На востоке вставало солнце, озаряя вершины огромных деревьев своим прозрачным светом. Небосвод из темно- синего становился нежно- голубым, сгоняя прочь остатки холодной ночи. Постепенно лучи восходящего золотого круга освещали все больше и больше глубины громадного леса. Вот диковинные птицы начали просыпаться и извещать соседей своим громким гульканьем, что пришло утро. Тихонько зашелестели листья, будто откликаясь на зов. Утренняя роса умыла цветы и лепесточки деревьев, также напитав влагой живых существ. Наступил новый день.
По оживленному лесу промчался маленький огонек. Он летел так быстро, что животные и насекомые видели только тоненький золотой росчерк. Вот он промелькнул рядом с тигром, пившим из небольшой лазурной речушки, проскочил между двух огромных рядов белоснежных зубов носорога, который только- только хотел откусить часть ветки, свисавшей над его головой, и, в конце концов, чуть не столкнувшись о ствол дерева, исчез в листве. Огонек остановился, достигнув места, где речка превращается в шумный водопад. Здесь было прекрасно: исполинские деревья нависали над тихой заводью, почти касаясь своими ветвями гладкой поверхности воды; по берегам буйно росли небывалые цветы, красные, с желтыми лепестками, перемежавшиеся с валунами, покрытыми мхом, и дополняла всю эту красоту маленькая радуга, которая не исчезала отсюда ни днем, ни ночью.
Как только огонечек перестал двигаться, золотистое сияние сразу исчезло, оставив на одном из камней девочку. Сначала она сидела с довольной улыбкой, рассматривая вид, открывшийся перед ней, затем, блаженно растянувшись на спине и подложив тоненькие ручки себе под голову, закрыла свои зеленые, цвета только что зародившегося листочка, глаза и заснула. Фигурка, лежащая у реки, была не более половины человеческого пальца длиной. Симпатичное личико скрывали каштановые волосы - кудрявые и спутанные. Вдоль всего тела за спиной распростерлись великолепные крылья. Кожица их была настолько тонкой и прозрачной, что можно было смотреть сквозь нее. Формой они были похожи на крылья бабочек, только с заостренными концами, что придавало еще большую изящность. Крылья были будто покрыты какой- то пыльцой цвета солнечных лучей, блистающей мириадами золотых оттенков. Именно это волшебное свойство превращали несущуюся девочку в маленький огонек, незаметный светлячок. А сейчас, когда юная Сури спала, крылья укрывали ее от возможного легкого ветерка или моросящего дождика из одинокой тучи.
Во сне девчушка перевернулась на бок и, тихонько шмыгнув носом, засопела. Прошло совсем немного времени, как она заснула, когда близлежащие листья зашуршали и медленно раздвинулись. Между ними появилась голова. Губы на мальчишеском лице растянулись в широченную улыбку, в то время как голубые глаза рассматривали спящую девчонку. Вот вслед за головой со светлыми взлохмаченными волосами из кустов выскользнуло все тело. Мальчик тихонько начал подходить к Сури, затем остановился, выпрямив свою спину и подняв голову. Еще шире ухмыльнувшись, он слегка подпрыгнул и взлетел, бесшумно хлопая голубыми, цвета спокойного моря, крыльями. Приблизившись к девочке, он навис над ней, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую. Потом он протянул руку и коснулся ее золотых крыльев. Увидев на запястье своей находки браслет, сделанный из коры дерева юноата и украшенный драгоценными камнями, мальчишка развязал его и одел себе на руку. Делал он это с завидным усердием, высунув слегка язык; глаза его при этом озорно блестели.