Лекция 8 активное воображение.
Каким бы действенным не был метод анализа сновидений, но в юнговской традиции, это не единственная практика. При всех своих плюсах анализ сновидений имеет свои ограничения. В обычной ситуации нет метода лучше анализа сновидений, который позволяет понять что происходит у вас в глубинном бессознательном, однако в ситуациях наплыва в бодрствующее сознание бессознательных содержаний необходимы более быстрые меры.
Анализа снов бывает вполне достаточно, чтобы поддерживать ось осознавания между сознанием и бессознательным, однако в жизни бывают такие моменты когда одним анализом трудно обойтись и необходимы срочные и конкретные меры взаимодействия с бессознательным в бодрствующим состоянии.
Таким методом и является активное воображение, которое необходимо очень чётко отличать от пассивного фантазирования, которому часто предаётся невротик. Активное воображение – это процесс требующий должной концентрации и осознанности.
Юнг называл активное воображение «западным аналогом йоги» и придавал ему очень большое значение. Главным отличием как от йоги, так и от любых других духовных практик, в методе активного воображения является то, что во втором случае мы активируем бессознательное и работаем с теми образами которые рождаются спонтанно в нашем сознании, тогда как практически в любой духовной практике, главной задачей является концентрация на конкретных и заранее заданных образах. Этот метод, который так же важен для развития Мы можем назвать направленным воображением.
Первым шагом активного воображения является концентрация на актуальном симптоме. Это может быть страх, навязчивая идея, чувство тоски и любая другая негативная эмоция. По мере того как мы наблюдаем за ней, мы обретаем над ней власть силою логоса, о чём мы говорили в предыдущих лекциях. Эта концентрация должна приводить к тому, что симптом оформляется в некий образ, который имеет свои конкретные описываемые черты. Здесь нет никаких инструкций и предписаний – у каждого бессознательное выдаёт свои символы и образы с которыми впоследствии мы и будем работать. В некоторых случаях в воображении начинают разыгрываться целые баталии. Как только мы добиваемся персонификации симптома нетрудно заметить, что общий тонус начинает повышаться. Это происходит потому, что задавленная энергия получив возможность выразиться через образ освободилась и стала более осознанна. Произошла некоторая разрядка.
Однако не этом не следует останавливаться. На следующей ступени мы активно взаимодействуем с появившимися персонажами нашего воображения. Ни в коем случае не стоит пытаться что либо им навязывать искусственно в противном случае связь с актуальными образами прекратиться и активное воображение превратиться в пассивное фантазирование. При этом необходимо активно пытаться раскрыть образ как можно более подробно и в рамках воображаемой реальности работать на то, чтобы исход был бы несколько позитивнее. То есть в воображаемой ситуации вы должны по мере возможностей пытаться реагировать так же как реагировали бы в физическом мире. Юнг приводил пример молодого человека который увидел в воображении что тонет его невеста, и никак не отреагировал на это. Такой подход признаётся неправильным, ибо отличие активного воображения от сна, что здесь мы обладаем частичной возможностью влиять на процессы бессознательного. В практике активного воображения необходимо избегать обеих крайностей – как полностью пассивного принятия образа как в сновидении, так и искусственного привнесения образов не имеющих отношения к данной динамике. Во втором случае искусственно создаваемые образы создаваемые сознанием оказываются тусклы и лишены жизненности, и теряется связь с актуальными образами бессознательного. Необходимо помнить, что у бессознательного есть принципиально свой вариант решения и от нас требуется изрядное терпение чтобы найти это решение.
В приведенной ниже цитате, дано максимально чёткое и ясное изложение сути метода активного воображения: «Возьми бессознательное в самой подходящей форме (скажем, в форме спонтанной фантазии, сновидения, сильной эмоции) и оперируй им. Удели ему особое внимание, сосредоточься на нём и объективно следи за происходящими изменениями. Посвяти решению этой задачи все свои силы, внимательно наблюдай за процессом трансформации спонтанной фантазии. Самое главнее: не позволяй пробраться в неё ничему из внешнего мира, ибо у неё уже есть всё, что нужно» (Юнг «МС», пар № 749).
