«Манюня»: книга счастья

Просто обязательно нужно иметь экземплярчик этого залога хорошего настроения.

Повесть “Манюня” вышла в свет совсем недавно в издательстве “Астрель – СПб”, но уже стала лауреатом в номинации “Язык” в Российской национальной литературной премии “Рукопись Года”.
Брызги солнечного детства — не вымышленного, а настоящего, искрящегося чувствами, воспоминаниями и признаками счастливейшего времени, долетели до тысяч (пока до тысяч) людей. Удалите скепсис немедленно, сотрите навечно ухмылку: вы не держали в руках «Манюню» блистательной Наринэ Абгарян. Обаяние, великодушие и отменный слог, приправленный уместным юмором, но главное — отличная память на детство, способность вернуться в него и поделиться им. «Манюня» — практически единственный пример в русскоязычной литературе, идеально подходящий под это описание. А Наринэ пишет мастерски, с неподдельным азартом, с любовью и… так, что книгой зачитываются и взрослые, и дети.
Книга нашей соотечественницы увидела свет чуть больше месяца назад, и еще до официальной презентации ее смели со складов: невероятно популярное издание. «Манюня» рассказывает о детстве Наринэ (точнее, иллюстрирует наиболее яркие и смешные эпизоды), проведенном ею в окружении потрясающих персонажей, в том числе Манюни — близкой подруги автора, в черте и даже за пределами провинциального армянского городка Берда.
....

Несколько сухих информативных строк. И так сложно подобрать слова, чтобы обьяснить, сколько радости и тепла несут они в себе, сколько света – весеннего нежного света.

Что такое “Манюня”, спросите вы. “Манюня” – это взрывы хохота, слезы умиления, приливы нежности и теплой-теплой ностальгии по самому прекрасному – детству. Кто такая Наринэ Абгарян – логический вопрос.
Наринэ Абгарян – это человек тончайшей души, писатель по определению и просто Нарка, потому что, прочитав пару глав “Манюни”, иначе ее уже не назовешь.

В большой мир писательства Нарка пришла из… Интернета. Из своего блога в сети Livejournal.com, который завела в 2005-ом. Ее виртуальный дневник задался не сразу. Сделав пару записей, Наринэ забросила его, чтобы вернуться снова в 2009-ом. За год страничка greenarine.livejournal.com - http://greenarine.livejournal.com/ из скромного личного дневничка превратилась в один из самых популярных блогов и не только в армянской блогосфере. Потому что на этой виртуальной “кухне” поселилась Манюня – девочка-воспоминание, хохластый сорванец в юбке.

“У меня было счастливое детство – спасибо моим родным и близким за это. Я люблю вспоминать, вообще живу воспоминаниями. Странное дело, мне, чтобы легче воспринимать настоящее, нужно как можно чаще возвращаться в прошлое. Поэтому я и затеяла эти истории про Манюню”, – рассказывает Наринэ.

Прототип Манюни – Наркина подруга Маня, вместе с которой они выросли в горном городке Берд на границе Армении с Азербайджаном. Подружки прошли огонь и воду – самый изобретательный комплект детских шалостей, первую любовь и первые путешествия за пределы городка. “Сама Манюня очень радуется успеху рассказов.Но, к сожалению, о Мане я ничего конкретного говорить не могу – свою частную жизнь она оберегает, как зеницу ока. Поэтому тихо радуется, что живёт в далёкой Америке, и там её никто с расспросами доставать не будет”, – смеется Наринэ.

В рассказах о детских приключениях Наринэ выстраивает целый трогательный мемориал своему детству – их с Манькой семьям и друзьям, родному городу, любимым горам Армении. Остальные герои “Манюни” с нетерпением ждут печатных экземпляров. “На днях вышлю и дождусь откликов. Себе на голову”, – говорит Нарка.

