Солнце!? Солнце плавит внутри и снаружи.
Слов не сказать, их уже слишком много.
Доживать каждый день одиночества ужин.
"Как дела?" - "да, ничего такого".
Это лето стекает в грязную лужу.
Ощущение, что уже захлебнулась.
Наливай ещё алкогольного в кружку,
Умирать - это, знаешь, и смелость и трусость.

 

переполнена чувством к тебе через край,
никому рассказать об этом не смею.
Я хотела бы перешагнуть эту грань
до тебя,но лишь шаг и я тут же немею.

____

И в тот самый момент,когда нужно сказать так много,
Слова, сами собой, уходят в немую дорогу.
Двери, внезапно, захлопываются сквозняками,
мама вдруг надрывает мобильный звонками.
И тот "самый момент" растворен никотиновым дымом,
заполняющим паузу, все "неответы", прочерки и пунктиры.
И вокруг наступает немыслимая тишина,
и кончают с собой все застрявшие в горле слова.

Я все-таки не люблю весну. Каждый раз она не приносит мне ничего хорошего. Выпивает из меня все силы, чувства и здравый смысл.
___________________________________
очередная весна
вновь разорвет меня в клочья.
оставив мне ночи без сна,
и ворох несказанных строчек.
Очередная весна
отпечатками пальцев на шее,
оставляет одну меня
очень пьяной и охуевшей.
И не спасут города,
врачи,подружки, таблетки.
Очередная весна -
ставит кровоточащие метки.

Я сыта твоими сказками
про счастливый хэппиэнд.
Не раскрасить ярче красками
то, чего по правде нет.
Все слова тобою сказаны -
вилами да по воде.
Я сыта твоими сказками
обо мне и о тебе.
Хорошо все будет, видимо,
но не у меня совсем.
Через пару строчек свидимся,
избегая острых тем.
Ничего по правде не было,
только каждый день рассвет.
я сыта твоими сказками,
потому что сказок нет.

не подбираю нужных слов,
робею, мучаюсь, потом зверею.
твоя смущенно сдвинутая бровь,
и игры на губах в "верю, не верю"
и мне выламывает спину,
не от кого-то, от самой себя.
и я уже вот-вот погибну -
с обрезом у виска стоит весна.
 

Я влюблена в этот город... Один раз там побывав очень хочется побывать там ещё раз. Город-мечта! Сказка....  Я ещё будучи в праге начала писать стихотворение городу, но так и не смогла дописать... И наверно все равно не смогу подобрать достойных слов этому городу, но все же кое-как стих закончила. Эти воспоминания согревают в нынешний холод.

________________________________________________________

 

Пражское небо спустилось на плечи,
нежно надев на улицы вечер.
Мягко окутав все здания в сумрак.
Мистику вновь пробудив ото сна.

Мерно считают часы на башенке
точное время - вечности стражники.
Каждый здесь дом со своею историей.
Город - шагающий через века.

 

 

Снег на щеки падал и не таял,
наконец-то все замерзло до конца.
И неважно в одиночку или стаей
разбивать молчание в слова.
Одиночество расклеить на афиши,
помнить про чеширского кота,
стоя где-то на краю у крыши
улыбаться, все печали - ерунда.
Многое исчезнет и расстает,
налетев на времени корму,
по себе оставив только память -
важно не расстаять самому.
 

Раз, два, три - это как-будто искра,
взгляд отрешенный, уверенный шаг от бедра.
Раз, два, три - это игра в декаданс,
едва уловимый кивок, реверанс.
Раз, два, три - шаг и поворот,
танец ведущий прямо на эшафот.
И ты раз-любишь, и два, и три,
а на четвертый - нет никакой любви.



 

Рождество. Гадания не сулят ничего хорошего.
Утро - снегом улицы замело.
И пора б сказать: "До свиданья, усопшее прошлое!",
Оборвет ещё одну ниточку жизни веретено.
Новый день. Растворен крепкий сон - вещих не было.
Этой ночью черт снова похитил луну,
Рождество.Чудеса примиряют реальность с небылью.
Я у окошка, с надеждою, зажигаю свечу.

 

Настроение сейчас - болею

из глаз уже не боль - тоска,
Укор, что стала так резка.
Что руки больше не слабы,
Что фразы где есть "нас", "ты", "мы" -
теперь уже исключены.
Где сердце? - только про-чер-ки.
 

