В соавторстве с Мат Фей (его настоящее имя мне не известно, хотя возможно именно наши имена не настоящие, а он…)
Однажды, когда Де Сад был маленький, ему на пути встретился прекрасный волшебник с двумя спутницами, которые покарали сердце юноши. Девушкам было по двадцать четыре года, чёрные волосы изумрудные глаза и алые губы – именно так бы описал вам их патологоанатом, но я этого не сделаю. На самом деле, чтобы их описать нужно просто их увидеть. Что говорить о формах тела двадцати четырёх летней девушки? Естественно они идеальны и достойны восхищения, но дело, ведь, совсем не в этом!
Спутницы волшебника излучали такую тайну, которая была почти истиной. Де Сад нёс две бутылки рома старшему брату.
«Отличный повод чтобы посидеть!» – воскликнул волшебник, выхватывая из рук ошарашенного мальчика увесистую трёхлитровую ношу. Маркиз слишком явно проявлял своё любопытство и не скрывал томных взглядов в сторону девушек.
Холм, с водружённым дубом создавал место, которого не было более нигде. Тень и тёплая влага воздуха умиротворяли любого воинствующего, вдохновляли любого творящего, просвещали любого мыслящего.
- Как вас называть? – спросил молодой Де Сад.
- Мебиус, - ответил волшебник, - Моих дочерей называй Евдундоксия и Скандурия. Мы идём уже два месяца, звёзды ничего не указывают нам… Хотя… Постой, дай я расскажу тебе всё с самого начала. Моя, ныне покойная, жена была ведьмой, её мать была ведьмой, и её бабка тоже была ведьмой. Первые два года мы жили в полной идиллии, у нас родились две прекрасные близняшки, которых ты и наблюдаешь с таким не скрываемым сладострастием, что заставляешь их смущаться. Но что началось потом… Однажды ночью я проснулся от непонятного ощущения, такое бывает, когда звёзды хотят мне что-то рассказать, я подошёл к растворенному окну и увидел свою жену полуобнажённой, висящей в чистом летнем небе на фоне мерцающих звёзд. Её платье свисало с бёдер, ноги были оголены выше колен, нежные тонкие рук ласкали шею, пышная грудь была распростерта небу и еле прикрыта расстегнутым платьем. Мне сразу стало всё ясно! Я её муж, но не повелитель! Он… Да, именно он в тот момент властвовал над её грешной душой, именно он призвал её на службу тогда, когда всё было так хорошо…
Волшебник замолчал, его взгляд был устремлён в какую-то точку далеко за зеленеющими горами, туда, где даже солнце боится являть своё истинное существо, туда, где горит огонь кратно жарче самого страшного пламени, огонь который жжёт души - самое тугоплавкое вещество в мироздании.
Молодой Де Сад не мог с собой совладать, две сестры просто издевались над ним! Они бросали на него такие взгляды, которые не может выдержать ни одна здоровая мужская психика, гениталии нашего малыша были напряжены и не имели возможности быть скрытыми, так как от рождения имели внушительные размеры. Молоденькие девушки нарочно держали ручки между ног, крепко прижимая подол зелёных платьев, открытые взору, загорелые ягодицы могли свести сума кого угодно, а грудь, упруго поднятая дамскими секретами довершала процесс соблазнения.
Неожиданно волшебник исчез, он исчез именно с того места, где только что находился, ничего не объясняя, не переводя взгляд, вообще не являя никаких предшествующих действия. Евдундоксия и Скандурия, видимо были готовы к такому повороту событий и ничуть не удивились, в отличие от нашего юноши.
- А! – вскрикнул Де Сад неестественным слегка писклявым голосом.
- Не переживай, на самом деле Мебиус не настоящий, он эфемерность, воображение твоего ума, а мы никакие не его дочери, более того мы даже не сёстры и зовут нас на самом деле Агния и Дайна. – с улыбкой пролепетала Дайна.
- Какие красивые имена… – с трудом выдавил малыш. – Вы невероятно красивы, но что за фокус с Мебиусом?
- Вот именно, мы невероятно красивы! И нам нужна защита от мужчин! А знаешь почему? Потому что мы не любим мужчин…
- Мы любим клубнику со льдом! – Задыхаясь от громкого смеха, перебила подружку Агния.
- И это, кончено, тоже, но больше всего мы любим друг друга!
