12 февраля 1988 года два корабля Черноморского флота СССР совершили подвиг, о котором до сих пор помнят в военно-морском мире. В советских территориальных водах, исчерпав методы воздействия и не имея возможности применить оружие, черноморцы пошли на беспрецедентный шаг – морской двойной таран.

Международная обстановка в те годы была накалена до предела. Бывший заведующий международным отделом ЦК КПСС Валентин Фалин свидетельствует: "Были провокации в Черном море, участились нарушения воздушного пространства. Американцы готовятся, принимают новую доктрину, которая предусматривает удар неядерными средствами по советским базам, по портам Советского Союза".

В 1986 году американский крейсер УРО «Йорктаун» и эсминец «Кэрон», пройдя через проливы Босфор и Дарданеллы решительно направились к берегам Крыма. Зайдя со стороны Феодосии, американские корабли беспрепятственно проследовали вдоль южного берега Крыма и удалились в сторону пролива Босфор. В тот раз проверка бдительности и готовности Черноморского флота завершилась без конфликтов.

В 1988 году старые знакомые повторно зашли в Черное море, но в этот раз контркурсом – уже со стороны Севастополя. Американский дуэт кораблей двигался по циферблату Чёрного моря в направлении обратном – как бы по часовой стрелке, вжимаясь в наши территориальные воды настолько демонстративно, что всякие сомнения в благих намерениях заокеанских визитёров отпадали.


Необходимо отметить, что Международная конвенция по судоходству, подписанная СССР в середине восьмидесятых годов, оговаривала возможный мирный проход боевых кораблей с оружием на борту через «аппендиксы» территориальных вод прибрежных государств. Но только в исключительных случаях, с целью сокращения пути и обязательным выполнением ряда требований. Не выполнять разведывательных задач, не поднимать в воздух летательные аппараты, не проводить учения и не доставлять головную боль прибрежному государству.

Эту конвенцию Советский Союз не ратифицировал, о чём американские моряки, несомненно, знали. Американский демарш у наших берегов двумя современными боевыми кораблями носил явно выраженный разведывательный характер. Американцы прокладывали курс по нашим территориальным водам сознательно, не имея цели сократить себе путь.

Советский сторожевой корабль Черноморского флота СКР пр. 1135 «Беззаветный» только что вернулся из полугодового плавания в Средиземном море. Экипаж был хорошо подготовлен, имел опыт плавания в прибрежных водах ряда иностранных государств. Месяцы, проведённые в море, не прошли даром, они дали морякам хорошую морскую практику.

Поначалу ничто не предвещало столкновения. Два советских сторожевых корабля "Беззаветный" и СКР-6 встретили коллег из 6-го флота США у выхода из пролива Босфор и пообещали составить им компанию. Те ответили, что в помощи не нуждаются. Оставлять гостей без внимания у русских людей не принято, возразила советская сторона.

Около 11 часов утра 12 февраля командир группы доложил в штаб: "Йорктаун" и "Кэрон" идут в наши территориальные воды. Осталось 2 мили. Между советскими и американскими кораблями состоялся короткий диалог.

В 10-40 «Беззаветный» передал на 16 канале УКВ: «Ваш курс ведет к нарушению территориальных вод СССР». С крейсера последовал ответ: «Пользуюсь правом мирного прохода». После входа кораблей США в территориальные воды СССР в 10-52 на СКР-6 был поднят флажный семафор: «Вы нарушили государственную границу СССР. Требую немедленно покинуть воды СССР». Одновременно СКР «Беззаветный» передал по УКВ, что имеет приказание воспрепятствовать нарушению территориальных вод. С крейсера УРО «Йорктаун» последовал ответ, что им будет применено оружие, а на эсминце «Кэрон» был поднят сигнал «Нахожусь в нейтральных водах».

В 11-00 СКР-6 поднял сигнал: «Вы нарушаете правила пребывания в водах СССР. Требую прекратить нарушение», на который с эскадренного миноносца последовал ответный сигнал: «Пользуюсь правом мирного прохода» В 11-01 при сближении СКР-6 с эскадренным миноносцем «Кэрон» на последнем был поднят сигнал: «Вам не следует подходить ко мне ближе…».

