Цитата сообщения Avadatta_devi_dasi Жизнь Девахути как пример ученичества

Эссе по курсу «Бхакти-ваибхава» ("Шримад-Бхагаватам", Третья песнь, гл.17-28)
г. Днепропетровск, 2013 г

ТЕМА: ЖИЗНЬ ДЕВАХУТИ КАК ПРИМЕР УЧЕНИЧЕСТВА

Выполнила: Авадатта д.д.



План:
1) Вступление
2) Детские годы Девахути = наше «духовное младенчество»
3) Отрочество Девахути = «выбор» духовного учителя
4) Послушничество новобрачной Девахути = испытательный срок перед дикшей
5) «Сто медовых осеней» = наслаждение сакапата-гуру-крипой
6) Пора прощаться = прощание с заблуждениями относительно роли гуру в нашей жизни
7) Отсрочка и явление Капилы = обретение прибежища в шикше
8) Девахути вопрошает Капилу = подлинные взаимоотношения, основанные на шикше
9) Наставления Капилы и дальнейшая жизнь Девахути = совершенство ученичества
10) Вывод


Вступление

На страницах «Шримад-Бхагаватам», в каждой Песни и едва ли не в каждой главе, мы встречаемся с примерами учительства и ученичества. Это такие славные тандемы гуру-ученик, как Господь и Брахма, Брахма и Нарада, Нарада и Вьяса, Шука и Парикшит, а также примеры подобных отношений, основанных на вопрошании и слушании - Сута и Шаунака, Майтрея и Видура. Предполагается, что по мере изучения «Шримад-Бхагаватам» мы будем все глубже проникать во все аспекты духовной науки. И наука ученичества – не исключение; вот почему целая серия глав Третьей песни (с 22-й по 33-ю) посвящена истории взаимоотношений ученика и гуру на примере жизни Девахути. Ниже мы попытаемся представить сравнительный анализ этого сиятельного примера именно в свете науки ученичества.

Следует отметить: «Шримад-Бхагаватам» - писание для парамахамс (как настоящих, как и будущих – тех, кто, как предполагается, станут таковыми: пусть не в одночасье, но пройдя долгий и нелегкий путь).

шримад-бхагаватам пуранам амалам йад ваишнаванам прийам
йасмин парамахамсйам экам амалам гйанам парам гийате
татра гйана-вирага-бхакти-сахитам наишкармйам авискритам
тач чхрутам су-патхан вичарана-паро бхактйа вимучйен нарах

«”Шримад-Бхагаватам” - безупречная Пурана. Она особенно дорога вайшнавам, ибо описывает чистое, высочайшее знание парамахамс. Этот “Бхагаватам” открывает смысл освобождения от любой материальной деятельности и указывает путь трансцендентного знания, отречения и преданности одновременно. Каждый, кто серьезно пытается понять “Шримад-Бхагаватам”, кто правильно слушает и передает его с преданностью, полностью освобождается» (Бхаг., 12.13.18).

Амала-пурана не предназначена для того, чтобы потакать неофитским настроениям своих читателей. Поэтому постепенно, шаг за шагом, Песнь за Песнью, Грантхарадж отучает нас от образа мыслей, свойственного каништха-адхикари. Как известно, для начинающих трансценденталистов характерна ограниченность, близорукость, ощущение собственной исключительности, высокомерное и пренебрежительное отношение ко всему, что не вписывается в рамки собственной системы ценностей.

«…Различные виды духовной деятельности порождают множество сектантских движений. Отличительные особенности, связанные с местом, временем, языком, поведением, пищей, одеждой и природой различных общностей, проникают в их духовную практику и постепенно настолько срастаются с жизнью этих общностей, придают им такое своеобразие, настолько отличают одну общность от другой, что члены какой-то общности могут отказать чужакам даже в праве считаться людьми. Различия становятся очень серьезными и приводят к разногласиям, общины прекращают всякое социальное взаимодействие и вовлекаются в конфликты и даже убийства.

Когда в каништха-адхикари преобладает ослоподобная природа, они ведут себя вышеописанным образом. Но в них может проявиться и лебедеподобная природа – в таком случае они не участвуют в распрях и ссорах, а скорее пытаются подняться на более высокий уровень.

