ХРОМОЙ
Глава 1.Приемный сын
Ушел, но как? Скорее удрал. Так бежал, что пятки сверкали, и куда только хромота делась? А Хромой? все растерял во время безумной гонки, и рюкзак, и оружие и хромоту? Остались только бешеный ритм сердца, да тяжелое дыхание, когда слюнявым ртом жадно ловишь воздух и никак не можешь отдышаться.
Отдышался, смог. Мозг постепенно начал насыщаться кислородом и мысль, острая как нож, начала кроить этот самый мозг на куски «- от чего бежал то, Хромой, или от кого?» – нет ответа. А в одном из махоньких кусочков раскроенного мозга начала зарождаться другая, махонькая такая, но очень подленькая мыслишка «- Стареешь Хромой, пульс - ни к черту, дыхание – ни к черту, мозги – ни к черту, МОЗГИ НЕ К ЧЕРТУ!!! и вообще где это видано, чтоб хромые бегали? И не просто бегали, а неслись сломя голову, и не по стадиону, а по Зоне?». Это вообще полный бред, чтоб сталкер бежал по зоне, не разбирая дороги, не глядя под ноги, да еще не известно от чего или кого. Успокоиться нужно, успокоиться, разобраться в чувствах, в ощущениях, попытаться понять – что же произошло. Чувств не было, пустота полнейшая, ни боли, ни даже страха – ничего. А ощущения тихонько нашептывали: ты все сделал верно, ты спасся, ты все сделал верно, ты все сделал правильно, как тебе и велели, все верно, все правильно… Стоп! Что значит «Как тебе и велели»!?! Кто велел? Почему? Ты уже восемь лет ходишь в Зону, и никто никогда тебе не «велел». Попытка, конечно, была, как раз в начале третьего года твоих походов в Зону, но ты пресек ее став из веселого сталкера «Кофеварки» угрюмым «Хромым» а они, из живых стали мертвыми, и простреленная нога была не такой уж большой платой за жизнь и наслаждение перерезать глотки троим ублюдочным «Ренегатам». После этого и пошла за тобой дурная слава маньяка - мол любитель глотки резать и бошки вражьи из АКСУ расстреливать. Почему именно «глотки», и что еще глупее «Головы из АКСУ» никто объяснить не мог - списывали на сдвиг и маниакальные наклонности, проявившиеся после встречи с «Ренегатами». Да ты и сам не мог этого объяснить, частично, как и не мог объяснить того, кто тебе приказал бежать, от чего ты бежал и куда прибежал.
Нет, куда прибежал уже почуял, не узнал местность, а именно почуял – Зона видоизменялась, практически, каждый день, как будто девушка на выданье. Примерила серьги новые – вот тебе, сталкер, два новых «Трамплина», губы накрасила – вот тебе сталкер аномалия «Жарка», а блузку там, или кофточку сменила – выкинь сталкер старые карты, гаечки болтики доставай и вперед, и с песней! А куда песня выведет одной Зоне известно. Захочет- убьет, захочет домой отпустит. Одним словом – девушка, а девушки, как известно, существа не предсказуемые…
Впереди виднелись бетонные столбики и обрывки колючки старого периметра, раньше зона была поменьше, а дальше обрыв и небольшое болотце, точнее когда-то было болотце, а сейчас целое озеро. Хромой не спеша, спустился по обрыву и пошел вдоль берега озера. Впереди, приблизительно в километре находился научно-исследовательский центр, если повезет, и по близости нет вояк, старик Сахаров и приютит и обогреет, а может, и поможет разобраться - что же произошло. Главное дойти без «Приключений», здесь снорков полно было, а у меня не то, что ножа, болта ржавого с собой нет, все по выбрасывал, когда бежал.
Сахарова я любил. Он помнил меня еще молодым сталкером, тогда мы частенько попивали кофе и трепались о загадках Зоны. Пару раз водил старика в Зону, правда, не далеко - возраст профессора не позволял. И именно в одном из таких походов я и стал хромым. О наших походах многие знали, и какая-то тварь нашептала «Ренегатам» что старик идет с оборудованием ценным, с ним людей - сталкер да доцент в очках. Вот и встретили они нас - гранату швырнули под ноги да пару очередей из автомата. Доцента Круглова сразу убило, он первым шел - местность знакомая, а нас с Сахаровым контузило. Очнулся, вижу, уроды Круглова потрошат, мне «велели» не рыпаться, и для страховки ногу прострелили. А сами жадно так над трупом доцента сгрудились, я их и вырубил одного за другим камнем по башке. А уже потом, на одной ноге, истекая кровью, скакал над ними да глотки им резал и не любил ведь убивать раньше. Сознание от потери, или от обилия крови вокруг потерял. Очнулся в бункере, надо мной Сахаров стоит, сам еле живой, старик, когда очнулся, меня четыре километра на себе по зоне тащил – чудом выжили….
До бункера НИЦ дошел без «приключений», ободранный, голодный, но живой. Сахаров встретил как всегда приветливым «как поживаете молодой человек?» и, осмотрев меня с ног до головы, сделал выводы, что поживаю я не очень хорошо. А вслух сказал «Вы извините, но кофе сегодня я варить буду, вы как-то неважно выглядите». Я промолчал. «Идите пока в санузел и приведите себя в порядок, там, в аптечке и перекись есть и бинты, ну да что это я, вы же все сами знаете».
Первую чашку кофе пили молча, я жадно жевал предложенные профессором бутерброды с колбасой, восстанавливая растраченные за день силы.
-Что произошло, Хромой, на вас лица нет?
- Сам не знаю, а точнее знаю, но не понимаю. Шел от Агропрома, шел легко и уже через 2 часа рассчитывал попасть на стоянку сталкеров на свалке, а там и ночь скоротать, ночью я ходить не люблю, ночью спать надо. Я уже почти вышел к узкоколейке, как вдруг резко ощутил потребность бежать, бежать быстро и без оглядки. И я побежал, не от страха. Не от предчувствия чего-то ужасного, а как послушная дрессированная собачка, сжигая все свои ресурсы, но выполняя волю хозяина. Опомнился уже возле старого периметра, ну там за озером, осмотрелся и к вам.
Сахаров смотрел на меня молча, на его лице читалась глубокая задумчивость. Затем старик отвернулся сел рядом и, глядя в пол, спросил: Вы могли бы не ходить в Зону? Не спишите с ответом, подумайте. Вы сотню раз говорили мне раньше - последняя ходка, но все равно вы сюда идете.
Ответ напрашивался легко, да конечно, я могу остановиться в любой момент, но как-то не ложился он на язык.
Сахаров продолжал: знаете, раньше, до первых экспедиций в Зоне не было мутантов. И вообще ничего живого не было кроме разве что деревьев и травы. Мелкие группы ученых изучали аномалии, приносили редкие артефакты, трудились на благо науки. Все началось с «первой международной», после того как эта крупнейшая научная экспедиция пропала - Зона потеряла стабильность. Появились порожденные Зоной мутанты, а позже появились вы - сталкеры…
Да, но как это связано со мной? И с тем, что произошло?
Вы видели, как ведут себя животные и мутанты перед выбросом? - они бегут, бегут от выброса.
Профессор, это инстинкты. Они и от пожара так же бегут.
Вы заблуждаетесь, молодой человек, от пожара в зоне бегут только животные, а от выброса спасаются все. Вскрытие животных, спасающихся от пожара, показали, что у них огромный выброс адреналина в крови, а у мутантов, спасающихся от выброса - ничего подобного не наблюдается, как будто их на поводке тянули, а возьмите, к примеру, Снорков, они ведь могут бросаться прямо в сопло огнемета, а от выброса бегут вместе со всеми.
Хромой, я старый человек и возможно вы посчитаете, что я выжил из ума, но я все больше убеждаюсь, что Зона разумна. Она руководит своими порождениями.
Ага, этакая многодетная мать - героиня, но вот только дети ее гибнут почему-то и в аномалиях и от военных, и от нас сталкеров, прямо злая мачеха из сказки про Золушку.
Нет Хромой, вы не правы, Зона борется за жизнь, идет война с внешней средой и внутренними раздражителями, а на войне, как известно дети обязаны защитить мать.
Профессор, вы хотите сказать, что я попал под влияние Зоны? Но я ведь сталкер, внутренний раздражитель – как вы говорите.
Вы не горячитесь, молодой человек, я сейчас задам Вам всего один вопрос и вы все поймете сами
Хотелось бы верить, ну не томите профессор.
Профессор снова поднял на меня свои глаза и вдруг спросил: Как вас зовут?
Профессор с Вами все в порядке? Это же я, Хромой.
Нет, Ваше фамилия имя и отчество.
Я стоял молча и смотрел на профессора широко открытыми не мигающими глазами, в моей душе бурлил водоворот чувств и эмоций, но я ничего не мог сказать. И не мог ответить на вопрос.