Страстные взгляды девушек встретились, они приблизились нежными лицами, их губы дрожали, глаза закрывались и жаркий поцелуй поверг их на землю. Два, обвивающих друг друга тела, катались по летней сочной траве в тени дуба, попки девушек мелькали из под стройных рук, царапающих ногтями молодую кожу упругих ягодиц, кружевные зелёные трусики были готовы сорваться, но держались из последних сил, прикрывая сокровенное, тайное!
Через мгновение зелёные кружева слегка увлажнились, девушки остудили свой пыл и обратили наконец внимание на юного Де Сада. О! Наш мальчик был в таком экстазе, что практически потерял сознание от удовольствия! Подобного семяизвержения он ещё не испытывал, вся его одежда была просто заляпана пробившейся сквозь материал штанов струёй. Девушки переглянулись и начали смеяться над столь глупой картиной, в которой предстал с блаженной улыбкой парень.
- Мы собираемся в доме одного пожарника, его зовут Пабло! Что бы попасть туда, нужно сыграть в шахматы на троих. Ты кончено о таком не слышал… В общем, в эту игру играют часто, но с новичками играет непременно Пабло и кто-то из нас, последний раз, кстати играла Дайна. На поле по правилам размещаются два белых и чёрных офицера, два белых и чёрных коня, две белых и чёрных ладьи, два ферзя, два короля и одна розовая пешка. Девушка всегда играет белыми, Пабло чёрными, а новичок розовой пешкой. Ты хотел бы сыграть?
- Хотел бы… - неуверенно пробормотал очарованный юноша.
- Но ты должен знать, что в эту игру доводится сыграть только раз в жизни, мы выбираем тех, кто может сыграть. Прежде чем согласиться прочти аннотацию, а мы пока сходим пописать.
Девушки оставили какой-то кусок фиолетовой мягкой бумаги и изящно удалились с восхитительным небесными улыбками, как две феи из публичного дома.
«Взовьётся что-то, чтобы опустеть!
Плетьми песнь очарованных поётся.
Чертоги бескорыстности и лесть,
Которая в них судорожно льётся.
Околицей в вечерней полутьме
Полу идя, иль даже полу прячась,
Смеётся чья-то каменная тень
Над странным созерцаньем чьих-то качеств.
Вот шаг, вот ход, и чёрный знак,
Всё, что имеете в распоряженье вы – честь.
Да! Вычесть этот нудный полумрак!
Очнитесь юноша скорей! Очнитесь!»
Записка ввела Де Сада в гипнотическое состояние, игра звуков и неясных образов на фиолетовой бумаге, состояние нервного перевозбуждения, называемое аффектом, всё сложилось во едино и взвило сознание, как будто два невидимых великана в бесконечном чёрном пространстве кидали из рук в руки маленький комочек обезумевшего и беспомощного взгляда малыша, смеясь, громыхая, радуясь демонстрации своего умения.
- Пойдём же, ты готов, ты можешь сыграть, идём! – медленно пробормотала Дайна.
Она подошла ближе, присела рядом, её ножки, приятно выглядывающие из прорези платья, пахли полевыми ромашками, нужно заметить, что и само платье было не совсем обычным, оно походило на длинные ленты, которые закрывали всё, что нужно, не смотря на то, что при движении практически все части тела были открыты. Она всегда была одета, но в то же время нагота была во всём, тайна, которая стремиться быть явной, но по закону природы не может таковой быть, ибо такова её сущность. Дайна прикоснулась к шеи Де Сада влажными губами, её правая нога скользнула между его ног, Агния, уже пристроившаяся за спиной малыша задирала его голову назад, прижимая её к своим икрам, открывая всё больше обнаженного пространства шеи маркиза для поцелуев Дайны. Де Сад был на пики своего возбуждения, ещё одно грандиозное извержение обессилило его, и он упал на траву, погрузившись в глубокий сон.
Ты видишь сон… Я буду рядом. Меня зовут Мат Фей.
Два ромба светящих ярко в оранжево-пурпурных вариациях. Вараван. Он как бы ... Его нет. И он есть... Его можно долго слушать, но все, что он говорит, есть искажение твоих знаний. Волосы выпрямляются, когда ты осознаешь, что видишь самого себя, но ты еще молод, а ему несколько тысяч...