Мадхьяма-адхикари не столь беспокоятся о внешних стандартах. Главными причинами для раздоров между ними становятся философские идеи. Время от времени они отвергают все стандарты неофитов и вводят свои собственные, считая, что их стандарты гораздо выше. Они часто критикуют идолопоклонство неофитов и провозглашают, что Господь не имеет формы. Если же в них возобладает лебедеподобная природа, и они пожелают возвыситься до более высокой стадии, они будут с уважением относиться к духовной практике других, и их будут волновать более возвышенные темы.

Причина разногласий одна – ослиный образ мысли. Лебедеподобные мыслители понимают, что духовная практика дается согласно квалификации человека, поэтому они чувствуют естественное отвращение к разного рода сектантским ссорам. В этой связи следует отметить, что среди каништха- и мадхьяма-адхикари встречаются и те, и другие – и ослоподобные, и лебедеподобные. Я не жду, что ослоподобные примут эту книгу с восторгом. Если же неофиты и мадхьяма-адхикари распрощаются со своей привязанностью к спорам и поискам противоречий между различными духовными путями, они уподобятся лебедям. В этом случае они – наши почтенные и дорогие друзья. Хотя подобные лебедям принимают определенный духовный путь с самого рождения или в детстве, они, послушные наставлениям своих старших, всегда остаются беспристрастными и чуждыми духу сектантства». («Шри Кришна-самхита», Бхактивинода Тхакур)

«Я и Кришна», «я и гуру» - обычно на начальном уровне околодуховные мысли не выходят за рамки узкого диапазона несовершенных представлений о запредельных истинах. Другим преданным, другим ипостасям Бога, равно как и другим ипостасям гуру-таттвы здесь места нет. И лишь миновав этот прискорбный уровень, научившись уважать все живые существа, ценить любых преданных, преклоняться перед любыми ипостасями Всевышнего и учиться у любых носителей гуру-таттвы, духовный искатель вступает на срединную ступень, что на шаг приближает его к исконным адресатам послания «Шримад-Бхагаватам» - парамахамсам.

История Девахути призвана воспитать в ее слушателях и читателях качества, необходимые для бытности мадхьяма-адхикари, а также наглядно убедить нас в необходимости служения более чем одному гуру. Данный пример показателен тем, что:

1) иллюстрирует служение духовному учителю на уровне каништха-адхикари, обретение как обманной гуру-крипы (сакапата-крипы), так и подлинных благословений, оценить которые можно, только возвысившись над собственным неофитством;

2) болезненный переход: «муки роста» - отчетливое понимание невозможности неофитствовать дальше и в то же время неспособность превзойти невежество сразу, здесь и сейчас;

3) благодарное прощание с теми, кто помогали нам на духовном пути, и решительное приятие наставлений и покровительства того, кто будет вести нас дальше;

4) смиренное вопрошание;

5) еще одно прощание – но лишь на зримом уровне – необходимое, чтобы проверить стойкость ученика и его решимость;

6) следование указанным путем «до победного конца» - то есть совершенное воплощение в жизнь всех полученных наставлений.


Детские годы Девахути

Девахути была дочерью императора, изнеженной царевной. Жизнь ее в отчем доме была легкой и красивой. Дни свои она проводила в играх с подругами.

Поначалу духовная жизнь кажется нам чем-то легким, красивым и беспечным, «сплошным экстазом». Мы проводим свое время в общении с такими же новичками и мало задумываемся о будущем. Это, так сказать, наше «духовное младенчество».


Отрочество Девахути

Узнав о качествах мудреца Кардамы, Девахути почувствовала влечение к нему. Она отдала ему сердце и не помышляла ни о ком другом. Отец ее был образцом культуры и человечности (каким, собственно, и должен быть изначальный человек – Ману), поэтому он учел склонности своей дочери и не стал выдавать ее замуж насильно за кого-то другого. Тем более что сам считал Кардаму подходящей для нее партией. Вместе с женой и дочерью он отправился к жилищу мудреца и вручил Кардаме Девахути с богатым приданым.