Я давно наблюдаю за сталкерами, какими они приходят в Зону, какими становятся через год, два. Наблюдаю, как зона перекраивает вас под себя, стирает слабости, дает новые, волевые, сильные характеры, учит выживать, учит убивать. Недаром один опытный сталкер стоит десятка военных.
Но ведь и сталкеры гибнут, это полный бред, зачем мы ей?
Это естественный отбор, мой друг, Зона организм сложный и многогранный, но не может создавать существ подобных человеку по разуму. Молодой человек, я лишь могу строить предположение. Зона растет, захватывая новые территории, на них она вынуждена бороться с людьми. На вас, сталкерах, она оттачивает мастерство своих неразумных детей в уничтожении вам же подобных. Вы инструмент естественного отбора Зоны, и Ваше появление здесь только оправдывает мои догадки. Я не сказал вам раньше, восемь часов назад произошел векторный выброс, направленный в сторону «Агропрома», пропала группа военных и двое ученых, скорее всего они погибли. Зона спасла Вас, молодой человек, но вот только для чего, и что она на вас испытает - я ответить не могу. Но в любом случае примите мои поздравления – вы выжили и теперь без сомнения вы приемный сын Зоны.
Глава 2 паровозы – чайнички.
Ранняя осень, красота неописуемая, а в Зоне особенно, нетронутый клочок природы на огромном земном шарике. Красно – желто – зеленые клиновые листья прощаются с деревьями и как гордые лебеди, плавно, опускаются на грешную землю. Шел медленно, не спеша. Люблю ходить в Зону ранней осенью, особенно один – восприятие обостряется, и я чуял аномалии за версту. Осенью часто менялась природа, а сама Зона – редко, как бы переживая и без того достаточные обновления.
Хруст. Я упал - сработали рефлексы, тишину нарушил треск автоматной очереди - М-16 определил с ходу, и стреляли явно высоковато – убить не хотели, а в людей которые «просто не умеют стрелять» в Зоне верилось мало, ну разве что Сахаров. Перекат. Еще перекат. Медленно вправо и вперед, по кругу я стал приближаться к стрелявшим, переводя автомат в положение для стрельбы. Не было ни страха, ни напряжения - четкие заученные движения.
-«Сталкер, не гони!!! Это блокпост «Свободы», обычная проверка, ты входишь на нашу территорию!»
Снова упал, мысли лихорадочно летали в голове, засада – не похоже, странно что заметили первыми, обычно я раньше их чую, да и блокпоста здесь никогда не было, и к чему эта стрельба? Точно «Свобода».
-«Чего палите, придурки обкуренные, совсем анаша мозги по высушивала?»
-« Слышь, сталкер, ты шо, в натуре гонишь. Сам перся как танк, красоты осматривал, цветочки нюхал, мы тя на землю грешную и вернули, ну чтоб не расслаблялся. Ладно, вешай ствол на плечо, и не спеша к нам».
Встал и пошел прямиком к стрелявшим, подойдя, немного удивился, увидев хорошо оборудованный и замаскированный блокпост – обычно свободовцам «в падлу» качественно укрепляться. Им патронов побольше, да бочек с бензином по периметру понаставить, мешки с песком вообще считались вершиной военного инженерного искусства. А тут все чин по чину и блиндажик, и окопчик, и позиции для стрелков, и «путанка» по землице стелется, и даже минное поле в наличии – загляденье, а не блокпост.
Подошел. Встречали двое молодых стакеров с пистолетами, подошли по бокам, третий с М-16 стоял чуть дальше, держа меня на прицеле. Один приблизился, пощупал меня «нежно» на предмет взрывчатки и, убедившись, что шахидство не мой конек сказал «проходи».
Снова занервничал - уж слишком правильные эти свободовцы, и блокпост их, и снаряга новенькая, и действия их заученные как из Американских фильмов. Успокаивало только одно – затуманенные, как всегда, либо спиртным, либо наркотою глаза молодых сталкеров. Многих это пугало, меня же наоборот, какая-никакая, но стабильность.
- Ну, привет сталкерюга, куда путь держишь?
- А вам то что? Иду себе и иду.
- Слышь, сталкер, ты нам не хами, это теперь наша территория, можно и по шее схлопотать!
Я промолчал, не хотелось грызться с обкуренным идиотом, это, как правило, плохо заканчивалось. Но парень принял молчание за слабость и продолжил.
- Если что-то не нравится – вали отсюда! Скоро вся Зона станет территорией «Свободы», и таким уродам как ты путь сюда будет заказан.
Опять промолчал, но подумал: Раньше боролись, чтоб Зона была свободной территорией, а теперь чтоб Зона была территорией «Свободы» - лихо парни ориентиры сменили! Мне все это не нравилось, я вообще был странным человеком, а точнее стал, здесь, в Зоне.
- Очистим Зону от всякой швали и построим здесь настоящую республику свободы. Президента выберем, гимн сочиним, будем жить долго и счастливо …
- И умрете в один день, от выброса. Вы в Зоне, ребятки, а здесь только Она и чистит, и строит, и правит - все остальное иллюзия.
- Ладно, дядя, вали уже, пока цел, а-то так и охота тебе в голову твою тупую стрельнуть.
- Прощайте, жаль вас, умрете вы скоро.
- Вали-вали пророк хренов, смотри, как бы сам пулю спиной не поймал.
Уходил не оборачиваясь, знал - в спину стрелять не станут – «западло». Раздался выстрел, пуля просвистела прямо над ухом, от неожиданности я оцепенел. Ступор прошел быстро, и мелкими перебежками как заяц я направился прочь от блокпоста. За спиной был слышен громкий смех. А в голове, моей родилась мыслишка - нет ребята, тут вы не правы, такие шутки в Зоне не прощают. Отошел метров на 800. Остановился, снял рюкзак, отстегнул с ремня флягу, детектор, выложил из разгрузки ПДА. Достал Устройство бесшумной стрельбы, присоединил его к автомату, 2 гранаты, отогнул усики чеки, проверил нож. Попрыгал на месте - не звенит. Готов. Теперь обратно, медленно, осторожно. Подошел метров на 200 – тихо, не слышат или ждут? Еще 100 ползком – а вы не ждали нас, а мы приперлись, двое сидят, прислонившись к брустверу, курят, третьего не видать. Прополз еще метров 20, слышу голос из блиндажа: «Этот тормоз уже минут 20 не двигается, излучение детектора на месте - гадит что ли, не, точно обхезался с перепугу». Дружный хохот эхом разносился по осеннему лесу.
Действовал наверняка, по две коротких очереди в грудь, броню не пробьет, но к брустверу припечатает, ребра переломает, обездвижит, а это уже пол дела. Подняться, рывком сократить расстояние. Остановка, с колена, как на учении раз мишень, два мишень – раз башка, два башка и две гранаты в блиндаж – все как в учебнике сержанта сухопутных войск СССР, тютелька в тютельку, копеечка в копеечку, все-таки не дураки его писали. Теперь зачистка территории, двое на верху точно трупы - трудно быть не трупом с половиной головы. В блиндаж сразу не сунулся, кинул еще одну гранату, позаимствованную на поясе у мертвого свободовца, тот был запасливым, хорошую такую гранату приберег – РГО. Теперь можно спускаться. 4 трупа на нарах и 1 за раскуроченным пультом, на стене карта, в правом углу ящики, в левом стол и взорвавшийся примус. Осмотрев карту и пульт, сопоставив слова убитых, сразу все понял - по периметру на три км от блокпоста были установлены датчики, улавливающие активное излучение сталкерских детекторов аномалий, любой вошедший в зону действия датчиков был как на ладони, но откуда такое чудо у «Свободы», сами, что ли смастерили? Снял заднюю крышку пульта, маркировки нет, и ни одной китайской детали – в наше время так не бывает, значит все-таки разработка военная, заводская.
А ведь повезло мне, не сними я детектор, совсем другой расклад случился бы, очень грустный для меня. Теперь к трупам – четверо на нарах явно молодняк – новая форма, ботинки почти не стоптаны. Новые бронежилеты «Ветер свободы», вот только как-то не так они выглядят. Разрезал верхний чехол с элементами разгрузки, а под ним – мама дорогая, привет с материка демократии и семейных ценностей, вместо привычных титановых пластин американская «драконья чешуя». Вот те и ответы на вопрос, откуда «Ветер свободы» дует, если М-16 и кольты можно купить в любой стране НАТО, то эту хрень америкосы только для себя делали.
В ящиках оказались боеприпасы, и сухпай. Взглянул на часы – 12 минут с момента начала атаки, наверняка у них была связь с другими блокпостами, значит дальше арифметика простая: 2,5 км этого блокпоста, 2,5 км соседнего и того 5 км. Прикинул погрешности в расчетах и поправки на пересеченную местность- вывод: осталось 8 минут, чтоб уйти по-тихому и запутать следы – маловато, но вполне реально. Уходить придется в глубь территории «Свободы», назад никак – наверняка пойдет усиленная группа перехвата, а значит «только вперед», как пионер, ну или как Томка из Бара «100 рентген», она тоже «только в перед, в зад ни - ни!».