Перед вами долгожданное продолжение лучшей в мире книги о детстве - романа Наринэ Абгарян "Манюня".
Всем, кто уже успел узнать и полюбить смешных подружек-хулиганок Нару и Манюню, суровую, но обаятельную Ба - бабушку Манюни и ораву их шумных и несуразных родственников, а также тем, кому это ужасно приятное знакомство только предстоит, мы дарим книжку о новых приключениях Манюни! Если вы думаете, что знаете, на что способны две девчонки младшего школьного возраста, которым не сидится на месте и хочется провести детство так, чтобы ни одна его минута не прошла скучно, то вы еще ничего не знаете… Читайте и ужасайтесь, то есть наслаждайтесь, конечно!

Выкладывая рассказы по кусочкам в блоге, Нарка и не предполагала, что “Манюня” вызовет такой интерес. “Никогда не думала, что рассказы настолько понравятся моим читателям, что придётся браться за них всерьёз. Скорее, это было баловство”, – говорит она. Этот неожиданный успех Наринэ пытается обьяснить так: “Мои рассказы – доброе и смешное семейное чтение. Они написаны, как мне кажется, лёгким, немного ершистым и дерзким языком. Видимо вот это сочетание доброго, смешного и дерзкого и подкупило читателя”.

Это, казалось бы, простое, но не каждому удающееся сочетание у нее получается само собой – потому что пишет сердцем: “Художественную литературу умом писать сложно, да и, наверное, невозможно. По крайней мере – я так не умею. Пишу я только положительными эмоциями. Сын утверждает, что когда я сочиняю Манюню, у меня улыбка с лица не сходит. О хорошем всегда радостно писать”.

Нарке до сих пор не верится, что “Манюню” приняли с таким почетом – не каждый день твоя первая рукопись становится лауреатом в номинации “Язык” в Российской национальной литературной премии “Рукопись Года”. И то, что стартовый тираж в три тысячи экземпляров разошелся со складов издательства за неделю – тоже неспроста. “Мне иногда кажется, что вся эта история о ком-то другом, и никакого отношения ко мне не имеет. Спасибо издательству и моему редактору Ирине Копыловой за то, что они поверили в меня. И огромное спасибо моим читателям. Всем и каждому”, – говорит она.

Интернет стал “крестным” “Манюни” во всех смыслах: здесь появились ее первые читатели, неизбежно ставшие фанатами и друзьями Нарки, здесь ее нашли издатели: “Редакторы издательств регулярно мониторят интернет в поисках новых авторов. Меня с Ириной познакомила замечательная и очень талантливая Петербургская писательница Лара Галль. Ирина связалась со мной, предложила сотрудничество. Мы заключили с “Астрель – СПб” (дочернее подразделение книжного гиганта “Издательство АСТ”) договор, через восемь месяцев вышла книжка”, – рассказывает Наринэ.

И уже издательство, в свою очередь, нашло иллюстратора, сумевшего сделать невозможное: “Автор иллюстраций – Елена Станикова. Моя редактор Ирина очень хотела, чтобы “Манюню” иллюстрировала именно она. Елена – очень опытный художник, и при этом не штампующий одни и те же приёмы. Она неформальная и изобретательная, именно о таком иллюстраторе мечтают все авторы. Я потом листала книжку и чуть ли не рыдала над каждой картинкой. Абсолютное попадание, абсолютное!”, – не сдерживает эмоций Нарка.

Как же сдержаться, когда твое драгоценное детство, чудесная жемчужина, оказывается вправлено в идеально подходящую изящную оправу? “Когда я впервые взяла в руки книгу, я прыгала как ненормальная, потом смеялась, потом что-то говорила, не помню что, явно какие-то благоглупости, а потом ещё и пустила слезу. Вот такая у меня была “адекватная” реакция на книжку”, – смущается Наринэ.

Этот первый экземпляр с первым автографом достался, как ни странно, не самой Манюне и не кому-то из других героев книги. Его Нарка, не растерявшая детства в душе, подарила писательнице Марианне Гончаровой: “Мы с ней встретились на книжной ярмарке и махнулись, не глядя, своими книжками. Вот такая забавная ситуация”.

