После параксизма метеобойни жизнь постепенно возвращается в привычную колею: первое,второе и компот из сухофруктов. В лавке скука и прогрессирующий маразм, дома увечный диван, невротическая хозяйка медной горы и неоплаченный счет за телефон. Однако, что примечательно, все эти малые и большие катаклизьмы ничуть не нарушают моего благостного покоя. Я словно в танке, надежно укрыт от них толстым слоем говноупорной брони.
- Где накладные на канцелярку? - ревет тюленем огалтелый уебанец Вова Штыков.
- У Веры, в бухгалтерии, ну или не знаю где...
- Бля, точнее сказать не можешь? Внизу Галапагосы ахуели уже от твоей проворности.
Не дождавшись ответа, уносится прочь,высоко забрасывая свои жирные , туго затянутые в деловой шевиот, ляжки.
- Надо же Галапогосы ахуели,- задумчиво произносит Леночка, не отрываясь от созерцания свежего маникюра. - И олени и тюлени все немножко ахуели. Где же доктор Айболит, ах когда он прилетит?
- Тебе надо стихи писать, или прозу. У тебя талант.
- Нет,дружок, мне срочно нада взамуж на Лазурку или на Рублевку или на какое-нибудь другое приличное место. А тут только одни неприятности на собственную прекрасную жопу ловишь.
- Трудно спорить.
- И не спорь, без-на-деж-но. В буфет пойдешь, чаю выпить?
- Пойдешь.
В коридоре еще звучал перестук уебанцевых копыт. До конца рабочего дня оставалось 2.5 часа.