Иногда недоумевают: зачем нужно рыться в прошлом, дышать плесенью и нафталином? Прошлое — уже случилось. Смотреть надо не назад, а вперед. И заморачиваться на прошлом — просто глупо.

Но - !! Дорогу в будущее прокладывают только по урокам прошлого: через подсознание, Историю, ее уроки, через воспитание, по оценкам СМИ, фильмам, словам политиков... Нормальный человек живет и действует, как все, как поступает большинство, не осознанно, обычно не задумываясь, что происходит на самом деле.

Главное предназначение человека — найти свое место в мире. Каждый человек ведет свой диалог с Ним. Если история не верная — это уже касается каждого: понимание мира строится на химерах. Твои Главные Цели — оказываются не теми и в не туда. ты получаешь советы не от Него... Фальшивая история меняет принципы на которых выстроены отношения человека с окружающим миром. От другой истории будут другие оценки предыдущим поколениям, другие выводы, другие перспективы, другие планы.

Если дорогу проложили по ошибкам и вранью, будет полезно сойти с дороги, осмотреться, перевести дух. Неверные представления о прошлом вычеркнули из нашего общего сознания важный пласт культуры, забыв про который — русский человек потерял в своей жизни полезные ориентиры. Растение растет из корней. А куда растет человек, не знающий про свои корни?

Кто виноват? Политики, которые извратили Историю — или все-таки ты сам, доверивший самую важную часть жизни — «на аутсорсинг» политикам? Идиотизм как и инфантилизм — не являются оправданием. Их надо исправлять. А не обвинять в них кого-то со стороны.

«Внутренний немец»

В 20-м веке, начиная с Великой Отечественной войны, слово «немец» приобрело отрицательный оттенок. Эта «традиция» ослабла, но сохранилась. И за этой традицией не замечают интересные акценты общей русско-немецкой истории.

Историки не любят упоминать, что Первая мировая война стала первой войной русских с немцами за полтора века. А до того (с перерывом на семилетнюю войну и воцарение Петра III и немки- Екатерины) два народа были очень странными союзниками. Правители народов были кузенами, а жены – родными сестрами. Немцы на территории Российской империи – несколько веков жили рядом с русскими, хотя и не смешиваясь. А на территории современной Германии число славянских/ русских топонимов — было едва ли не больше, нем собственно немецких имен.

Немцы во главе аппарата, немцы в науке, промышленности, в университетах, в культуре... но мы уверенно называем это «Россией», «русским государством», «русской историей». А может быть само наше понимание этих слов — испорчено неверной Историей?

Люди жили вместе, и имена «немец» и «русский» больше относились к сословиям, чем к народам. «Немцами» называли инженерное и промышленное сословие – вообще, «русскими» – земледельцев. «Немцами» в большинстве своем была военная аристократия. «Австрийцами» - называли банкиров и (почему-то) железнодорожников. Возможно, так проходила линия между «богатыми» и «бедными». Но «русскими» называли купцов. Не самое бедное сословие. При том, странно выглядит, что в Германии разные немцы искренне ненавидели друг друга, а из России почему-то упорно не замечали разницу между разными народами Германии, не считавшими себя одной нацией, например, между баварцами и пруссаками.

Из России также не понимают разницы между немецкими католиками и немецкими же протестантами. На русском и немецком языках (и их «местечковых» диалектах) говорили повсеместно. В начале века все деятели Октябрьской революции - без посредников и переводчиков участвовали в революционном движении Германии. И немцы тоже — не считали территорию Российской империи чем-то чужим. К тому же, большая и богатая часть Поволжья была населена немцами. Немецкие названия были в крупнейших русских городов. Немецкие фамилии — у аристократии.

Центральная провинция Российской империи вокруг Петербурга — называлась «Ингерманландией». Или сам Петербург - был в другом месте?

Как прошло это «завоевание» немцами России, и почему следов этого завоевания не оказалось в истории? Историю восстанавливают по конфликтам. Но если не было повода для конфликтов — то откуда взяться воспоминаниям?