Наринэ и правда из тех, кому удается сохранить звенящую ниточку связи с детством на всю жизнь. Оно с ней и в ней навсегда: “Я скучаю по своему детству. Мне оно иногда снится: бабушкин сад, весенние цветущие яблони, почему-то бесконечные деревянные заборы – покосившиеся набок, ветхие. Не заборы, а так, условность, просто обозначить границы своего владения. Горы снятся. Никогда и нигде я не испытывала такого чувства свободы, как в горах. Никогда и нигде. Такое не забывается”, – говорит она. И тихо добавляет: “Если бы я могла вернуться туда, в Берд, в те годы, я бы нашла себя и крепко-накрепко прижала к груди. И сказала бы – девочка, всё у тебя будет хорошо… А ещё обязательно пришла бы к моей бабушке Тате. И сказала бы, что очень её люблю. Очень”.

Бабушка Тата, как и многие другие, – это самые важные для Нарки люди, Именно о них она собирается писать в дальнейшем: “Напишу вторую часть “Манюни”. А потом попытаюсь написать что-то другое. Обязательно серьёзное. Обязательно о крае, откуда я родом – о Берде, о людях, которые там жили, о людях, которые всегда со мной”.

Люди, которые всегда с ней, живые воспоминания, которые всегда с ней, величественные горы, подарившие чувство свободы и полета, которое всегда с ней, хоть Наринэ и живет на равнине не первый год: “Знаете, чем равнины отличаются от гор? Тут бесконечный горизонт. Если у нас ты его видишь на плечах синих от позднего заката гор, то здесь он бескраен, он простирается вокруг и кругом, и небо кажется огромной божьей ладонью, накрывшей эти безбрежные просторы”, – говорит она, – “Но сердце моё навсегда осталось в горах. Да. Сердце моё осталось в горах”.

Кусочек этого огромного и глубокого писательского сердца – в маленькой книжке с девочкой с огненным чубом на обложке. Потому что Наринэ, нет, Нарка Абгарян “пишет сердцем” и дарит его нам.

http://knizhnik.org/page/narine-abgarjan-manjunja-pishet-fantastichyskyj-roman.html
Лучше сначала читать онлайн фрагмент прежде чем искать где скачать всю книгу
Наринэ Абгарян

Манюня пишет фантастичЫскЫй роман

УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ!

Эти издатели — просто ненормальные (зачеркнуто) странные люди. Мало того, что они напечатали первую книгу о Манюне, так еще и за вторую взялись. То есть чувство самосохранения у них отсутствует напрочь, и чем все это обернется — я не знаю.

Тем, кому повезло, и они не читали первую часть «Манюни», со всей ответственностью говорю — положите книжку обратно, откуда взяли. Лучше потратьте деньги на что-нибудь другое, вдумчивое и серьезное. А то от хиханек и хаханек умнее не станешь, разве что пресс накачаешь. А кому нужен пресс, когда живот должен быть сами знаете какой. Вместительный прямо-таки должен быть живот. Чтобы можно было в нем комок нервов взрастить, как нас учили в знаменитом фильме «Москва слезам не верит».

Ну а тем из вас, кто не внял моему предупреждению и таки взял книгу, я как бы кратко намекаю на состав лиц повествования.

Семейство Шац:

БА. Иными словами — Роза Иосифовна Шац. Тут ставлю точку и трепещу.

Дядя Миша. Сын Ба и одновременно Манюнин папа. Одинокий и несгибаемый. Бабник с тонкой душевной организацией. Опять же однолюб. Умеет совместить несовместимое. Верный друг.

Манюня. Внучка Ба и Дядимишина дочка. Стихийное бедствие с боевым чубчиком на голове. Находчивая, смешливая, добрая. Если влюбляется — то вусмерть. Пока со свету не сживет — не успокоится.

Вася. Иногда Васидис. По сути своей — вездеходный «ГАЗ-69». По экстерьеру — курятник на колесах. Упрямый, своенравный. Домостроевец. Женщин откровенно считает рудиментарным явлением антропогенеза. Брезгливо игнорирует факт их существования.

Семейство Абгарян:

Папа Юра. Подпольная кличка «Мой зять золото». Муж мамы, отец четырех разнокалиберных дочек. Душа компании. Характер взрывоопасный. Преданный семьянин. Верный друг.

Мама Надя. Трепетная и любящая. Хорошо бегает. Умеет метким подзатыльником загасить зарождающийся конфликт на корню. Неустанно совершенствуется.