Ты сходишь сума в ломках, частичное забвение обрушивает на тебя тысячи соблазнов, ты всегда куда-то идешь и постоянно просыпаешься, осознаешь что ты, или точнее кто-то еще, туманно зовущий себя попутчиком, лучом света, уже был здесь, и успел много.
Он успел доказать всем, что это сон, что они гордятся тем что умерли вчера, а сегодня их хоронят, он заставил смириться святых, и раскаяться переступивших порог его дома, возникших материально, со своим не уделом. Сегодня из мертвых проснулись двое...
Ты идешь в городе, где все как обычно, но яркое дежавю пахнет сильным психическим расстройством. Ты видишь двух девушек, но идешь не туда. Иногда кажется, что ты на пути свернул направо, праведный путь, а иногда налево. Тучные мысли об Ахилесе и черепахе, ты борешься с ними, со своим туристическим рюкзаком.
Ты пьешь пиво, слышишь задорную ковбойскую песню в стиле унылого кантри, на английском, ты ничего не понимаешь.
Ты видишь троллейбус, который толь что проехал мимо, и тут же видишь, как он, преодолев ход конем в два квартала, мелькнул где-то впереди. Тщетно пытаешься вспомнить что-то. Но видишь и понимаешь лишь одно, город углов, и зигзагов, город идеал, город мечта. Но никого нет, что бы поделится чем-то вроде досуга. Ты осознаешь "ты вне круга жизни". Что привело тебя в этот город? Все твои мысли напряжены до предела, в одном и том же сгустке, "Ты никогда не видел Гомору".
Ужасно.
Когда же ты пытаешься остановиться, случается странное, чувствуешь, как твой рюкзак тебя топчет, и идет снова... Туда, где солнце говорит, что оно твой седьмой позвонок. Ты просто хотел повтора, машинальных движений на повторе с забвением, со стиранием памяти.
Ты оглянулся в реальности, и смотришь до сих пор назад. Ты видишь два солнца, одно черное как затмение, другое яркое как горение.
Иногда ты проваливаешься в беспамятство, ты опять игрался с часами, для этого достаточно их поискать.
Тебя не досчитались? Нет, тебя специально не учли, ты сложный лишний, твое присутствие мешает.
Маркиз проснулся в холодном поту, рядом сидел Мебиус.
- Ну что, тебе понравились мои девочки?
- Нет, тебя нет, ты игра моего воображения!
- Лучше скажи, что я твой сон, а кто тогда пил ром? Мои дочки не пьют спиртного, они воспитаны в лучших традициях и являют собой идеал целомудрия и покорности.
- Да, целомудрия… Это точно перебор! Ты действительно в это веришь?
- Малыш, я старше тебя на жизнь, позволь мне быть уверенным в себе. Тебя смутило их поведение, тебе показалось, что они занимаются любовью друг с другом, может, они тебе ещё сказали, что меня нет? – Мебиус громко рассмеялся, он почти плакал, умиляясь своим последним словам.
- А почему я должен верить тебе или им, я знаю вас… - маркиз задумался, - А сколько же я вас знаю?
- Ты не можешь ничего и никого знать, ты можешь в нас верить, как впрочем, и в себя. Вопрос в другом, кому ты хочешь верить, нам или себе? Конечно себе, но получается, что ты веришь нам, как нехорошо так поступать, предавать себя, своё самосознание, увлекаясь за игрой чужих шалостей. Мои девочки предложили сыграть тебе в танго на троих?
- В шахматы… - неуверенно пробормотал Де Сад.
- А, это теперь так называется… - волшебник не мог успокоится больше минуты, от судорожного смеха его лицо покраснело, а вены на шеи надулись как две змеи извивающихся под кожей. – Как я понимаю аннотацию ты уже прочёл, ну что тебе понравился Иероним? Сам вижу, что понравился, знал бы ты, как он умеет рисовать… Человечеству известны его худшие произведения, но всё возможно, когда-то ты сможешь увидеть тайное.
- Кто такой Иероним?
- Всё ясно, ты не только малыш, но ещё и невежда… Мои дочери в миру зовутся сёстрами печали, странно что тебе они явились в другом обличие, но и это к лучшему, не многим суждено испытать танго на троих, и ещё не кто не радовался горю… Пойдём, я покажу тебе Садома.