К вечеру отошел километров на 20. Ночевать полез на дерево, благо в Зоне нет летающих тварей, улегся на развилке веток, пристегнулся ремнями, чтоб во сне не упасть и начал прокручивать в голове события подходящего к концу дня. Я не мог понять, ЗА ЧТО я убил людей на блокпосту? Ну нагрубили мне, ну обидели - это же не повод хотя в Зоне, иногда, и за кривой взгляд убивали, но я же не был таким, я белый и пушистый. А если Сахаров прав, и моими поступками руководит Зона? Но тогда я почувствовал чужое вмешательство, а сейчас? Нет, нечего на Зону грешить, каждый отвечает за свои поступки сам! Легче всего сваливать ответственность на чужие плечи. Ты убил их, ты сам так решил, ни кто другой не виноват – смирись с этим.
Солнце уже полностью зашло за горизонт, сон требовал твоей безоговорочной и полной капитуляции, мозг, наконец, расслабился и в полудреме, в памяти всплыл один старый анекдот
-мужик, которого сбил паровоз, вернулся из больницы домой, заходит на костылях на кухню, а там чайник как раз закипел и начал свистеть.
Мужик давай молотить по чайнику костылем - в блюдце его спрессовал. А жена увидела этот беспредел и спрашивает
-ты чего творишь то ирод?
-Жена, их надо убивать, пока они маленькие, а-то потом они вырастают и больно бьются.
К чему вспомнился старый анекдот, ты понять не успел – уснул, уснул спокойно и спал до утра. А утром совесть уже не мучила, мучила сырость и желание отлить.
Глава 3. Без названия.
Что для тебя зона, а Хромой? Место, где можно заработать? Нет, за 8 лет ты не сколотил состояния, хотя мог. Тогда может убежище от закона? Нет, ты был законопослушным гражданином. Может быть ты романтик – авантюрист? Тогда почему ты так спешишь к серым точкам на ПДА и тщательно потрошишь рюкзаки и карманы мертвых сталкеров? Почему каждый раз ты возвращаешься сюда, в эти нечеловеческие условия? Возможно потому, что только здесь, в Зоне ты и чувствовал себя человеком, личностью, а не винтиком системы, каких миллионы. В Зоне ты все решаешь сам, и все, что ты делаешь - исходит от тебя, а не навязано системой. Люди замкнулись в своем мире, мире, где все для людей, они смеются над природой, они сказали: «Человек – это звучит гордо!» Эта «гордость» породила войны, геноцид, атомную бомбу, Чернобыль. Люди сказали: «Да здравствует технический прогресс!» И этот прогресс стер с лица земли Хиросиму, отполировал до стекла остров Даманский, опустошил Припять. Старик Дарвин, где-то там, на небесах, глядя на все это, горько плачет, он- то знает - научный прогресс и эволюция далеко не слова синонимы.
Так что для тебя Зона, а Хромой? Ты знаешь ответ, вот он, но он уходит, выскальзывает, ну, хватай его…
Проснулся, как всегда внутренний будильник сработал четко – сильная вещь привычка, прошло 9 лет, как ты уволился из армии, а все равно, 5.30 и ты на ногах. Слез с дерева, размялся, сменил белье – одежда сырела ночью уже в середине августа, что говорить о конце сентября. Есть не хотелось, организм еще не отошел полностью ото сна, но ты полез в рюкзак за консервой – неизвестно когда в следующий раз удастся перекусить, так что кушайте господин Хромой, не обляпайтесь. На завтрак у нас широкий ассортимент блюд: «завтрак туриста» в промасленной жестяной банке с этикеткой, и «завтрак туриста» в чуть ржавой банке, но без этикетки – чего изволите, какую банку подать? Вам открыть? Нет, вы сами? Господин Хромой вы наш лучший клиент!
Ну все, пора идти, пожитки собраны, желудок набит, следы моего пребывания здесь уничтожены, оружие проверено. Вперед!
Прошло чуть более 2 суток после столкновения на блокпосту, я шел вглубь территории Свободы, пытаясь по большому радиусу обойти «Военные склады» и выйти к заброшенной деревне. Там можно будет пересидеть какое-то время, и двинуться дальше, к бару «100 рентген» на территории Долга, бармен обещал хорошо заплатить за мои артефакты и подогнать кое-что интересное из снаряжения.
Было странное ощущение, я шел уже 2 дня, но ни сталкеров, ни монстров не встретил, да и в то, что «Свобода» так легко меня отпустила - верилось с трудом. Эти мысли давили мне на затылок, как наведенный ствол СВД, о, как я не любил это ощущение, уж лучше бой или погоня. От этого идти было грустно, и не радовала ни погода (а денек был солнечный), ни красота осеннего леса. Я полностью отключил все мысли, превратившись в машину для шагания по Зоне. Странно получалось, ночью, во сне, организм отдыхал, а мозг работал, а днем, во время похода, на оборот – организм работал, а мозг расслаблялся, телом руководили инстинкты и чутье, как будто отрабатывая выстроенную за ночь модель поведения на день. И только в случае опасности, две эти системы, включались на полную, приводя сталкера в боевую готовность для принятия решений, и действий в той или иной ситуации.
Стоп! Впереди что-то происходит! Прислушался – вроде ничего, нет, точно, стрельба. Бил один автомат, скорее всего АКМ точно не понять, далековато. Раз ствол один, выходит кто-то от мутантов отбивается. Рванул, бежал размеренно, не торопясь, глупо потерять все силы во время бега, мало ли кто там отстреливается, да и с учащенным пульсом целиться тяжелее. Лес впереди редел, слышимость улучшалась – сквозь автоматные очереди пробивался собачий лай. Стреляющий тоже перемещался, он уходил чуть левее. Я дал очередь вверх – иди мол, сюда, и немного ускорился. На поляну мы вышли одновременно, я, он, и стая слепых псов. Военный сталкер, а это был без сомнения он, о чем красноречиво говорил его черный комбинезон, был изрядно потрепан, но, не смотря на это, он не ринулся сразу ко мне, а продолжал спокойно отходить, пересекая поляну по диагонали. Сразу видно, профи – ушел с линии огня и открыл для меня «мишенное поле», а мишеней хватало. Я отстреливал псов в 3-4 метрах от военного, тех, что подходили ближе, он убивал сам, жаль гранат не осталось, но все лучшее мы вечно тратим на убийство себе подобных, забывая о других тварях. На какой-то момент мне показалось, что стая решила отказаться от трудной добычи, псы скрылись из виду и даже не подавали голоса. Военный огляделся по сторонам, повесил автомат на плече и пошел по прямой ко мне. Подлые твари только этого и ждали, 4 слепых пса стремительно выбежали из леса и накинулись на сталкера со спины. Поднявшись с колена, я побежал в надежде спасти военного, стрелять с места я не мог, зацепил бы сталкера, уж слишком страдала точность у моего АКСУ. Когда нас отделяло менее 25 шагов, я открыл огонь. Твари с визгом бросились в лес, скрываясь от пуль. Стихло, ни воя, ни лая. Опускать ствол я не спешил, дважды наступать на одни и теже грабли в Зоне смертельно опасно. Простоял, целясь в никуда минуты три, пока в голове четко не сработал сигнал: «Все, твари ушли». Что там с военным? Он лежал лицом вниз, трава вокруг него была залита кровью. Из рваной раны из шеи пульсирующей струйкой била кровь. Я уже ни чем не мог помочь – слишком поздно. Зона ошибок не прощала, маленькая оплошность и ты труп, лежишь и смотришь в землю безразличными глазами. Ну что сталкер, смерть смертью, а жизнь жизнью, и чтобы выжить приходится делать, иногда, не очень приятные вещи. Время мародерствовать.