Что произошло дальше подробно рассказывает бывший старший помощник командира СКР «Беззаветный» Валерий Владимирович КУЛИКОВ:
(источник - журнал «В мире TEL» №1(09) 2008 г., статья «Черноморские герои», автор – Михаил Чалый):

«…Командир мне говорит: «старпом проверь в низах – должно работать все оружие, и становись за рулевым. Если что – перехватишь управление». Я во время тарана стоял за спиной рулевого, держа руки поверх его рук, лежащих на штурвале. Рулевой сработал без замечаний.

Перед тараном - команда по кораблю: «всему экипажу надеть спасжилеты, при себе иметь удостоверения, партбилеты» (на случай экстренного покидания корабля). Никто из моряков во внутренних помещениях спасжилетов демонстративно не надел. Наоборот - быстро переодевались в первый срок. Все стояли на боевых постах. А лейтенанту, который прибежал в кормовую аварийную партию в спасжилете, с чемоданчиком в руках и удостоверением в зубах (готовый к эвакуации) тут же набили морду. Причем его же подчиненные - годки.

Второй лейтенант, который убежал с боевого поста в надстройку (поближе к вероятному месту эвакуации), также был немедленно бит матросами. Более случаев робости на корабле не было.

Через пару дней после тарана, на построении, смотрю - два лейтенанта стоят с фингалами. Когда разобрались, в чем причина битых лейтенантских физиономий - дело замяли. Весь остальной экипаж действовал безупречно и отважно. Так, например, минер (командир БЧ-310 старший лейтенант Катушенко Владимир Иванович) выгнал с торпедной площадки моряков (укрыв их в надстройке) и сам на виду у американцев набивал воздух в боевые баллоны торпедных аппаратов.

Когда мы подходил с кормы - мама дорогая! - наш ходовой мостик на уровне их палубы. Такая махина!!!. И американцы с надстроек нас фотографируют и снимают на видеокамеры, и еще большие пальцы показывают, типа: «хорошо плывешь, туземец». Как хоть какую-то угрозу, они нас в расчет не принимали. Очень было огорчительно. Когда ударили первый раз - несильно, вскользь; они просто замерли кто где стоял. Ощущение такое, что глазам своим не поверили- что все это происходит на самом деле. А когда мы отскочили, приосанились, «дали» второй раз уже серьезно и нос нашего корабля полез на палубу крейсера, у них начал заваливаться ударный ракетный комплекс «Гарпун» (он на корме находится, у самого транца).


Мы еще поднажали и куски пусковой установкой просто полетели за борт и к нам на палубу. Вот тут я впервые (и с чувством глубокого морального удовлетворения) увидел испуганные американские физиономии. Мы почти в упор видели их квадратные глаза. И через секунду - как рванут с места, стали разбегаться, прятаться в надстройку. Вот это уже было совсем правильно.

А у нас корабль дрожит, как припадочный, в носу - хруст разрываемого металла, короткие замыкания. Наш якорь вывалился им на ют, елозит по палубе, все крушит. Звезда с нашей правой скулы оторвалась, тоже прыгает по палубе крейсера. У нас на правом шкафуте валяется крышка от контейнера «Гарпуна», у обоих кораблей летят леерные стойки, и всю эту картину разрушения оживляют разбегающиеся американцы! Красота!

Расцепляемся с американцем и он «Вулкан-Фаланкс» (такой 6-ти ствольный агрегат со скорострельностью 80 снарядов в секунду) опускает вниз и наводит нам на ходовой мостик. А этой машинкой наш корабль за минуту напополам перепилить можно. У меня мысль: вот он - конец моей блестящей карьеры... Все, что от меня останется можно будет собрать в ботиночную коробку. Мы тут же накололи «осы», они выпрыгнули из погребов, и четыре ракеты уставились на крейсер. В корме две АК-726 (спаренные 76-мм артустановки) выполнили наведение. Ну и минер наш на виду у изумленной американской публики (он стоял на верхней палубе у торпедных аппаратов, и все его действия американцы прекрасно видели) начал быстро ворочать торпедные аппараты, наводя их для залпа в упор в борт «Йорка». Тут уже «Вулканом» не побалуешься. Пока они нас угробят (считаем - секунд за 30-40), в ответ всяко четыре ракеты, две-три торпеды и десятка два 76-мм снарядов получат. Вряд ли мы этого монстра утопили бы, но из строя бы вывели навсегда.


