интерес автора к… чувствительности. Картины, которые я увидел в этом дневнике, говорили о какой-то особой сензитивности (имею в виду не диагноз, а некую качественную составляющую любой вещи; а именно – особенную нацеленность на транслирование комплекса разных чувств реципиенту). Внутри них целый язык говорит о чувствах, не язык символический – а скорее язык композиции, язык… наверное, стоит сказать – тела. На отзыве о "Дереве" я окончательно в этом убедился. Автору интересна чувствительность. Автор умеет ее видеть, беречь, любоваться ей. Анализировать ее – безусловно. Но над своей чувствительностью, судя по всему, опытов ставит мало. И это хорошо.