Многие из начинающих преданных выбирают своих первых гуру (дикша-гуру) именно так: слушая ПРО них, а не ОТ них. Кому-то при этом повезет, и отношения в дальнейшем будут развиваться и укрепляться, а кто-то «выбирает» (отвратительнейшее слово в данном контексте!) вслепую и потом мучится последствиями собственной слепоты. Непосредственный наставник («куратор»), однако же, должен быть достаточно мудр, чтобы позволить своему подопечному принять того гуру, какого тот пожелает. Наставник должен уважать выбор подопечных, не зацикливать их на собственной персоне и не навязывать им свою точку зрения. Он должен познакомить гуру и кандидата в ученики и обеспечить последнему достойное «приданое» - то есть определенный багаж знания и понимания, предшествующего инициации. «Приданое» не обязательно должно быть роскошным (никто не требует от кандидата на посвящение успешно сдать экзамен по «Бхактиведанте»), но в то же время должно как минимум радовать глаз/уши (весьма желательно пройти базовое обучение - «Бхакта-программ», «Бхакти-шастри», чтобы хотя бы приблизительно понимать, о чем идет речь в лекциях гуру).


Послушничество новобрачной Девахути

Переехав к мужу, Девахути, фактически, стала послушницей в ашраме отшельника. Она забыла о собственных желаниях и мечтах, перестала заботиться о своем теле, денно и нощно прислуживала мудрецу, предвосхищая все его желания (ингита-ковидах). Свое служение она несла доверительно (вишрамбхена) и почтительно (гауравена). От сурового подвижничества здоровье Девахути подорвалось. Кардама Муни не был жестоким эксплуататором из числа псевдо-гуру. Для него не осталось незамеченным состояние Девахути, поэтому он первым заговорил с нею, выражая свою любовь и благодарность. Он пожелал вознаградить ее так, как приличествовало его положению, т.е. одарить трансцендентным вИдением.

Посвящению предшествует испытательный срок, который может быть разным. В случае с Девахути это были тысячи лет; в наши дни, со скидкой на скудную продолжительность жизни – как правило, не дольше 2-5 лет. В течение этого периода ученик должен доказать свою серьезность. Так как более всего этому способствует жизнь в ашраме, зачастую люди на данном этапе переселяются в какую-нибудь обитель и служат гуру под руководством его местных представителей, пожертвовав личной жизнью во всех ее проявлениях, пренебрегая потребностями тела, изо всех сил следуя жесткой садхане. Бывает неплохо, когда к этому добавляется также вишрамбха и гаурава в отношениях со старшими… Нередко истые послушники по примеру Девахути подрывают свое здоровье непосильным трудом. Зачастую кризис, вызванный болезнью, является пусковым моментом – гуру (с подачи местного руководства, а иногда и лично) обращает внимание на кандидата в ученики и принимает решение инициировать его.


«Сто медовых осеней»

Очевидно, перспектива насладиться духовным видением не особенно впечатлила Девахути, поскольку вместо этого она стала просить о вещах, мало вяжущихся с образом духовной прозорливицы. Ей хотелось дом и детей. Кардама понимал, что его супруга – женщина со всеми присущими ей слабостями; к тому же сам он сохранил желание наслаждаться. Он создал прекрасный воздушный замок, но Девахути опечалилась, сочтя свой вид неподобающим и недостойным такого чудесного жилища. Тогда Кардама сотворил подводный дворец с девушками-служанками, которые помогли Девахути привести себя в порядок. Затем супруги облетели всю вселенную и побывали в самых прекрасных ее уголках. Они наслаждались обществом друг друга сто осеней, и под конец у них родилось девять дочерей, которые были воплощениями саттвика-шакти.

