Без названия (Пачка сумбуров)
Прелюдия

Я двигаю фигурки, осторожно, медленно.
- Ты не сможешь постичь смысла и прелести этой игры, Хоррор-сан.
- А я-таки попытаюсь, сенсей.
Страшно делать следующий ход, можно лишиться будущего. И все, что ты сделал до этого будет лишь пылью. По краю приютились две фигурки. Это мои следующие жертвы. Они падают на пол с легким и приятным цоканьем.
- Я смог, сенсей.
- Нет, это ты так думаешь. Тебе надо еще многому учиться, ведь в поисках нового ты забыл о старом и не видишь очевидного. - Он потянулся к доске и спихнул две лежащие рядом одинаковые фигурки с замысловатым иероглифом. - Ты проиграл самому себе. Махджонг - это тебе не сакэ с бутоном лотоса. Нужно чувство меры и вкуса.
- Это всего лишь игра.
- Это не игра. Это познание самого себя. Запомни.
Я поклонился и начал заново. А затем получил увесистый подзатыльник.

* * *

Как приятно выспаться. И как неприятно видеть сны, особенно, когда они против тебя.
Сегодня что-то новое: мы летим на самолете. Мы - это я, неусразный очкастый тип, нестройная высокая барышня с длинными золотистыми волостами и пухлой рожей и непонятного рода и племени существо. Что-то среднее между котом и троллем.
Самолет изнутри не определить. Но, кажется, B-17 времен Второй Мировой. Мы летим над бескрайним океаном. Видимо, бомбить Японию. Но сегодня сон не ведет себя так, как подобает, по-исторически. Самолет не сбрасывает ядерные бомбы, а летчики не кричат от радости, поливая огнем из заклинивших пулеметов кукурузники. Потому что летчиков нет.
Тем не менее, это никого не пугает. На борту царит полное спокойствие, мертвую тишину разрывает лишь хруст костей кототролля - он только что проснулся и потягивается. И с таким же равнодушием прорывает обшивку самолета.
Но ничего не меняется. Все сидят на своих местах и не обращают на это внимания.
В дыру влетает комарик и садится на руку барышне. Та вдруг начинает дергаться. Кототролль поднимает голову и пялится на агонию девушки.
- Ничего страшного, - не отрывая взгляда от потолка шепчу я. Непонятно кому - кототроллю или себе самому, - всего лишь предсмертные судороги. - поворачиваюсь. На месте, где не так давно сидела барышня, закинув ногу на ногу, сидит скелет. - Как это - умереть? - обращаюсь я к скелету.
- Да никак! Не больно, да и не особо страшно. Неприятно. Неуютно. - скелет усмехается.
- Мне пора, - мурлыкает кототролль, поднимается, - наверное, смерть - это плохо.
- Может быть. - тяну я, - но я еще не решил.
- И не решишь. Да и скелет, я думаю, не решил еще.
- Не-а, - без раздумий крякнул скелет.
- Тогда прощайте, - говорит кототролль и прыгает в брешь обшивки. За ним дыра затягивается, а из кабины слышатся неясные окрики на незнакомом языке. Мы подлетаем.
- Наверное, все-таки не плохо. - задумчиво произносит скелет.
- Не знаю...
Правый мотор начинает истошно кряхтеть и выплевывать клубы черного-черного дыма. Останавливается. Мы летим прямо в объятья Земли.
- У нас еще есть время, чтобы решить, - с улыбкой говорю я. Гремит взрыв.

Я не просыпаюсь в холодном поту и не ору от страха.
Потому что не спал.

(C) BiOBER, 09.06.03