Хотели таранить в третий раз, а у нас уже дырка в полморды, все отделения ГАК 14 затоплены, корабль ход теряет. Отстали. Американец удрал из наших территориальных вод с похвальной резвостью. Повез куски нашей обшивки на свою историческую родину. А нам на память оставил обломки своего ударного комплекса. Вот такой натуральный обмен получился.

С боцманом пошли вниз, а там картина из сериала «Звездные войны». Корабль как консервным ножом вскрыт. Через дыры в скулах наблюдаем море под ногами. Одного борта от клюзов до надстройки практически нет, нос в сторону свернут, гидроакустическая станция пробита, вода поступает в носовые отсеки. У нас же толщина борта 8 мм, а на крейсере дюймовая броня.

А тут еще узнаем, что наш собрат по слежению - СКР-6, пока мы с «Йорктауном» разбирались (чего это он без стука в чужую хату заходит), в свою очередь умудрился протаранить эсминец УРО «Кэрон». Как он исхитрился это сделать - не знаю. У него и ход ниже, и сам он раз в пять меньше эсминца, и оружие у него доисторическое (ракет вообще нет), и сам он уже старенький, как ботик Петра Первого. Ну, значит, не одни мы такие камикадзе.



Возвращаемся в базу «на честном слове и на одном крыле». На причале уже стоит группа встречающих - в основном из особого отдела. Как только пришвартовались, на борт поднимаются компетентные товарищи, у нас изымают всю документацию объективного контроля, командира сажают в УАЗик, увозят в штаб флота, а затем - на Качинский аэродром, и военным бортом - в Москву. Никто не знает - герои мы или преступники, или кто вообще... СКР стоит у минной стенки, из начальства никто не заходит, корабль как прокаженный. Ждем, чем все это кончится, готовимся и дырки для орденов вертеть, и сухари сушить. Что с командиром - не знаем, увидим ли мы его, или он сразу по этапу пойдет.

Возвращается командир из Москвы. Заходит на корабль, выбегаю встречать. Он подмигивает, отворачивает борт шинели, а у него там - Орден Красной Звезды! Ну и все! Поступила команда нас любить. И каждое утро - делегации, прием пионеров на борту СКР «Безудержный», ветераны. С утра выходишь на построение, на подъем флага, а на стенке уже стучат пионерские барабаны, прибыла очередная команда в пионеры вступать. Командир настолько утомился выступать перед восхищенной публикой, что попросил меня написать ему короткую дежурную речь, которую он поначалу зачитывал, а потом практически выучил наизусть. Ну и экипаж после этого случая служил так, что просто песня... Ни одного замечания, кораблем гордились страшно, офицеров слушали, как папу с мамой. А двух побитых лейтенантов мы списали, им уже жизни в экипаже не было...»

После столкновения с «Йорктауном» СКР «Беззаветный» длительное время (до 1997 года) находился в ремонте.

14 июля 1997 года экипаж корабля был расформирован.

1 августа 1997 по условиям раздела Черноморского флота «Беззаветный» передан ВМС Украины. Новое название — фрегат «Днепропетровск» (U134 «Дніпропетровськ»).

8 сентября 1997 года исключен из состава ВМФ РФ.

В октябре 2002 года фрегат «Дніпропетровськ» был выведен из состава боевых кораблей ВМС Украины.

В декабре 2003 корабль переведен в категорию «техническое имущество» и предприятие «Укрспецмаш» приступило к его реализации.

В марте 2005 года гордый боевой СКР "Беззаветный" был продан украинскими военными на металлолом в Турцию. Он шел на буксире, с заглушенными котлами, обесточенный... Мертвый...
http://content.foto.my.mail.ru/mail/vesnain/_blogs/i-4089.jpg

И вдруг у мертвого корабля САМИ открылись кингстоны... И он начал уходить. Молча. С дифферентом на нос. И, только когда мостик почти скрылся под водой, над Черным морем раздался гудок. При заглушенных котлах... Он прощался... Он не хотел быть распиленным. Боевой корабль сам выбрал себе смерть, как и подобает офицеру.