Каждое утро мы поем «Гуру-вандану»:

чакху-дан дило джеи, джанме джанме прабху сеи,
дивйа-гйан хриде прокашито

«Он вернул мне зрение и вложил в мое сердце трансцендентное знание, и потому он мой господин из жизни в жизнь».
Это именно то благословение, которое Кардама предложил Девахути и которому она все же предпочла его сакапата-крипу – ложную, обманную милость.
«…Гуру ведет себя с учениками, как Мохини-мурти, которая улыбалась демонам, а нектар при этом исподтишка раздавала полубогам, с виду не обращая на последних никакого внимания. Гуру, как и Кришна, может даровать милость двух типов: 1) крипа (подлинная) и 2) ванчхана (обманная). Если мы обращаемся к ним, движимые корыстью, - они обманут нас» (Мадхавананда Прабху, из лекции по «Шримад-Бхагаватам» (1.15.22-23), 2.07.2010, Днепропетровск).

Сакапата-крипа, или ванчхана духовного учителя – что воздушный замок: ученик наслаждается особым вниманием со стороны гуру, проводит с ним время; гуру неизменно дает ему даршаны, маха-маха-прасад, хвалит его и улыбается ему… но поскольку учеником движет желание наслаждаться всем этим, жажда признания и одобрения, он неизбежно вернется из роскошного воздушного замка в свою убогую хижину. Как и Девахути, в присутствии гуру мы пытаемся «держать марку» - то есть выглядеть пристойно: с тилаками на челе, с четками в руках, а главное – пытаемся вести себя так, чтобы гуру оценил. И гуру поддерживает эти наши устремления: он предпочитает общаться с теми из учеников, кто держатся благопристойно. Но, хотя милость в виде непосредственного общения, похвалы и улыбок гуру – сакапата, обманная, даже такое поверхностное соприкосновение со святым не проходит для нас зря; оно благословляет нас девятью дарами: не напрасно потраченным временем (Калой), верой (Шраддхой), избавлением от зависти (Анасуя), принятыми жертвенными подношениями (Хавирбху), стимулом к достижению цели (Гати), возможностью пополнить свой незримый счет праведными поступками (Крия), славой или возможностью вопрошать (Кхьяти), спокойствием (Шанти) и, самое главное, – обеспечивает нам дальнейший духовный рост (Арундхати).


Пора прощаться

По истечении вышеуказанного срока Кардама Муни засобирался во санньяси. Это переполнило сердце Девахути скорбью, раскаянием и сожалением. Она стала упрашивать мужа задержаться еще ненадолго, поскольку осознала, что в близком общении с ним не обрела самого главного, для чего предназначена близость двух душ, а именно – бесстрашия.

Рано или поздно вдумчивый ученик понимает, что поверхностное общение с гуру не приносит трансцендентного блага во всей его полноте. Он начинает раскаиваться в собственных ошибках. Зачастую этому способствуют знаки Времени – такие как серьезная болезнь гуру, его уход, духовная немощь или, в худшем случае, падение, близость к старости и смерти самого ученика. Тогда ученик взывает к изначальным носителям гуру-таттвы с просьбой о том, чтобы его наконец наставили на ум. Он становится подлинным искателем.

«Признаюсь, когда мой первый дикша-гуру покинул общество преданных, вера моя была разрушена. Я больше никому не верил, но, тем не менее, я оставался почтительным. Мой Гуру Махарадж часто говорил: “Нужно получить хороший пинок Господа Нитьянанды. Тогда-то вы и восплачете. Это – атма-крандана, плач души”. Фактически, вся моя жизнь была разрушена. Тогда я вернулся в Лос-Анджелес, в храм, где я присоединился к Движению, и стал ходить в аэропорт каждый день, распространять там книги. Если бы не это, я бы наверняка сошел с ума, так тяжело мне было. И затем я стал приходить в комнату Шрилы Прабхупады, когда там никого не было, и плакал там, и воспевал. И молил Прабхупаду: “Прабхупада, мне нужен гуру, но я не могу просто так взять и принять первого попавшегося. Мне нужен кто-то вроде Вас. Кто-то, в кого я буду непоколебимо верить”. Я плакал так семь лет, и когда, наконец, повстречал своего Гуру Махараджа, то сразу понял: это - мой Гуру, мне послал его Прабхупада! Вот так необходимо приближаться к гуру. Нужно плакать и молить Кришну, верить в Кришну. Если вы верите в Кришну, Он даст вам гуру» (Е.М. Мадхавананда Прабху, из личных бесед).