Находят же люди как-то друг друга, по каким-то особым приметам.
И им потом говорят: "Вы как брат и сестра".
А мы все гуляем по свету, лицо подставляем ветру,
и мало кто нам в этом мире чуждом родня.
И вряд ли кого-то обнимем нежно, разве что после изрядной доли бухла.
А после глаза отведем, всё списав на нетрезвость.
Не принимай на свой счет, то что было, то было вчера.
Забудь те объятия - они жалкая неизбежность получить бесплатную долю тепла.

 

мне дано в этой жизни вообщем-то все, не считая удачи.
Она смотрит пристально на меня, смотрит и плачет.
Она говорит: "ну, что ты стоишь, иди и лови за хвост эту суку- фортуну!"
Но я не могу идти, не могу дышать, лишь сильнее вцепляюсь ей в руку.
 

Герда сделала дреды,надела кеды.
Выкурила первую
(Ей похуй, что вредно)
Герда стала стервой,
Вскрыла Каю вены,
Сожгла Снежную королеву,
Напилась в таверне.
Герда предпочла ванили цедру,
Розам - вербу.
Предпочла не снизу, а сверху.
Герда убила в себе герду.

Герда молчит, не воет, не бьется в истерике не смолкая.
Герда приходит в бар и за стойкой высматривает спину Кая
Ничего не требуя,
Не умоляя,
Не прикасаясь к нему. Совершенно не паникуя.
Абсолютная аллилуя.

Герда выглядит на семнадцать - это успех, в ее усталые двадцать три.
При ее-то образе жизни,при регулярном уровне алкголя в ее крови,
При количестве никотина внутри,
Транквилизаторы,
Операции,
Гепарин.
Снова бары, тотализаторы
И пари.

Каю, кажется, двадцать пять, и он выглядит на удивление хорошо.
Он говорит - криогенная медицина. Хотя скорей всего - лоботомия.
Электрошок.
Одевается не по погоде: кеды, фиолетовый шарф и капюшон.
Герда видит Кая - и он ей чуть-чуть смешон,
Этот шафр вязала ему она.
Шарфик связан - и она ему не нужна.

Заходя в свой любимый бар Герда видит Кая, но держится молодцом -
Заказывает чай с лимоном, мятой и чабрецом.
Выпивает, и по привычке пытается до бармена дотянуться,
Чтобы виски со льдом,
В олдфэшн'е с толстым дном
Ноги ватные и не слушаются
Пальцы не гнутся

Они делают вид, что друг друга не знают. Или не замечают.
У нее зрачки от ненависти дичают -
Она представляет, как он в эту снежную бабу ночами кончает.
Ёще один виски
Ёще один виски

И
Чаю.
 

после определенного количества алкоголя...

не смотри на меня больше,
и реакций моих не читай.
У меня мурашки по коже
от того, что не сложится рай.

 

Ненужно мне журавлей тех, что в небе –

Они улетели на юг.

Просто нужна синица в ладонях –

Нежный и ласковый друг.

 

 

 

 

 

 

Видишь, руки в ссадинах,
и коленки - каждым углом.
Убегаю из этого "садика"
в свой персональный дурдом.
Я одна на детской площадке,
играю сама с собой -
то в салочки, то в прятки.
сломался во мне метроном.
 

Я пишу каждую строчку, как вор,
нервно оглядываю опустошенный двор.

Я пишу каждую строчку, как вор.
И небо черно как будто бы мне в укор.

Я пишу каждую строчку, как вор.
Я с собою веду очень занятный спор.

Я пишу каждую строчку, как вор.
Я начинаю, но жду, когда ты начнешь разговор.

Я пишу каждую строчку, как вор.
Ненападение - негласный наш уговор.

Я пишу каждую строчку, как вор -
потому, что теперь нападаю -
Я честно держалась до этих вот самых пор!
 

Я цепляюсь за каждого встречного
безнадежно тонкими пальцами.
Ничего нет на свете вечного,
мы повсюду слывём постояльцами.

И к другим мы приходим нежданными,
и от них ещё милости требуем,
Уходя от кого-то желанными,
не нуждаясь в них вовсе при этом.

Бесконечны судьбы перекрёстки и
нескончаемы пересечения.
Мы для жизни всего лишь подростки -
обречённое поколение.
 

Рассыпано прошлое за спиной,
Шаги в эту осень с отсчета ноль.
Не обернуться - важнее всего,
Тяжестью небо на плечи лягло.

Идти, не оставив былому следов
Теперь тяжелей, но сценарий не нов.
Осыпется мёртвыми листьями грусть.
Читать этой осенью жизнь наизусть.