Далее я приведу пример из собственной практики. Примерно три года назад когда мои пути полностью разошлись с Петями моего бывшего учителя и аналитика Сергея Белковского, он желая воспрепятствовать моей дальнейшей самостоятельной психоаналитической деятельности разгласил некоторую информацию обо мне которая как я был уверен полностью на корню уничтожала мою репутацию. В первый момент когда я узнал, что он нарушил принцип неразглашения я оказался в шоке. Мне показалось, что я опускаюсь на предельную глубину депрессии и безнадёжности. Придя домой из гостей я решил попробовать метод активного воображения и сконцентрировался на своих чувствах. Через минуту перед моим внутренним взором, появилась картинка – зимнее замёрзшее озеро, и под стеклом льда утонувший ещё живой мужчина, из последних сил упирающийся в лёд. Как только появилась первая картинка я тотчас почувствовал себя несколько лучше. Затем я сосредоточился на образе и попытался от себя ввести какие нибудь позитивные образы, в частности я пытался призвать Аниму, чтобы она вытащила его из льда. Однако любые позитивные образы выглядели поверхностными и неестественными – реальной выразительностью обладал только первый образ человека под льдом.
Я не успокаивался и концентрировался на этом образе дальше. Где то через пять минут я почувствовал нежелание работать дальше – этот феномен в психологии известен как «сопротивление», и поскольку тогда я уже имел некоторые представления о психологической работе я поборол это чувство и продолжил концентрацию на образе.
В это состоянии необходимо как можно более чутко реагировать на сокрытые токи бессознательного. И точно – примерно через десять минут я почувствовал некий внутренний ритм, словно мерные удары кузнецов. Вернувшись к образу я обнаружил, что он сменился, теперь я видел небольшой круг мрачных мужчин в тулупах бьющих огромными молотами по замёрзшему льду. Я обрадовался изменению и продолжил сосредоточение, мне казалось. Что уж теперь то можно внести туда свои образы спасения – однако воображение действовало точно заевшая на одном месте пластинка – в течении следующих десяти минут проигрывало всё тот же внутренний ритм, который в какой то момент даже стал действовать на мой спинной мозг гипнотизируя единым ритмом.
И только через десять минут напряжения внимания, я наконец то достиг следующей смены образа – я увидел спасённого, которого положили на санки, он был укрыт и замотан в тулупы, и эти мужчины везли его куда то к самолёту.
Закончив сеанс активного воображения я с удовлетворением отметил, что хотя объективно ничего не изменилось, моё психологическое состояние повысилось на насколько пунктов и дошло до моего нормального состояния. Даже больше – я чувствовал некоторый энергетический подъём – если мне придётся начинать всё с начала – я был к этому готов – в конце концов тот путь который был проделан до этого был гораздо труднее и с моим нынешним опытом начать с нуля будет не так трудно. Как оказалось, этого не понадобилось и компромат, которым негодяй намеревался полностью уничтожить моё положение практически не подействовал.
В этом примере я с уверенностью могу определить этот опыт как сеанс предельно правильно выполненной практики активного воображения. Однако теперь пришло время поговорить о том, что не является активным воображением.
Самая большая ошибка, которую Юнг определял как «пассивное фантазирование» представляет собой самонаркотизация фантазией. То есть придаваться красивым и несбыточным фантазиям при этом уходя от реальности. Помните – активное воображение перед тем как полностью решить проблему, срабатывает как катализатор и образы воображения всегда должны носить характер отражение актуального состояния. Так к примеру если бы придя домой я стал бы предаваться приятным фантазиям о смерти господина Белковского, то всё что я бы получил это подавление конфликта и уход в фантазии.
В этой главе я нахожу необходимым более подробно поговорить о опасной стороне бессознательного. В юнгианской традиции принято выделять прежде всего позитивный аспект бессознательного – как бесконечного источника энергии и знания. Однако это только половина истины и у настоящих посвящённых юнгианцев уравновешивается знанием опасной стороны бессознательного, например Эдвард Эдингер в работе «Сотворение сознания», подчёркивал, что Самость зачастую бессознательна и нуждается в человеческом эго, чтобы увидеть себя в зеркале. В одной из прошлых лекций мы говорили о всесвязности и это может вызвать некоторый восторг у неподготовленного человека, предполагающего абсолютную благость единого бытия. Эту иллюзию активно поддерживали большинство ранних мистиков. Однако это предельное бытие не является не добрым не злым, оно просто стоит по ту сторону добра и зла в своей творческой игре порождающее и то и другое. Самой удачной аналогией в мировой литературе будет «Солярис», Лема – сила мыслящей планеты с которой столкнулись люди одних доводила до самоубийства, тогда как главному герою дала возможность глубочайшего самопознания. Все элементы бытия включая и зло входят в эту причудливую игру единого которое находится по ту сторону любых противоположностей.
