Литературное вступление для изучающих русский язык заграницей
В начале 80-х годов уже мирного старичка коммунизма, на обочине вселенной, на одной из крайних бровок Европы* рос и беднел Киев. Беднел отъезжающими тогда через Вену*, а рос приезжающими из сёл и провинций. Этими эшелонами прибыли и мы.
Ключевая фраза: физик-ядерщик в пёстром свитере.
Цифра 17.
Цвет: небесно-синий.
Металл: хром.
Переродившийся близнец "Детского Альбома", взявший на себя долги социализма. Вариации ступора, который так хорошо украшал То время. Названия "произведений" выступают ключами к активизации мыслительного процесса, без которого, как и в случае с "Детским Альбомом", приступать к прослушиванию не следует.
Альбом разговаривает больше о событиях и предметах.
Нанюхавшись красочных красок клея, уложив эфирными маслами ряд бронхов, тайное общество украинских строителей понуро посунуло по домам. Их огромные шишкообразные пальцы сурово сжимали поручни общественного транспорта страны, который, в своё пиковое время, полностью принадлежал им. Столица возлагала на их плечи бремя дополнительной ответственности в сферах внешнего вида. К ритуалу омовения допускались только мастера и магистры тайного ордена. Странные, только для профанов, слова и жесты наполняли серую жизнь рядовых членов, подчиняя и оскорбляя жизнь их окружающих. Ритуальное гудение труб давало уверенность в завтрашнем дне, даже при полугодичном неплатеже по зарплате. Одежда, больше производящая впечатление, чем создающая условия, имела ярко галлюциногенный характер. Её мистический смысл был известен только вождям и теоретикам марксизма. Волосы хранили мысли трех-, четырёхнедельной давности. Слипаясь в замысловатые фигуры, они (волосы) перехватывали у мозгов инициативу в формировании логических цепей.
Мрачные, иногда сильно мрачные дни.
На этом традиционном фоне предлагается совершенно другого качества продукт: иллюзии счастья! Счастья в чистом виде! Без примесей! Без предварительной оплаты! Даром, но по большой цене! Берите и танцуйте! Танцуйте сидя! Танцуйте лёжа! Танцуйте плача!
А на обе я ноги хромая Теребя, теребя пальцем руки На забор-чистокол извивая Бросил мёртвое (дохлое) тело гадюки
Я гулял, лимонад и вино пил А она не в болоте в работе А плыла по культурному парку Чтобы я её принял за полку
Вот, досталось мне жизни не много Молодым, молодым ухожу я На прощанье в глаза погляжу ей И скажу сурово: «Гадюка!»
Ты, мерзавка, мне жизнь отравила Словно в Загсе тебя подменило Кровь пила мою каплю за каплей Так теперь пошла отсюда! Так ведь? Так теперь пошла отсюда! Так ведь?
Я повёл её в лесок На закате он так чуден Недовольный голосок Обломил мне дудку и бубен
Без водки, без чая Чай сцена немая Без водки, без чая На чувство скупая Такая сякая К моим просьбам глухая К моим просьбам глухая К моим просьбам глухая
Я повёл её в поля Ночью там пируют звёзды Зря на звёзды слышу «бля», «бля, здесь зря изрядно мёрзнуть!»
Без водки, без чая Чай сцена немая Без водки, без чая На чувство скупая Такая сякая К моим просьбам глухая К моим просьбам глухая К моим просьбам глухая
На груди лежит цветок Ляпястки примяты горем Скоротал я вечерок Но с другой подружкой вскоре
Без водки, без чая Она улыбалась, Без водки, без чая Она целовалась Она обнималась