Наринэ. Это я. Худая, высокая, носатая. Зато размер ноги большой. Мечта поэта (скромно).

Каринка. Отзывается на имена Чингисхан, Армагеддон, Апокалипсис Сегодня. Папа Юра и мама Надя до сих пор не вычислили, за какие такие чудовищные грехи им достался такой ребенок.

Гаянэ. Любительница всего, что можно засунуть в ноздри, а также сумочек через плечо. Наивный, очень добрый и отзывчивый ребенок. Предпочитает коверкать слова. Даже в шестилетнем возрасте говорит «аляпольт», «лясипед» и «шамашедший».

Сонечка. Всеобщая любимица. Невероятно упрямый ребенок. Хлебом не корми, дай заупрямиться. Из еды предпочитает вареную колбасу и перья зеленого лука, на дух не выносит красные надувные матрасы.

Ну вот. Теперь вы знаете, о ком вам предстоит читать. Поэтому в добрый путь.

А я пошла сына воспитывать. Потому что окончательно от рук отбился. Потому что на каждое мое замечание он говорит: меня просто не за что ругать. Мое поведение, говорит, просто ангельское по сравнению с тем, что вы в детстве вытворяли.

И ведь не возразишь!

Вот она, тлетворная сила печатного слова.

ГЛАВА 1

Манюня — отчаянная девочка,
или Как Ба сыну подарок
на день рождения искала

Я не открою Америки, если скажу, что любая закаленная тотальным дефицитом советская женщина по навыку выживания могла оставить далеко позади батальон элитных десантников. Закинь ее куда-нибудь в непролазные джунгли, и это еще вопрос, кто бы там быстрее освоился: пока элитные десантники, поигрывая мускулами, пили бы воду из затхлого болота и ужинали ядом гремучей змеи, наша женщина связала бы из подручных средств шалаш, югославскую стенку, телевизор, швейную машинку и села бы строчить сменное обмундирование для всего батальона.

Это я к чему? Это я к тому, что седьмого июля у дяди Миши был день рождения.

Ба хотела купить сыну в подарок добротно сшитый классический костюм. Но в жестких условиях пятилетки человек предполагал, а дефицит располагал. Поэтому упорные поиски по областным универмагам и товарным базам, а также мелкий шантаж и угрозы в кабинетах товароведов и директоров торговых точек ни к чему не привели. Создавалось впечатление, что хорошая мужская одежда изжита, как классовый враг.

И даже фарцовщик Тевос не смог ничем помочь Ба. У него была партия замечательных финских костюмов, но Дядимишиного пятьдесят второго размера как назло не оказалось.

— Вчера купили, — разводил руками Тевос, — а новых костюмов в ближайшее время не ожидается, будут только ближе к ноябрю.

— Чтобы ослепли глаза того, кто будет носить этот костюм! — сыпала проклятиями Ба. — Чтобы на голову ему свалился здоровенный кирпич, и всю оставшуюся жизнь ему снились одни только кошмары!

Но одними праклятиями сыт не будешь. Когда Ба поняла, что своими силами ей не справиться, она кинула клич и подняла на ноги всех наших родственников и знакомых.

И в городах и весях нашей необъятной Родины начались лихорадочные поиски костюма для дяди Миши.

Первой сдалась мамина троюродная сестра тетя Варя из Норильска. Спустя две недели упорных поисков она отчиталась коротенькой телеграммой: «Надя зпт хоть убей зпт ничего нет тчк».

Фая, которая Жмайлик, звонила через день из Новороссийска и фонтанировала идеями.

— Роза, костюм не нашла. Давай возьмем Мишеньке фарфоровый сервиз «Мадонна». Гэдээровский. Ты же знаешь, у меня знакомые в «Посуде».

— Фая! — ругалась Ба. — На кой Мише фарфоровый сервиз? Мне бы ему из одежды чего купить, а то ходит в одном и том же костюме круглый год!

— Хохлома! — не сдавалась Фая. — Гжель! Оренбуржские пуховые платки!

Ба убирала трубку от уха и дальнейшие переговоры вела, надрываясь в нее, как в рупор. Наорется, а потом прикладывает трубку к уху, чтобы услышать ответ.

