Приснилось мне, как я был привидением в университете, пугал всех, летал повсюду, пел, притворялся людьми (чем вводил студентов в заблуждение), превращался в монстров. Это было мое основное занятие на протяжении всего сна. А потом я нашел какую-то книгу Макса Фрая, прочитал ее (не понимаю, как мне это удалось за один сон, но я помню даже, как разбирал отдельные слова), даже запомнил сюжет, хотел кому-нибудь рассказать, но по просыпании забыл. В конце было послесловие, которое я даже запомнил немножко: в нём почему-то говорилось про Амдиранифани, и про лишний элемент Тиратект у него, который сидел в нём уже 17 лет. И самого Амди почему-то было пять, а не восемь. Во сне я даже не заметил, что про стаи должен писать Вернор Виндж, а не Макс Фрай. Послесловие называлось "Дальнейшая история Амди" или что-то в этом роде. Когда читал, я немного удивился, почему книга была о Ехо, а послесловие - про мир стай...

Когда читал, отчетливо видел буквы и слова. И почему западные исследователи сновидений утверждают, что во сне читать невозможно? Они говорят, что при этом буквы либо становятся иероглифами, либо расплываются. А мне всегда легко удавалось читать во сне.

Недавно дочитал книгу Терри Пратчетта "Вещие сестрички" (фэнтези, из серии "Плоский мир"). Очень понравилось Вот мои любимые цитаты:

В отчаянии король пнул ногой камень - и, к вящей своей удрученности, убедился, что ступня прошла сквозь гранит, не встретив сопротивления. Итак, ни тебе охоты, ни возлияний, ни пирушек, ни карнавалов... Жуткий вывод пришел на ум покойному. Число радостей плоти, не сопряженных с плотью как таковой, было пугающе невелико. Внезапно королю расхотелось жить. То, что на самом деле он и так уже мертв, нисколько его не вдохновляло.

- К нам кто-то едет в гости, - промолвила матушка.
- Это ты определила по покалыванию в пальцах? - с чистосердечным любопытством воскликнула Маграт, которая черапала сведения о ведовстве по большей части из книг.
- Нет, по колебанию мембран ушей, - отозвалась матушка Ветровоск.

Ланкрский замок был выстроен архитектором, который находился под сильным впечатлением от Горменгастра, однако так и не сумел привлечь в строительство необходимые средства. И все-такие он почти совершил невозможное, вылепив из дешевых башен, фундамента со скидкой, конртфорсов с сезонной распродажи, уцененных амбразур, подержанных горгулий, бастионов по прямым поставкам, доступных погребов и казематов с оптовой базы некое ажурное пирожное, которое тянуло на полноценный замок, если бы можно было поручиться за надежность его перекрытий или за то, что примененный архитектором тип известки выдержит по крайней мере легкий дождик.

Неожиданно магическое зажигание сработало, и матушка едва успела запрыгнуть на помело, когда оно с изяществом однокрылой утки рвануло в ночное небо.

Герцог побарабанил пальцами по левому подлокотнику трона. Сборщик налогов ещё раз откашлялся:
- Это... вы же не заставите меня возвращаться туда?
- Как-как? - переспросил герцог и раздражённо отмахнулся: - Да нет, конечно... Забудь. Просто найди пыточных дел мастера и передай ему, что я просил... В общем, пусть он поработает с тобой.

Зима в Овцепиках не церемонится - она олицетворяет собой врата в доисторический холод, что царил ещё до сотворения мира, и выражается в нескольких ярдах снежного покрова, который превращает окрестные леса в тенистый, зеленоватого отлива лабиринт, надежно подбитый сугробами. Зима также приносит ленивые ветры, которым невдомек, зачем огибать человеческие тела, когда можно пройти прямо сквозь них. Вот почему представление о зиме как о красивейшем времени года было в высшей степени чуждо сознанию овцепикцев, которые понятие "снег" обозначали восемнадцатью различными словами. К сожалению, ни одно из этих слов не имеет печатных эквивалентов.

В следующий миг их уединение было нарушено. В дверном проеме возникла фигура герцогини. Вернее сказать, оба контура почти полностью наложились один на другой.

- Слушаю. - произнес демон.
- Ты кто? - не особенно церемонясь, поинтересовалась матушка.
Голова повернулась вокруг оси и уставилась на неё в упор:
- На твоем наречии мое имя не произносимо, женщина.
- Это уж я сама как-нибудь решу, - уведомила его матушка. - И запомни, я тебе не "женщина".
- Как угодно. Меня зовут ВксртХлтлжвлплкц, - не без удовольствия сообщил демон.
- Слушай, а где ты был, когда гласные раздавали? За дверью стоял? - спросила нянюшка Ягг.
- Ну, господин... - Матушка на мгновение замешкалась, но тут же собралась, - ВксртХлтлжвлплкц, тебе, как я понимаю, не терпится узнать, зачем мы побеспокоили тебя посреди ночи.
- Ты изъясняешься не по правилам. Говорить нужно так...
- Заткнись и не перечь. Предупреждаю, у нас найдется и меч Искусства и октограмма Защиты.
- Мне-то что? Я спорить не буду. Только мне лично кажется, что они больше смахивают на стиральную доску и палку для белья, - хихикнул демон.

Постояв минуту с разинутым ртом, Веренс бросился вон из кухни. В тот миг он еще раз посетовал на то, что лишен настоящего пищеварительного тракта - не может сунуть пару пальцев в рот и высвободить все, что было пожрано за последние сорок лет.

У нее возникло непреодолимое чувство, что она прошляпила переломный момент судьбы, который вырвался из ее рук с проворством, на которое способны лишь смазанные жиром свиньи, несущиеся по узкому проходу.

Минуя часовых, нянюшка обошлась приветливым наклоном головы. Обоим стражникам и в голову не пришло бы загородить ей проход, поскольку ведьмы, наряду с пчеловодами и крупными гориллами, пользовались привилегией свободного перемещения по всему королевству. Тем более что пожилая женщина, побрякивающая ложкой о какую-то посудину, вряд-ли может оказаться предводителем вражеского войска, собравшегося хитростью завладеть замком.

Канава возбуждала самый живой интерес. Она кишмя кишела спиралевидными козявчатыми созданиями, являющимися прямыми потомками козявок, которые кишели еще в доисторическом котле Вечности. Тот, кто избегает канав потому, что боится в них заскучать, случись ему угодить в данную канаву с мощным микроскопом, в течение ближайшего получаса совершил бы массу захватывающих и поучительных открытий.

- А какая жестокость по отношению к животным! - воскликнула Маграт. - Песья ноздря, распухшая жаба... Мы же никогда этим не пользовались!
Матушка Ветровоск и нянюшка Ягг как по команде уставились в пол.

Надеюсь, вы тоже надумаете прочитать эту книгу