В бытность студентами Челябинского Полутехнического, тогда еще Института имени Ленинского комсомола , а в другой комсомол я просто не пошел бы и не вступил бы, мы сопроматчики, лихим зигзагом судьбы, оказались приписанными к Авто-Тракторному факультету. Этой приписки оказалось достаточно для установления прямой причинно-следственной связи между сопротивлением материалов и сельским хозяйством. Трактор - комбайн - поле - жатва - совхоз.
Поэтому, весной меня принудительно обучили искусству управления комбайном. Причем самым настоящим, как в программе Время, с дурацкой поперечиной впереди. После обучения мы сдали экзамен и получили корочки. Удостоверение комбайнера теперь составляет гордость домашней коллекции. Наряду с Трудовой книжкой, Красным дипломом, Военным билетом и Адвокатским Удостоверение.
В результате, на радость всем сельским труженикам, следующий летний сезон, я провел не на Майорке (как обычно), а в Совхозе "Путь Октября". Если бы совхоз назывался "Путь Июня" или "Дорогами августа" - я бы не поехал. И, возможно, попал бы в ряды левофланговых. Но совхоз назывался "Путь Октября" и... замирая от восторга перед грядущими свершениями (некоторые уверяли, что замирание было связано с банкетом накануне), мы, стройными рядами направились прямиком к месту пребывания. Сначала в плацкартный вагон с картами и прощальными бутылками, потом в кузов грузовика сельского, послевоенного, и далее, на Центральное отделение этого поднебесного совхоза.
Первая еда поражала своим великолепием. Правда,оно было трудно различимо. Мухи,увы, простые мухи, создавали плотную завесу над любыми органическими соединениями. Приятно удивляли и удобства коллективного толка. Палаты для совместного проживания, общий на весь этаж умывальник и дощатый туалет во дворе.
Из сверхестественных явлений мной было обнаружено только одно - деревенский книжный магазин, где я купил Бахтина "Проблемы поэтики Достоевского" и еще Х. Кортасара. Остальное оставалось обыденным. Пьянка и жатва. В силу отсутствия условий для соблюдения личной гигиены, нас ненавязчиво донимал нечистотный дискомфорт, который, правда, также ненавязчиво, и главное быстро, исправлялся стаканом-другим плодово-ягодного напитка. Удивительным было и то, что сев за руль корабля полей, мне не удалось снести ничего, кроме столба электропередач. Да и то ,снес я его не комбайном, но трактором.
А вот напарник мой, Вадик Ершов, управляя комбайном Нива, снес колючую проволоку, защищавшую местный аэродром от коров. Последние увидя, что путь к вожделенной траве свободен, проникли на летное поле и создали определенные проблемы пассажирским авиаперевозкам.
В деревне я познакомился с одним мужиком - трактористом. Он оказался героем социалистического труда. Когда-то, чего-то много сжал, еще больше намолотил. В это время на район пришла разнарядка на героя. Его выдвинули, поддержали, приодели, отправили в район, и ... В конце концов, повесили орден и присвоили высокое звание. С чьей-то легкой руки, вдобавок к званию, еще премировали путевкой в Югославию.
Уехал он туда нормальным деревенским мужиком, а приехал яростным и непьющим антисоветчиком.
Рассказывая о своей поездке в страну оппортуниста-отступника Иосифа Броз Тито, деревенский герой проговорился. Выяснилось, что его до диссидентства довела красота. Сельский тракторист оказался чувствительным эстетом. Там, в Югославии, он увидел то, чего не видел никогда в жизни, но подсознательно к чему стремился. Дубровники, архитектуру, кафе, нормальных людей, ясное небо, солнце, море и чистоту.
Орденоносец, показывая мне обычные курортные фотографии из тур-проспекта комментировал их так.
- Вишь замок снят с горы?
- Вижу
- Красиво?
- Да,очень!
- А это та самая гора, только снятая из замка. Красиво?
- Очень!
- Ну вот, оттуда смотришь красиво, отсюда - красиво, а главное - везде чисто.
Этим великолепием наш герой наслаждался целую неделю, а потом убыл домой. Сначала в Москву, потом в Челябинск, и наконец, в родной совхоз. И стал антисоветчиком навсегда.