В рюкзаке военного не нашлось ничего сверхъестественного, только приличный запас патронов, НСПУ(ночной стрелковый прицел унифицированный) и военный усиленный сухпай. Карманы тоже не порадовали, карточка, какая то, типа пластикового пропуска, да ножик перочинный. Теперь проверим разгрузку. Очень порадовал новенький детектор аномалий, хотя в свете последних событий я и свой- то не включал, Форт – 12, тоже новый, но брать не стал, штык-нож, магазины, устройство бесшумной стрельбы к автомату, подствольник - все. Автомат военного лежал на земле, хорошая, надежная машина с колиматорным прицелом - АКМС-Н, явно доведенный военными оружейниками. На АКМах не было дульных тормозов-компенсаторов, а на этом был, причем интегрированный в ствол, это наводило на мысль о том, что точность стрельбы и кучность попаданий явно улучшены. Я взял автомат в руки, по ощущению он был легче обычного АКМ, разобрал, осмотрел части и механизмы – все в порядке, повреждений и явного износа частей нет, только затворная рама была легче обычной. Собрал оружие, зарядил, прицелился в голову мертвой собаки метрах в 40, выстрел – точно в нос. Дал очередь, головы не стало, про себя отметил – скорострельность тоже чуть увеличена. Вот теперь встал перед выбором. Вариант№1 остаться со своим АКСУ, который я знал, и который меньше весил, но патронов, осталось не много. Вариант№2 взять новый, но незнакомый ствол с кучей патронов. Вариант№3 тащить оба ствола и два БК к ним. Рассмотрев все варианты, приняв в учет сроки службы моего АКСУ, я склонился к варианту №2, как- никак новое есть новое, а тащить 2 ствола мне вообще не улыбалось.
Патроны, сухпай и НСПУ сунул себе в рюкзак, ГП-25 туда же, детектор военного переместился из его разгрузки в мою. Свой ПМ на Форт менять не стал, что бы там не говорили, но я считаю, что ПМ простое и надежное оружие. Штык-нож мне ни к чему, своего «Власова» я не на что не променяю, а карточку и перочинный нож запихнул в карман рюкзака – пусть валяются, на всякий случай.
Свой детектор и остатки патронов 5,45 сложил в рюкзак военного, магазины попросту кинул возле трупа, а вот автомат бережно вложил в руку мертвого сталкера, как никак они оба сражались и заслужили уважение.
Я уходил, хоронить военного сталкера не стал, бесполезная трата времени и сил – твари все равно разроют могилу и вкусят «сладенького», мне бы гранатку, оставил бы монстрам сюрприз.
План оставался прежним, дойти к заброшенной деревне, а там видно будет, сталкеру планы строить – Зону смешить. Рюкзак заметно утяжелился, а идти нужно было быстрее, так как час времени был уже потерян, и нафига я взял НСПУ и подствольник? Таскать теперь это барахло на горбу. Дойду до бара сразу же продам - продам, и торговаться не стану. Зеленые первогодки, а их в баре не меряно, в темноте пока видеть не могут, вот им НСПУ и втюхаю, по сходной цене. ГП-25 - Долговцам, они эту штуковину любят и ценят. Артефакты – бармену, заводы - рабочим, землю – крестьянам.
Как ни странно, но инцидент с военным сталкером меня взбодрил, мужика, конечно, жаль было, но Зона есть Зона, видать пришел его срок. Где-то вдалеке, позади меня, послышался протяжный собачий вой – вожак стаи приглашал своих подопечных на трапезу. Ускорился еще больше, не хотелось стать десертом для глупых, но настырных псов.
Уже смеркалось, когда я подошел к деревне, впрочем, это меня нисколько не смущало – опытные сталкеры прекрасно видели в темноте, этот странный феномен Зоны очень интересовал покойного Круглова. За 1 год в зоне его зрение с 0,4 на каждый глаз улучшилось до 1. Он даже развернул научные исследования, но так как ни один ветеран зоны, на удивление доцента, почему-то не согласился пожертвовать свои глаза «во имя науки» исследования пришлось прекратить.
Подойдя к развалинам первого дома, почувствовал чужое присутствие. Люди. Людей в Зоне стоило опасаться больше чем монстров, но опасности не почувствовал.
В деревню входил не спеша, надеясь, что удастся избежать встречи с людьми, не то чтобы боялся, но береженого бог бережет, а не береженого конвой стережет. Прошел еще метров 100 , выбирая домишко с «порядочной» крышей и лестницей на чердак – ночевать в подвале я не решался – места, где только один выход хорошо подходят на роль ловушки. Впереди увидел отблески огня. Во дворе дома обнесенного высоким частоколом горел огонь. Возле огня суетились люди, явно готовили ужин, но и гостей они ждали тоже. Едва высунулся из-за забора чуть по выше, как меня окрикнули – сталкер, не прячься, подходи к огню, пообщаемся! Прятаться дальше было глупо, и я подошел.
- вечер Добрый, я Косматый, это Гриня и Федор.
-Хромой.
- Да ты садись, брат, как ты тут?
- К бармену иду, заночевать тут думаю, а вы сами- то куда?
- Пока никуда, мы тут уже неделю сидим, хотели за барьер податься, разжиться стволами у военных – говорят, их старшина АК-74 по дешевке толкает, да Свободовцы вообще озверели, понаставили блокпостов, «наша территория!» орут, молодняка наглючего набрали, того и гляди пальнут, пальнут и фамилии не спросят.
- А два дня назад у них вообще запарка на барьере была – добавил Гриня, монстры толпами шли, они все резервы туда кинули, даже часть охраны с базы сняли.
- оно бы все ничего, может к барьеру бы, и пустили, помощь, как ни как - продолжал Гриня, но у Свободы вечно геморрой. Им какой-то маньяк – одиночка, блокпост под ноль уделал, 7 человек убил, видать довыеживались молокососы.
- А они даже группу послать не смогли, все на барьере были – подхватил Федор, сейчас от монстров отбились и территорию зачищают, виновных ищут, нас уже 2 раза здесь проверяли.
- А не найдут виновного, так назначат, у нас всегда так - кто под горячую руку подвернулся, того и расстреляли. Так что идти к ним сейчас, все равно, что застрелиться самому – подытожил Косматый.
- ну, прошу к столу, сказал Федор, снимая с вертела кусок жареного мяса - оцени, Хромой, мое фирменное блюдо - Плоть зажаренная с чесноком и перцем «По сталкерски».
Я обдумывал все услышанное, и приглашение к столу пропустил мимо ушей.
- да ты не бойся, не правильно оценили мое молчание сталкеры, Федор раньше в шашлычной работал, так что в мясе толк знает.
- а я и не боюсь, я думаю, сколько спирта в «Правильной» фляге осталось.
- и ты молчал, мы уже четыре дня не закусывали, тока ели, ну наливай…
Ужин удался, отдыхать сталкеры решили по очереди, мне предложили вообще не дежурить – мы за неделю то отоспались, а ты, небось, уже ночи три по деревьям лазишь. Возможно они просто не доверяли мне, но скорее всего сочувствовали.
Косматый, на правах товарища «старшего и чуткого», назначил себя дежурить первым, остальные улеглись спать вокруг костра, и минут через 20 уже пугали созданий зоны богатырским храпом. Я все не мог уснуть – обдумывал полученную от сталкеров информацию, как вдруг услышал: «Хромой, Хромой ты спишь?».
-Нет Косматый.
-Слышь, нельзя тебе к Долгу идти, там, на переходе Свобода свой блокпост поставила, примут они тебя.
-Да за что?
-Сам знаешь за что, да ты не дергайся, мне новая свобода тоже не по душе, так что сдавать мы тебя не будем, но и ты нас пойми, ты подставить нас можешь, утром уходи.
-Косматый, а что вообще со Свободой творится?
-Ты что с дуба рухнул? Ты когда последний раз в Зоне был?
-В начале июня, я завязать пытался, но не смог, вот и вернулся, а тут…
-А тут новые порядки, я подробностей не знаю, знаю только, что между Лукашем и Максом кошка пробежала, Макс собрал молодняк вокруг себя и теперь сам всем заправляет.
-А где делись Лукаш и остальные?
-Не знаю, по слухам кто-то на Агропром вернулся, но мне кажется, нет их больше. Не стал бы Макс живыми их отпускать.
-Печальный поворот.
Да, ну ладно, спи, тебе утром в дорогу.
Хромой. Глава 4. Крайняя
Проснулся от ощущения чего-то теплого на щеке, как будто маленький щенок, ласкаясь, лизнул невзначай. Головная боль пришла позже, вместе с осознанием того, что по щеке течет моя собственная кровь, а вязаная шапочка, в которой я любил спать, была ею же густо пропитана. Это кто ж это мне по шапке так бессовестно настучал, неужто граждане свободные сталкеры сдать решили? Приподнял голову, смотрю, спят граждане сталкеры, как убитые спят – как живые они никогда уже спать не будут. У Грини голова прострелена, у Косматого артерия на шее вскрыта, что с Федором я не видел, но мяса «По сталкерски», в его приготовлении, мне явно больше не есть. Все понятно, одного не понятно, почему я-то живой?
Оклемался, вставай скотина, на базу пойдем, судить тебя будем.
Приподнявшись, я увидел 6 человек одетых в комбинезоны Свободы, теперь все ясно.
За что?
Сам знаешь за что, кто наш блокпост пострелял? Кроме тебя на нашей территории ни одного одиночки за 3 суток не нашли, значит ты!
Вы чего, одурели, не я это.
На базу! Макс разберется ты или не ты.
Болезненный удар ботинком в ребра убедил меня, что спорить бесполезно, голова кружилась, но я встал.