Отсрочка и явление Капилы

Кардама уважил просьбу Девахути и задержался дома до тех пор, пока у них не родился Господь Капиладева. Девять старших сестер Капилы он выдал замуж за девятерых мудрецов. Затем он почтительно обошел вокруг сына, вознес Ему молитвы и удалился, препоручив Девахути Его заботам. Обретя Капилу, Девахути нашла в себе силы отпустить мужа и перестала сетовать.

Гуру не должен оставлять ученика до тех пор, пока не выполнит все обязательства по отношению к своему подопечному. Лишь вверив ученика тому, кто мог бы наставлять его дальше (и кого ученик примет всем сердцем, обретя в его шикше бесстрашие и умиротворение), он может с миром на душе удалиться, чтобы без остатка посвятить себя личному бхаджану. Также гуру обязан проследить, чтобы девять даров, полученных учеником как результат поверхностной милости, не были пущены по ветру, а нашли достойное место в служении преданным. Если оба – и дикша-, и шикша-гуру – подлинные, дикша-гуру никогда не станет ревновать ученика к тому, в чьих наставлениях тот нашел прибежище. Напротив, он отнесется к такой персоне очень почтительно и с радостью вверит своего дикша-ученика его заботам.

Гаура-Говинда Свами: У вайшнава великодушное сердце, он мыслит широко. Если кто обращается к нему за разрешением: «Я хочу принять такого-то преданного в качестве шикша-гуру», он с радостью разрешит. Таков вайшнавский этикет. Если же он не разрешает, что можно по¬делать? Без разрешения ученик не может этого делать.
Преданный: А если дикша-гуру находится на более низком уровне, чем шикша-гуру? Если ученик просит у дик¬ша-гуру разрешения принять прибежище более возвышенно¬го шикша-гуру, а дикша-гуру отвечает: «Нет, нет и нет! Я не разрешаю тебе. Просто оставайся здесь»? Что делать ученику в этом случае?
Гаура-Говинда Свами: В таком случае гуру поступает не по-вайшнавски. У вайшнава великодушное сердце. Он с радостью даст разрешение: «Да! Иди! Развивайся!»
Преданный: Например, духовный учитель Шьямананды Прабху, Хридой Чайтанья, отправил Шьямананду к Дживе Госвами, потому что знал, что Джива Госвами обладал огромными познаниями. Он был очень рад, что его ученик будет учиться у Дживы Госвами.
Гаура-Говинда Свами: Да, таков образ мыслей вайшнава. Сердце вайшнава в высшей степени великодушно, он человек широких взглядов. Если его ученика влечет к другому вайшнаву, он думает: «Зачем мне удерживать его? Пусть растет».

Живые наставления подлинного шикша-гуру, к которому тяготеет сердце ученика, наполнят последнего бесстрашием.


Девахути вопрошает Капилу

Так же как и в юности, когда она не стала предаваться наслаждениям с мужем, едва ее почтенный отец отбыл к себе в столицу, теперь Девахути не бросилась расспрашивать Капилу, едва Кардама переступил порог хижины. Похоже, она тщательно все обдумала, собралась с мыслями и выждала подходящий для этого момент. Она выбрала время, когда сын не был занят, и обратилась к Нему так, как рекомендуют это делать даже современные психологи: дав понять, что это нужно ЕЙ. Девахути пожаловалась сыну на то, что ее измучили ненасытные желания чувств; подобная «измученность» или «выжженность» - необходимое условие для начала подлинной духовной практики:
«Пылая в огне материальной жизни, ученик заключает: “Мои взаимоотношения с материальной природой ненадежны, поэтому, чтобы достичь Господа, мне нужно принять прибежище у духовного учителя”. Наставник должен около года обучать ученика и наблюдать за его покаянием. Это называется тапа. Во время такого испытательного срока ученик может вдохновиться на еще большее отречение. Довольный этим, гуру запечатлевает на теле ученика символы раковины и диска – в знак чистоты, которую ученик должен поддерживать всю оставшуюся жизнь. Слово тапа означает “покаяние, аскеза” - перманентное отражение высших человеческих побуждений. Тапа предназначена не лишь для тела, но также для ума и для души. Но если все ограничивается телесным уровнем - клеймлением, тапа отсутствует, а религиозная жизнь становится лицемерием. В наше время такое лицемерие опорочило вайшнавскую культуру. Без тапы, или внутреннего покаяния, вайшнавом не стать. Без тапы все бесполезно. Без тапы сердце не очистить. Поэтому, дорогие друзья, не колеблясь совершайте покаяние!» (Шрила Бхактивинода Тхакур, «Панча-самскара»)

