В колонках играет - КИШ - Бунт на Корабле!

За окном был день. Но Дормидонт не замечал его. Он с трудом разлепил веки и попытался приподняться. Движение отозвалось звоном под сводами черепной коробки. Губы пересохли, во рту было сухо.
Дормидонт с трудом поднялся с дивана и шатающейся походкой направился в сторону санузла. На этом трудном пути ему повстречалось зеркало, заглянув в которое, он сперва не на шутку испугался. Из зеркала на него сквозь узенькие щелочки заплывших глаз смотрела рожа, самая настоящая рожа: красная, помятая, опухшая и вдобавок покрытая толстой щетиной.
- Так вот ты какой, человек поколения Некст! – пробормотал Дормидонт. Голова болела страшно. Каждый шаг, каждое слово отдавались таким перезвоном в его голове, словно кто-то начал бить во все имевшиеся в его городе колокола. А еще вдобавок сосед-ариец, живший этажом выше, на полную катушку врубил «Улететь бы птицей прочь от проклятой земли…»
- Черт бы тебя побрал! – бормотал Дормидонт, пытаясь нашарить выключатель в туалете. – И тебя, и этот долбаный выключатель – где же он? – и эту долбаную водку… и это… ну что мы там вчера пили?..
Пока он пытался вспомнить, чем же они с компанией пытались убить вечер, содержимое желудка предательски стало проситься наружу. Так и не включив свет, Дормидонт ввалился в туалет, и, упав на колени перед унитазом, опустил туда лицо. Содержимое желудка, видимо, решив посмотреть, как выглядит Дормидонт Акакиевич, за которого вчера так много пили, со звуком «Бо-о-оа!» вырвалось на свежий воздух. Дормидонту полегчало. Шум в голове стих. Даже не так нервировал сосед-ариец сверху.
- Эх, - подумалось Дормидонту. – а ведь на самом деле было бы неплохо сейчас оказаться где-нибудь подальше отсюда, там, где нет похмелья, где нет этих панельных муравейников…
В этот момент из унитаза высунулась рука. Обычная мужская рука. Дормидонт отпрянул от унитаза и собирался бежать, но не смог ступить и шагу. Рука ухватила его за шиворот и потащила за собой, в унитаз. Когда лицо коснулось воды, Дормидонт задержал дыхание. А рука увлекала его все дальше и дальше по коллектору. Последнее, что услышал Дормидонт, был шум сдернутого унитаза.
Очнулся он на берегу реки. На Дормидонте были деревянные башмаки, кружевные панталоны и маечка с надписью «Я – ньюб».
- Нефига себе, как меня прет! Вот это да! Ща вот себя ущипну – и все пропадет. – Дормидонт зажмурился и, что было силы, ущипнул себя за ягодицу. – Ай, больно!
Открыв глаза, он с ужасом обнаружил, что ничего не изменилось. Он по-прежнему стоял в нелепых башмаках, панталонах и майке с дурацкой надписью на желтом песке. Позади него плескалась неглубокая река. Впереди, за кустами, виднелись шпили городских башен.
- Пить надо меньше, - пробурчал Дормидонт и направился в сторону города, чтобы разузнать, куда это его занесло.
***
- Что, новенький? - спросил стражник у ворот, разглядывая подошедшего юношу.
- Ага. А где это я?
- Ты в славном городу Форпосте.
- В Форпосте? – переспросил Дормидонт.
- Ну да! – стражник поправил дубинку, висевшую на поясе.
- А от Череззаборногузадерищенска это далеко?
- От чего? От Череззаборногузадерищенска? – стражник удивленно поднял брови. – Не знаю. Что-то я не встречал здесь, в Землях, которых нет, города с таким названием. Знаешь что, малый. Ты на Арену подойди, - рука в кожаной перчатке указала на большое круглое здание, что возвышалось над городом. – Там и узнаешь про свой этот Черезногузадерозабощенск… ну или как там его!
***
На Арене как обычно проходили бои. Воины и маги сходились на расчерченной круглой площадке, посыпанной толстым слоем песка. На трибунах вокруг сидели зрители, которые глядели на бои и обсуждали их между собой. Иногда с трибун в желтый круг вбегал кто-нибудь и бросался или на помощь дерущимся, или же, вытаскивая на ходу из карманов и сумок бинты, тряпки и медицинский спирт, бежал перебинтовывать пострадавших в столкновениях.
Дормидонт ступил на песок арены. На него с кулаками налетел какой-то парень одетый практически также, как Дормидонт, разве что без ботинок.
- Ты что, очумел совсем?! - Дормидонт оттолкнул его в сторону и, продираясь сквозь ряды дерущихся, пустился наутек. Позади, в лязге оружия и стонах раненых, утонули слова о том, что Дормидонт трус.
На другом конце арены на песке лежала, истекая кровью, девушка в кожаной куртке и с топором в руках. Неподалеку разворачивалась баталия, в которой команда с синими повязками на рукавах, такими же, как у девушки, проигрывала. Девушка, глядя на это, шептала:
- Валидол нужен… срочно…
- Пустите меня! – Дормидонт, расталкивая всех, бросился к девушке. – У нее сердечный приступ. Я знаю, как помочь. Я ей сделаю искусственное дыхание!
