Я говорил: «Ты хочешь, хочешь?
Могу я быть тобой любим?
Ты счастье странное пророчишь
Гортанным голосом cвоим.

А я плачу за счастье много,
Мой дом — из звезд и песен дом,
И будет сладкая тревога
Расти при имени твоем.

И скажут: "Что он? Только скрипка,
Покорно плачущая, он,
Ее единая улыбка
Рождает этот дивный звон".

И скажут: «То луна и море,
Двояко отраженный свет,—
И после:— О какое горе,
Что женщины такой же нет!"»

Но, не ответив мне ни слова,
Она задумчиво прошла,
Она не сделала мне злого,
И жизнь по-прежнему светла.

Ко мне нисходят серафимы,
Пою я полночи и дню,
Но вместо женщины любимой
Цветок засушенный храню.

Лев Гумилев

…И, по причине умножения беззакония,
во многих охладеет любовь.
Глава 24 стх12 от Матфея

У потухших озёр не цвести лунным песням,
Не звенеть поутру колокольным устам,
Пролетела стрелой над поникшим полесьем
Туча едких дождей по заветным местам.

Там, где реки текли, – сплошь безверья пустыни,
Жажда сушит сердца, на развалинах кровь;
Золотым куполам, утонувшим в полыни,
Не видны небеса, где укрылась Любовь.

Берегите Любовь, без неё нет цветенья,
Горек хлеб без неё и безвкусны плоды;
Не пребудет в душе “мерзость от запустенья”,
Пусть Любовь оросит наших мыслей сады…

Странник Вадим