В ужасе перед любой разлукой, всякий раз он повторяет самому себе "Любовь, ах какая глупость!"
Его раздражает не столько само чувство, сколько мысль о том, что придется его переживать.
И все его действия направлены только на то, чтобы уклониться от этого участия.
Его насмешки опустошают его жизнь, еще до того как он растратит свои жизненные силы.
Он словно Сократ на перепутье - находит оправдание своей неподвижности во всеобщей незначимости чего бы то ни было.
Он непрерывно стремится обесценить буквально все, и это ему без труда удается,
поскольку аргументов у него великое множество.
Из битвы силлогизмами он всегда выходит победителем и столь же регулярно терпит поражение в испытании чувствами.
Он прав, потому что все отвергает. И еще потому что все отвергают его самого.
Он слишком рано понял, что лучше промотать талант, чем истратить его на чересчур примитивные дела.
Неся с собой образ того, чем бы он мог стать, словно какое-то клеймо и одновременно словно нимб,
он краснеет, кичась великолепием своего бесплодия.
Он искупает вину лишь за несовершенные поступки, а в качестве утешения на исходе безымянной жизни,
он будет гордо нести свою бесполезность, словно это какая-нибудь корона.