Окончательно повалив девушку на песок, он впился губами в ее губы, намереваясь осуществить задуманное. Но только девушка с такой прытью, что позавидовал бы и здоровый, отшвырнула его в сторону и, привстав на одно колено, поудобнее перехватила топор.
- Ты чего это удумал?! – Далее последовала длинная тирада с использованием непереводимых диалектических оборотов и идиоматических выражений, общий смысл которой сводился к тому, что «эти новички уже запарили».
- Ой, тоскливо-то как! – сзади к девушке приблизился воин, на шее которого красовался кулон в виде весов с двумя чашами. Собравшиеся вокруг люди расступились, пропуская его. – Ну что, опять ньюбы? Молчать!.. – девушка осеклась на полуслове. – Эх, сколько раз говорил – объясните им по-людски, что Валидол – это имя, а не что-то, что они себе придумывают… Будьте проще, и люди к вам потянутся… Ох, как же тоскливо! А ты, - он протянул Дормидонту рулон пергамента, - внимательно прочти вот это. Потом можешь использовать по назначению, но сперва прочти, чтобы впредь впросак не попасть…
- А что я не так сделал-то? – спросил Дормидонт, принимая из его рук пергамент.
- Прочти – и все поймешь… Ах, ну и тоска! – воин с кулоном развернулся и пошел прочь. А Дормидонт, спрятав пергамент за пазуху, поспешил на трибуны.
***
- Дормидонт Акакиевич Геморроев - Геройский?
- Да! – Дормидонт отложил в сторону пергамент и оглядел подошедшего: им оказался человек, облаченный в синюю куртку и высокие сапоги, на левой груди красовался знак из скрещенных сигнальных рожков. «Почтальон, чтоли? – подумал Дормидонт. - Нет, не похож. Почтальон всегда звонит дважды, а этот просто подошел… Хм, странно…»
- Вам письмо, - подошедший достал из бокового кармана большой кожаной сумки, висевшей на ремне через плечо, колокольчик, два раза в него позвонил, после чего протянул Дормидонту свиток с тремя сургучовыми печатями, висевшими на шнурке.
Дормидонт взял письмо и поблагодарил почтальона. Когда тот отошел подальше, он сорвал печати и развернул свиток. Письмо гласило: «Я нашел себя в этом мире. Найди и ты…». Далее стояла подпись отправителя: Гербалайф, и постскриптум: «Если ты друг и действительно хочешь этого – приходи ночью на сеновал». К письму прилагалась схема прохода к сеновалу.
Дормидонт бросил беглый взгляд на висевшие над ареной часы. Они показывали без пяти минут. Чего именно, он так и не смог определить, поскольку, как ему рассказала сидевшая неподалеку парочка, кто-то стащил маленькую стрелку.
- Ладно, значит прямо сейчас и пойду, - пробормотал Дормидонт себе под нос, направляясь к выходу.
***
Стемнело. На городских башнях зажглись сигнальные огни. Из-под мохнатого одеяла из светло-серых туч на ночной холод нехотя выползла луна.
Дормидонт чертыхаясь продирался через кусты. Он запутался в схеме прохода к сеновалу, которая прилагалась к письму, и уже несколько часов к ряду бороздил окружавшие Форпост леса, распугивая на своем пути зверей и птиц. Наконец он вышел на залитую лунным светом поляну. Посреди поляны на пеньке сидел бородатый дедок и курил трубку. Дормидонт на приблизился к старику:
- Здравствуй, дедушка. Не подскажешь, где тут сеновал?
- Конечно подскажу, милок. Знаю я, где сеновал. Да и как же мне не знать, если я - загонщик.
- Кто?
- Загонщик. Я таких вот как ты, юнцов несмышленых, на сеновал загоняю, а там их уже и того…
- Это чего – того?
- Ты что, вчера родился, чтоли? Неужто не знаешь, что с людьми на сеновале делать могут?
- Догадываюсь. – Дормидонт побледнел. Его бледность усилилась, когда он бросил беглый взгляд на траву, в которой, возле самых ног деда, валялся молот.
- Ты чего? Тебе дурно, чтоли? Ишь, побледнел, точно баба! Да шутю я про загонщиков, шутю… Кузнец я… Правда бывший… - по морщинистой щеке пробежала скупая мужская слеза. – Давно я уже молотом в кузне не махал. Поди с той поры, как меня из города выгнали…
- Почему?
- Присядь. Расскажу… Значится так. Давным – давно в нашем славном городе Форпосте собирали воинское ополчение. И заказали мне сделать шлемы артефактные. Да такие, чтобы не были ни на какие другие похожи. Ну я и сделал… Хорошие добротные рогатые шлемы. А чтобы они отличались от других, я их рогами вовнутрь сделал.
