-Я тобой недоволен,- сказал демиург Шамбамбукли человеку.- Ты жадный.
-Ну здра-асьте, снова-здорово!- возмутился человек.- Опять какие-то придирки! Что теперь не так?
-Я велел делиться,- напомнил демиург.- По-братски. Чтобы никому обидно не было. А ты?
-А что я?- пожал плечами человек.- Мир так устроен, что в нём одному перепадает много, а другим до обидного мало. Это нормально, это в природе вещей. Если бы ты хотел, чтобы было иначе, то и устроил бы всё по-другому, придумал бы какой-нибудь эффективный механизм перераспределения благ.
-Я его придумал,- кивнул демиург.- И даже реализовал. Совесть называется.
-Ну, это несерьёзно,-отмахнулся человек.
Демиург Шамбамбукли присел на корточки и заглянул человеку в глаза.
-Ты же сам был когда-то бедным. Ты же уже прочувствовал на собственной шкуре, что такое голод, холод и безнадёга. Неужели всё забыл?
-Да помню я,- поморщился человек.
-И что ты мне тогда говорил?- продолжал допытываться демиург.
-Я говорил,- неохотно произнёс человек,- что недостаток средств не даёт мне в полной мере проявить свою щедрость и милосердие. Ты же велел возлюбить ближних, как самое себя. А не больше, чем себя! И если у меня есть всего одни драные штаны, я не могу отдать их ближнему - ведь тогда у него будут штаны, а у меня нет, и получится перебор. Если я отдам единственную гнилую лепёшку - ближний наестся, а я останусь голодным, и опять получится, что его я возлюбил в ущерб себе, больше, чем себя, вопреки твоей заповеди. Несправедливо! А ты тогда обещал подумать и уладить этот вопрос...
-И уладил,- сурово отчеканил демиург.- Теперь у тебя новых штанов целый чемодан, полный буфет всякой снеди и миллион на банковском счету. Что тебе теперь мешает делиться с ближним?
-Так ведь ничего не изменилось!- воскликнул человек.- У меня есть всего один чемодан вещей, один буфет с едой, да и миллион мой, как та лепёшка - тоже один-разъединственный! Как же я могу от своего единственного оторвать и чужим людям отдать?!
-Отговорки, отговорки,- скривился демиург.
-Ну а ты что думал?- хмыкнул человек.- Если я когда-то нашёл законные основания не делиться ни с кем грязной тряпкой и сухой коркой - так неужели теперь не придумаю отмазку, чтобы оставить за собой целый миллион?