Собирай пожитки этих троих и грузи на себя, мешочек свой тоже цепляй – чего добру даром пропадать.
Я собрал вещи сталкеров, и спросил: а ребят то чего? Что они вам сделали?
Укрывательство врагов группировки является военным преступлением, а за военные преступления плата одна – расстрел!
Ну а если я не враг?
Значит, им просто не повезло, а нам повезло, правда, Серый, ты же давно хотел винтарь, как у этого волосатого урода.
Вот и сбылась мечта идиота - съязвил я, и тут же выплюнул пару зубов выбитых ударом приклада новой винтовки Серого. Язык мой – враг мой.
Ну все, хватит, пошли - сказал один из Свободовцев, до этого времени молчавший но по видимому старший в группе, и мы отправились в путь. Обернувшись напоследок, увидел трупы сталкеров у догоревшего костра, слезы сами навернулись на глаза. Смерть в зоне была явлением обычным, но чтоб вот так, ни за что – это вызывало ярость и лишь одно желание, желание отомстить, отомстить кроваво! Тут я поймал себя на мысли: «А ведь Свободовцы тоже мстят». Пусть коряво и бестолково, но мстят, им тоже хочется крови своих врагов. Ну нет, ребята здесь не причем были, и это не месть, Свободовцы попросту сорвали злость на ни в чем неповинных сталкерах…
Шел вяло, голова кружилась, тяжесть мешков, и тяжесть пережитого не давали привести мысли в порядок. Это бесило, ведь порядок в голове иногда поважнее ствола будет, и снова сбивался с мысли. Главное сейчас успокоиться, разработать план действий, потом будет просто – только выполняй. Сначала оценим противника – их шестеро, я один, они вооружены под завязку, а у меня кроме рук ног и зубов ничего нет. Ах да, зубов уже тоже не полный комплект – нечего было трепать языком. Дальше оценивать смысла не было, расклад явно не в мою пользу. Но как говорится, безвыходных ситуаций не бывает, нужно собраться, успокоиться, отпустить мысли, и решение придет само собой. Вот только собраться, никак не получалось. А ну их к черту, убьют, так убьют, в конце концов, рано или поздно все мы умрем! На этом и решил остановиться. Иррациональность данного решения почему-то не вызывала раздражения, а раз решение принято, голова, душа и тело с ним согласны то и я двумя руками «за».
На базу пришли к полудню. Я и раньше бывал на территории базы Свободы, старый приятель Лукаш неоднократно агитировал меня пополнить ряды Анархистов, но то, что я увидел сейчас, меня искренне удивило. Как будто вернулся на 10 лет назад и снова оказался в армии. На КПП наряд, и не обкуренный, а побритый и выглаженный. На спортгородке - занятия, перед штабом – караул, огневые точки – укреплены, патрули – патрулируют, и сталкеры чуть ли не строем по территории ходят ну разве что только бордюры никто не белит. Я даже не удивился бы, если нам на встречу со стороны столовой, весело маршируя, вышел бы взвод сталкеров, напевая: «Распрягайте хлопцы плотей, та лягайте спочивать». А нет, вру, удивился, хотя они песен не пели и даже не маршировали - я очень удивился. Группу сталкеров вел человек! Вы спросите – а чего тут такого? Я Вам отвечу – раньше Свободу никто никуда не водил, они сами «водились» куда хотели, конечно, в группах всегда были старшие, но они никогда особо не выделялись, держались в середине группы, стараясь не показывать свое преимущество. Этот же товарищ, который нам совсем не товарищ, выделялся ну очень явно, я бы даже сказал «Подчеркивал свое превосходство». И взгляд у «не товарища» был не добрый, не хотелось бы мне с этим гражданином сойтись в темном переулке без пистолета.
После небольшой экскурсии по базе в компании шести конвоиров меня поместили в ангар, точнее в клетку в ангаре. В данном «пентхаузе», кроме меня находилось еще 4 человека. Я окинул взглядом заключенных под стражу и не поверил глазам – Скряга!
- Хромой, маньячело, чего таращишься, да, это я.
- Скряга, старый еврей, ты как в клетке то оказался? Не уж-то не откупился?
- Откупился, по этому живой, а не болтаюсь где-нибудь на ветке, или еще хуже не стал куклой Мясника. Посмотри, что эта тварь с ребятами делает!
Окинув взглядом остальных сокамерников, заметил на них многочисленные кровоточащие порезы.
- Скряга, это что ж такое?
- Что такое, говоришь, Мясник, сволочь, ребят как кукол для учебных боев использует – оттачивает мастерство, так сказать, Новой Свободы. А сейчас вообще озверел, у них какой-то одиночка три дня назад блокпост перестрелял, так они всех одиночек на своей территории вылавливают и «судят», вот только приговоры у них какие-то однобокие – или в петлю, или к мяснику, а тому только дай, уже семерых на фарш пустил, инструктор хренов. Ребятам тоже ножи дают, конечно. Но только Мяснику это до фени, мастер он выдающийся, и скотина тоже выдающаяся.
- Скряга, ты же всегда в штабе терся, хоть ты расскажи, что случилось со Свободой.
- Ну, слушай! Три месяца назад приехала к нам делегация 10 человек ученых и с ними охраны человек пятнадцать, якобы для изучения Зоны, все англоязычные, но и по-нашему шпрехают дай боже! И все сначала было красиво, я бы даже сказал шоколадно – оружие нам привезли, снарягу новенькую подогнали, инструктора их наш молодняк учат, профессора тренинги по выживанию на новейшей аппаратуре проводят, оборудования такого завезли, что нам и не снилось – сплошная идиллия! Потом смотрю – Макс к ним в гости частенько захаживать начал, а он как никак второй человек на базе, ого думаю, крепчает союз меча и орала, заграница нам поможет! Молодняк наш после тренингов да занятий серьезнее стал, пьют меньше, курят меньше, спортом занимаются. А мы радовались, вон какая смена растет, сильные, здоровые, с такими парнями к нам ни военные, ни Долговцы не сунутся! И ничего то мы пни старые не замечали - глаза то стеклянные у ребятишек! В общем, промывали мозги молодняку капитально, профессора на подсознательном уровне, во время тренингов, а инструктора на сознательном, во время занятий. Но шила, как говорится, в мешке не утаишь. Лукаш все-таки не дурак, понял, кто и чем здесь занимается и решил приезжих гнать взашей, а Максу друзья его новые очень понравились, особенно их деньги, большие деньги. И вот, в один прекрасный день Макс собрал весь молодняк, а также своих прихлебателей и вместе с инструкторами такого пинка старикам дали, что мало кто в живых остался. Лично я выжил только потому, что Максу нужны мои каналы сбыта артефактов.
А с Лукашем то что?
Да не знаю я, по крайней мере, видел, что тело с табличкой «Лукаш – предатель и враг Свободы» в петле возле КПП болталось. Вот такие дела, брат, а сам то как сюда попал?
Все просто – шел по зоне, сталкер - сталкером, лег спать, проснулся с разбитой головой и уже военным преступником.
Да шо вы говорите! Зная тебя, не удивлюсь, ели не задарма тебя виноватым назначили.
Задарма, не задарма – какая теперь разница, все равно повесят. Или что, даром они меня сюда тащили?
Не знаю, Хромой, поживем - увидим.
И не говори, увидим, … если поживем.
Я лежал и думал – зачем понадобилась «Приезжим» армия полузомби в Зоне. Да и зачем им сама Зона. Как всегда угроза национальным интересам? Или что-то другое? В голову ничего не шло, конечно, иметь вооруженный отряд на территории чужого государства хорошо, особенно если это государство ближайший сосед твоего вероятного противника, но вот только зачем в зону лезть, когда к ней приковано столько внимания? Не понятно.
До утра за мной никто не приходил, только пару раз разводящий менял часовых возле клетки. Я уж было думал, что про нас забыли, как вдруг ангар залил яркий электрический свет, ворота распахнулись, и к нашей клетке подошла группа людей. Макса я узнал сразу, рядом с ним стоял вчерашний товарищ с нехорошим взглядом - Мясник – тихо сказал Скряга, указывая на него. Также здесь находился немногословный командир отряда, который меня задержал, и еще два сталкера одетых в экзоскилеты, по-видимому, личная охрана Макса.
Граждане сталкеры, начал Макс, с нетерпением спешу сообщить вам радостную весть – подлый враг, который расстрелял наш блокпост, найден, достойная смерть нашла подонка в лице стаи слепых псов. И хотя нашей поисковой группе достался только обезображенный труп, сомнений в том, что коварный враг мертв нет! Излучение его детектора аномалий полностью идентифицировано, экспертиза оружия, спасибо нашим гостям, произведена.
Макс говорил так, что я вдруг задумался – а не промыли ли мозги и ему? Но жадный огонек в его глазах говорил об обратном.