Сознание и бессознательное образуют особого рода диалектическую пару взаимодействующую, и от ориентации сознания, зависит то как будет проявляться по отношению к нему бессознательное. Знать о опасных сторонах взаимодействия с бессознательным необходимо – ибо путь индивидуации – это путь льва – ослы же должны остаться жевать колючки традиционных религий.
Во тьме бессознательного сокрыто совершенно разные силы соприкосновение с которыми может привести к совершено разным результатам. Эрих Нойманн в превосходной работе «Происхождение и развитие сознания» определял то, против чего приходится противостоять сознанию как «великую мать», которая желает обратить эго назад к состоянию зависимого ребёнка. «Невротик стремится вернуться в детство» - вот краеугольный камень любой постыдной слабости сознания. Очевидно Алистер Кроули считал Иисуса Христа чёрным магом, за его коварную фразу «будьте как дети», которая даёт оправдание различной инфантильной сентиментальности. Начав взаимодействовать с бессознательным мы должны знать, что там нем придётся встретиться с силой которая направлена на возвращение нас в детство и отказ от Эго. Здесь Арго нашего сознание должно проплыть между Сциллой и Харибдой, «Сними шляпу, поклонись, но не вставай на колени» этот девиз, должен стать ключевым для всякого, кто активно исследует глубины психики. Вставший на колени, мгновенно теряет себя. Вы вероятно встречали очень большое количество разного рода псевдооккультных организаций, наблюдая за членами которых возникает ощущение какой то двухмерной, плоскости их психической жизни. В нашем кругу подобные существа определяются как «кастратики», и кстати говоря это определение не лишено смысла. Обращённый обратно в детство становится как бы лишен пола, у него нет полноценных страстей, его чувственность смазана, а то и вовсе растворена и кажется его бытие лишено полнокровия. Разумеется человек всецело одержимый неконтролируемыми страстями находится в положении не намного лучшем положение «кастратика», однако во втором случае у него по крайней мере остаётся возможность для развития Эго, кастратики же находятся в таких цепких объятиях материнского бессознательного, что дальнейшее развитие маловероятно. Нойманн в «Происхождении и развитии сознания» рассматривал кастрацию исходщую от великой матери, как символ лишения сознания и уничтожения индивидуального я. Думаю, что Юнг в «Тавистокских лекциях» говоря о «Головах с крылышками» имел в виду примерно тот же тип.
По отношению к сексуальности мы можем определять сколь заслуживает внимания данная традиция. Те кто призывают к «умерщвлению страстей», по сути дают оправдание невротикам устрёмлённым назад в детство, и не должны рассматриваться серьёзно. Кстати говоря, Алистер Кроули разочаровался в ордене золотой зари и полностью порвал с ними всякие отношения при этом взяв те крупицы зерна которые там всё таки были), именно потому, что почувствовал общий антижизненный настрой.
В Бессознательном находится сила которая буквально одерживает унося в высшие миры, лишая малейшей связи с земным, и эту опасность, великолепно поэтически отраженную Бродским в стихотворении «Осенний крик ястреба» никогда не следует недооценивать. Правда по настоящему сильный мастер может позволить себе отдаться потоку, но обычно это происходит уже на очень высоких ступенях развития. Мы должны помнить как аксиому: задачей является не бегство в миры духа, а посильное объединение духовного и материального.
Что роднит Аналитическую психологию Юнга и учение Телемы Кроули, так это возможная и посильная ориентация на объединение противоположностей, которое и является целью индивидуации. Разумеется в теоритическом плане эта идея не нова, начинаю от Лао Цзы и заканчивая Николаем Кузанским высшая Самость определялась как объединение противоположных начал в парадоксальное единство, однако только Юнг и Кроули перевели эту мистерию объединение в сферу практического применения.
Активное воображение является одной из действеннейших практик, позволяющих объединить противоположности, но неправильное применение этой техники приводит только к ещё большей регрессии. Подобное существо я наблюдал на группе Белковского – эта женщина просто была не способна говорить о своих детских комплексах прямо и пользовалась огромным набором защитных символизаций. Без сомнения сталкиваясь с невротиком, не стоит рекомендовать ему технику активного воображения, ограничившись анализом сновидений и самым внимательным разбором детства, со всеми фредисткими а адлерианскими мотивами. И лишь потом, в случае если оный успешно пройдет этот уровень рекомендуется осторожно приступать к Активному воображению.