- Ну и…
- Ну и, как одели их ополченцы, так половина тут же и померла. После того и выгнали меня. Эх, - дед тоскливо вздохнул. – А ведь я долго в передовиках производства ходил, и тут такая незадача. Ты-то как здесь очутился, да еще в такое время?
Дормидонт рассказал кузнецу, что попал сюда из другого мира, умолчав, правда, как именно. Заодно упомянул и про письмо. Дед внимательно его выслушал.
- Бывает, - задумчиво протянул кузнец, когда Дормидонт окончил свой рассказ. – Знаю я, где сеновал. И кто там тебя ждет – тоже догадываюсь. Пошли, провожу. А то одному среди ночи по лесу шляться, да еще и без оружия опасно… Вдруг настоящих загонщиков встретишь.
- А что, загонщики действительно существуют?
- Да, милок, и это - фантастика… - дед мечтательно закатил глаза.

***

Они долго шли по узенькой, едва заметной тропке. Наконец вдали показались очертания длинного приземистого строения. Неподалеку стоял покосившийся указатель с надписью «СЕНОВАЛ».
Кузнец трижды постучал в дверь:
- Сова открывай, медведь пришел!
«Пароль, чтоли? - подумал Дормидонт. – А что если он все-таки загонщик?»
Дверь приоткрылась. Из-за двери показалась фигура из трех пальцев.
«Эльфийская, - решил Дормидонт. Сам-то он эльфов никогда и не видел, но слышал от своего приятеля-толкиениста, что это чудные существа. – Только такие чудики могут крутить фигу так, чтобы большой палец просовывать между безымянным и мизинцем».
Тем временем из-за двери показалась голова, покрытая зеленой кожей, с заостренными ушами и клыками, торчащими из-под нижней губы.
- Ашдваэсочетыре, это ты?
- Я-я… - отозвался кузнец.
- А это кто с тобой?
- Меня зовут Дормидонт Акакиевич Геморроев – Геройский. Я получил письмо, в котором говорилось, что меня ждут ночью на сеновале. Это здесь?
- Здесь-здесь…
- А вы, стало быть, Гербалайф?
- Он самый! А ты хитер, бобер… - Гербалайф усмехнулся. – Это ж умудриться надо было - на сеновал с кузнецом придти. Вы проходите-проходите, - он широко распахнул дверь. – А то ведь ночь на дворе.
Ожидаемого сена Дормидонт так и не увидел: зимние запасы уже давно были съедены, а новых еще не завозили.
«Интересно, кто ж их съел? - подумал Дормидонт. – Тут в округе вроде ни одной фермы нету…»
В дальнем углу стоял грубо сколоченный стол, а возле него несколько табуреток.
При свете горевших свечей Дормидонту удалось получше рассмотреть Гербалайфа: высокий, плечистый, зеленая кожа, клыки, пучок иссиня-черных волос, заплетенный в косу на затылке.
- Я – эльф. – начал он свой рассказ, но поймав удивленный взгляд Дормидонта уточнил. – Точнее, по рождению я – орк, но считаю себя эльфом. Меня за это изгнали из родного племени. А эльфы говорят, что я выгляжу на все сто – а это по ихним меркам слишком юный возраст, чтобы считаться воином. Вот и живу я тут пока что один-одинешенек. Питаюсь травой, сеном – как и все эльфы, я – вегетарианец. Иногда вот Ашдваэсочетыре заходит проведать.
- А я тебе зачем понадобился?
- Ну, во-первых, у тебя нет оружия. Я могу предложить тебе кое-что, – из груды грязных тряпок самозваный эльф извлек сверток и протянул его Дормидонту. – Вот возьми, вещь хорошая…
Дормидонт развернул сверток и увидел топор со щербатым лезвием и топорище, покрытое какими-то пятнами, исцарапанное. Но самым главным недостатком топорища было то, что по размеру оно было намного больше самого топора, так что насадить на него топор было невозможно.
- Это Эфералган! Замечательное средство от головной боли. Когда-то давно я этим средством, за умеренную плату, конечно, лечил всех подряд: и драконов, и случайных путников, которых встречал на лесных дорогах. Эффект был стопроцентный. Клиента уже никогда не мучили головные боли. Можно сказать, я изобрел панацею… Я за него недорого возьму…
- Но у меня нет денег. Да и топорище не от этого топора.
- Насчет денег не беспокойся. Я за него натурой возьму…
«Нет, ну точно этот дед вовсе не кузнец, а загонщик!» - Дормидонт похолодел от этой мысли.
- Да не бледней ты! – эльфо-орк хлопнул его по плечу. – Ты мне за этот топор сено косить будешь. А насчет топорища не переживай. Обтешешь его малость – и оденешь. Так что, согласен – я тебе топор, а ты мне четыре стожка сена?
- Угу, – мотнул головой Дормидонт.
- Ну так оставайся жить у меня. Сердцем чую – на тебе лежит великая миссия: сделать так, чтобы старина Гербалайф с голоду зимой не помер. А теперь спать! Утро вечера мудренее…