Травлю себя антибиотиками.
Мне сейчас категорически нельзя болеть.
Скоро начнется мой любимейший сезон.
Олимпиадный сезон. Хе-хе.
Дозу бы мне. Воздуха. Морского и свежего.
До моря 10 минут расхлябанной ходьбы,еще и остро приправленной задушевными разговорцами.
Но в другой раз.И,пожалуй,одна.Без вопросов и правил.
Только я и море, море и его музыка, запах и музыка.
Мусолить новость о карантине. Почему бы и нет, раз эта новость приносит радость?
Я вылечиваю бессонницу подушками и крепчайшим молочным чаем.
Буду, буду лечить эти жилистые, живые нервы.
Мне они еще ох как пригодятся.
В колонках Tom Waits. Точнее, игры в Тома Уэйста в исполнении Billy's Band.
Сразу же вспомнился вечер,пристань и голуби.
Отзвук дождя.Кромка студеной крыши.Неспящие ночи.
Сладковатый привкус покоя.Бульварная роспись.
Следы морозов на коже.Теплые руки, мгновенья.
До утра - фильм, в котором я растворялась.
Фильм, в котором я рассыпалась на кусочки.
Была чем-то высшим. Никогда не брала с собой зонтик.
Это были хорошие фильмы. Про ненависть и веру,веру и любовь,любовь и презрение.
Любовь и меня.
"Я ничего не помню.Устроил себе праздник.Кричал в бездонное небо." - затянулся некий ресторанный Билли, в чей голос я сейчас играю.
Когда-то давно я не спала полночи,потому что каталась на забытых детством качелях.
Хотя,вообще-то,я каталась на них всего с час, не более.
Однако почему-то я живо помню эти качели.
Качели и желтый,как арабские луны, песок.
Да, я много чего помню.
Фактически все -
Все красивое,дорогое,и в меру не так-то нежное.
Наша память работает в режиме конвейера.
Штампует и комбинирует ленточки,
Которые мы любим разматывать,
Когда нам очень хорошо.
Или когда нам очень плохо.
И только когда внутри нас пустота,эти веревки не имеют никакого значения.
Совершенно.