Немцы принесли в Россию промышленные технологии, сделали дешевыми и доступными важнейшие для русского быта товары. К примеру, благодаря их мануфактурам, где выплавляли стальной листовой прокат — появилась обычная железная пила для раздела древесины. Этой пилы не могло быть до того. Появились качественные, дешевые и доступные топоры и плуги. Из того же стального проката появилась лопата — заступ вместо мотыги. Немецкие фабричные технологии - дали гвозди и проволоку. Эти товары намного повысили производительность труда, сделали дешевле и доступней важнейшие для жизни товары, еду и жилье. Но как это могло отразиться в Истории — если в процессах не было конфликта и заказчиков?

Конфликт в условиях, когда один народ был богаче, сильней, давал более высокую производительность труда — мог и должен был иметь место. Но у него было другое политическое и экономическое обоснование. Он должен был отразиться в другой форме: как война сословий, конфликт вокруг трона, власти, налогов... Ведь более современная германская промышленность должна была сделать не эффективным прежних производителей товаров и сельского хозяйства, разорить их. Но - именно так работает любой прогресс.

Немецкие машины сделали возможным пароходное сообщение по рекам, благодаря чему стала подниматься торговля. Возникли регулярные поселения на торговых путях. Немецкая техника связана страну железными дорогами. Это сотрудничество развивалось и укреплялось весь 19-й век, оно казалось выгодным для обоих народов. Когда налаживается жизнь - развивается и культура.

О близости двух культур говорит то, чего нет в других языках. Казалось бы, абсолютно разные страны, народы, языки, а почти все русские идиомы имеют точные немецкие эквиваленты. И наоборот.

Конфликты, конечно, были. В социальной иерархии немцы были заметно выше, хотя эту тему не поднимали. Конфликты того времени вообще не оценивали через отношения немцев и русских. Строго говоря, крестьянскую войну Емельяна Пугачева сегодня можно называть «межнациональной войной»: русское крестьянство — против немецкой аристократии, туземной армии — простив армии, нанятой немецкой династией. В запрете на другое мнение по поводу этого конфликта проглядывалась Высочайшая воля правящей семьи. Славянское население было понижено в правах относительно «титульных» народов не только в Германии, но и в Австро-Венгрии. Прусский парламент существовал уже в 1860-е годы, а его русский «брат» появился на полвека поздней. Почему? Возможно, потому что «прусских» институтов управления — хватало на две страны. Об этом неудобно вспоминать, но это совершенно обычное дело - при колониальной экспансии.

И замалчивая колониальный статус Российской империи и дочерний статус ее Императоров в немецкой государственной модели, мы вычеркиваем из своей исторической памяти — ту роль, которую на самом деле играли немцы и немецкие институты. Не стало немецкого стержня — снизилась эффективность экономической модели, образования, медицины. Звучит обидно. Но осознание проблемы — ведет к лечению болезни. Осознание проблемы — приводит к необходимости ее решать.

Если правильно проблему не описать, то ее-проблему можно не увидеть, тогда исправление последствий потребует гораздо большего времени и сил.

Петербург был центром немецкой экспансии. Столица была не столько русским, сколько немецким городом. Немецкая династия, вокруг немецкое население, немецкой была богатейшая провинция на Волге. По немецки говорили в Польше и Прибалтике, и хотя международный документооборот оставался на французском, а на латыни изучали науки… основным языком в университетах ведь тоже был немецкий. Много ли учебников математики и инженерного дела на русском языке было издано до 20-го века?

Немцы были везде. Австрийцы, голландцы, датчане, шведы... Среди министров, промышленников, ученых до начала 20-го века – вначале подавляющее большинство носило немецкие фамилии. В конце 19-го века этот дисбаланс стал выправляться. Но во главе русской армии оставались немцы, и русская армия вместе со своими генералами участвовала в европейских войнах Германии. Дети русского императора воевали в составе немецких армий под немецким руководством весь 19-й век.

Если бы вопрос касался любой другой темы, мы бы уже наверняка согласились... Но не когда вопрос касается нас и немцев.

Дети в гимназиях учились походить на немцев. Городская культура Российской империи выросла на образах немецкой культуры, их костюмов, обычаев, быта. Жители российских городов походили больше на «немцев», чем на остальные 90% населения крестьянской Российской империи.

Какие еще признаки нужны, чтобы признать, что не было независимости, а был колониальный статус, где немку Екатерину — немцы-же управляющие цинично объявили для туземцев «матушкой-царицей». Стокгольмский синдром - виден только у других, но - не в себе?

