Настроение сейчас - Задумчивое

История жизни
Жил когда-то человек по имени Моджуд. Жил он в небольшом городке, работал маленьким чиновником, и было похоже на то, что он окончит свои дни инспектором мер и весов.
Однажды Моджуд прогуливался по парку среди древних развалин неподалеку от своего дома, и вдруг перед ним появился Хызр, таинственный Наставник суфиев, одетый в мерцающее зеленое.

— Человек с блестящими перспективами! Оставь свою работу и жди меня через три дня на берегу реки, — сказал Хызр и исчез.

Моджуд в волнении пошёл к своему начальнику и сказал, что должен уйти. Весть об этом вмиг облетела жителей городка. В уличных разговорах только и слышно было: - Бедняга Моджуд! Он сошел с ума!

Но так как на его место было много претендентов, все вскоре забыли о нём.

В назначенный день Моджуд встретил Хызра и тот сказал ему:
— Разорви на себе одежду и бросься в поток. Возможно, тебя кто-нибудь спасет.

Моджуд сделал так, как ему было сказано, хотя и чувствовал, что сходит с ума. Он умел плавать и потому не утонул, но его долго несло течением, пока какой-то рыбак не втащил его в свою лодку, приговаривая:
— Глупый человек! Здесь очень сильное течение. Зачем ты полез в реку?
— Я и сам не знаю, — ответил Моджуд.
— Ты сумасшедший! — воскликнул рыбак. — Но я возьму тебя в свою хижину на берегу, а там посмотрим, что с тобой делать.

И рыбак направил лодку к берегу.
Узнав, что Моджуд — грамотный человек, рыбак оставил его у себя. Он кормил Моджуда, а тот учил его читать и писать, и помогал ему в работе. Так прошло несколько месяцев. Однажды вечером, когда Моджуд уже улегся спать, перед ним появился Хызр и сказал:
— Вставай немедленно и уходи от этого рыбака. О тебе позаботятся.

Моджуд тут же поднялся с постели, оделся как рыбак, и, удивляясь всему этому, вышел из лачуги. Полночи проплутав в темноте, он выбрался, наконец, на дорогу. На рассвете Моджуд нагнал неторопливо ехавшего крестьянина, и пошёл рядом с ним.

— Ты, наверно, ищешь работу, — обратился к нему крестьянин. — Если хочешь, идём со мной. Я еду на базар, и на обратном пути мне понадобится носильщик.

Моджуд последовал за ним. Он работал на крестьянина около двух лет и за это время узнал очень много о сельском хозяйстве, но мало о чем-либо еще.

Как-то в полдень Моджуд, увязывая в тюки шерсть, снова увидел перед собой Хызра, который сказал:
— Оставь эту работу, возьми свои сбережения, ступай в город Мосул и открой там торговлю кожей.

Моджуд так и сделал. В Мосуле он стал известен как торговец кожей. Три года он был купцом, и за это время Хызр ни разу не приходил к нему. Поднакопив денег, Моджуд уже стал подумывать о покупке дома, как вдруг однажды перед ним опять предстал Хызр.

— Отдай мне свои деньги, — приказал он, — и отправляйся в далекий Самарканд. Там наймись на работу к бакалейщику.

Моджуд так и сделал.

Вскоре он стал проявлять несомненные признаки просветления. Он лечил больных, а также успевал помогать своему напарнику в лавке; и во время работы и в свободное время он все глубже и глубже проникал в таинственное. Священники, философы и многие другие посещали его и спрашивали:
— У кого вы учились?
— Трудно сказать, — отвечал Моджуд.
— Как вы ступили на Путь? — спрашивали его ученики.
— Я был мелким чиновником.
— И вы оставили эту должность, чтобы посвятить себя самоукрощению?
— Нет. Я просто оставил это.

Они не понимали его. Некоторые хотели записать историю жизни этого удивительного бакалейщика и спрашивали Моджуда:
— Что вы делали в вашей жизни?
— Я бросился в реку, стал рыбаком, затем однажды ночью покинул рыбацкую хижину и некоторое время проработал у крестьянина. Как-то раз, когда я упаковывал шерсть, со мной произошло изменение, и я отправился в Мосул, где открыл торговлю кожей. Там я скопил немного денег, но затем отдал их и отправился в Самарканд. И вот сейчас я бакалейщик.

— Но это необъяснимое поведение не проливает свет на ваши замечательные способности и умения.
— Это так, — отвечал Моджуд.

И тогда биографы сочинили о Моджуде захватывающую историю; ведь каждый святой должен иметь свою историю, а история должна соответствовать представлениям публики, а не реальности.