Уральский казак Давид Иванович Ливкин родился в городе Гурьеве на берегу Каспийского моря в 1863 году. Здесь пересекались многие торговые караванные и морские пути чуть ли не всей Средней Азии. Сюда по Уралу везли товары из Центральной России и Сибири, по Каспию - из Астрахани и с Кавказа, поэтому полноправные хозяева здешних мест - уральские казаки с малолетства были поощряемы старшими к изучению иностранных языков и языков окрестных азиатских народов.
Самое богатое и прекрасно организованное Уральское казачье войско не жалело средств на обучение станичников. Поэтому когда есаулу Ливкину было предложено принять участие в разведывательной операции в Афганистане и Индии в 1898 году, З5-летний казак имел блистательное образование и огромный опыт общения с азиатскими народами, среди которых жил с детства.
Он окончил военное училище и сверх того трехгодичные курсы восточных языков для офицеров при учебном отделении Азиатского департамента Министерства иностранных дел России. На курсах досконально изучали арабский, персидский, турецкий и французский (как международный язык дипломатии) языки, международное и мусульманское право. Кроме языков, освоенных на курсах, Ливкин, как большинство уральских казаков того времени, знал с детства татарский и киргизский. Английский язык он выучил самостоятельно.
К моменту проведения индийской операции есаул Ливкин неоднократно проявил себя как опытный и смелый офицер-разведчик при выполнении заданий за границей.
Есаула Ливкина вызвали к начальнику 3акаспийской области генералу Туманову в Самарканд, где уральский казак встретился с руководителем русской разведки принцем Ольденбургским. Принц разъяснил есаулу главную задачу: выяснить эпидемиологическую обстановку по ту сторону российской границы - в Афганистане и в Индии, чтобы знать, какое количество войск необходимо содержать вблизи границы, дабы не допустить эпидемию чумы в российские пределы. Действовать надлежало с чрезвычайной острожн6стью не только из-за опасности заразиться в очаге эпидемии или быть убитыми местными мусульманскими фанатиками, но более всего из-за английской разведки, которая защищала в этом районе интересы Соединенного королевства - Великобритании.
Весьма характерно, что руководство русской разведки не особенно доверяло казаку, не принадлежащему к высшему сословию империи. Его предложения о проведении операции под видом купца отклонили и рекомендовали действовать под видом личного адвоката полковника князя Орбелиани, который отправлялся в Индию, якобы отыскивать права на наследство после смерти родственника.
Ливкину пришлось подчиниться. Единственное, что удалось ему отстоять из своего варианта операции, продуманного во всех подробностях, - это приглашение в экспедицию своего надежного агента - персидского купца Мирзы: Мехти, который торговал в России, в Персии и в Египте и обладал широчайшими связями в мусульманском мире.
Двигаться напрямую через афганскую границу означало сразу привлечь к себе внимание английской разведки. Поэтому был выбран окольный путь через Европу, Суэцкий канал в Индию, а оттуда в Афганистан. 29 октября Ливкин и Орбелиани выехали в Вену.
И в пути, и в Вене Ливкин убедился, что Орбелиани не имеет ни малейшего представления о работе разведчика, что никаких родственников в Индии у него нет, а значит его «легенда» распадается, к тому же князь был болтлив, и уже через день после приезда вся венская гостиница знала, что Орбелиани едет в Индию. Кроме того, объективно оценивая и свои возможности, есаул все более убеждался, что он сам не подходит для роли адвоката. Давид Иванович решает осуществить собственный вариант операции.
Планировалось, что Орбелиани будет обеспечивать связь с разведывательной группы с Россией, но князь, нарушая весь план, не стал задерживаться в Египте, а отправился в Индию на свой страх и риск, сразу поставив под удар всех.
Ливкина выручил Мирза-Мехти. Он добыл документы персидского купца, которые вполне годились Ливкину, прекрасно владевшему персидским языком, свел его с Хаджи-Ниязом, торговавшим драгоценными камнями, и вместе они выехали в Индию после того, как есаул установил надежный канал связи через дипломатическую миссию в Порт-Саиде.