общеизвестно, что Германия была абсолютным политическим лидером до Первой мировой войны. У менее промышленно развитых в 19-м веке Британии и Франции были колонии. Германии принадлежали лучшие земли Африки, ее центр - Камерун, самые плодородные земли африканского Юга и Востока с умеренным климатом, подходящим для земледелия, многочисленные острова в Тихом океане... И — вся Россия.

Обидно? Но не понимать полную правду - может оказаться вдвойне обидней. Можно возмущаться тем, что немцы оккупировали науку, что в составе академиков (истории) немцы составляли 95%, но обижаться - глупо. Лучше постараться увидеть в этом - то влияние на свою культуру, которую выдрали с корнем из (когда-то) крепкого и жизнестойкого организма. Которая несомненно повлияла на развитие, здоровье и стойкость этого «организма». И нужно анализировать замещение этого стержня собственными русскими образцами и видеть, где «недобрали».


Как это случается с близкими людьми, оба народа одновременно тянуло к друг другу и одновременно многое друг в друге отталкивало. Насколько похожи на русских были поляки век назад, что классика польской литературы Генриха Сенкевича можно просто читать и понимать без словаря. Насколько похожи современные русские и украинцы. Так же притягивали и отталкивали Россию и Германию век назад.

Считается, что к 1914-му году Германия была абсолютной монархией, а Россия – почти конституционной. Но властительные кузены не ужились, а зарубились между собой так, что в клочья развалились обе империи. Или все таки, одна Империя развалилась? Если считать колонию — частью метрополии. Ведь нелепо считать русскую императорскую ветвь (где 98,5% русской крови последнего царя составляли немцы)— самостоятельной династией, когда она всегда была только частью немецкого императорского дома.


В конце 19-го века в России кипели философские споры по национальному вопросу. Западники, славянофилы, либералы, масоны, армия - спорили и не могли договориться. Но именно в этих спорах рождалась новое культурное направление. Одновременно (в самой Германии) вокруг понятий «народ, община, семья, личность» – произошло объединение Германии, возрождение немецкого языка и традиций, невиданный экономический рывок. Сопоставление этих событий — дает другую картину рубежа 19-20 веков.

При Александре Третьем власть предложила русскому народу новую «национальную» идею: «Православие, самодержавие народность». В самой идее был элемент немецкой колониальной политики для «русских туземцев». Под немецким влиянием оставались История, Церковь и Власть. Однако образованное общество тяготилось «немецкостью» правящего строя. Не принятие немецких моделей — было элементом принадлежности к образованной элите.

В чем был успех масонских лож в России? Они отторгали официальную доктрину и искали решение национального вопроса - через отторжение «немецкости» и самодержавия. Через английские и французские связи. Именно эти анти-немецкие течения оказали ключевое влияние на Февральскую революцию 1917 года.

«Разворот» Александра III от либерализма в сторону национальной русской идентичности – не был чем-то исключительным. Подобный ренессанс национальных идей зазвучал в конце 19-го века по всей Европе от Японии – через Британию - до Америки. Немцы тоже противопоставляли себя «дремучим» русским, беспечным французам, коварным британцам, надменным австрийцам, туповатым и агрессивным пруссакам. Параллельно «Русская Идея» развивалась за счет общественного протеста против экспансии «онемечивания», бюрократизации, обезличивания социальных отношений. Не представленная во Власти интеллигенция - отрывалась в клубах и ложах. В том числе, сочиняя собственную «не немецкую» литературу, музыку и свой взгляд на (тогда еще общую) Историю.

Национализм - стал «фишкой» Власти, ответом на интернациональные марксистские социальные идеи.

Разжигаемое Первым Интернационалом (со второй половины 19-го века) меж-классовое противостояние — несло опасность для европейских элит. Социальный протест был погашен национальными конфликтами. Национализм позволял направить чувство классового протеста – на тех, кто говорил на другом языке и далеко жил. На более «чужих». Для Власти и элиты межнациональное противостояние всегда необходимо и нужней, чем меж-классовое. Политику создают те, кто оплачивают музыку. Альтернативы национализму казались опасней, о формах симбиоза тогда никто не задумывался. Элиты «вложились» в национализм - и всего через пару поколений, меньше полувека спустя - появились полноценные нации. Именно этот национальный вопрос взорвал и смел имперскую Европу в ходе Первой мировой войны.