Мы приносим свои извинения, и заявляем, каждый сталкер пострадавший не справедливо может вступить в ряды Свободы, пройти курс полного лечения, а после двухнедельной доподготовки стать полноправным членом справедливого братства Свободы!
На этой фразе командир задержавшего меня отряда скорчил ехидную гримасу и сплюнул сквозь зубы на пол, но тут же осекся, под взглядом Мясника.
Те же, кто не желают вступать в наши ряды, продолжал Макс, должны покинуть базу в течение часа, все ваше имущество и вооружение будет вам возвращено!
Только сейчас я заметил еще одного члена делегации, который стоял чуть поодаль и снимал пламенную речь на камеру – небось, агитационный фильм готовят «Свобода сурова, но справедлива!» - подумалось мне.
Все, тушите свет – сказал Макс, Скряга, тебя это заявление не касается, остальных в лазарет и на доподготовку. А ты, сталкер, подходи сюда, пообщаемся.
Я подошел и тут Макс разглядел мое лицо.
Ба, какие люди, Хромой! Пришел записаться в ряды Свободы, или навестить могилку своего друга Лукаша?
Я не знал что Лукаш погиб, а мое отношение к кланам ты знаешь сам. Но могилку бы конечно сходил, помянул приятеля, да вот только боюсь, что рядом моя могилка будет.
Правильно боишься, Хромой, друг моего врага – мой враг, хотя и за одним столом мы частенько сидели…
Отдай его мне, сказал вдруг Мясник, на одиннадцать ноль ноль у шестой группы занятия намечаются, а куклы подходящей нет. Выживет, отпустишь с миром, не выживет – такова судьба.
Ок, на том и порешили, а до одиннадцати посидишь здесь – ответил Макс.
Минутой позже, когда делегация ушла, ко мне подошел Скряга – тебе где могилку то капать, поближе к Лукашу?
Да заткнись ты, и без тебя тошно. Лучше посоветуй что-нибудь дельное. Как он себя в бою ведет?
Совет тут один, заколись лучше сам, он сначала руки и грудь режет, потом сухожилия на ногах, потом добивает, если есть настроение.
Он когда-нибудь по-другому делал? Нет, он любит поиграть со своими куклами.
Да, Скряга, не очень ты меня обнадежил, но если все-таки выживу с тебя бутылка.
Да хоть ящик, только выживи!
Пришли за мной минут через сорок, повели на спортгородок, как я и ожидал. Занятия на городке шли полным ходом, Мясник и другие инструктора гоняли молодняк «по полной программе». С моим появлением люди стали подтягиваться к спортгородку, не скрывая интереса к предстоящей расправе. И откуда вы такие кровожадные беретесь только? – мелькнуло в голове. Мясник выстроил свою группу кольцом и махнул мне рукой – добро пожаловать дорогой друг. Я вошел в круг. Толпа зевак плотно сбилась за спинами группы Мясника – ни дать не взять – Колизей! Макс и его придворные взобрались на ящики, чтобы лучше видеть, тоже мне, император доморощенный.
Мясник снял китель с футболкой и, поигрывая внушительной мускулатурой, взял у ассистента два ножа, хорошие ножички, заметил я, но мне он ни одного не дал. Из кольца учеников вышел один и протянул мне обычный штык-нож от АК. Я почувствовал себя обделенным, ведь мой нож – в лучших совдеповских традициях даже не был заточен.
На сегодняшних занятиях – начал Мясник, обходя меня по кругу – мы разучим несколько приемов нападения на противника при помощи холодного оружия, тактику ведения ножевого боя филиппинских мастеров, а также мы рассмотрим части тела человека, наиболее подходящие, для нанесения летальных ударов холодным оружием.
У меня похолодела спина, этот гад на сто процентов решил от меня избавиться. Макс, сидя на ящиках, тихонько посмеивался – сценарий шоу явно расписан заранее, ну что ж, подыграем. Я изобразил дрожь в руках, мои глаза, обращаемые то к Максу, то к Мяснику поочередно молили о пощаде.
Господин Хромой не был полным лохом в рукопашном бое, да и ножом владел не плохо – семь лет в армии из них 4 в спецназе позволили накопить необходимый для выживания опыт, но 8 лет в Зоне научили трезво оценивать свои возможности – против подготовленного «Филиппинца» шансов у меня не было. Плюхнувшись на колени, взяв штык-нож перед собой как распятие, я начал молиться; только бы не переиграть. Поднялся, последний раз взглянул с мольбой на Макса – тот был не преклонен.
Начнем, пожалуй - сказал Мясник и расплылся в театральной улыбке.
Да вы шоумен, дорогой, подумалось мне, что ж, шоу должно продолжаться. Посмотрим еще, кто на чьих поминках пирожков наестся.
Выпад, снова выпад, кожа под лезвием ножа разошлась - я заорал неистовым голосом.
Выпад, еще, еще, камуфляж на груди окрасился в бурый цвет – тихое «А» на выдохе. Дальше слезы из глаз, «непроизвольное» мочеиспускание.
Да вы не сталкер, вы просто вонючая погань – сказал Мясник. Согнувши ноги, тихо плача, поджав порезанную руку к груди, я думал – господин шоумен, вы дадите мне шанс или нет?
Подняв оба ножа вверх, Мясник обратился к присутствующим: «ну, и как эту тварь теперь резать, он же воняет как скунс!» В рядах зрителей раздался смех и презрительные выкрики. Мясник, обходя кольцо по кругу, остановился глазами на Максе, открыв мне свой бритый затылок. Пора! Разогнуть ноги и перехватить нож за лезвие, резко распрямить руку и мощным броском в направлении головы противника послать нож к цели.
Я не попал, не попал в голову, нож на половину вошел в шею и застрял в позвоночнике. Инструктор покачнулся и упал лицом на землю, руки и ноги его дергались в судорожной конвульсии. Я спокойно подошел к Мяснику и ударом каблука вогнал нож в шею по самую рукоятку, тело обмякло.
Занятие закончено, задание на самоподготовку уяснить, что лучше сделать лужу мочи и выжить, чем недооценить противника и валяться в луже крови мертвым.
Я подошел к Максу - ты обещал меня отпустить, где мои вещи, мне пора идти.
Макс обвел притихшую толпу взглядом и тихо сказал – Молчун, отведи его на КПП.
Твои вещи через пятнадцать минут будут там.
Молчун, командир отряда который меня задержал, подошел и кивнув в сторону КПП сказал: пошли. До КПП дошли молча, указав мне на бетонные плиты, возле вышки, молчун сказал – сиди, жди, и куда-то удалился. Через пару минут пришел свободовец в экзоскилете и принес мою снарягу и оружие. На мое удивление все было на месте. Я начал было проверять оружие, но свободовец прикрикнул – эй не балуй, забирай шмотки и вали отсюда. Погоди - сказал вдруг появившийся из за плиты Молчун. На вот, переоденешься и дырки замажешь - Молчун протянул мне не новый, но чистый камуфляж, и индивидуальный перевязочный пакет – внизу, в деревне в первом колодце от кладбища вода нормальная, там и обмоешься. А теперь вали от сюда, только быстро, нечего нам воздух портить.
Слова Молчуна я понял буквально, собрал свои вещи и почти бегом отправился в указанном направлении. Раны ныли, но я бежал ни смотря, ни на что. Прибыв на место, позабыв про осторожность, господин Хромой сбросил одежду и начал беспощадно поливать себя холодной водой, смывая грязь и кровь со своего тела. Затем тщательно обработал раны – благо до сухожилий Мясник не добрался, оделся, подогнал снаряжение, проверил оружие – готов! Нет, не готов, в нагрудном кармане что-то лежало и кололо грудь при ходьбе, залез под разгрузку, достаю – ударник от затвора автомата. Ну что же ты, Молчун помимо одежды еще и запчасти подарить решил? Я усмехнулся, но тут в голове сработала кнопка тревоги. Снял автомат с плеча, дослал патрон в патронник, нажал спуск – осечка, снова спуск – снова осечка. Разобрал автомат, сменил ударник в затворе, спуск – выстрел! Так значит, меня все-таки не отпустили, наивно было надеяться на благородство и честность Макса, спасибо Молчуну – предупредил. Предупрежден – значит вооружен, а в моем случае это точно как никогда, и предупрежден и вооружен заодно.