Косвенно, смиренно заявив о собственной готовности принять духовные наставления, Девахути попросила Капилу поведать о взаимоотношениях духа и материи, равно как и мужчины и женщины. Дочь царя и вдова мудреца, она владела искусством говорить многозначно – так, чтобы «одним махом» получить ответ на оба вопроса. Поэтому то, что мы называем санкхьей, можно рассматривать в том числе и как психологию отношений между мужчиной и женщиной. «Как разделить материю и дух?» - читаем мы в переводе. Но не следует забывать, что тот же самый вопрос на санскрите имеет еще один смысл: «Как разделить женщину и мужчину?» - другими словами: «Как разорвать узы привязанности к противоположному полу?» Все это подробно объясняет Господь Капила.

Очень важно выбрать подходящее для вопросов время. Мало того, что вопросы должны быть уместными – они должны быть еще и своевременными. Мы должны обращаться за шикшей, искренне открыв гуру, что тревожит наше сердце, и прославив наставника. Конечно же, все это становится возможным лишь тогда, когда мы действительно готовы следовать его наставлениям, иначе наши потуги вопрошать – всего лишь фарс, очередная злая шутка иллюзорной энергии. «Не собираешься следовать – не спрашивай!» - это должно стать правилом. При этом следует помнить, что тот, кто не спрашивает вовсе, ученик лишь по названию:
«Если вы никогда не получали конкретных указаний, значит вас обманули. Вы хотели быть обманутыми и вас обманули. Вы должны были спросить: “Пожалуйста, наставьте меня. Как я могу Вам служить? Чего Вы ожидаете от меня?” Тогда гуру даст вам личные наставления. Если вы - ученик, вы имеете право просить о личных наставлениях. Вы обязаны это сделать. Если вы этого не делаете, значит, вы хотите быть обманутыми. Вы хотите лёгкой жизни; вы думаете: “Зачем мне обращаться к нему и подвергать себя опасности? Стоит мне приблизиться к гуру, и мне придется несладко”. Вот почему вы держитесь на расстоянии от гуру. Вы скажете: “Так ведь наставления гуру содержатся в книгах! А наставления, которые нужны именно мне, я смогу получить и на лекциях”. Таков образ мыслей человека, который ищет лёгкой жизни, который не готов подвергать себя трудностям ради служения Гуру и Гауранге. Как же такой человек сможет развиваться?»
(Гаура-Говинда Свами, «Когда распускается лотос удачи»)


Наставления Капилы и дальнейшая жизнь Девахути

В ответ на просьбу матери Капиладева изложил ей науку санкхьи (имеющей, как мы уже упомянули, двойной смысл – как отречение души от материи в широком смысле этого слова, так и отказ от половой/гендерной обусловленности). Когда Его мать была готова, Он, как и когда-то – Его отец, покинул дом, ибо Ему предстояло научить санкхье не ее лишь одну, а целый мир. Заключительная глава капила-шикши повествует о том, что Девахути достигла именно того уровня, который Капила описал ей как совершенство дживанмукты; она полностью избавилась от тонких и грубых ложных отождествлений и все оставшееся время, отпущенное ей на жизнь, провела в самадхи.

Здесь мы видим образ мыслей и действий совершенного гуру и совершенного ученика: первый готов наставлять всех, кому это нужно, не привязываясь к насиженному месту, а второй – находит опору в наставлениях учителя, не вынуждая последнего пожизненно сидеть рядом. Разлука с духовным учителем зачастую является важнейшим фактором, побуждающим ученика ревностно и неуклонно следовать полученным наставлениям.