Когда у дерева подрубают половину его корней - растет совсем другое дерево.
Или не дерево совсем.

Многие из социальных достижений русского и немецкого народа - удивительно похожи: общинный уклад в деревне, доступные и качественные образование и медицина, принципы развития науки и технологий, традиции государственности, представления о справедливости и социальной ответственности Власти. Общие идеалы были основаны на совместной жизни. С возникновением противостояния между немцами и русскими – народы «шарахнуло» в сторону друг от друга. Опора исчезла. «Общие социальные технологии» растворились, и пострадавшие народы понесло «в разнос».

«Русская болезнь и немецкая революция//
Или немецкая болезнь и русская революция»?

Историки не любят вспоминать, что когда в Первую мировую войну русские воевали с немцами, за три года линия фронта почти не изменилась. На фронтах доходило до остервенения. Но еще чаще происходили братания солдат. Было немецкое наступление, но было и бегство солдат с фронта от нежелания воевать с таким ж, как они. А что насчет героического фольклора и легенд? Власть всегда будет их создавать - и всегда будут «художники» готовые за деньги создавать такой «фольклор». Причем, всегда из лучших побуждений.

Брестский мир, русские территории и продукты — помогли Германии. Но войну она все равно проиграла. Разогретый немцами же пожар русской революции – перекинулся обратно в Германию.

Уже не было проблемы голода и нехватки ресурсов в Германии. Пошли эшелоны с русским хлебом и железом...Но пламя русской революции разгорелось по всей Германии. Ровно через год после Великого Октября - 8 ноября 1918 года революция взорвала Гамбург (и всю Германию). Парламенты всех немецких земель единодушно отказали Кайзеру в доверии, он был вынужден просить мира. Слабостью кайзера воспользовались банкиры и партии. Система обвалилась так же стремительно и неожиданно, как в России.

Ни один британский или французский солдат не пересек немецких границ, но Германия стала представлять собой лоскутное одеяло странных демилитаризованных территорий.

Британский военный министр Черчилль требовал выдать и повесить кайзера. Но тут (опять) сплотились и возмутились немцы. Германская армия обеспечила Кайзеру безопасность. Вильгельм отрекся и уехал в изгнание в северную Голландию.


После того, как летом 1917-го года потерпели неудачу попытки буржуазных политиков, ориентированных на масонов, Антанту, Британию и Францию — отношения и связи большевиков с Германией — были тем фактором, который помог им в борьбе за власть.

В первые годы после революции связи с Германией оставались тесными, но отношения стали неровными. Немцы раздражали. Вроде бы классово чуждые, вроде бы полезные, но... во главе страны оказался Коминтерн, странный над-колониальный институт, работавший на немецких социальных технологиях. Основным языком в Коминтерне был немецкий.

Экономический подъем в советской экономике опирался на «немецкие» планы и немецких специалистов. Экономический подъем Первых пятилеток в разоренной обнищавший стране, лишившейся промышленной элиты, был бы невозможен без помощи немецких специалистов. Часто упоминают про американскую помощь, но возможности экономики Германии и Америки тогда еще были не сопоставимы. Америка была далеко, к тому же избыток неосвоенных ресурсов на американской территории — делал американских специалистов более востребованными у себя на Родине, чем заставлял их перебираться в СССР.

В то же время, было «неровное» отношение к немецкому влиянию. Во времена Гражданской войны отряды Батьки Махно, к примеру, под корень вырезали многочисленных к началу 20-го века немецких колонистов Украинской степи. Связи Коминтерна с Германией были прочными. И только когда Коминтерна не стало, а потом Гитлер и война – в СССР возникла сильная стабильная антинемецкая истерия… Вспоминать немецкое добрым словом стало означать подрыв, сомнение, словом, готовый состав преступления.

В годы Великой Отечественной войны советские граждане в буквальном смысле пропитывались ненавистью против немцев. Люди «выжигали» внутри себя часть собственной культуры, которая была как-то связана с Германией и как-то походила на немецкую...





Свастика (еще не «нацистская»)
на деньгах Временного правительства
и на знаках отличая Красной армии.

Помимо «внешнего немца» существовал «внутренний немец», «немец внутри каждого».

