да и что будет дальше? армейский закал ботинок жмется вновь к глиной вымазанным асфальтам.
цвет-полынь проросла сквозь крыши, исцарапав корнями спальник. на заре куховарит вечер,
наливает сквозь носик лейки горький чай на коре да травах. посмотри на мои кульбиты. на жестокость сквозного сальто.
посмотри же, какие искры прорезают до мышцы воздух, и павлиньи цветные перьи, как ковер, прилягли на плечи.
все тебе! и грозу, и волчьи языки в перебитой пасти. и приклады имперских ружей, и хвосты предосенней скуки.
и жилые дома в поселках, и разрушенных лестниц кредо, и колеса машин-наездниц, лай забытых дворняг на свалке.
и надежду сулящий вереск, горьковатую страсть рябины, бесконечную сладость воска, и столетние акведуки
и больничную лампу, чтиво, недостойное белых пятен, и холодную гжель невесты, душноватый гагат фиалки.
все тебе..погоди, успею для тебя припасти и больше - обернувшись летучьей мышью, размечу по углам вселенной
громогласную боль признаний, слоевище страстей опальных, чтоб поверили в нашу святость те, кто святость избрал пороком.
чтобы не было ссор досмертных прошепчу я такую тайну, что вулканы закроют жерла и проглотят оскал гиены.
чтоб соблазны крылатым нимбом обратились, боясь разбиться, напишу я такое слово, что меня не простят пророки.
да и что будет дальше? знаешь, даже если совсем не будет сургуча на немых конвертах, и в ладонях монет лежалых
по себе не забудет память. если небо таким колючим бубенцом прозвенит мне в горле, и раскрытая книга песен превратится в кинжалов груду,
если пустошь взорвется, раем я увижу асур некрополь, и чистилище канет в лету, на мольбу не оставив права. если даже совсем не будет, так, как я себе пожелала.....
у меня остаются карты , за иконой поникший клевер в лепестки завернул мне гордость и провиденья горький привкус.

кровь желанней, чем вера в чудо.