Осторожный и дальновидный разведчик, Ливкин отравился сначала не в Индию, а на Цейлон, где досконально изучил рынок драгоценностей, завел широкие связи в индийских торговых кругах, приобрел небольшую партию драгоценностей и только тогда рискнул прибыть в Хайдарабад. Туда же прибыл завербованный Ливкиным в Египте купец Худа Бахш, торговавший в Афганистане и живший в Лахоре. Худа Бахш привел двух новых помощников - кашмирца Шамседдина и афганца Абдуллу-хана, надежных, образованных, грамотных людей, что по тем временам было большой редкостью.
Ливкин отыскал князя Орбелиани в Бомбее, не вступая с ним в контакт, выяснил, что как разведчик князь полностью провалился: его «надежно опекает» английская колониальная полиция. При поисках князя был задержан Мирза-Мехти и допрошен в полиции.
Агенты Ливкина собрали обширную информацию, откуда следоовало, что в Афганистане чумы нет, но Ливкин расширил свою зада и решил обследовать северные районы Индии. Он с новым агент Ибрагим-беем отправился в Карачи, где в это время свирепствовала чума (до 34 случаев в день). Вспыхнула эпидемия и в Дели. Ливкин проделал настоящую научно исследовательскую работу и выявил, чума завезена из Карачи. Не исключалась возможность занос эпидемии и в Среднюю Азию. Однако разведчик не спешил с выводами. Собирая и анализируя новую информацию, он пришел к любопытным выводам: после открытия Суэцкого канала поток товаров по старым караванным дорогам, шедшим через Среднюю Азию, почти прекратился. Одновременно возникли напряженные отношения между мусульманами Афганистана и Индии и мусульманами шиитского толка в российских пределах, и контакты через эту часть границы прекратились.
Проникновение инфекции возможно было Только через Кашмир и верхнюю часть долины Инда, где и следовало усилить пограничный контроль и закрыть границу с Россией. Предложения Ливкина, изложенные принцу Ольденбургскому по возвращении в 1899 году, были полностью приняты и выполнены.
Кроме того, выдающийся разведчик привез бесценный анализ внутриполитической обстановки в Индии и Афганистане, предсказав с большой точностью начало антианглийских выступлений населения. Он разработал методику сбора и анализа информации разведкой. Его опыт и знания были бесценны для русской разведывательной школы.
Но он был всего-навсего казак - черная кость. Незнатность происхождения сыграли в судьбе этого талантливейшего человека роковую роль. Он был прикомандирован к Главному штабу, а с началом Русско-японской войны отправлен на фронт в Маньчжурию. Ливкин сумел проявить себя как разведчики там, завязав контакты с командующим китайской армией генералом Ма, что позволило высвободить русские войска для действий против японцев. Но под Мукеденом он получил тяжелую контузию - потерял дар речи и не мог самостоятельно двигаться. Он был уволен в отставку в чине полковника, за время службу был награжден золотым оружием и орденом Св. Владимира с мечами и бантом. Умер Д. И. Ливкин в 1913 году.
В последние годы жизни бывший лучший русский разведчик сильно бедствовал- из-за бюрократических волокит он положенную ему, как инвалиду войны, пенсию не получал и не имел возможности даже лечиться. Архивы хранят его прошение на имя царя от 15 октября 1912 года. Удовлетворено оно было или нет - неизвестно.

Из книги Б.Алмазова «ВОЕННАЯ ИСТОИЯ КАЗАЧЕСТВА»


Ливкин Давид Иванович:
1863 - 1912 гг.

Русский военный разведчик. Есаул. Родился в городе Гурьев (Казахстан). Окончил военное училище и трехгодичные курсы восточных языков для офицеров при учебном отделении Азиатского департамента МИД России. Служил в Уральском казачьем войске. Военный агент в Индии с 1898 года (был направлен туда под прикрытием адвоката полковника князя Орбелиани. Ехал с паспортом на имя купца Магомета Гасанова). В июне 1899 года возвратился в Петербург. После отличного выполнения задания, был прикомандирован к Главному штабу, совершил несколько инспекторских поездок в войска, а с началом русско-японской войны - в действующей армии в Маньчжурии (командир разведдивизиона при главнокомандующем русскими войсками). Выполнял секретную миссию в Китае. В бою под Мукденом был тяжело контужен и потерял дар речи. Был уволен в отставку в чине полковника. Награжден золотым оружием, орденом Св. Владимира с мечами и бантом. В последние годы жизни находился в бедственном положении. В 1912 году обратился с личной просьбой к царю о помощи, но вскоре скончался.