Это не про того немца, который (в виде немецкой династии) уничтожал внутри страны любое сопротивление. А про того немца, который осел в культурном поле каждого. Который вел вперед экономику, создавал в России лучшие в мире науку, медицину и образование, строил передовые заводы, самые протяженные в мире железные дороги... про того «внутреннего немца», стерев которого внутри себя - мы потеряли часть самих себя. Это не о противостоянии «русского» и «немецкого» внутри каждого человека. Это про то, что было и есть внутри каждого. Вторая мировая война — прошлась и по внутреннему миру каждого отдельного человека.

«Убей немца!» — таким был главный пропагандистский лозунг в годы Великой Отечественной войны.

Лозунг появился в июле 1942 года «для активизации ненависти к противнику». Немного странно, что потребовалось 13 месяцев - для того, чтобы сформулировать этот тезис, а песня «Священная война» появилась уже в первые дни войны. Но такова официальная История.

В основу лозунга легла фраза из стихотворения Константина Симонова «Убей его!» (18.07.1942) и статьи Ильи Эренбурга «Убей!» (24.07.1942). В антинемецких кампаниях принимали участие и другие советские писатели, поэты, художники. В советских газетах были созданы специальные рубрики (одно из названий «Убил ли ты сегодня немца?»), где публиковались письма-отчёты советских бойцов о количестве убитых ими немцев и способах их уничтожения.

Эренбург: Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово «немец» для нас самое страшное проклятье. Отныне слово «немец» разряжает ружьё. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьёт твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьёшь немца, немец убьёт тебя. Он возьмёт твоих [близких] и будет мучить их в своей окаянной Германии. Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком. Если на твоём участке затишье, если ты ждёшь боя, убей немца до боя. Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. Если ты убил одного немца, убей другого — нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай вёрст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! — это просит старуха-мать. Убей немца! — это молит тебя дитя. Убей немца! — это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!

Зачем вспоминать про это?
Здесь про то, что было стерто в нас -
как это вычищали -
и что нам следовало бы помнить о настоящих корнях...

По воспоминаниям Ильи Эренбурга, он хотел развеять существовавшие (у значительной части советских солдат) иллюзии о том, что, если «рассказать немецким рабочим и крестьянам правду, то они побросают оружие», что «миллионы [немецких] солдат идут в наступление только потому, что им грозит расстрел»:

"""""В начале войны у наших бойцов не только не было ненависти к врагу, в них жило некоторое уважение к немцам, связанное с преклонением перед внешней культурой. Это тоже было результатом воспитания… Помню тяжелый разговор на переднем крае с артиллеристами. Командир батареи получил приказ открыть огонь по шоссе. Бойцы не двинулись с места. Я вышел из себя, назвал их трусами. Один мне ответил: «Нельзя только и делать, что палить по дороге, а потом отходить, нужно подпустить немцев поближе, попытаться объяснить им, что пора образумиться, восстать против Гитлера, и мы им в этом поможем». Другие сочувственно поддакивали. Молодой и на вид смышленый паренек говорил: «А в кого мы стреляем? В рабочих и крестьян. Они считают, что мы против них, мы им не даем выхода…»





Я должен был предупредить наших бойцов, что тщетно рассчитывать на классовую солидарность немецких рабочих, на то, что у солдат Гитлера заговорит совесть, не время искать в наступающей вражеской армии «добрых немцев», отдавая на смерть наши города и села. Я писал: «Убей немца!»"""

В послевоенной немецкой прессе Эренбурга часто изображали идеологом уничтожения немецкого народа, призывавшим к поголовному истреблению немцев. У нас считается, что его высказывания вырывались из контекста и обычно не очень точно переводятся.... Однако Эренбург в те годы был официальным лицом не только советских писателей, но и всего советского государства. И для достижения трудной Победы путем величайшего напряжения внутренних сил — Эренбург открыто признавал, что важно было растопить в каждом человеке животные инстинкты.


В те годы это, конечно, было важно. Но потом, когда война кончилась, те черты, которые были связаны с немцами: дисциплина, ответственность, трудолюбие, педантичность - полностью не вернулись.

Русское культурное поле: «внутренний немец».

Сравните выжигание связей с немцами в середине 20-го века — с выжиганием социалистических идей - в горбачево-ельцинскую «перестройку». В годы «ельцинской де-коммунизации» жители России похожим образом выжигали внутри себя — почти все, что было связано с коммунистической идеологией, и практически так же потеряли то ценное, что дали нам полвека существования СССР.