«Ямуна всегда полагала, что имеет привилегию идти и сидеть ближе к Шриле Прабхупаде, чем остальные. Обычно во время лекций она сидела напротив вьясасаны, у его стоп. Она никогда особенно не задумывалась над правилами приличия, над тем, что рядом с Прабхупадой полагается ходить и сидеть мужчинам, а женщинам следует держаться поодаль. В те дни все Движение было как одна семья. Однако в Аллахабаде некий санньяси объяснил ей, что в Индии женщины сидят отдельно, и она тоже должна следовать этому правилу.

На следующее утро, около 10:30, не видя ее подле вьясасаны, где она обычно сидела, и заметив, что она выходит из пандала, Шрила Прабхупада позвал: “Ямуна, иди сюда”. Она вошла и поклонилась. Прежде чем она поднялась из поклона, Прабхупада спросил: “Ты что, больше не хочешь слушать?” Ямуна разрыдалась. Слушать Прабхупаду было ее жизнью и душой. “Где ты была сегодня утром?” - спросил Прабхупада. Ямуна подробно описала ему все, что случилось. Прабхупада промолчал.
По ее словам, это был поворотный момент в ее жизни, перевернувший все ее представления о сознании Кришны. Внезапно она поняла, что не всегда сможет быть с Прабхупадой. Начиная с 1967 года, когда Шрила Прабхупада оправился после инфаркта, она не допускала и мысли о разлуке с ним. Преданные настолько зависели от него во всем, что не мыслили себя без него. Но, сказала мне Ямуна, каждый ученик должен уяснить для себя, что настанет время, когда духовного учителя не будет рядом. И для нее этот самый миг настал в Аллахабаде – после разговора с санньяси, а затем – со Шрилой Прабхупадой.

Сидя в пандале с Прабхупадой, она спросила его: “Сколько времени провели Вы со своим Гуру Махараджем?” “Я виделся с ним всего несколько раз”, - ответил Прабхупада. – “Пять или шесть раз. Но это общение было очень близким. Мы гуляли и обсуждали множество тем”. Затем он сказал: “Те, кто считают, что общение с духовным учителем – это быть с ним рядом, ничем не лучше комаров на коленях у царя. Чем заняты комары? Они сосут кровь, только и всего. Многие и многие из моих духовных братьев были великими санньяси, но образ мыслей у них был комариный – они просто сосали кровь”. Ямуна сочла слова Прабхупады подтверждением. Теперь она понимала: ей нужно удалиться, чтобы изучать свои взаимоотношения с ним, служить ему в разлуке. Она подняла тему вани (слова, наставления) и вапух (тело, образ), и углублялась в нее все больше. По ее словам, это нечто «бесконечно глубокое. Можно долгие годы слушать поверхностно, но вани значит снова быть с Прабхупадой» - то есть чувствовать его присутствие в разлуке так же, как если бы он был рядом. “То был поворотный момент для меня. Я поняла, что Прабхупада готовился покинуть эту планету. Он был стариком и собирался уходить, а я должна была готовиться к этому”. Она сказала, что с той минуты она должна была внутренне готовиться к разлуке – найти способ оставаться в сознании Кришны, не завися от личного общения со Шрилой Прабхупадой» (Е.С. Гирирадж Свами, «Служение вани и вапу»).


Вывод

История жизни Девахути недвусмысленно демонстрирует: у человека может и должно быть более одного духовного учителя. Случаи, когда у человека есть гуру в одном лице на все случаи жизни – скорее исключения, чем правило. Девахути отдала всю себя служению мудрецу Кардаме, но так и не получила от него наставлений, которые помогли бы ей обрести бесстрашие. Он был готов даровать ей дивья-гьяну, но она не была готова принять этот дар сразу же. А в отношениях с Капиладевой Девахути предстала во всем своем величии – величии ученика и души, которая твердо вознамерилась следовать по пути освобождения и преданного служения. Таким образом, одиннадцать глав Третьей песни, повествующих о судьбе Девахути – это гимн ученичеству, которое никогда не бывает совершенным с первых же шагов, но которое предназначено для того, чтобы, пусть через сотни и сотни осеней, привести к совершенству.