Уходил в сторону Бара, на долговскую территорию, и хотя меня предупредили о пограничном блок посту, все равно решил пробиваться именно в том направлении. Изнеможенный, как загнанная лошадь, к утру следующего дня я вышел к переходу, где должен был находиться блокпост Свободы. Со стороны блокпоста доносились звуки стрельбы. Я выполз на пригорок, и осмотрел местность. Бой вели группа Свободы, на блокпосту, и наступающая на них группа в черных и зеленых бронежилетах. И хотя наступающих было в десятки раз больше, обороняющиеся успешно сдерживали натиск, за счет хорошо укрепленного пулеметного гнезда. Мне вдруг вспомнилась недавно услышанная фраза «Значит, им просто не повезло, а нам повезло», и с чистой совестью, прицельным огнем, расстрелял пулеметный расчет с тыла…
Через пару минут все было кончено, наступающие захватили блокпост, и в близи Хромой рассмотрел эмблемы Долга на черных комбинезонах, и, нет, он отказывался верить – эмблемы Свободы на зеленых. Выстрелил в воздух, подняться не было сил. На выстрел подошли два сталкера, один в зеленом, другой в черном комбинезонах – Хромой знал их обоих, Лукаш и Петренко. Два непримиримых врага действовали вместе.
Лукаш, ты жив?
Да, как видишь, слухи о моей смерти сильно преувеличены. Ты сам то как?
Слушай, это важно, с минуты на минуту к вам придут гости, я их на хвосте приволок – сказал хромой и потерял сознание…
Через месяц, лежа в лазарете Долга, Хромой услышал новости о том, что Лукаш вместе с Долговцами выбили «пришлых» в направлении «Выжигателя». Старая свобода снова обосновалась на военных складах, а первым замом Лукаша стал Молчун. Петренко со своими воинами вернулся к Бару. В общем, все стало на круги своя. «Пришлые», позже оттянулись к Припяти, и организовали там новую группировку «Монолит». А еще через пол месяца, когда Хромого выписывали из лазарета, до бара дошли известия о новых боевых столкновениях между Долгом и Свободой. Хромой в этот день очень сильно напился. А после пьяный, в беспамятстве, ушел в Зону без снаряги и оружия. Больше его никто не видел.
Хромой. Глава 5.Прошлое
Солнечный свет пробивался через веки, настойчиво призывая раскрыть глаза и вернуться в мир реальности из полумрака сна. Открывать глаза не хотелось. Не хотелось пить, не хотелось есть, не хотелось быть. Хотелось лишь одного – лежать в полусне, не открывая глаз, ничего не помнить, ничего не осознавать, ни к чему не стремиться. Стать маленькой искоркой, которая вот-вот погаснет и превратится в серый холодный пепел. Иногда, все реже и реже, приходил в сознание, молча садился на кровати и глядел в окно на искрящийся под зимним солнцем снег, как на чудо. Но через несколько минут глаза снова тускнели, и мягкий полумрак небытия поглощал снова - искорка тлела, готовясь стать пеплом. Искры не долго живут в дали от пламени.
Сознание напряглось. Раздались шаги, хорошо изученные за полтора месяца шаги начмеда военного госпиталя и лечащего врача. Дверь открылась – обычное дело утренний обход, ну да бог с ними, пусть смотрят. И снова беспамятство.
-Как Сергей Николаевич? Что-то он в последнее время меня совсем не радует, а тут еще супруга его объявилась!
-Знаете, Глеб Евгеньевич, у меня такое впечатление, что он просто не хочет жить, отказывается и все! Да, а почему жена раньше не появлялась то?
-Ну что вы, Виталий Семенович, он же не просто капитан, он военный сталкер! Повышенная секретность, и как сказал мне полковник из их управления карту – идентификатор с трудом прочитали, сильно повреждена была, да и самого его мы по кусочкам собирали, забыли операцию?
-Я ее до пенсии помнить буду. Еще никогда не видел, чтоб так человека изувечило, его даже начальство с трудом опознало, спасла татуировка да карта идентификационная, а могли ведь и просто добить.
-Ну, Виталий Семенович, голубчик, в зоне и не такое случается, а его мы не плохо собрали, вот только сам он не старается. Иногда мне кажется, что все наши труды пойдут прахом, но будем надеяться на лучшее…
Снова шаги, как далекое эхо из памяти, незнакомые, нет скорее забытые легкие женские шаги.
Дыхание участилось, сердце сжалось в маленький комочек и беспощадно заколотилось в груди. Сон постепенно отступал, сознание пробуждалось. Открылась дверь - плотнее сжал веки в напрасной попытке вернуться в забытье. Шаги, ближе, ближе, сердце замерло, забываешь дышать, воздуха не хватает, сердце останавливается…
- Володя!
На грани жизни и смерти ты делаешь глубокий вдох и открываешь глаза – здравствуй, Катя.
Приподнимаешься, садишься в кровати – Володя, Катя – кто они такие, что за имена?
Память, память, что за злую шутку ты играешь со мной? Кто такая Катя? Володя? Почему врачи звали Сергеем? Хоровод мыслей закружил сознание, и ты снова отключился.
Пришел в себя уже вечером. Она сидела у кровати и глядела на тебя молча, в глазах ее пылал пожар эмоций, но внешне она была абсолютно спокойна.
Володя, ты, что не узнаешь меня?
Узнать то узнал, вот только не помню я Вас.
Володя, что за бред, ты что, мстишь мне, таким образом, это совсем глупо и неуместно! Как это – узнал, но не вспомнил?!
Не кричи, голова раскалывается! Я не помню тебя, знаю что ты - Катя, я даже шаги твои в коридоре узнал, но кто ты мне я действительно не помню, пытаюсь вспомнить – но ничего не получается. Только голова сильней болит.
Так не бывает!
Не бывает? Бывает! Я сам себя не помню, ты вон Володей меня зовешь, врачи Сергеем Николаевичем, в голове вертится то Кофеварка, то Хромой. Кто я, на самом деле? Как сюда попал, и что вообще происходит? Расскажи мне! Или уйди и дай мне спокойно загнуться, я слишком устал быть человеком. Уйди. Прошу тебя!
Катя долго смотрела на тебя молча, в глазах читалась внутренняя борьба, глубокий вдох, и она начала …
Ты Сергиенко Владимир Иванович, бывший военный, и мой бывший муж. Девять лет назад мы с тобой развелись, я полюбила другого, и не стала тебя обманывать, наш развод ты переживал очень болезненно, много пил, хотел даже убить Сережу, бросался на него с ножом. Обвинял его в предательстве, вы ведь были друзьями, с института вместе. На службе тоже не все было гладко, как раз, ждали твоего повышения, но кадровик сказал, что придется заплатить. В ответ на это ты набил начальнику отдела кадров бригады морду, и подал рапорт об увольнении. Еще пол года ты не давал нам жизни, орал под окнами, ловил меня под подъездом, потом куда-то исчез, и я не видела тебя до того дня, как меня пригласили на опознание.
Лицо Кати передернулось, но она продолжила.
Ты был совсем плох, лицо сплошная каша. Но я узнала тебя, и сказала, что ты мой муж, мне пришлось так сделать, ведь военные не жалуют простых сталкеров. И скорее всего тебе дали бы умереть. А я хочу, чтоб ты жил, Володенька, ты мне не чужой, хоть и люблю я другого.
Катя замолчала, переводя дыхание, было видно, с каким трудом дается ей этот разговор. Затем она продолжила...
Через год после твоего исчезновения у нас с Сережей родилась дочь, еще через два сын.
Сережа стал Комбатом. Мы жили не бедно, но Даша подросла, стали готовиться в школу. То портфель, то костюм, то в фонд класса. На парты в школу, и то деньги давали! А ты Сережу знаешь, он честный, взяток не брал. Вот и решил он перевестись в Военные Сталкеры. Там платили побольше, да и выслуга год за два шла, паек тоже давали не плохой, льготы путевки в Крым в санаторий. По началу все было хорошо, квартиру нам трехкомнатную дали, машину купили - зажили «на широкую ногу». Вот только сам он меняться стал, я по началу не заметила ничего. Обратила внимание, когда он ночью газеты читал в полной темноте, а потом агрессия его странная, нет на семье это не отражалось, скорее наоборот, как кто в гости придет – как еж сожмется, в кресло сядет, детей на руки и смотрит из под лоба, не добро так смотрит. Мужик один меня у входа в подъезд напугал, так Сережа из него такую котлету сделал. И как услышал только, мы ведь на девятом этаже живем! А последний год, как придет из Зоны глазами чужими и на меня и на детей смотрит, прям мурашки по коже. Потом сядет на кухне, огонь на плите зажжет, нас с детьми обнимет и сидит молча, о чем-то своем думает.
В конце Августа я не выдержала, сорвалась, накричала на него, чтоб в Зону эту, проклятую больше не ходил. Он не возражал и сказал, что остался последний поход, и все.
Ты перебил ее, спросил – Он так и сказал, «последний», не «крайний»?
Да, так и сказал – «последний», еще добавил: « Все решится в этом походе, по крайней мере, для меня».