Ельцин пришел к власти на волне лозунгов о социальном равенстве, о социальной справедливости, о необходимости вернуться к правильным истокам настоящей демократии. Изменения, которые были произведены Ельциным и его последователями, сегодня звучат комично. Правящая элита полностью обманула избирателей и народ, полностью забыв свои предвыборные обещания и предельно извратив социальную политику — настолько, что некоторые положения советской системы сегодня выглядят просто невозможными. А возврат к ним — кажется не возможным без новой гражданской войны, цена которой (во всяком случае — пока) кажется не целесообразной.

Похожим образом прошла анти-немецкая культурная революция середины 20-го века. Общественности периодически нужно менять идеологию. Иногда это происходит самым чудовищным образом.


При Ельцине произошла похожая странная культурная революция.

Идеалы социальной справедливости, умеренного потребления, ответственности элиты, стирания меж-классовых границ родом из СССР — сегодня вызывают усмешки. Тезисы про ответственность и обязательства Власти - перед народом — осмеяны и похерены. Правящая хунта отдала (близким к власти) мародерам экономическое достояние, которые было построено за несколько десятилетий общего труда нескольких поколений. Важнейшие мысли философов прошлых веков про равенство всех граждан перед законом - были растоптаны при молчаливом одобрении «новых элит».

Выводы?
наверно в том, что нужно раскопать в себе не только «внутреннего немца».
Нужно будить внутри себя ту часть своей культуры, которая сделала нас одними из лучших в мире по образованию, уровню медицины, создала выдающийся культурный проект - СССР.

Не сделать - кто-то со стороны может закопать нас самих.
И не только нас.


Вернемся в 1920-е и 1940-е.
Часть собственной культуры у каждого из народов неожиданно оказалась «связанной с врагом», и была скомпрометирована. Из-за политики, истерии СМИ и бытовой неприязни в обоих народах были стерты части общего наследия. На опустевшее место вылезли разного рода «сублиманты» и химеры массовой культуры.

Немцы мучаются без русской «задушевности». От избыточности границ — при полете мысли. А русские потеряли среди своих архетипов педантичного немецкого инженера, жесткого, но компетентного справедливого лидера.

На это место пришли то разухабистые (но бестолковые) балаболы-харизматики с киевским и днепропетровским прошлым. Лидеры с (местами) хорошими, но – с другими традициями, иными принципами выживания, другой системой ценностей. Где в цене сиюминутные выгоды, где плохо ценятся наука, культура и образование.


Пришли питерские псевдо-немцы, которые немного разбирались в порядке и дисциплине, но ничего не понимали в том — для чего нужна дисциплина. Каким должен быть следующий шаг. Не «Питерская» тема. Совсем не те мозги. Не те «драйверы». Актерская школа — гениальная. Но под правильными и красивыми словами — политика совсем людоедская.



Когда в конце 1930-х в СССР закончился интернационализм, прусско-немецкий след в истории России стал еле заметным. А после войны - окончательно затерся. А этой «ниточкой» держались за Российскую империю – Финляндия и Прибалтика… Но исчезли немецкие корни, забылось общее прошлое — и цепляться Прибалтике за Россию дальше оказалось не чем…

Поминать об общих корнях не любили — потому что русские и немцы стали не «теми».

Однако в русском сознании остались «немцы внутри». Внутренние немцы. Спящие в каждом русском. Сохранившееся влияние - тех, кто столетиями жил рядом. Чьи ремесленные технологии три века назад сделали доступными едва ли не для каждой русской семьи – топор, пилу, лопату, гвоздь и кастрюлю. Благодаря которым люди смогли переселиться и жить в домах, на территории с холодным климатом. На чем возникла и поднялась русская деревенская культура. И вместе с ней — города, дороги, заводы. Традиции ремесленной и заводской культуры. Через сделанные из немецкой фанеры — русские балалайки и сделанные на немецких токарных станках — складные куклы-матрешки.

Возможно, осознание в себе немецкой основы, этакого немецкого «костяка» сделает его носителей крепче, надежней, педантичней. «Немецкая сборка» машины делает даже ее владельца – уверенней и умней. И когда твой «внутренний немец» проснется, он окажется авторитетом – даже для «немцев внешних»… Тем более, что с такими авторитетами у «внешних немцев» сегодня — полный провал.