— Фая, ты совсем спятила? Ты мне еще балалайку предложи… или расписные ложки… Да уймись ты, не надо нам никаких ложек! Это иронизирую я! И-ро-ни-зи-ру-ю. Шучу, говорю!

Из Кировабада позвонил мамин брат дядя Миша:

— Надя, могу организовать осетрину. Ну что ты сразу пугаешься, престижный подарок, пудовая элитная рыбина. Правда, забирать ее в Баку, но если надо, я съезжу.

— Осетрину съел и забыл, — расстроилась мама, — нам бы что-нибудь из одежды, чтобы «долгоиграющее», понимаешь? Костюм хороший или куртку. Плащ тоже сойдет.

— Можно сфотографироваться с осетриной на «долгоиграющую» память, — хохотнул дядя Миша, — да шучу я, шучу. Ну извини, сестра, это все, что я могу предложить.

Ситуацию спасла жена нашего дяди Левы. У нее в Тбилиси жила большая родня. Одним звонком тетя Виолетта всполошила весь город от Варкетили до Авлабара[Варкетили, Авлабар — районы Тбилиси.] и нашла-таки людей, которые обещали организовать хорошую шерстяную пряжу.

— Ну и ладно, — вздохнула Ба, — свяжу Мише свитер. На безрыбье и рак рыба.

В день, когда должны были привезти пряжу, у нас на кухне яблоку негде было упасть. Мама остервенело месила тесто для пельменей, мы, выклянчив у нее по кусочку теста, лепили разные фигурки, а Ба сидела за кухонным столом, листала журнал «Работница» и чаевничала вприкуску. Отпивая кипяток из большой чашки, она смешно пугалась лицом, глотала громко, клокоча где-то в зобу, и со смаком перекатывала во рту кусочек сахара.

— Кулдумп, — комментировала каждый ее глоток Гаянэ. Сестра сидела у Ба на коленях и завороженно наблюдала за ней.

— Если кто-нибудь проговорится Мише о свитере, то ему несдобровать, ясно? — профилактически напустила на нас страху Ба.

— Ясно, — заблеяли мы.

— У тебя в зивоте кто зивет? — не вытерпев, после очередного громкого глотка спросила у Ба Гаянэ.

— Никто.

— Ну ведь кто-то долзен говорить «кулдумп», когда ты глотаешь? — Гаянэ смотрела на Ба большими влюбленными глазами. — Я вниматейно слушаю. Когда ты глотаешь, кто-то внутри говорит «кулдумп»! Ба, ты мне скази, кто там зивет, я никому не сказу, а если сказу, пусть мне будет нисс… нисдобрывать.

Мы захихикали. Ба сложила ладони трубочкой и громко зашептала на ухо Гаянэ:

— Так и быть, скажу тебе. В животе у меня живет маленький гномик. Он следит за всеми непослушными детьми и докладывает мне, кто из них набедокурил. Поэтому я все знаю. Даже про тебя.

Гаянэ быстро-быстро слезла с колен Ба и выбежала из кухни.

— Ты куда? — крикнули мы ей вслед.

— Я чичас вернусь!

— Не нравится мне это «чичас вернусь», — сказала мама. — Пойду посмотрю, что она там натворила.

Но тут позвонили в дверь, и мама пошла ее отпирать. Это привезли обещанную пряжу. Ее оказалось неожиданно много, и обрадованная мама полезла за кошельком:

— Я тоже возьму и обязательно что-нибудь свяжу девочкам.

Мы перебирали большие шоколадно-коричневые, синие, черные, зеленые мотки и ахали от восторга.

— Ба, и мне свяжешь чивой? — допытывалась Маня.

— Конечно. Что тебе связать?

— Колготки!

Я хотела попросить маму, чтобы и мне связали колготки, но тут в комнату вошла довольная Гаянэ.

— Ба-а, твой гномик про меня уже ничего не сказет! — расплылась в довольной улыбке она.

— Какой гномик? — рассеянно отозвалась Ба.

.... далее - http://knizhnik.org/page/narine-abgarjan-manjunja-pishet-fantastichyskyj-roman/0.html