В середине сентября он ушел, сказал, что на три месяца, но так и не вернулся. В декабре меня вызвали на опознание, но это был ты, при тебе ничего не было кроме пустого рюкзака, с перочинным ножом и картой - идентификатором в кармашке. Военные сказали, что ты попал в аномалию. Они до последнего не верили, что ты мой муж, но потом прочли идентификатор, а один полковник опознал нож, что на день ВС тебе вручил. К тому же татуировки у вас с Сережей одинаковые.
Володенька, ты скажи мне, что с Сережей? – Катя не выдержала и сорвалась в плачь - Он жив? Скажи, скажи, что он жив! Она сидела и рыдала, ты опустил голову, не зная, что ей сказать.
И тут стерва память нанесла очередной удар по и без того слабому сознанию. Словно ядерная вспышка озарила самые дальние уголки мозга. Память, злая память – ты вернулась.
Катя, Сережа погиб – это все, что ты смог ей сказать. Сказать женщине, которую ты любил когда-то больше жизни. Женщине, которую ты проклял когда-то и ушел в Зону. Женщине, которая подарила тебе жизнь - ты дарил смерть, смерть любимого человека, отбирая последнюю надежду на его спасение.
Катя перестала плакать, опустила голову, и не глядя на тебя, спросила – Ты?
- Собаки…, стая слепых псов.
Ты не стал ей рассказывать подробности, не стал говорить, что ты пытался его спасти. И уж тем более не стал говорить, о том, что Сергей знал – смерть идет за ним по пятам. Ни один Сталкер, будь он Свободовцем, Долговцем, или даже Ренегатом, не назвал бы поход последним! Для этого есть другое слово – «Крайний». А в последний поход уходят только смертники.
Катя молча встала и вышла из палаты, лишь у двери она обернулась и сказала – я верю тебе, прощай.
Хромой. Глава 6 Воля
Я сидел в больничной палате и думал, какая же все-таки странная эта штука – жизнь, как ни бегал я от своего прошлого, как ни старался забыть, оно все равно настигло меня. А может, жизнь каждого из нас предначертана заранее, спланирована высшими силами? Но боже, зачем тогда вообще жить, отбывать свой век на земле нелепой марионеткой, глупой игрушкой мечущейся вдоль стен лабиринта под названием судьба? А как не хочется осознавать свое ничтожество, не хочется верить в то, что ты ноль «без палочки». Что твоя воля не более чем пустое место. И зачем вообще нам дано само понятие «ВОЛЯ» - издевка высших сил, или надежда на то, что все наши действия и поступки это проявление нас самих, а не отражение заложенной кем-то программы.
Воля, какое весомое и мощное слово, в переводе с Украинского оно означает свобода! Да, как это верно! Только волевой человек может быть по настоящему свободен. Только он и есть ЧЕЛОВЕК, все остальные просто куклы, отыгрывающие предписанные им роли. Хорошие, плохие, злые, добрые но все безвольные. А к чему пришел я сам? Что я выбрал, какова моя воля?
Мои размышления прервал стук в дверь палаты, от неожиданности я чуть не подпрыгнул, всех идущих по коридору я слышал издалека. За исключением пары не заживших швов и постоянно зудящей припухлости между лопаток я уже полностью восстановился, и был уверен, что все мои навыки и инстинкты вернулись ко мне. А тут чутье подвело, причем так нагло, где-то в подсознании замигала красная лампочка – пора тебе в Зону сталкер, пора!
Вошедший посмотрел на меня оценивающе, улыбнулся одними губами и сказал: «Здравствуйте товарищ Сергиенко! Не ждали гостя? Не хотелось вас тревожить, но пора бы Вам на благо отечества послужить».
Ну же, Владимир Иванович, дорогой, что вы на меня так удивленно глядите, или думали, что вас окружают одни идиоты, не способные отличить одного человека от другого? Надеялись, что мы поверим в сказочку вашей бывшей жены, но тогда зачем нужен анализ ДНК? Нет, Владимир Иванович, мы на вас время потратили, деньги не малые, придется вам их отработать, да и выбора то у вас особого нет, сколько там за сталкерство дают, от трех до семи?
Я молчал, обдумывая сложившуюся ситуацию - человек, пришедший ко мне, явно не был военным, да и на сотрудника МВД совсем не был похож. Дорогой костюм, полированные ногти, часы – либо СБУ, либо еще что похуже. Начал смело, нагло, явно чувствует свое превосходство, хотя физически развит не очень, держится хорошо, легко, не напряжен, эдакий «Джеймс Бонд с брюшком». Ну что ж мистер «Бонд», продолжайте. Когда человек много говорит, волей неволей сболтнет лишнего, а если его еще подвергнуть маленькому стрессу, вообще разговорится.
- Дорогой друг, я «вокруг да около» ходить не люблю, мы вложили в вас деньги и вы должны их отработать, отработать с максимальной отдачей. Выбора у вас, как я уже сказал, нет. Либо вы работаете на нас, либо гниете в тюрьме.
- Знаете, неожиданно резко начал я - а я согласен на ваше предложение.
Глаза незнакомца округлились от удивления, «Джеймс Бонд» превратился во взъерошенного первоклассника, позабывшего у доски таблицу умножения – но вы же не дослушали его до конца – робко лепетал он.
- Смысл я уяснил, вы сказали - от трех до семи, я согласен, согласен на тюрьму, там, говорят, макароны неплохие дают, и компот.
- Да вы знаете, с кем вы вообще шутить вздумали? Я представляю довольно влиятельную политическую силу. Вы …, ты в тюрьме загнешься, гнида – перешел на крик, еще минуту назад невозмутимый «Бонд».
Так значит мною заинтересовались политики, это что-то новенькое, пожалуй, стоит дослушать его до конца, любопытства ради.
Я встал, взял стул поставил его перед гостем – садись и рассказывай только по теме, как ты уже понял, выбор у меня все-таки есть, и тюрьма меня не пугает.
- И все-таки господин Сергиенко, вы нас недооценили, начал пришедший в себя «Бонд», мы знали, что вы «полный отморозок», наводили справки у наших товарищей в Зоне о сталкере Хромом. А вот жена ваша, бывшая, совсем земная женщина, и за решетку совершенно не желает, уж больно не хочется ей своих малышей в Детский Дом отдавать, а ведь за дачу ложных показаний и сокрытие преступления тоже срок полагается. Так что решайте теперь и за нее, желает ли она тюремных макарон или нет.
- Я сжал кулаки (гость невольно дернулся), затем посмотрел ему в глаза, и спросил - что нужно делать?
- Да всего ничего, для такого сталкера как вы. Сходить в зону, забрать там один прибор и вернуться с ним обратно.
- А дальше что?
- Дальше вы отдаете прибор нам и все довольны, все смеются. Вы получаете новый паспорт и свободу, мы забываем о вашей бывшей жене навсегда, и в стране наступает рай и благоденствие, на долгие годы.
- Это что ж такое я принести должен, генератор счастья?
- А вы уверены, что хотите знать, куда и зачем идете?
- Послушайте, вы меня окончательно достали, то вы говорите, что у меня нет выбора, то не говорите что вам, в конце концов, нужно принести, или по прибытии в Зону меня должно осенить знамение – «Вот этот ящик с гвоздями, который ты должен принести!» Работать в слепую я не привык, и не желаю, а если Вас что-то не устраивает, идите в зону сами, и чихал я на бывшую, с ее детьми, в конце-концов она меня бросила.
- Владимир Иванович, дорогой, я просто хочу убедиться в том, что вы осознали – назад пути нет, так что не кипятитесь, вы, вероятно, слышали о Выжигателе мозгов? Так вот, это не байка, как считают многие, и уж тем более не аномалия, а вполне реальная установка. В свое время группа ученых, в которую входил и я в качестве технического консультанта и наблюдателя от КГБ, разрабатывала не летальное оружие, для военных и внутренних целей. Представляете, какой эффект - армия вашего противника за 5-7 минут становится толпой безвольных зомби, а демонстрацию протеста разогнать, так вообще, как два пальца об асфальт! Подобные проекты вынашивались и ранее, но не было полигона для испытаний. После первого выброса на ЧАЭС такое место появилось. Мы экспериментировали, и достигли неплохих результатов, благо материала для наших исследований хватало – сталкеры так и лезли в глубь Зоны. К сожалению, случился второй, более мощный выброс на станции, все участники проекта в панике бежали, даже не дождавшись окончательных результатов тестового запуска. Проект был закрыт. А установка то работает! Я уволился из органов, нашел серьезных людей, объяснил им перспективы и они заинтересовались, ведь если параллельно с небольшими дозами излучения подавать определенную информацию, успех агитационной деятельности гарантирован почти на 70 – 75 процентов.
- Вы хотите зомбировать людей?
- Ну что вы, слово то, какое брутальное подобрали – «Зомбировать», это всего лишь небольшая невинная акция по промывке мозгов электората, это же на благо всей страны! Наконец то будет стабильность, одна партия у власти. Один курс развития. Заживем, как при коммунизм
