Мой дед, отец моего отца, был художником-портретистом.
Вообще, я считаю, что его талант портретиста был огромен и уникален. При этом он был самоучкой. Родился он в 15-м годе, хотя во всех документах, и даже на памятнике на его могиле годом рождения указан 13-й. Просто дед, когда ему было лет 16 или 17, чтобы не умереть с голоду, был вынужден приписать себе два года, чтобы его взяли в армию.
В русской истории года себе приписывали частенько. Например, массовым это явление было во время Великой Отечественной - мальчишки хотели попасть на фронт. Во времена юности деда тоже по разным причинам приписывали года, в частности, как вот дед - чтобы выжить.
Помню, дед рассказывал, как он обнаружил в себе дар художника. Во время учебы в школе в 20-х годах также, как и шестьдесят лет спустя, в моем детстве, на обложках школьных тетрадок были напечатаны портреты в той или иной степени известных людей. Как-то дед просто взял и срисовал с тетрадки портрет Ленина, да видно, очень удачно, так, что одноклассники восхитились. Вот так он заметил в себе дар, который потом кормил его всю жизнь, а его жену - мою бабулю - ещё и после его смерти (об этом я, может быть, как-нибудь тоже расскажу).
Взявшись за блоговые записи, я с удивлением обнаружил, что практически ничего не знаю про своих бабок, дедов, даже про отца с матерью. Меня просто оторопь берёт, сколько потеряно безвозвратно. И ведь я никогда, с самого раннего детства, не бежал от семейных преданий, наоборот, всегда внимательно слушал. Но вот, как начнёшь писать, сразу видишь: тут дыра в рассказе лет в десять, там - в двадцать. И это дыры на веки вечные. Деды и родители, конечно, сами виноваты, что не записывали, но и с нас, потомков, тоже спросится там, у Бога...
Я это к тому написал сейчас, что вдруг понял, что совсем не знаю, как дед стал художником. Знаю, что он служил в Красной Армии (это история с приписанными к возрасту 2-мя годами), вроде бы учился в лесном институте. Но это как-то всё смутно и тоже очень отрывочно. А вот, как стал профессиональным художником - убей не знаю. В 34-м, когда он женился на бабуле, он уже был художником. А ведь ему было всего 19 (21 по паспорту).
На художника он не учился никогда, был в чистом виде самоучка. Много после его смерти, вспоминая его, я угадывал как в его работах, так и в каких-то иных признаках (подбор домашней библиотеки, вспомнившиеся разговоры, дневниковые заметки в блокнотах), отсутствие как систематического общего образования, так и чисто профессионального художественного. Однако, сила Божьего дара была у него настолько огромна, что до сих пор я смотрю на искусство вообще через призму повлиявшего на меня искусства деда.
К сожалению, талант его захватан и замызган эпохой, в которой он жил. Всю жизнь ему пришлось рисовать плакаты портреты пролетарских вождей для сугубо агитационных целей. Всё его собственно наследие - несколько десятков картин, семейных портретов, пейзажей, этюдов, сохранившихся в семье. Всё остальное, я думаю уже уничтожено ураганом перемен последних двадцати лет. Кому сейчас нужны все эти Брежневы, Косыгины и пр., и пр.
У деда было трое детей и жена-домохозяйка, моя бабушка. Всё держалось на нём. Поэтому всю жизнь он занимался художественной подёнщиной. Пытался, конечно, выбиться, но звёзды были против него.
Как-то в 50-х или начале 60-х он был дома на собеседовании в семье директора театра эстрады Менакера и Мироновой (родителей Андрея Миронова). Ему предлагали должность художника-декоратора театра. Но максимум того, что могли предложить из жилья - комнату в коммуналке (ведь требовалось переехать из провинции). Плюс ничтожную зарплату, на которую содержать детей и жену было невозможно. В итоге - ничего не получилось. Потом дед бывал на концертах и спектаклях с участием Андрея Миронова, которого видел маленьким мальчиком, побывав дома у Менакеров-Мироновых.
Дед много читал по теории и практике живописи, работал, как лошадь. У него было несколько учеников. Литография одного из них, П.П. Якушева, сейчас висит над моим письменным столом, за которым я сейчас пишу.
Как только у меня появилась отдельная комната в общаге в ЧГ, я сразу же перевез туда из дома несколько его работ, подаренных мне незадолго до смерти в 83-м. С тех пор, эти картины всегда со мной, где бы я ни жил.
Никто из детей и внуков не перенял таланта деда, хотя все и брали в руки кисть в ту или иную пору своей юности. Все мы, в общем-то, тоже не обучаясь никогда этому, в своё время неплохо рисовали. Но вот чтобы "...или в душе его сам Бог возбудит жар...", такого не случилось.
Случилось другое. Дед был фантастически одарён. Планка была поднята им настолько высоко, что тот стартовый уровень восприятия жизни, который получали люди, жившие рядом с ним: дети, внуки, - влияет на всех нас до сих пор.
